Мия сделала глоток сока.
– Их поймали? – уточнил Артем.
– Как ты и предсказывал, – сказала она, вернув стакан на стол. – Клиентами оказались двое, здоровенные быки. Новый напарник Витьки свалил, как только увидел, что начался замес. А Витю, который вытаскивал заклинившую карту, отмутузили так, что он едва на тот свет не отправился. Я только что от него. Хорошо хоть, его просто избили, в полицию не стали заявлять. Но как только его привезли в больницу, врачи сами сообщили в ментовку.
– Они все правильно сделали, – сказал Павлов. – Это их обязанность. Если бы он палец порезал – это одно. А здесь налицо телесные повреждения.
– В общем, приехали полицейские. Витька, мол, я не я, и лошадь не моя… Он уже думал, что все обойдется, но тут неожиданно вскрылась его тема с уклонением от армии. Так что попал Витя по полной.
Артем отпил чаю.
– Он взрослый человек, Мия. И должен был представлять, чем рискует, отправляясь, как ты выразилась, на свои «точки». Тебе повезло, что в тот момент рядом с ним не было тебя.
– Я об этом сегодня весь день думаю, – призналась Мия. – Вот размышляю, может, в церковь сходить?
– Это никогда не поздно сделать.
Она доела пирожное и, вытерев салфеткой рот, спросила:
– Ну, что случилось-то? Зачем такому известному и медийному человеку понадобилась такая козявка, как я?
– Вот и докажи, что ты не козявка, – усмехнулся Артем, доставая из пакета ноутбук дочери Карины. – Помнится, ты хвасталась, что специалист пароли вскрывать?
– Кое-что умею, – скромно потупив взор, ответила Мия.
– Ты не прибедняйся. Я действительно нуждаюсь в твоей помощи.
Девушка перестала улыбаться.
– Я не гарантирую успеха, – сказала она, разглядывая ноутбук, который подвинул в ее сторону адвокат.
– Просто сделай все, что можешь. Зайди в Интернет. Посмотри страницы, которые посещал пользователь. Открой почту. В общем, ноутбук в твоем распоряжении.
– А кто пользователь-то? – поинтересовалась Мия. – Это я хоть могу узнать?
Помолчав, Артем негромко промолвил:
– Этот ноутбук принадлежал девушке. Она тебя моложе всего лет на шесть. Так случилось, что она покончила с собой. И, возможно, причина этого поступка кроется в этой штуковине.
С этими словами Павлов постучал указательным пальцем по глянцевой поверхности крышки ноутбука.
– Мия, это все должно остаться между нами. Поняла? – в упор глядя на девушку, спросил он.
– Конечно. Я поняла, – тихо сказала Мия. – И мне очень лестно, что ты доверяешь мне.
Глядя, как Артем укладыает ноутбук обратно в пакет, она вдруг заговорила:
– Знаешь, ты вот сейчас сказал про эту девочку… А ведь когда я училась в школе, у нас тоже одна такая покончила с собой. И было бы из-за чего! Никогда не поверишь! У нее были безумно строгие родители! Просто самые настоящие церберы! За каждую четверку ее наказывали! Ни гулять не пускали, ни в кино со всем классом… Она на медаль шла. И вдруг получает по выпускному тройку! На ней лица не было. Но никто и подумать не мог, что она… в общем, наглоталась «колес», и все. Откачать не успели. Всем классом хоронили. Вот так. Родителей потом затаскали на допросы.
– Сложно обвинять в смерти девочки только родителей, – медленно произнес Артем. – Она же не в лесу жила, эта бедняжка. С ней общались учителя, и вы в том числе. Признаки, по которым можно понять, что с человеком (в том числе и с ребенком) не все в порядке, не так-то уж и сложно выявить. Вся проблема в человеческом равнодушии и черствости. Вовремя не среагировали, вовремя не поддержали, не оказались с ней в тяжелую минуту. Отсюда наши беды.
Он поднялся из-за стола.
– Я постараюсь сделать все быстро. Но… еще раз повторяю, я не волшебница, – предупредила Мия, тоже вставая.
– Я в тебя верю. Звони в любое время, – сказал ей на прощание Павлов. – И можешь не слать предварительные сообщения.
Губы Мии тронула улыбка.
– Договорились, адвокат.
Испытание кровью
Стоял погожий осенний денек, за окном переливчато щебетали птицы, на ясном небе сияло солнце, согревая своими ласковыми лучами уже давно проснувшийся город. Наступила суббота.
Снаружи слышались оживленные голоса соседской семьи, которая, пользуясь прекрасной погодой в бабье лето, загружала свой автомобиль для поездки на дачу. Мимо, отчаянно трезвоня, промчались подростки на велосипедах.
Роман убрал со лба слипшиеся, давно немытые волосы и отодвинул занавеску. С непривычки зажмурился, когда солнечный луч коснулся его бледного, осунувшегося лица.
Из подъезда, возбужденно галдя, вышли несколько ребят, и все они были с рюкзаками. Один нес в руках мангал, другой – гитару и пакет с углем, девушка держала бадминтонные ракетки. У ее ног, крутя носом и тявкая, топтался серый шарпей.
Смеясь и подшучивая, компания двинулась к автобусной остановке. Глядя на залитый солнцем двор, Роман неожиданно испытал глухое раздражение. Даже не раздражение, а злобу, едкую, выжигающую нутро, словно щелочь.
