— П-прости.
— И вообще. Если как у меня, бог даст тебе выбор. Выполнишь его волю, всё будет хорошо.
— А если ты выполнишь, оно пройдёт?
— Если я выполню…
В груди кольнуло. Рот снова наполнился немотой, я ощутил странное давление. Будто Лилам затыкал мне рот и угрожал, сдавливая горло невидимой рукой. Давал понять — не смей рассказывать ей. Ну, я и не собирался.
— …если выполню, пострадает кто-то невинный. Короче, забей. Я пошёл. Голова уже кружится.
— Угу… я ещё немножко посижу.
Вздохнув, я торопливо обтёрся и вернулся к брошенному комбезу. Вылез и ненароком посмотрел на оставленные ей вещи. Когда-то я так же пялился на трусики Неми. Полосатенькие.
А вот эти были тёмно-серые, с узорами и маленьким бантиком сверху. И ткань явно не из дешёвых.
Схватив комбинезон, я ушёл к ручью, вытекающему из источника, и взялся за стирку.
Через несколько минут сквозь туман послышался плеск воды, Виви шла к берегу. Со своего места я увидел лишь смутный силуэт — но и этого хватило. Стройная фигурка, окутанная паром, выбиралась на камни.
Она присоединилась ко мне позже, предусмотрительно спрятавшись за кустом — надевать грязную одежду на чистое тело, как и я, не решилась. Выстирав вещи, я пошёл к брошенной сумке и Хвостику — лис лёг рядом, прикинувшись сторожем.
— Виви, это… ты не спеши, я пока костёр разведу. Там и одежду посушим, и сами…
— Х-хорошо, — шёпотом ответила она.
Неловко.
Костёр уже вовсю трещал ветками и впопыхах собранным сушняком, когда позади я услышал её голос. К тому времени я соорудил сушилку — две жерди и перекладина из синей стали между ними. Комбез уже висел там и потихоньку сох. Провоняет костром, конечно.
— На сушилку вешай, просохнет быстрее. До заката ещё есть время, успеем.
Я отвернулся и сел на траву. Сзади прошуршали босые ступни, зашелестела мокрая ткань. А потом — что-то тёплое прижалось к моей спине. Я вздрогнул.
— Ты чего?
Она села сзади, спиной ко мне, и обняла колени.
— Н-ничего… так ты меня точно не увидишь.
— Сказал бы я тебе… — процедил я сквозь зубы. Сердце мгновенно ускорилось, в голову опять полезло всякое.
Мы сидели молча, не решаясь заговорить. Солнца уже коснулись верхушек деревьев, начало темнеть, да и костёр понемногу затухал. Хвостик, набегавшись по окрестностям, подошёл к нам и свернулся калачиком возле Виви. Я покосился назад — край глаза зацепил лишь её нагое плечо и руку, да часть бедра.
— Да ну нафиг… бред какой-то.
Я встал.
— Т-ты куда?
— В лес. Найду себе клёвое дерево. Как вещи просохнут, одевайся первой.
— Х-хорошо…
До заката мы успели обсохнуть, одеться и поужинать. Виви даже хотела искупать Хвостика, но зверёныш ясно дал ей понять, что в таком сервисе не нуждается. Бросив свою затею, она примотала меня к дереву и, не решаясь посмотреть в глаза, зачем-то поблагодарила.
Настала пятая ночь. Самая странная. Часа два после заката мне не было больно. Лилам сменил тактику — не осознавая себя, я пытался говорить, кричать, звать девчонку, убедить её отвязать меня, утешить и приласкать. Не получается силой — получится хитростью. Видимо, таков был его план.
Не сомневаюсь, он бы сработал, если бы Виви не завязала мне рот так туго, что кроме бессвязного мычания я ничего произвести не мог. И, чёрт возьми, за это я был ей благодарен.
Побившись пару часов, боженька вернулся к прошлому плану, и до рассвета я корчился от боли под старой обшарпанной берёзой.
Интерлюдия: Фелис
— Он ушёл?
— Погодь, не вижу… — носик с чёрным кончиком высунулся из кустов, а за ним показались зелёные глазищи Фелис. Посмотрев по сторонам, она юркнула обратно.
— Вроде нету.
— Точно?
— Пошли уже! Вечно, что ли, тут сидеть?
Зашуршав ветками, из кустов на обочину Серого Тракта выкатился культиватор, а за ним вышла и девушка.
— Блин, я думала, этот дебильный олень никогда не отстанет! Чего ему вообще надо? — возмутился культиватор высоким голоском.
— Это не олень, а кервис! — поправила Фелис.
— Да хоть как! Вот же придурок, полдня уже за нами носится. Слушай, может, ты ему что-то сделала? Или не, может, лиса утащила его оленёнка, и он теперь идёт на лисий запах и мстит?
— А может, его оленёнка убили люди и теперь он идёт на запах железа, а? — передразнила Фелис и легонько щёлкнула пальцем бензобак.
— Ай! Ну ты чего, я ж пошутила! — выдохнув облачко дыма, Лин пристроилась рядом и они зашагали вдоль обочины.
За плечами было уже несколько дней пути. Немало испытаний, и лишений. Хорошо хоть им удалось закупить припасов в Журжинках. А с пропажей Сэма еды должно был хватить до самой Пенты с запасом. В то, что парень погиб, она не верила. Слишком уже всё с ним было не так.
— Интересно, как там сейчас Сэмми, — протянула Лин. — Жив ли вообще…
— Да жив, куда он денется, — с оптимизмом в голосе ответила она.
