Мэй Бет Фостер (по телефону). Господи, это та самая фотография. Где вы ее нашли?
Уэст Маккрей (по телефону): Что-что?
Мэй Бет Фостер (по телефону). Этот снимок пропал из альбома… Помните, я показывала вам фотоальбом, и мне попалась пустая страница? Снимок куда-то подевался. Так вот, у вас то самое фото. С девочками, их мамой и…
Уэст Маккрей (по телефону). И Дарреном.
Мэй Бет Фостер (по телефону). Что?
Уэст Маккрей (по телефону). Это Даррен.
Мэй Бет Фостер (по телефону). Нет. Это Кит.
Сэди
Когда мне было семь, а Мэтти едва стукнул год, она прошептала мое имя.
Мое имя стало ее первым словом.
Когда Мэтти было семь дней, а мне – шесть лет, я стояла над ее колыбелькой и слушала ее дыхание, смотрела, как поднимается и опускается ее крохотная грудь. Я положила на нее ладошку и почувствовала, какая она теплая, живая.
Прямо как я.
Лэнгфорд остался далеко позади, а на горизонте уже виднеется городок под названием Фарфилд. «Кит там, – сказал мне Эллис. – Когда он в последний раз со мной связывался, то был там». Не знаю, позвонил ли он в полицию, предупредил ли Кита. Это уже неважно. Все равно у меня больше нет никакой форы: я оставила в номере Кита нашу общую фотографию. Желудок делает кульбит, потом еще и еще… Я съезжаю на обочину, падаю на колени, и меня рвет желчью прямо в грязь.
Я поднимаюсь и вытираю рот рукавом. Залезаю в рюкзак, нашариваю фальшивые права с лоскутками и раскладываю их на земле. Неправильно, что они соприкасаются. Я отделяю его лица от их имен.
Не хочу везти это с собой.
Слишком тяжелая ноша.
Когда мне было одиннадцать, а Мэтти – пять, я целый год не могла нормально спать. Кит с мамой очень поздно возвращались домой из бара – он трезвый, она пьяная – и даже не пытались не шуметь, особенно она. Я слушала, как она шаркает ногами, пытаясь добраться до спальни, как гремит на кухне Кит, наводя порядок. И я знала, что произойдет, когда все стихнет. Я знала, что будет, если я дам ему отпор. Если я отказалась бы, он пошел бы к Мэтти. Оставалось только сказать: «П-подождите…»
Подождите.
Но в один прекрасный вечер я решила положить этому конец.
В тот вечер я стащила у него нож, спрятала его под подушку, крепко обхватила пальцами, но вместо того, чтобы напасть на Кита, отослала его к сестре. На следующее утро он уехал. Мне было безумно стыдно за свою слабость, и, кажется, Мэтти каким-то образом почувствовала, что я подвела ее, что я больше не могла ее защитить.
Я старалась исправить это изо всех сил.
Я чувствовала, какая она теплая, живая.
Прямо как я.
Когда Мэтти было десять, а мне – шестнадцать, от нас уехала мама. Она забрала с собой сердце Мэтти. Та каждую ночь просыпалась в слезах. Разве плохо нам было вдвоем, Мэтти?
А потом она получила открытку…
И у Мэтти снова забилось сердце, теплое, живое…
Прямо как мое.
Когда мне было девятнадцать, а Мэтти – тринадцать, Кит вернулся.
«Догадайся, кого я встретила!» – объявила Мэтти. Она все еще злилась оттого, что я не была готова идти на жертвы ради мамы, и даже не думала о том, на какие жертвы я иду ради нее самой. «Я рассказала ему про маму. Он обещал взять меня с собой в Лос-Анджелес, помочь мне найти ее». И я спросила, мол, тебя кто воспитывал? Такое ощущение, что не я.
Когда Мэтти было тринадцать, а мне – девятнадцать, она тайком выбралась из дома посреди ночи и забралась на пассажирское сиденье грузовика, припаркованного под фонарем на краю Колд-Крика. Я не знаю, что было дальше.
Возможно, увидев яблоневый сад, она наконец осознала, как она далеко от дома, от меня, и передумала уезжать. Возможно, Кит не дал ей передумать, вытащил ее из грузовика, пока она брыкалась и кричала, и поволок к деревьям, где овладел ею. А потом она перестала быть теплой и живой.
Прямо как я.
Я собираюсь убить человека.
«Я убью его», – шепчу я снова и снова.
Убью, убью, убью.
Я должна.
Я собираюсь убить человека, который убил мою сестру.
И я с места не тронусь, пока сама не поверю в это.
Я сижу на земле, чувствуя гравий под джинсами. Мои волосы развеваются на ветру. Я прислушиваюсь к звукам природы. Слушаю вечернюю песню листьев. Поднимаю глаза на небо, смотрю на звезды. Думаю о маленьких чудесах.
Смотреть на звезды – все равно что смотреть в прошлое. Я читала об этом. Не помню где. Так странно думать, что видимые нам звезды существуют в совсем другом времени, далеком от меня и Мэтти, от ее смерти.
И от того, что я собираюсь сделать.
«Девочки»Эпизод 6
Диктор. Спонсор нашего подкаста – издательство «Макмиллан».
Уэст Маккрей. Кит и Даррен – одно и то же лицо. Я показываю фотографию Руби, и она говорит, что этот самый снимок показала ей Сэди. Девочка утверждала, что мужчина на фотографии – ее отец.
