На следующий день Флора наблюдала, стоя у окна, за тем, как загружается багаж в грузовую машину, подъехавшую прямо к парадному крыльцу дома. Чемоданы с вещами, составленные друг на друга, пожалуй, были выше, чем она сама. А еще не меньше дюжины коробок со шляпами, с обувью… Наконец, дорожный несессер для транспортировки ювелирных украшений. Все было надлежащим образом погружено в машину, которая должна доставить багаж на вокзал Виктория. В парадном холле стоял специальный курьер, облаченный в униформу, сопровождающий багаж путешественников. Он молча наблюдал, скрестив руки, за тем, как идет погрузка. Но вот он распрямился, заметив миссис Кеппел, которая появилась в холле в сопровождении своих дочерей, всем своим видом показывая, что он готов немедленно отправиться на станцию и на поезд, следующий до Дувра.
– Милая Флора, с тобой мы уже увидимся в Биаррице. Тебя будет сопровождать Мойзель. Думаю, все пройдет благополучно, – попрощалась миссис Кеппел с Флорой.
– Хорошо, миссис Кеппел. Желаю вам хорошо провести время в Париже. – Девушка видела, что ее благодетельница буквально переполнена радостными ожиданиями.
– Спасибо, дорогая. Девочки, поторопитесь! Иначе опоздаем на поезд.
– До свидания, Флора, – попрощалась с ней Соня. – Увидимся на следующей неделе. – Девочка была само очарование в своем новом дорожном пальтишке розового цвета. – Жаль, что я не смогу показать тебе наш личный вагон, в котором мы обычно путешествуем. Там есть все-все-все… И стулья, и столы, и кресла, и все остальное. Знаешь, во Франции с мамой обращаются так, будто она королева Англии.
Неделю спустя Флора и Мойзель тоже прибыли в Биарриц. Путешествие оказалось долгим и утомительным. Вначале они пересекли Ла-Манш и высадились в Кале и уже оттуда поехали поездом на юго-запад Франции. В конечный пункт назначения Флора прибыла, можно сказать, совсем обессиленная.
– Добро пожаловать в Биарриц, дамы! – приветствовал их по-французски лакей, который помог им сойти с поезда на платформу.
– Merci, monsieur, – поблагодарила его Мойзель.
Они вышли из здания вокзала, и Флора взглянула на унылое серое небо, сплошь затянутое тяжелыми тучами, обещавшими скорый дождь. На всех фотографиях и живописных полотнах, которые ей доводилось видеть, на юге Франции всегда ярко светит солнце. А тут такая мрачная картина, будто они у себя дома, в Англии.
– Вилла «Эжени» совсем близко, – сообщил им лакей, помогая устроиться на заднем сиденье шикарного «роллс-ройса», после чего уселся рядом с шофером. Всю дорогу Флора смотрела в окно. Ей не терпелось своими глазами увидеть Атлантический океан. Она редко бывала на взморье. Точнее, всего лишь один-единственный раз, когда была еще совсем маленькой девочкой. Они ехали по спокойным улицам города. На широких бульварах, по которым обычно фланируют отдыхающие, тоже было пусто. Скорее всего, виной тому стала ненастная погода. Флора невольно залюбовалась красивыми тамарисками и пышными кустами гортензии, в изобилии окружавшими шикарные особняки, выкрашенные в кремовый и розовый цвета.
Но вот мощенные булыжником мостовые в центре города остались позади. Автомобиль проехал немного по шоссе и плавно свернул на подъездную дорогу, ведущую к огромной вилле. Лакей помог им выбраться из машины, и они поднялись по ступенькам крыльца к величественной парадной двери белого цвета, где их уже поджидал дворецкий.
Почему-то Флора почувствовала себя в эту минуту как дикое животное, которое переправляют из одного зоопарка в другой. Она молча проследовала за Мойзель по просторному красивому холлу к широкой лестнице, вымощенной плиткой. Они стали подниматься наверх. Звуки шагов отзывались гулким эхом в царящей вокруг тишине. Но не успела служанка открыть Флоре дверь в ее комнату, как чьи-то маленькие ручки цепко обхватили ее за талию.
– Флора! Наконец-то!
– Да, это я! – улыбнулась в ответ Флора и повернулась к Соне, чтобы поздороваться с ней. На личике девочки светилась нескрываемая радость.
– Как я рада, что ты приехала! – прощебетала она, входя вслед за Флорой и горничной в комнату. Окна были открыты настежь, пахло свежим морским воздухом. Соня тотчас же запрыгнула на кровать, а горничная принялась распаковывать вещи Флоры. – Тут такая скучища, в этой Франции. Да еще и Королевич приболел. Представляешь? Мама за ним ухаживает.
– Вот как? А что с ним?
– Мама сказала, что он простудился, когда был в Париже. Приехал сюда два дня тому назад. И все это время мы не видели ни его, ни маму. Ни разу! Полностью предоставлены самим себе. – Соня откинулась на широкую постель. Спинка кровати была обтянута бледно-голубым шелком, а сверху, по углам, украшена позолоченными желудями. – Какой здесь хороший матрас, – отметила девочка со знанием дела. – Можно, я сегодня буду спать вместе с тобой?
– Конечно, можно. Но только если няня разрешит.
– А, няне сейчас не до нас. Она переживает за маму и за Королевича. Думаю, она даже не обратит внимания на то, если мы весь день проходим не моя руки.
