— Куда теперь? — спросил меня мой спутник.
Я пригляделась к кораблям, мирно стоящим у пристани. «Крылья бэй-тасана» — так назывался корабль Чи-Гоана, на который каким-то чудом попали мои друзья. Готто описывал мне небольшое изящное суденышко с единственной мачтой, с ярко-оранжевым парусом. Я без труда отыскала ярко-оранжевое пятно, казалось, освещавшее все судно. Мне чудилось, что я уже различаю на палубе знакомые лица.
— Меня ждут вон на том корабле, — сказала я провожатому, — я очень благодарна тебе. Прощай!
— Нет, я должен посадить тебя на корабль, — возразил мужчина.
Он схватил меня за руку и смело зашагал к пристани. На нас оглядывались, но без особого любопытства: вероятно, зрелище мужчины с девушкой-рабыней в гавани посреди ночи никого не могло удивить.
И вот — пристань, а за ней море, которое я увидела впервые в жизни. У борта корабля стояли Готто и Рейдан, пристально вглядывающиеся в утренние сумерки. Сердце мое бешено заколотилось, и я оперлась на руку моего спасителя. Несколько минут я и мои друзья смотрели друг другу в глаза, все еще не веря, что мы снова вместе, и боясь спугнуть это чудо встречи. Потом Рейдан засуетился, спустил деревянный трап, а Готто бросился мне навстречу. Он сжал меня в объятиях, стал гладить по волосам и плечам, словно желая убедиться, что это действительно я. Тем временем незнакомец, проводивший меня, отступил, поднимая руку в прощальном жесте, как вдруг я услышала его возглас, полный не то радости, не то отчаяния.
— Омма!
Я оглянулась — действительно, на палубу вышла моя подруга. На ней был длинный, сверкающий лю-штанский плащ, наверняка найденный где-то в трюме. А незнакомец между тем, отталкивая с трапа нас с Готто, ринулся на палубу. Омма увидела его, схватилась за грудь, гневно сдвинула брови… а потом бросилась прочь, куда-то внутрь корабля. Рейдан выступил навстречу незнакомцу. Эй, приятель, мы тебя не ждали.
— Да пусти же, — толкнул его тот, хватаясь за меч и глядя вслед исчезнувшей женщине.
— Что тебе здесь надо? — окликнул его Готто.
— Там Омма. Моя жена…
Готто с Рейданом переглянулись. Наконец охотник махнул рукой.
— Пусть плывет с нами. Нам понадобятся лишние руки. Брось оружие, незнакомец. Ты наш друг, ведь ты привел Шайсу.
Тут наконец наши взгляды встретились. Я стояла на палубе, босая, с распущенными, спутавшимися волосами — пропали вечерние труды служанок Итаки! Бедра охватывало короткое полупрозрачное полотнище красно-золотого шелка, темно-красная рубашка с глубоким откровенным вырезом туго охватывала грудь. От волнения я тяжело дышала и чувствовала, что румянец заливает мое лицо. Я сейчас видела себя глазами Рейдана и впервые поняла, почему женщины, которых я встречала за пределами храма, носили такие плотные одежды. Я молчала, охотник тоже не находил слов. Черная рубашка из блестящей лю-штанской ткани делала его моложе, и я не могла оторвать от него глаз. Еще немного, и я бы бросилась ему на шею!
— Хвала всем святым, Шайса, тебе это удалось! — прервал неловкую сцену Готто, отвязывая канат, удерживающий корабль у пристани. — Если бы ты слышала, какими словами обозвал меня Рейдан, когда вместо тебя я притащил эту красотку! Я никак не мог объяснить ему, что в тебя словно бес вселился. А твоя подружка чуть не убежала от меня по дороге, и я кричал ей на весь Цесиль, что мы с тобой друзья. А теперь еще какой-то муж. Откуда он взялся?
И мы все трое уставились на незнакомца, сидевшего прямо на палубе у борта и неподвижно глядящего в одну точку, не обращая внимания на то, что ветер уже наполнил оранжевый парус и погнал судно в открытое море. Однако, услышав, что говорят о нем, он вздрогнул, потом поднялся и слегка наклонил голову в нашу сторону — по всему было видно, что этот человек не привык ни перед кем кланяться.
— Мое имя принц Аттер, — важно произнес он, затем пояснил:
— Я племянник короля Ромеса. Шесть лет назад Омма, дочь рыцаря Лоззера из Леха, стала моей женой. А почти год назад… Она попала в руки работорговцев.
— Ничего себе, — присвистнул Готто. — Я родился в Лехе и знаю, как выглядит город Ромес: это неприступная крепость. Работорговцам надо было постараться заполучить твою жену.
Аттер явно смутился. Вспомнив, что Омма не хотела рассказывать о себе и что теперь, увидев мужа, она явно была ему не рада, я решила вмешаться.
— И ты отправился в Цесиль выручать ее?
— Да, — обрадовано заговорил Аттер. — Я ехал через Дикие поля, по самой кромке Дугонского леса. Мой путь занял три месяца, и я загнал шестерых лошадей. И вот, оказавшись в Цесиле, я выяснил, что женщина, которую я разыскиваю, находится в доме купца Итаки. Я боялся рисковать и дожидаться торгов. Этой ночью я решил проникнуть в дом. Каково же было мое горе, когда сегодня ночью увидел, что дом Итаки охвачен пожаром!
— Пожаром? — Готто и Рейдан с интересом взглянули на меня; я пожала плечами.
