– Сначала она зашла в комнату, где спал папа. Пробралась туда тихо, как мышь, а он, видимо, услышал, потому что они стали ругаться.
– Ты слышала, о чем они говорили? – спросила Пайпер.
– Нет, но они жутко шумели, что-то разбилось, а потом мама закричала, и вдруг – бах!
Пайпер дернулась.
– У меня в голове была только одна мысль: где бы спрятаться? Я выскочила из кровати, набила под одеяло подушек, чтобы она подумала, будто я сплю. Я как-то видела такое в кино.
– А что потом?
– Я открыла окно на крышу. Мы с Леви иногда лазили туда смотреть на звезды.
Оставаясь у Эми на ночь, Пайпер тоже вылезала сквозь то окно. Они сидели на крыше, дымили сигаретами, которые Эми таскала у бабушки, и попивали солоноватый шерри, найденный на кухне. Подруга делала вид, что знает названия всех созвездий, но Пайпер понимала, что она все выдумывает. Лягушка, глотающая девочку; королева пауков; рука с топором – названия, достойные кошмарных снов.
– Мама вернулась в прихожую. Я стояла прямо у окна и слушала. Она заглянула в комнату к Леви. «Мама? – позвал он. – Что ты делаешь?» – «Спасаю тебя». – «От чего?» – «От кошмаров». Бах, бах, бах!
Пайпер отклонилась назад, как будто выстрелы попали ей в грудь.
– Потом она пошла за мной. Я увидела свет из коридора, когда она открыла дверь в комнату. Было холодно, я стояла босиком, но черепица на крыше еще не остыла. Она выстрелила в мою кровать, не развернув одеяло. Затем вышла в коридор, и раздался еще один выстрел. После чего все стихло.
Глаза Лу стали стеклянными, как у куклы.
– Я не хотела заходить в дом и стояла на крыше.
Лу ненадолго замолчала, наверное, представляя, что она могла там увидеть. Затем, покачав головой, словно отрицая что-то, продолжила:
– Я не могла пошевелиться. Наконец пришел Джей-Джей и отнес меня в дом. Я прижалась лицом к его груди. Он попросил закрыть глаза и не открывать, пока он не разрешит.
– Джей-Джей? – Пайпер и забыла, что Эми так называла Джейсона. Откуда Лу знает это прозвище?
– Мамин друг. Полицейский. Он приходил к ней на прошлой неделе. Не знаю, что он ей сказал, но она расстроилась. Когда я пришла, она плакала, а Джей-Джей держал ее за руку.
У Пайпер вырвалось удивленное восклицание; впрочем, она сделала вид, что кашляет. Какого черта здесь делал Джейсон?
– Зато той ночью плакал он, когда нес меня через дом. А чтобы заставить полицейского плакать, должно случиться что-то очень-очень плохое.
Пайпер могла бы – да и должна была бы – как-то утешить и приободрить девочку, но все слова, что приходили на ум, казались оскорбительными и совершенно неуместными. Гудел холодильник. Тикали часы на плите. Шипела газировка. В другой комнате играло радио – так тихо, что, может, ей просто почудилось. Пайпер вспомнился переносной приемник, настроенный на станцию «Топ-40», который Эми повсюду таскала с собой.
– Как-то раз, – вдруг заговорила Лу, – мама повезла меня в город, и там на одном здании я увидела маленького каменного человечка с крыльями.
– Горгулью?
– Ага, – с улыбкой ответила Лу. – Вот и тогда на крыше я представляла, что приросла к стене, и старалась не дышать. Как горгулья.
* * *Кристал вернулась через час с блоком сигарет и огромной бутылкой диетической соды. Вскоре она дала понять, что услуги няньки ей больше не требуются. На обратном пути Пайпер проигрывала в голове пугающий своей простотой рассказ Лу, обращая внимание на каждую деталь.
Зачем Джейсон ездил к Эми на прошлой неделе? Знай Марго об этом, она рассказала бы Пайпер. Получается, он скрыл это от жены. Почему? Можно представить себе несколько вариантов ответа, один хуже другого.
Что-то еще в рассказе Лу не сходилось.
Осознание пришло к Пайпер постепенно, как летний закат – сначала понемногу меркнет свет, а потом появляются светлячки и звезды. Все происходит у тебя на виду, но ты замечаешь это только сейчас.
Когда Джейсон нашел Лу на крыше, ее ноги были в крови, он сам так сказал. Если девочка вылезла в окно, услышав первый выстрел, и замерла там, как статуя, пока в доме шла бойня, то откуда взялась кровь?
1989
Пайпер
Пайпер и Марго жили с мамой в многоквартирном доме с другой стороны холма за мотелем. Иногда Пайпер шла коротким путем, что выводил ее к полю у бассейна Эми, и представляла, будто она в Нарнии. Будто мотель как тот шкаф, сквозь который можно попасть в другой мир. Эми и ее бабушка и правда были странными, чудны́ми и загадочными. Особенно теперь, когда нашелся чемодан Сильви и им предстояло раскрыть настоящую тайну.
Пайпер постучала в дверь Эми, Марго пришла с ней. Нога по-прежнему болела. Утром Пайпер сняла бинт: под ним все покраснело и раздулось. Она намазала рану бацитрацином и заклеила пластырем. Вчера Пайпер успела быстро переодеться в спортивные брюки до маминого прихода, и та ничего не заметила. Она бы ужасно встревожилась и вполне могла запретить девочкам ходить к подруге. Ей и так не нравились Эми и ее семья, и мама твердила, что этот старый мотель скоро обвалится. Не стоило подтверждать ее опасения.
