- Хотелось бы в это верить, - судя по тону ответа, император совершенно не разделял оптимизма брата.
- А что не так, ваше величество? – чуть приподнял бровь герцог. – Мирный договор подписан, и не так уж много они по его условиям теряют. К тому же выполнять эти условия наши бывшие противники начали уже пару недель назад. Войска коалиции полностью покинули захваченную территорию. Компенсации за разграбленное имущество и репарации уже поступают. Даже те земли, которые мы приобрели по итогу переговоров, полностью переданы под контроль их новым владельцам. Немного, конечно, тех земель, но мы ведь особо с этим и не напирали. Лишились своих приграничных владений только балканцы и северяне. Главные страны коалиции отделались денежными выплатами и передачей нам некоторого количества артефактов чужих. Ни то, ни другое нельзя назвать для них критичным.
- Причины войны никуда не делись, - мрачно возразил император. – Я бы даже сказал, что породившие её обстоятельства только усугубились. Заложников у нас больше нет, так что теперь единственное, что сдерживает наших врагов – это страх. Но хватит ли для сохранения мира одного лишь страха? И достаточно ли он силён, чтобы остановить бритов, франков и шляхтичей? А может, и не только их. Османы, королевства Пиренейского полуострова, да даже Магриб… Их ведь тоже можно подтянуть к новому вторжению, пообещав по итогу изрядный кусок пирога при разделе империи восточных варваров.
- Кусок может и поперек горла встать, - с едва заметной усмешкой ответил герцог. Впрочем, Богдан Первый неплохо знал брата и заметил, что особой уверенности в своих словах тот не испытывает.
- Это слишком серьезный разговор, чтобы вести его здесь, - остановил брата император. – Нам пора возвращаться в столицу. Там и продолжим.
По дороге в императорскую резиденцию они обсуждали текущие дела и даже планы выезда на охоту, о чем император не вспоминал уже очень давно, но никакие по-настоящему серьезные темы не затрагивали. И лишь спустившись в оборудованное людьми генерала Бубнова подземелье, Богдан Первый решил возобновить прерванный диалог.
- Ты был прав, утверждая, что сожрать нас будет не так уж просто, - пристально глядя на брата, ответил император, - но у нас слишком многое завязано на одном человеке. Барон Белов стал практически незаменимой деталью в машине Русской Империи, и это очень опасно, причем во всех отношениях. Генерал Бубнов не устает мне об этом напоминать, и я склонен считать, что он прав. Любое серьезное происшествие с Беловым может принципиально изменить расклад сил. Удачливый и изобретательный наемный убийца или группа хорошо подготовленных диверсантов способны лишить нас главного козыря в борьбе с вражеской коалицией.
- Они уже пробовали, - осторожно возразил герцог, - нашего титулованного охотника из глухой южной деревеньки оказалось не так просто убить.
- Да, непросто. Но это не значит, что невозможно, - недовольно поморщился император. Оптимизм брата начинал его раздражать. – К тому же Бубнов считает, что живой Белов – это тоже проблема, но уже не внешняя, а внутренняя.
- Пока что барон проявляет полную лояльность к престолу, - пожал плечами герцог. – Если это и проблема, то не сегодняшнего дня.
- С этим сложно спорить, - кивнул Богдан Первый. – В целом по поводу его лояльности ты прав. Скажу больше, я уже не раз сдерживал генерала Бубнова от излишне резких действий в отношении Белова. Но, на самом деле, глава тайной службы прав – с этим нужно что-то делать. Барон ведет себя слишком самостоятельно и независимо. Нет, он вежлив, почтителен и действует очень аккуратно, но свои решения принимает практически без оглядки на кого-либо, и пока ему это сходит с рук. А что мы можем сделать? Белов – вассал графа Волжского, а граф умудрился подписать с ним вассальный договор с таким количеством вольностей, что барон не связан почти никакими ограничениями. Вот и сейчас он просто собрался и уехал в свое баронство, сославшись на то, что подписан мирный договор, а значит война закончилась, и вместе с ней закончились его вассальные обязательства по участию в боевых действиях.
- Формально он прав, - пожал плечами герцог. – Да и по факту Белов сделал для империи в этой войне больше, чем кто-либо ещё, так что свои вассальные обязательства он исполнил более чем добросовестно. При этом, насколько я знаю, он не на отдых в свое баронство отправился, а чтобы наладить там производство новых боевых машин для нашей армии.
- Тут ты прав, - немного помолчав, кивнул император. – Вот только проблемы это не снимает. Мы всё больше зависим от Белова и ничего не можем с этим сделать.
- А и не нужно пока. Сейчас он нам полезен и даже незаменим, поскольку над нами висит угроза нового вторжения. Так что Белова следует всячески защищать и оказывать ему полную поддержку. Это в наших же интересах. Но так будет не всегда, и когда ситуация изменится, мы можем перестать ограничивать генерала Бубнова в его действиях.