— Дом сгорел необычайно быстро, — продолжал Аттер. — Я был уверен, что никто не успел выбраться. В отчаянии я побрел домой, надеясь вернуться, когда рассветет и развалины остынут, чтобы отыскать останки своей жены. Но на пороге дома, где я остановился, я обнаружил девушку без сознания. Я решил, что мне будет легче, если я смогу помочь хотя бы ей.
— У нас была возможность привести Шайсу на корабль еще вчера, — сказал Рейдан, — но она не захотела оставить Омму в беде и отправила вместо себя подругу.
Аттер посмотрел на меня и вдруг опустился на одно колено.
— Благодарю тебя, благородная девушка. Ты спасла не одну, а две жизни. А теперь расскажите мне, друзья, что это за корабль и куда он направляется.
Я тоже с интересом уставилась на Готто и Рейдана, потому что понятия не имела, что произошло после моего похищения.
— Пусть Готто рассказывает, — усмехнулся охотник. — А мне надо за парусом следить.
И с удивительной ловкостью Рейдан потянул снасти так, что, подхватив мощный порыв ветра, «Крылья бэй-тасана» легко понеслись по волнам, вспенивая их острым носом.
В это время откуда-то из трюма, прихрамывая на переднюю лапу, с несколькими шрамами на боку, еще не прикрытыми шерстью, показалась Виса. Забыв обо всем на свете, я бросилась к ней. Керато радостно заурчала, повалилась на спину и стала ловить меня своими огромными лапами, как делала, когда была котенком, а потом бросилась тереться о мой бок, чуть не уронив меня на пол. Я крепко обняла мощную шею огромной кошки в красивом ошейнике с зеленоватыми стекляшками. Морда заматеревшего зверя была размером почти с лошадиную, а белоснежные клыки — длиной с мой палец. Она, похоже, прекрасно переносила качку и была уже почти совсем здорова.
Когда наша радость немного поутихла, Готто начал рассказ.
— Той ночью, когда эти негодяи скрылись вместе с тобой, мы в первую очередь бросились осматривать керато. Признаться, мы были уверены, что она мертва: в нее вонзилось столько стрел, что хватило бы на пятерых. Но ей повезло, живучей кошке: она не получила глубоких ран, только от удара наконечника ненадолго лишилась сознания. Тем не менее, ходить она не могла, а убить ее ни у меня, ни у Рейдана рука не поднялась. И вот Рейдан перевязал ей раны, взвалил ее на плечи — она еще царапалась, паршивка! — и мы двинулись по следам твоих похитителей. Сначала мы еще надеялись, что тебе удалось сбежать. Но Рейдан скоро сказал, что след говорит об обратном. Уж не знаю, как Рейдан отыскивал этот след на камнях и коре деревьев, но переправившись через тот рукав Дугона, который впадает в Золотое море, мы вышли к становищу разбойников. Там Рейдан отдал мне все деньги, велел вместе с Висой спрятаться в лесу и уходить, если его не будет слишком долго, а сам пошел поговорить с хозяевами.
Не знаю, о чем они говорили. Вернувшись, Рейдан сообщил, что купец Итака увез тебя в Цесиль. У меня потемнело в глазах при мысли, что придется еще раз оказаться в этом городе, но делать нечего. Мы решили выйти к побережью: там, в устье Дугона, часто останавливаются торговые корабли, они пополняют запасы пресной воды, потому что в Цесиле чистой воды не найдешь. Мы решили рискнуть и напроситься на какое-нибудь судно. А там положиться на удачу: выкупить тебя, попытаться выкрасть или отбить по дороге на торги.
Нам повезло: в устье стояло несколько красавцев, в том числе и этот, с парусом цвета сумасшедшего заката. Матросы на берегу жгли костры и варили похлебку в огромных котлах.
Разговорившись с одной сильно выпившей компанией, мы узнали что «Крылья бэй-тасана» — корабль из Лю-Штана. Его правитель, Хозяин побережья, дорого берет за разрешение торговать на его земле и заводить корабли в его гавань. Почти все купцы в Цесиле платят ему дань каждые четыре месяца, и никто не рискует нападать на его корабли — даже ачуррские пираты. Чи-Гоан — молодой вельможа, он в первый раз должен был явиться за данью, купцы не знают его в лицо.
Это была неслыханная удача. Тогда же, ночью, мы пробрались на корабль. Все матросы были пьяны, и нас никто не услышал. А Чи-Гоан, когда Рейдан наставил на него свой арбалет, оказался очень сговорчивым, показал, где лежит документ с печатями Хозяина побережья, и велел всем матросам убираться на берег. Оставив его под присмотром Висы, мы отправились в плаванье. Видишь, как Рейдан ловко управляется с парусом? Недаром он ходил за рыбой по Ледяному морю. Но теперь мы задержались, а из Лю-Штана должны прибыть военные корабли. Матросы, оставшиеся в устье Дугона, наверняка догадались, что их господин попал в плен. Только бы нам миновать Дугон раньше их. Тогда можно будет обогнуть Дугонский мыс и затопить корабль где-нибудь на побережье — в Фолесо на нем плыть опасно.
— Вы направляетесь в Фолесо? — спросил внимательно слушавший Аттер.
— Тебе знаком этот город?
— Моя жена всегда хотела там побывать…
— Ну что ж. Мы доберемся по берегу до Фолесо и сделаем там небольшую остановку. А вы по Сольту отправитесь в Лех — оттуда до Ромеса рукой подать.
— А ты? — удивилась я. — Ты ведь тоже поедешь в Лех.