«Ну и хрен со всем этим!» – подумал он, отстраняясь от окна. Занавеска, перепачканная засохшими пятнами мороженого, колыхнулась, впуская в комнату тоненький луч солнца, но парень торопливо задвинул ее обратно.
«Ты уже боишься дневного света», – хихикнул внутренний голос.
Роман огляделся. С тех пор как у него в комнате побывали внуки Вадима Сергеевича, он и пальцем не пошевелил, чтобы навести порядок. Пару раз внутрь заглядывала мама, но он не разрешал ей пройти дальше порога. Он перестал умываться и уже забыл, когда последний раз принимал душ. Комната тоже давно не проветривалась, отчего внутри все отчетливее ощущался затхлый запах, но юноша не чувствовал его – он быстро привык к новому образу жизни. И хотя каникулы давно закончились, а учеба в школе шла полным ходом, Роман пропустил уже три дня. Маме он просто буркнул, что у него плохое самочувствие, и она больше не приставала к нему. Она лишь посоветовала обратиться к врачу при ухудшении состояния, причем во время этой «ценной» рекомендации ей кто-то позвонил по телефону, и она вообще отвернулась от сына.
За эти три дня у него было всего два маршрута – в туалет и на кухню. Он ставил в микроволновку тарелку с едой и, когда та разогревалась, спешил в комнату.
Он спешил к компьютеру, который теперь работал круглые сутки. Сообщество «Забытые Богом» стало для него второй семьей. Едва ли парень отдавал себе отчет, что этот сайт, на котором он теперь торчал чуть ли не круглосуточно, постепенно вытеснил из его жизни все остальное.
На форуме кипел жаркий спор. Некто под ником Капкан настойчиво спрашивал совета, какие лучше использовать таблетки, чтобы «выплыть наверх».
«На прошлой нидели спер у матири две упаковки, – писал этот грамотей. – Меня вырвала, но не павезло. Старший брат пришол раньше времини и откочал. Сволоч».
Участник группы Живучий тут же включился в беседу, порекомендовав Капкану старый как мир способ:
«Чувак, запомни. Нет ничего лучше бритвы и теплой ванной. Включи себе самый любимый музон, и тогда стопудово доплывешь до поверхности…»
При этом Живучий предупреждал, что разрезы должны быть на обеих руках.
К разговору присоединилась Хельга.
«Ты сам-то пробовал, Живучий?» – поинтересовалась она.
«Конечно, – хладнокровно отвечал тот. – Поэтому у меня и кликуха такая. Мне не повезло. Щеколда была слабая на дверях. Отец, наверное, что-то понял и вышиб дверь. А я уже отключился почти. Вытащили меня с того света. Но я не парюсь и каждый вечер смотрю в окно. Когда-нибудь глубокой ночью я встану на подоконник и… 15-й этаж. Гарантия – 100 %».
После этой фразы внезапно появилось сообщение от Мэлори. Оно было коротким, в виде ссылки. Пройдя по ней, Роман попал на статью о том, как какой-то подросток, сорвавшись с 17-го этажа, упал на крышу автомобиля и при этом остался жив.
«К слову, никогда не озадачивались, почему дети чаще всего выживали после падения с высоты?» – спросила Мэлори спустя несколько минут. И тут же дала ответ на собственный вопрос:
«Дети не знают, что такое смерть. Для них падение – всего лишь новые ощущения. Их сознание не готово к тому, что, вероятно, через пять секунд их тело превратится в лепешку из крови и костей. Поэтому их физическое и духовное тела расслаблены. Пьяных это, кстати, тоже касается. Вспомните, что алкаши, выпавшие с огромной высоты, часто остаются живы… А вот трезвый и взрослый знает, что его ждет там, внизу. Поэтому он напряжен до предела и нередко умирает еще в ходе падения, от разрыва сердца…»
«Твои предложения, Мэлори?» – задал вопрос Капкан.
«Ты хочешь моего совета? Если говорить о высоте, заберись на 22-этажку. Даже если упадешь на машину, от тебя мало чего останется. А предварительно надень на шею петлю из проволоки. Только проволока должна быть длинной».
«Зачем?» – спросила Хельга.
«Чтобы башка с телом распрощалась», – ответил Живучий вместо Мэлори. После этого он выложил на форум картинки утонувшей женщины, но Роман не стал их смотреть. Он не видел ничего привлекательного в фотографиях распухшего трупа.
Он зашел на страницу Кельта. Судя по часам, цифры которых неумолимо приближались к нулю, парню оставалось совсем немного. В восемь вечера эти часы остановятся.
Кап!
Роман жадно прильнул к запыленному экрану. Мэлори!
«Как дела?»
«Как в сказке. Чем дальше, тем страшнее», – написал в ответ Роман.
«Не нужно ничего бояться. Все страхи придумали мы сами. Согласен?»
«Вполне».
«Где твои предки?»
Роман сдвинул брови. Он не хотел сейчас обсуждать с Мэлори свою мать и тем более отчима, этого толстого борова.
«Вроде дома еще. Они обычно уезжают к друзьям на дачу в выходные», – с неохотой написал он.
«Я часто вспоминаю твои слова об отчиме. Мне кажется, я бы на твоем месте не стерпела такого отношения», – сообщила Мэлори.
Юноша заерзал на стуле, затем написал ответ:
«Иногда я тоже себя не контролирую. И каждый раз держать себя в руках все сложнее».