Руби Локвуд (по телефону). Да. Тот самый снимок.
Уэст Маккрей (по телефону). И вы все еще не доверяете словам Сэди?
Руби Локвуд (по телефону). А что, я ошиблась?
Уэст Маккрей (по телефону – говорит с Мэй Бет). Возможно ли, что Кит – отец Сэди?
Мэй Бет Фостер (по телефону). Я спрошу Клэр, когда она вернется домой, но что-то сомневаюсь.
Дэнни Гилкрист (по телефону). Что удалось узнать?
Уэст Маккрей (по телефону). Сэди искала человека, которого знала в детстве, – с ним встречалась ее мама. Она знала его под именем «Кит», но все, с кем я разговаривал, называют его Дарреном, поэтому я и не догадывался о связи между ними. Сэди говорила окружающим, что он ее отец, но это не похоже на правду.
Дэнни Гилкрист (по телефону). Понял. И что он собой представляет?
Уэст Маккрей (по телефону). Ничего не могу найти, причем пробивал оба имени. Моя команда займется этим вопросом. Зато, представляешь… Я в «Синей птице», в мотеле в Лэнгфорде. В номере Кита настоящий погром… Погоди, сейчас пришлю фотки…
(Щелчки клавиш, мыши.)
Дэнни Гилкрист (по телефону). (Присвистывает.) Ого.
Уэст Маккрей (по телефону). Да. Я нашел в номере фотографию, которую носила с собой Сэди. Она взяла снимок из фотоальбома Мэй Бет. Так что, по всей видимости, она была в этом номере. Правда, не знаю, когда его разнесли, – до того, как она приехала, после этого или во время ее визита. Джо говорит, что Кита не было в мотеле, когда сюда приезжала Сэди, поэтому я думаю, что они так и не встретились.
Дэнни Гилкрист (по телефону). Она вломилась в его номер.
Уэст Маккрей (по телефону). Я тоже к этому склоняюсь, но… Так, подожди-ка…
Дэнни Гилкрист (по телефону). Что там?
Уэст Маккрей (по телефону). Я забыл… Отвлекся на фотографию. В номере был спичечный коробок. С логотипом «У Купера». Это бар недалеко от Монтгомери.
Дэнни Гилкрист (по телефону). Монтгомери… Город, который проезжала Сэди по пути в Лэнгфорд.
Уэст Маккрей (по телефону). (Пауза.) Погоди.
Дэнни Гилкрист (по телефону). Что такое?
Уэст Маккрей (по телефону). Это бар Сайласа Бейкера.
Уэст Маккрей. Сайлас Бейкер обвиняется в растлении мальчиков, которые занимались в его секции по бейсболу. Сначала я думаю, что это всего лишь совпадение, но когда я подробнее разбираюсь в вопросе, то нахожу статью, в которой остальных членов семейства Бейкеров призывают к ответу. Там сказано, что Марли Сингер – его младшая сестра.
Она не отвечает на мои звонки.
Уэст Маккрей (по телефону). Все-таки надо было сперва в Монтгомери съездить. Вот черт.
Дэнни Гилкрист (по телефону). Возвращайся.
Уэст Маккрей (по телефону). Это не так уж… У меня дурное предчувствие, Дэнни.
Дэнни Гилкрист (по телефону). К нему стоит прислушаться.
Уэст Маккрей. Преступления Сайласа Бейкера вскрылись, когда местный житель, восемнадцатилетний Хави Крус, позвонил девять-один-один и сообщил, что обнаружил труп в заброшенном доме в пятнадцати милях от города. Однако полицейские не нашли в доме тело. Вместо этого они обнаружили там детскую порнографию – стопку фотографий маленьких мальчиков. Один полицейский узнал ребят на снимках, и после этого разразился настоящий скандал.
Я возвращаюсь в Монтгомери, чтобы поговорить с Хави. Он интересный парень, под два метра ростом, стройный, смуглый. Он всю жизнь живет в Монтгомери. В этом году он оканчивает школу, на горизонте маячит колледж. Самое время вовсю отрываться и радоваться жизни, но дела его приняли худой оборот – по крайней мере в социальном плане, учитывая, какую роль он сыграл в аресте Сайласа Бейкера. Раньше Хави дружил с близнецами Бейкер, Ноа и Кендалл, а в детстве даже занимался бейсболом в секции Сайласа. Хави утверждает, что Бейкер никогда его не домогался.
Хави Крус. Теперь все меня ненавидят.
Уэст Маккрей. Звучит сурово.
Хави Крус. Ну, не все, конечно. И мне не так тяжело пришлось, как тем ребятам с фотографий, но я потерял много друзей. В городе много кто остался верен Бейкеру. Вы видели, что люди пишут в комментариях под статьями про него?
Уэст Маккрей. Комментаторы, мягко говоря, разделились на два лагеря.
Хави Крус. Город никогда не станет прежним.
Уэст Маккрей. А сам ты ничего не знал о Сайласе? Он никогда не проявлял к тебе неподобающие знаки внимания, ты не замечал агрессивное сексуальное поведение, когда…
Хави Крус.Нет! Боже, нет. Мы просто… играли в бейсбол. Я понятия не имел, что он извращенец. Я и о доме этом не знал, пока… Ну, я говорил вам о той девушке.