– Прекрати уже там постоянно торчать, – сказала мама. – Здесь есть и другие дети вашего возраста. Например, мальчик из соседнего дома, он вроде милый. Могли бы поиграть с ним.
– Джейсон Хок? – фыркнула Пайпер. – Мам, ну ты что, он зануда.
– Неправда, – заявила Марго. – У него классный телескоп и карты звездного неба, которые светятся в темноте.
Пайпер закатила глаза.
– Мне больше нечего добавить. Настоящий зануда.
Пайпер снова постучала, на этот раз громче. У бабушки Шарлотты были проблемы со слухом. А если Эми наверху включила музыку, то она тоже не слышит.
– Сегодня будем осматривать все номера? Или тот старый трейлер? – щебетала Марго.
– Не знаю, – ответила Пайпер. – Посмотрим, что задумала Эми.
– Я задумала много чего классного, ленивые вы задницы. Чего так долго? – Эми подкралась к ним сзади – в футболке с Джоан Джетт и вчерашних обрезанных шортах. Она пританцовывала, вставая на пятки. – Я жду вас уже несколько часов!
– Извини, – ответила Пайпер. – Мама поздно пошла на работу, хотела посидеть за завтраком всей семьей, а потом мы звонили папе.
Отец недавно переехал в Техас со своей новой женой Триш. Пайпер и Марго виделись с ним всего по неделе летом и зимой. Пайпер это устраивало. Она терпеть не могла Триш, которая раньше была их стоматологом-гигиенистом. Пайпер тошнило от одной мысли о том, что когда-то эта женщина копалась у нее во рту, шлифовала и чистила ей нитью зубы. Она заставляла Пайпер жевать красные подушечки, на которых кровавыми пятнами проступали места, в которых зубы были плохо почищены.
– Ладно, ладно, не важно. – Эми не хватало терпения слушать о том, что не имело к ней отношения. – Идем ко мне. Хочу вам кое-что показать.
Эми проскользнула между Пайпер и Марго и открыла входную дверь.
– Кто там? – крикнула бабушка с кухни.
– Это я, бабушка.
– А, Сильви! Ты меня напугала.
– Я Эми, ба. Все та же Эми.
Лестница была напротив входа. Эми начала подниматься по широким, застеленным ковром ступенькам, девочки пошли за ней. Наверху она повернула направо к своей комнате, что находилась в конце коридора.
– Скорее, скорее, сейчас увидите, что я нашла! Вы обалдеете!
Когда-то это была спальня ее мамы и Сильви, и некоторая мебель осталась еще с тех пор: две одинаковые кровати с темным лакированным изголовьем, уже поистершимся, два древних комода, где сестры хранили свои вещи, и прикроватный столик в цвет. Однако Эми добавила кое-что свое – приемник на столике у кровати, плакаты «Guns N’ Roses» и Энни Леннокс на стенах, которые подруга вместе с потолком покрасила в ярко-фиолетовый. Солнечный свет отражался в пластиковых бисерных шторах всеми цветами радуги.
Здесь было здорово, прямо как в тайной комнате волшебника – никогда не знаешь, что можно найти, чего ждать от Эми.
– Смотрите. – На письменном столе расположилась старая пишущая машинка с чердака, а в нее был вставлен лист бумаги. Пайпер подошла поближе, чтобы рассмотреть, что печатает Эми.
«Сильви, Сильвия Слейтер, мисс Сильвия Слейтер, куда ты подевалась, мисс Сильвия Слейтер?????»
Рядом лежала и книга по гипнозу с закладкой. Эми начала читать ее и делать заметки.
Эми помахала перед ними конвертом.
– Нашла под пишущей машинкой, когда доставала ее из коробки.
Пайпер прочитала вслух адрес на конверте: «Мистеру Альфреду Хичкоку, студия «Юниверсал», Голливуд, Калифорния». В правом верхнем углу марка на четыре цента. И обратный адрес: от Сильвии Слейтер, мотель «Тауэр», Лондон, Вермонт.
– Альфреду Хичкоку, который режиссер?
– Кто такой Альфред Хичкок? – спросила Марго.
– Он снял все эти чудные старые фильмы типа «Птиц» и «Психо», – ответила Эми. – Помнишь, Пайпер? Та жуткая сцена в душе в «Психо»? – Эми изобразила, как пронзает воздух невидимым ножом, сопровождая каждый удар тоненьким писком.
Пайпер покачала головой.
– Не-а. – Ей не разрешали смотреть страшные фильмы со взрослым рейтингом.
– Боже мой! Надо взять в прокате! Поверить не могу, что ты его не видела! А знаешь, что самое классное? Там действие происходит в мотеле! Туда тоже никто не приезжает из-за новой трассы – прямо как у нас.
– Ладно, – пожала плечами Пайпер. – Ну так что там в письме?
Эми церемонно вытащила его из конверта и подала Пайпер. Письмо было аккуратно напечатано на фирменной бумаге мотеля.
Мистеру Альфреду Хичкоку
Студия «Юниверсал»
Голливуд, Калифорния
3 октября 1961
Уважаемый мистер Хичкок,