В этот раз пытыться раздавить её в своих объятиях он не пытался — сумел обуздать свои эмоции. Чвстично. Дрожащими руками он снял с пояса кошель и, развязав его, достал оттуда четыре пятилировые монеты.
— Пожалуйста, не отказывайся. Возьми двадцать лир, — протянул он деньги, — Просто, я больше не взял с собой. Не думал, что зелье…
Ну да. Метался между недоверием и надеждой. Всё же, надежда победила, раз взял к знахарке сумму, такую же, что заплатил и местному медицинскому светилу.
— Хорошо, — кивнула Вика, взяв деньги, — Спасибо, — и выжидательно с полуулыбкой на него посмотрела, — Чем я ещё могу помочь?
У Тугорда, помимо двух старших сыновей, была и любимая восьмилетняя дочь. С его слов, умная и красивая девочка — мнение отца в таком вопросе, конечно, не могло быть объективным, но и сомневаться в его словах у Вики пока оснований не было — пол-года назад упала с качелей, да так неудачно, что у неё отнялись ноги. Лекари тут были бессильны, а маги-целители, которых в королевстве Датор было всего четверо, для простолюдина, даже вполне зажиточного, были недоступны. Чиновник понимал, что с ним даже никто разговаривать не станет. Им с женой и сыновьями — те любили младшую сестрёнку не меньше, чем родители, оставалась только ухаживать за травмированной девочкой и надеяться чудо. И, кажется, эта надежда начинала для Тугорда обретать реальные черты в образе молоденькой девушки, совершенно случайно оказавшейся на его жизненном пути.
— Я готов отдать все свои сбережения, — завершил он свой рассказ, — Ты не смотри, что я не торговец, у меня достаточно средств. Больше трёх тысяч лир. И я могу ещё найти, если…
Нашёл, чем удивить. Да в её родном мире чиновники тоже были никак не беднее торговцев.
— Не нужно, — отказалась Вика, — Я не собираюсь разбогатеть за счёт девочки. Вернее, я собираюсь разбогатеть, но не за её счёт. Приносите её ко мне.
— Когда?
— Да хоть сегодня, — пожала она плечами, — Do pjatnici ja sovershenno svobodna, — вполголоса вспомнила она фразу Пятачка.
— Что? — не расслышал Тугорд.
— Несите, говорю, вашу девочку. Только ближе к вечеру. День у меня будет занят.
Когда обнадёженный чиновник убежал, Вика наконец-то добралась до завтрака.
Она спалилась на первом же шаге своей новой карьеры, думала она, поедая омлет и не отвечая на вопросы Гнеша. Всё сразу же пошло не так. Это Вику никак не могло радовать. И спалилась на деле, которое ей казалось очень простым.
Теперь вот гадай, насколько Тугорд будет верен своему обещанию не болтать языком. А если она будет так светиться перед каждым своим клиентом? Нет, если она хочет первое время не светиться и спокойно разбираться с устройством магии, как она себе спланировала, то ей нужно быть крайне осторожной при выборе пациентов.
С другой стороны, помощник мэра — не последняя фигура в городе, и наличие подобных связей ей будет только на руку. Может, она зря вообще перестраховывается? В принципе, если уж на то пошло, то со своими-то способностями она бы вообще могла тут переть по жизни, что тот бульдозер. Вот только Вика прекрасно понимала, какое огромное количество проблем у неё возникнет, при этом, если она выйдет из тени на всеобщее обозрение. А готова ли она к этому? Достаточно ли она уже знает об этом мире, чтобы своевременно принимать правильные решения? К тому же, она не одна. Рядом с ней теперь те, кто ей доверился.
После завтрака, пока Нюра помогала матери со стиркой белья, Вика, решив, как тот Матроскин, что совместный труд, для её пользы, он объединяет, попросила у Кайсов того раба-драчуна на пол-дня в помощь Рудию, чтобы они в её новом доме устроили такой же летний душ, какой у неё был в доме Ламарии.
Когда Вика рассказала Ритале, с какой целью она берёт у них во временное пользование парня, та тоже загорелась Викиной идеей и получила от неё обещание, что, позже, Рудий займётся изготовлением этого полезного приспособления и у них во дворе.
— Мы с братом сейчас на рынок хотим сходить, — сказала Вика соседке, — Не на ближайший, он уж слишком маленький и там выбор небольшой, а на Весёлый. Пойдёшь с нами? Чего тебе весь день дома сидеть, раз муж на сборы ополчения ушёл и до вечера не вернётся? И Стеру возьми с собой. Посидим в какой-нибудь кондитерской. Ну?
Было видно, что Ритале её идея нравится, как и её дочери, которая крутилась рядом, грела уши и делала вид, что не обращает внимания на Гнеша, тоже напускающего на себя вид холодного равнодушия. Но, немного поколебавшись, соседка с сожалением отказалась.
— У меня на сегодня дел много намечено, — извиняясь улыбнулась она, — И по работе — надо будет Укрепление на дверные ручки накладывать. У нас большой заказ от города. И по дому, — Ритала кивнула на убирающуюся на крыльце семнадцатилетнюю Гофату, — Эта дура требует постоянного присмотра. Пори — не пори, толку никакого. Пока сама над ней не стою, всё делает, извини, через задницу. Если Стера с вами захочет пойти, возьмёшь? Только в центр не ходите. И вообще на ту сторону Вены не надо.