— Ага, и наверняка уже прицепился к чьей-нибудь юбке, — буркнула Лин. — Братик кобель.
— Скучаешь по нему?
— Ну… — Лин задумчиво пыхнула паром. — Да. Волнуюсь. Он у меня хоть и клёвый, но иногда до жути тупой! Наверняка носится опять где-нибудь и девчонок спасает. А на сестру вообще забил. Эх…
— Не переживай, с ним же Хвостик, — подбодрила она. — Он не даст ему пропасть.
— Он всего лишь лисёнок.
— Не-не, он не просто лисёнок. Мы с ним с самого детства вместе.
— В смысле? — культиватор аж притормозил. — Он же мелкий ещё.
— Неа! Короче, слушай. Мы с ним встретились лет десять назад, мне тогда, наверное, лет шесть было. Я бегала по лесу за деревней, играла в великого заклинателя, и типа призвала Кумихо, нашу покровительницу рода. И тут — раз! — из кустов Хвостик выбегает. Прикинь, как я офигела?
— Да ну…
— Я сама не поверила! Мы с ним целый день играли, и на следующий день тоже, и дальше… короче, привязался он ко мне, не отодрать. Мы ведь даже спали вместе, в обнимку.
— А твои родители как отнеслись? — Лин даже замедлилась, внимательно слушая её.
— А никак, — она пожала плечами и улыбнулась. — Я сирота.
— О… оу, не знала.
— Да фигня, я не парюсь. Меня деда растил, ну в смысле наш клановый дедуля-историк. Прикольный у него говорок был!
Она рассмеялась и почесала нос. На кончике пальца остался след чёрной краски.
— Я и смотрю, ты тоже говоришь не как все эти, — Лин дёрнулась в сторону. — Ну, деревенщины там.
— О, эт деда меня научил, — Фелис пробежала вперёд, развернулась и развела руки в стороны. — У него во-от такенная куча книг дома была! Старых, раз на пятый переписанных! Ещё от Древних истории там записаны, говорил. Всё детство мне читал, а потом я и сама стала. Так вот, Древние выражались так же!
— А ваши что говорили?
— Деревенские-то вроде ничего так относились, спокойно. А глава клана такой — «что-то ты, Фелис, совсем выражаешься неподобающе! Не позорь имя клана!» — она надула губки. — Это я-то позорю, да? А вот с перепою блевать за общинным домом на Дне Кумихо, так это нормально…
— Ох. Меня тоже в школе девочки вечно достают, типа опять своих китайцев смотрит.
— Ну, мои-то нормальные были, пока деда не умер, — она пожала плечами. — А потом как-то аж охладели резко. Ну и там ещё я пару раз накосячила, то Хвостик под дверь старосте нагадит, то я сарай сожгу… случайно… в общем, он меня ну типа в Пенту послал. Насовсем. Дал денег, письмо — и давай, топай в гильдию биомантов.
— Такое чувство, что они тебя просто выперли, — вздохнула Лин. Под колесо попался мелкий камушек и со щелчком выстрелил в кусты.
— Ну, я никогда особо там своей и не была, — она пожала плечами. — Люди в нашем клане хорошие, но то ли слишком тормознутые какие-то, то ли я для них слишком, ну… другая.
— Вот да, Фелис. Мы с братиком такие же.
— Кстати Лин, — девушка смахнула пару застрявших под мотором листиков и легонько коснулась бензобака. — А почему ты Сэма братиком называешь? Ну, не брат, не братец или там братишка, а братик?
— А что не так?
— Да как-то… — она задумчиво помычала. — Не знаю даже. Будто вы ближе, чем… ну, чем брат и сестра. Понимаешь, да?
— Так мы и ближе, — согласилась она. — Просто он такой забавный, вечно влипает в истории и вечно меня спасает, если что-то случается. Совсем как персонажи из аниме и манги. А там сёстры всегда говорят не «брат», а «братик». Поняла?
— Если честно, вообще нифига не поняла, — виновато улыбнулась девушка.
— Потом расскажу. О! А хочешь кое-что про братика интересное узнать?
— Что? — загорелась Фелис, едва доставшая карандаш и зеркальце. Нос так и был наполовину стёртым.
— Каким он был раньше! — хихикнула Лин. — Мы ведь так-то не родные брат и сестра, сводные. Мамы у нас разные. Ну то есть… я свою даже не знаю. Может, меня вообще удочерили. А у братика мама при родах умерла.
— Да ну? — девушка едва карандаш не выронила. — Это ж получается, вы… ну, чужие?
— Я не знаю, один у нас папа или нет. Но может быть. А знаешь, что мне дядь Женя рассказывал? Как я появилась. Хочешь, расскажу?
— Шутишь? Конечно!
— Короче один раз, когда дядь Женя, — это папин брат, — напился, мы с Сэмми были у него в гостях как раз… в общем, он рассказал нам историю. Пятнадцать лет назад папа работал за рубежом, и пропал там. Может, в заложники взяли, а может ещё что. Его год никто найти не мог. Даже умершим объявили. Но через год он вернулся, неожиданно для всех, со мной на руках! Прямо на краю деревни, под деревом стоял. Прикинь!
Фелис смотрела на неё большими глазами и внимательно слушала.
— Братику тогда три года было. А я вообще новорождённая. В общем, как-то так. И сколько себя помню, он всегда был рядом. Мы вместе учились, дрались, он мне книжки читал. О, а ещё мы в доктора играли!
Лин захихикала, выпуская облачка и колечки белёсого дымка, а Фелис непонимающе приподняла бровь.
— В кого?
— Блин, ну врача, не знаю, знахаря там…