ого не вызовет подозрений.
Причастность директора к убийству секретаря была очевидной, хотя Сет не мог понять, чем Ваанберит мог так насолить Саргатанасу. Опять же, следы покушения на герцога тоже вели в его сторону. Совершенно точно известно, что здесь замешан Мертвецов, а раз так, то Саргатанас попросту не мог не знать этого. Сет попытался вспомнить разговор с директором, и вновь почувствовал оставшееся после него ощущение недоговоренности. Тогда он подумал, что директор, как всегда осторожничает, стараясь при этом не забывать и о своей выгоде. Сейчас же все представлялось в несколько ином ракурсе.
Но несмотря на все косвенные улики против собственного начальника, Сет понимал, что доказать его причастность к чему-либо почти невозможно, если только у него не будет железных показаний свидетелей, главным из которых Сету представлялся Мертвецов. Дело было за малым — арестовать Мертвецова и допросить его. Лежавшая в кармане бумага позволяла и то, и другое, и даже то, что Ксафан проделал с Надгробным…
Аккуратно завернув в колчан смертоносные дротики, Сет убрал его в карман, в котором уже лежал завернутый в бумагу кусочек паркета. Ксафан сумеет определить, какими ядами пользовались заговорщики, и если Ваанберит и умершие на глазах Сета стражники были отравлены тем же ядом, от которого погиб слуга герцога, то станет очевиден факт разветвленного заговора, и он просто вынужден будет обратиться к премьеру и рассказать обо всем, что удалось узнать. Самому с Саргатанасом не справиться — это Сет понимал очень хорошо, но это уже забота Рофокала, который услышит занятную историю о творящихся в Хаде безобразиях. И уже ему решать, как поступать с директором…
Выглянув в боковое окошко, Сет понял, что они уже подъезжают к клинике. Опоздать он не боялся — Ксафан, как и многие в Хаде жил там же, где работал. Его не очень большой, но уютный домик располагался за зданием клиники, но Сет решил все же сначала заглянуть в лечебницу. Увеличивающееся с каждым разом количество больных и недостаток персонала вынуждали старого лекаря проводить много времени в клинике, занимаясь не только врачеванием, но и решением всевозможных хозяйственных проблем.
— Тпруу, милые! — Раздался веселый голос Константина.
Открыв дверцу, Сет пружинисто спрыгнул на мягкий снег.
— Константин, отведи лошадей в конюшню, и жди меня там, — бросил он на ходу, направляясь к главному входу в клинику.
— Да, шеф, будет сделано! — Громко отозвался меняющийся на глазах Константин.
Сет подумал, что уже достаточно долгое время он совершенно не слышит мата, или каких-то других, не очень приятных слуху слов и, не без оснований связал это с переменой имени. Ему даже вспомнилась поговорка, слышанная в его единственное посещение того мира — «Как ты лодку назовешь, так она и поплывет». Вероятно, то же самое случилось и с Посмертным. Пока он ходил с таким, не очень приятным на слух именем, его отношение ко всему было если не безразличным, то очень близким к тому, но получив второе, нормальное, хоть и не привычное для Хада имя, Посмертный как-то сразу изменился. Причем, в лучшую сторону. Сет даже пожалел, что раньше не додумался до этого. Но, как говорится — лучше поздно, чем никогда…
Стоявшие на входе стражники взглянули на входящего Сета, и отвернулись — древняя игра «Три кости» была куда интереснее. Сет быстро добрался до кабинета Ксафана, постучал в дверь и, не дождавшись ответа, попробовал открыть ее — дверь была заперта. Не сильно расстроившись, Сет двинулся к другой, виднеющейся в конце коридора двери. Дойдя до нее, Сет заглянул внутрь и увидел мирно похрапывающую Аду. Будить старушку не очень хотелось, но больше никого не было видно — больные спали, дежурный персонал тоже, вероятнее всего, отдыхал. Вздохнув, и приготовившись выслушать от говорливой старушки выговор, за то, что прервали ее сон, Сет негромко позвал:
— Ада.
Ада мгновенно открыла глаза. Увидев Сета, она несколько раз моргнула, затем чихнула и, присев на узкой койке, неожиданно бодро сказала:
— А, Сетик! Какие гости! Давненько вы к нам не заглядывали.
Сет не стал напоминать, что они виделись, не далее, как несколько часов назад и, улыбнувшись зевающей во весь рот помощнице главного лекаря Хада, сказал:
— Доброй ночи, Ада. Мне нужно поговорить с Ксафаном. Вы не знаете, где я могу его найти?
— Сейчас посмотрим, — так же бодро ответила старушка и, спрыгнув с койки, быстро подошла к висящему на стене большому листу. Сощурившись, и что-то прошептав одними губами, она обернулась к Сету:
— Какое сегодня число?
— С ночи было двадцать первое, — ответил Сет.
— Да здесь он, — она ткнула узловатым пальцем куда-то в центр листа, и добавила, — три ночи не спал, все с этими больными возился, а их все больше и больше, прямо как в войну! Вы не знаете, что там творится?
Подумав, что это уже было, Сет поспешил сменить тему:
— С удовольствием поговорил бы с вами на эту тему, Ада, но я очень тороплюсь. Где я могу найти Ксафана?
— На обходе, где ж еще? Пойдемте, поищем его.