Серьезное замечание! Флора поняла, что король действительно сильно болен.
– Красивый дом, да? – сказала она и легла на кровать рядом с девочкой, когда за горничной закрылась дверь.
– Наверное, да, – равнодушно бросила в ответ Соня. – Но здесь с того самого времени, как мы приехали, все время идет дождь. И все такие скучные ходят по дому.
– А я вот рада, что оказалась во Франции. Я ведь никогда здесь раньше не была.
– Да здесь почти все как у нас, – уверенным тоном возразила ей девятилетний эксперт. – Разве что говорят на своем языке и едят всякую гадость на ужин. Например, улиток.
Но тут на пороге возникла няня, которая уже обыскалась свою воспитанницу, и увела Соню с собой. Флора устало откинулась на подушки, чувствуя, как веки закрываются сами собой.
Она проснулась от того, что кто-то негромко стучался в дверь.
– Входите! – отозвалась она по-французски и поспешно уселась на постели.
– Мадемуазель Флора, я постаралась не тревожить вас, пока это было возможно.
На пороге возникла фигура Мойзель.
– Да-да, спасибо. Я… а который сейчас час?
– Уже четвертый час. Мадам Кеппел спрашивает, не сможете ли вы подъехать к пяти часам в отель «Палас». Но надо ведь еще время, чтобы переодеться.
– Переодеться к ужину?
– Она не уточняла, но сказала, что король наверняка присоединиться к вам. Сейчас пришлю сюда камеристку, чтобы она помогла вам сменить туалет.
– Спасибо.
Флора закрыла окно и начала поспешно собираться. У нее даже живот свело от предвкушения будущей встречи с Его Величеством за ужином. Ведь с того памятного чаепития в гостиной у миссис Кеппел в октябре прошлого года она его больше ни разу не видела.
После того как на ней туго затянули корсет, а потом буквально силой втолкнули в нарядное платье для чаепитий изумрудно-зеленого цвета, она поспешила вниз. На улице ее уже поджидал автомобиль, на котором она отправилась в отель. Отель «Палас» возвышался на самом берегу моря. Пышный фасад из красно-белого камня, высокие окна, все соответствовало его названию. Настоящий дворец. У входа в отель ее встретил элегантно одетый мужчина.
– Мисс Макникол?
– Да.
– Меня зовут сэр Артур Дэвидсон. Я конюший Его Величества. Сейчас я провожу вас в его покои.
Флора быстро проследовала за сэром Артуром в помпезный холл по направлению к лифту, на котором они поднялись наверх. Вышли из кабинки лифта и оказались в широком коридоре, устланном роскошной ковровой дорожкой. Они направились к двойным дверям, у которых их поджидал дворецкий, облаченный в униформу.
– Пожалуйста, сообщите миссис Кеппел, что мисс Макникол уже здесь, – сказал дворецкому ее провожатый.
Тот важно кивнул в знак согласия и исчез за дверьми. Флора ждала молча, не совсем уверенная в том, что знает, о чем можно говорить с конюшим короля и нужно ли с ним вообще разговаривать.
– Флора, дорогая моя! – Миссис Кеппел появилась из внутренних покоев и порывисто обняла девушку. – Проходи же, прошу тебя! – сказала она, пропуская Флору вперед, после чего закрыла дверь перед носом у конюшего. Флора вошла в красивую, богато обставленную комнату с высокими окнами, из которых открывался изумительный вид на океан. – Король сейчас спит. Но к ужину он проснется. Он хочет поужинать вместе с нами в нашей маленькой приватной столовой. Хочу заранее предупредить тебя: он не вполне здоров. Я…
В этот момент из-за закрытых дверей, ведущих в соседнюю комнату, раздался тяжелый натужный кашель.
– Проходи же! Присаживайся. Сейчас выпьем по бокалу шерри. Мне это точно не помешает.
Миссис Кеппел подошла к подсервантнику, стоявшему у стены, на котором возвышалась целая батарея графинов со спиртным, и наполнила два бокала шерри. Когда она вручала бокал Флоре, та заметила, что у нее дрожат руки, а под глазами залегли темные круги.
– Насколько серьезно недомогание короля? – поинтересовалась у нее Флора, тоже заметно нервничая.
– Он сильно простудился в Париже. В последние двое суток его мучит тяжелейший бронхит. Мы с его лечащим врачом доктором Рейдом неотлучно дежурим при нем. Но, слава богу, из Англии вот-вот должна подъехать сестра Флетчер. Она постоянно ухаживает за ним.
Миссис Кеппел залпом осушила свой бокал.
– Но ему хоть немного лучше?
– Во всяком случае, ему не хуже. Но ты же знаешь… Этот упрямец наотрез отказывается помогать самому себе. Требует, чтобы ему уже позволили подняться с постели и заняться своими привычными делами. Категорически не хочет лежать. Но мы хоть уговорили его оставаться здесь, в этих покоях, и никуда не выходить.
Из-за двери раздался еще один приступ душераздирающего кашля, и Флора тоже сделал большой глоток из своего бокала.
– Но, может быть, мое появление здесь не совсем уместно? С учетом того, что он так сильно болен…
– Моя дорогая, как я уже сказала, король сопротивляется изо всех сил. Не хочет сдаваться своей болезни. И потом, сомневаюсь, чтобы он хотя бы один раз в жизни ужинал в одиночест