— Конечно возьму, — легко согласилась Вика, — А что за строгости? Из-за сватовства перестали в Белый район пускать, что ли? — заинтересовалась она.
Ритала Кайс немного засмущалась.
— Я точно не знаю, но Глюк сказал…Им на сборах почти каждый день рассказывают, что…ну, в общем, гленцы оскорбляют нашу Уранию. Унижают, требуя невозможно огромного приданого, как буд-то бы это их наследник нам великую честь…А в городе они себя как ведут?!
— Как?
Вика действительно заинтересовалась. С её точки зрения, гленские дворяне, если говорить о невладетельных и неродовых, вели себя, как свиньи. Так же, как и вьежские дворяне. Как ведут себя аристократы, Вика была не в курсе, если не считать её Дебора. Но он, вроде бы, вполне корректен, вежлив, влюбчив и ещё, от него хорошо пахнет, что в этом мире встречается редко. Очень. Или он только в отношении неё такой? А в отношении с другими тоже свинья? Нет. Вике в это не верилось совсем. Дебор не такой.
— Наглые. Ты что, сама не видишь? — возмущение Риталы было неподдельным.
Слушать соседку с её возмущениями наглостью гленцев Вике надоело довольно быстро. К тому же Ритала говорила, похоже, не своими словами, а словами Глюка.
— Мы на тот берег Вены не пойдём, — успокоила её Вика, — А у нас, сама знаешь, всё более-менее спокойно. Ты идёшь с нами? — спросила она у девочки, — Мама разрешает.
Стера, конечно же, согласилась. Какая разумная девочка откажется пойти на прогулку, вместо помощи в работах по дому?
Сначала они зашли на рынок. Там Вика хотела присмотреть новое постельное бельё — взятое взаймы у госпожи Ламарии уже никуда не годилось — и подобрать ткань на занавески, очередное ноу-хау, которое она прготовилась принести в этот мир.
Не повезло этому миру, что выпала ему участь принять к себе попаданку. Появись здесь попаданец, усмехнувшись про себя, подумала Вика, он бы, в отличие от неё, наверняка придумал паровой двигатель или электростанцию построил. А может, наоборот, повезло. Попаданец бы автомат Калашникова мог сконструировать или гранаты. И тогда этому миру пришлось бы совсем туго. Ну да, что есть, то есть. Вика решила, что её прогрессорские изыски на таких мелочах не ограничатся. Может, ей ещё что-нибудь в голову придёт.
— Мы куда? Налево, направо? — вывел её из размышлений Гнеш, когда они подошли к Весёлому рынку.
Откуда взялось такое название, её соседи Кайсы не знали, а у других Вика и не спрашивала. Этому рынку, располагавшемуся вдоль берега Вены, буквально в двух десятках шагов от набережной, больше бы подошло быть не Весёлым, а Тесным — настолько огромная толпа народа здесь толкалась. Несмотря на его внушительные размеры, вдоль рядов лотков, прилавков и торговых палаток приходилось протискиваться между покупателями и зеваками. В центре рынка, на помосте, ещё и давали какое-то представление циркачи. Но туда соваться было бы просто безумием.
— Ну почему, Нелла? — разом подружившиеся Гнеш и Стера принялись канючить, — Хотя бы издалека. Ненадолго, — эхом повторяя друг за другом.
Устроили ей стерео-просьбы.
— Хорошо, — сдалась Вика, — Посмотрим. Но, как скажу «всё», значит, всё. Понятно?
Дети дружно закивали, а Гнеш ещё и показал условный сигнал, означавший «внимание».
Сигналам ниндзя Вика начала учить Гнеша и Нюру одновременно с чтением и письмом. И если со вторым и третьим у них успехи были весьма скромными, то вот с первым дело сладилось быстро.
Отправляясь на рынок, помимо решения бытовых проблем, Вика заодно и тренировала Гнеша, которому поставила задачу тренировать обострённое восприятие в большой массе народа.
Обострять свои чувства, что днём, что ночью, что бодрствуя, что погружаясь в сон, Вика их научила. Оставалось только тренировать. Но одно дело контролировать обстановку вокруг себя, когда каждый прохожий, что называется, на виду, и совсем другое, выделять из общего шума звуков те, которые представляют интерес или опасность.
Места лучше, чем рынок, для такой тренировки не найти.
«Опасность?», — так же знаком уточнила Вика, хотя ещё до Гнеша заметила и воришку, подбиравшегося к ним под прикрытием горожанки с большой кормой, и его прикрывающего, протискивающегося вдоль прилавков торговцев овощами и зеленью. Она понимала, что этими двоими воровской промысел не ограничивается, и наверняка где-то рядом работают их подельники, но молодую девушку с двумя детьми никто не считает серьёзной добычей или представляющими какую-то опасность, поэтому никто, кроме этой парочки, на них больше не нацелен.
Гнеш оказался молодцом. Он сумел вовремя, так сказать, на дальних подступах обнаружить не только того, кто непосредственно на них нацелился, парнишку, примерно одного возраста с Неллой, но и его прикрывающего. О чём ей сообщил, незаметно для окружающих, совершенно естественными жестами и мимикой.
Стера, естественно, ничего не замечала и пыталась ледоколом переть к цирковому помосту, что, при её росте и весе, у неё получалось откровенно плохо и выглядело комично. Вика старалась сдерживать смех, наблюдая Стерины потуги.