Для своего возраста Ада была очень даже живой и бодрой. Настолько, что Сету пришлось даже прибавить шаг, чтобы не отстать от резво семенящей перед ним маленькой, иссохшей от времени старушенцией. Заглянув в несколько комнат и, не обнаружив в них никого, кроме храпящих больных, Ада и Сет поднялись на следующий этаж, где сильно пахло серой. Сет даже поморщился от резкого запаха. Заметив это, старушка усмехнулась, и объяснила:
— У нас здесь три операционные, вот и пахнет. Я-то привычная к запаху, а некоторым, кто приходит сюда в первый раз, становится даже плохо. Даже отпаивать приходилось. Вы как, нормально? — С участием взглянув в глаза Сету, она улыбнулась, — Ну, вижу что нормально.
Заглянув по очереди в каждую из операционных, Ада повернулась к Сету, и радостно сообщила:
— Наверное, он в реанимации.
Сет ничего не ответил. Запах серы был настолько сильным, что он подумал, что еще немного, и его точно придется отпаивать. Поэтому было понятно его облегчение, когда они оказались на лестнице, где пахло уже не так сильно. Заметив, как он вдохнул, Ада спросила:
— Вам нехорошо?
— Нет, все нормально, — быстро ответил Сет.
Как и предполагала Ада, Ксафан находился в одной из реанимационных палат. Заглянув в палату, она повернулась к Сету, и сказала:
— Здесь он, заходите. А я схожу, приготовлю чего-нибудь поесть.
Увидев входящего Сета, старый лекарь без каких-либо признаков удивления кивнул, словно сам назначил ему встречу. Сет подошел к койке, возле которой стоял лекарь, взглянул на находящегося без сознания больного, и не смог удержаться от удивленного возгласа — это был Хрон.
— Что это с ним? Мне сказали, он просто обожжен.
— Да нет, — вздохнул Ксафан, — хотя и я сначала так подумал. У него горят внутренние органы, а это…, - Ксафан горестно покачал головой.
— Органы? Но почему?
— Эти сигилы Светлых — один-два раза еще не так страшно, но Хрон слишком часто попадался, и у него начался необратимый процесс.
— Ты хочешь сказать, он умирает?
— Да, — ответил лекарь, — умирает. И я уже ничем не могу помочь ему. А я знал Хрона еще до того, как Ушедший заточил его в Тартар. Мы даже были друзьями. Он, я и Сайтан. И если б не его гордыня…
Хрон шевельнулся и, тихо простонав, открыл глаза.
— Сайтан, — тихо прошептал он, и посмотрел на Сета.
— Что? Что он говорит? — Спросил Сет, быстро взглянув на лекаря.
Ксафан наклонился к Хрону, и хотел уже спросить его, когда он снова открыл глаза, и прошептал чуть громче:
— Сайтан…
Сет удивленно посмотрел на Ксафана.
— Он бредит?
— Не думаю, — с серьезным видом ответил лекарь.
— Он… в Пус…, - недоговорив, Хрон снова закрыл глаза, и замолчал.
Сет посмотрел на вновь замершего Хрона. Внезапно пришедшая в голову мысль, сначала показалась бредовой, но чем, как говорится, черт не шутит.
— Ксафан, а Серафимы смогут ему помочь?
— Серафимы?! — Теперь настала очередь лекаря удивляться, — Не знаю. А зачем им это? У них было столько хлопот из-за него, что они…
— Так могут или нет? — Непочтительно перебил его Сет.
— Теоретически — да, но это должен быть Серафим, обладающий не только знаниями, но и властью снимать проклятье сигил.
— Кажется, у меня есть такой знакомый.
Ксафан посмотрел на Сета, и негромко спросил:
— Насколько я могу понять, ты имеешь в виду консула?
— Именно.
— Думаешь, он согласится? — С сомнением произнес Ксафан.
— Думаю, да, — ответил Сет, и незаметно коснулся кармана, в котором лежала диадема, — мне нужно время, чтобы привезти его сюда. Ты сможешь присмотреть за ним, чтоб он не умер, пока мы не приедем?
Прежде чем ответить, Ксафан снова взглянул на не шевелящегося Хрона.
— Какое-то время, но…
— Тогда не будем его терять, — Сет пошел было к двери, но вспомнив о деле, ради которого приехал, вернулся и, достав из кармана колчан с дротиками и завернутый в бумагу кусочек паркета из дома Ваанберита, протянул Ксафану.
— Что это?
— Мне нужно точно знать, что за яд на этих дротиках и дощечке. Поручи это кому-нибудь.
Ксафан взял колчан и сложенную несколько раз бумагу, кивнул, и сказал:
— Хорошо, к твоему приезду я попробую узнать.
Сет уже стоял у двери.
— Будь осторожен — этот яд убивает наповал, — сказал он и, не дожидаясь ответа лекаря, выбежал в коридор…
…Посмертный погонял лошадей так, что Сет даже пожалел, что приказал мчать изо всех сил. Щелканье хлыста, лихой посвист и крики вынуждали несчастных животных нестись по тихим улицам так, словно за ними гналась сама смерть. Но Сету позарез нужно было успеть привезти Метатрона раньше, чем умрет Хрон. Несколько слов, произнесенных умирающим демоном, заставили Сета принять такое решение, и он очень надеялся, что это решение не окажется поспешным и опрометчивым. Ведь за такую услугу Метатрон потребует выполнить то самое условие, о котором они говорили в кабинете Сета. Но сколько он ни думал, пытаясь представить себе последствия такого шага, всякий раз выходило, что он поступает правильно. Было опасение, что Хрон бредил, и пропавший в незапамятные времена Сайтан на самом деле давно умер, но Сет доверял своей интуиции. А сейчас она подсказывала, что старый демон не бредил, и этот самый Сайтан, о котором Ксафан отзывался, как о самом талантливом химике, еще жив. А раз так, то через него можно было найти тех, кто заказывал ему яд, рецепт которого, по мнению Ксафана, не был известен никому, кроме самого Сайтана.