- А поздно не будет? – в голосе императора прозвучали большие сомнения. – Я уже сейчас не уверен, что Императорская тайная служба справится с устранением Белова, если я вдруг решу отдать такой приказ, а с каждым месяцем он становится только сильнее и окружает себя людьми, обязанными ему буквально всем. Ты в курсе, что он начал строительство собственного города на бывших утерянных землях?
- Да, я слышал об этом.
- Среди нанятых людьми Белова строителей есть агенты генерала Бубнова, и они докладывают, что строительство идет совершенно невозможными темпами. Барон широко использует трофейные ремдроны, а их у него становится всё больше. И, к слову, продавать эту технику кому бы то ни было он категорически отказывается, ссылаясь на то, что их количество пока не закрывает даже его собственные потребности. Город растет буквально на глазах, и на руководящие посты он продвигает людей, раньше находившихся в самом низу социальной лестницы. Знаешь кто назначен шерифом его будущей столицы? Простой парень, ещё недавно служивший рядовым милиционером в деревне Кисловка! Кстати, именно он управлял одним из шагающих танков во время их демонстрации нашим пленникам. А пилотом второго танка стал некий Данжур, ничем не примечательный слабый морф, промышлявший добычей артефактов в Змеином Лесу и Каиновой чаще. А теперь он глава департамента освоения расчищенных территорий. В баронстве Белова это очень высокая должность. И так со всем ближайшим окружением барона. Этих людей будет очень сложно купить или запугать. Они полностью преданы Белову и видят в нем свое будущее и будущее своих детей.
- Вполне грамотная политика, - спокойно ответил герцог, - но даже она не дает полных гарантий. Люди неисправимы. Им всегда хочется большего. Поверь, брат, предатель обязательно найдется. Нужно только хорошо поискать, подгадать подходящий момент и сыграть на правильных струнах. Генерал Бубнов это умеет, иначе он никогда не занял бы свою нынешнюю должность. В нужное время мы обязательно разыграем эту карту.
Глава 12
Данные, поступавшие от летающих разведчиков, не отличались большой информативностью, однако некие предварительные выводы Борислав для себя всё-таки сделал. Незваные гости, начавшие перекраивать под себя земли вокруг вверенной ему территории, обладали оружием и техникой, опережающей по технологическому уровню все известные образцы. Однако этим их особенности не ограничивались. Почти все сведения, которые удалось собрать Бориславу, говорили в пользу техногенных корней этой непонятной силы. Тем не менее, она использовала и темную энергию, что было очень странно, но, в принципе, объяснимо.
Гипотез, более или менее непротиворечиво объясняющих происхождение пришельцев, у Борислава возникло несколько, но все, кроме одной, он довольно быстро забраковал. Аборигены достичь такого уровня развития просто не могли. Им даже о возвращении к своим скромным довоенным достижениям пока можно было только мечтать. Из кандидатов на роль новой силы оставались потомки иншеров и имперцев, воевавших на этой планете полтора века назад. Вариант с иншерами не выдерживал критики ввиду слишком явного техногенного следа во всех действиях пришельцев. Поэтому Борислав склонялся к версии, что на планете вновь появились потомки его создателей.
То, что они использовали темную энергию, его не смущало. Прошло достаточно времени, за которое они вполне могли освоить управление этой неуловимой субстанцией, пусть и в ограниченных пределах. В конце концов, во время войны было захвачено достаточно трофеев и пленных, чтобы за столь долгий срок хотя бы частично разобраться с этим вопросом.
Конечно, эта гипотеза объясняла не всё. Пришельцы совершенно точно взаимодействовали с аборигенами, и это плохо вписывалось в то, что было известно Бориславу о политике Империи. Правда, здесь всё опять упиралось в прошедшие с тех пор полтора века. За это время наверняка очень многое изменилось, так что подобные нестыковки не казались искусственному интеллекту чем-то совсем уж необъяснимым.
Тщательно взвесив все эти соображения, Борислав пришел к довольно простому и очевидному выводу – никаких оснований считать врагами потомков своих создателей у него нет, если, конечно, забыть о безусловных директивах, намертво вшитых в его программные алгоритмы. Он может как угодно относиться к происходящему, но если пришельцы войдут на территорию его укрепрайона, ему не останется ничего другого, кроме как их атаковать, а результат такого боя был Бориславу очевиден. Он уже не раз видел, как бункеры и стационарные огневые точки его соседей превращаются в дымящиеся руины, когда неизвестные, претендующие на роль новых хозяев этих мест, всерьез решают ими заняться. Конечно, какие-то сбои случались и у них, но несмотря на это, Борислав не сомневался, что противостоять пришельцам на равных здесь не сможет никто.
Самым разумным искусственному интеллекту представлялось вступить в переговоры с новой силой, но на подобные действия существовал непреодолимый запрет, и любые попытки даже просто думать в этом направлении вызывали очень неприятные сбои в его нейронных сетях, грубо обнулявшие и стиравшие из памяти все логические последовательности, которые он успевал выстроить в этом направлении.