Женщина нажала на кнопку видеофона, и через мгновение массивная дверь бесшумно отворилась. Она прошла по аккуратной дорожке, выложенной мраморной плиткой. На крыльце неподвижно стоял Ким – помощник Пастора, его узкие глаза цепко следили за ранней гостьей.
– Доброе утро, Ким, – поздоровалась она. – Мы договорились о встрече.
Глаза охранника остановились на свертке, который гостья держала в руке.
– Это подарок. Вот, смотри.
Она приоткрыла упаковку, приблизив сверток к Киму, и кореец вежливо кивнул, пропуская ее в дом.
– Рад тебя видеть, Оля, – приветствовал ее Пастор. Они обнялись.
– Или как тебя называть? Извини, но Теракома звучит длинно и как-то угрюмо. Каждый раз, когда я вижу твой ник в Сети, у меня неосознанно возникает мысль – а не сходить ли мне провериться?
Женщина рассмеялась.
– Пусть будет Оля, – сказала она, усаживаясь в кресло. – Ничего, что я так рано? Сестра заболела, а мне племянницу в бассейн отвезти надо, поэтому и решила с утра пораньше. Тем более, насколько я помню, ты ранняя пташка.
– Пташка, – задумчиво повторил Пастор. Он прикрыл крышку ноутбука и положил перед собой руки, сцепив пальцы. – Кофе, чай? Или, может, вина? Впрочем, ты за рулем.
– Нет, благодарю, ничего не надо. За мной, кстати, должок.
– Разве? – удивился хозяин дома. – Что-то не припомню.
– Мы делали ставки на твою куколку. Ту, что своего отчима изрешетила, помнишь?
– Несомненно.
– Я не верила, что ты разведешь ее так быстро. Так что держи.
С этими словами Ольга положила на стол пять купюр, достоинством сто евро каждая.
Пастор покосился на деньги.
– Оля, вы ставите меня в неловкое положение. Мне неудобно брать деньги с женщины.
На лице Ольги заиграла жеманная улыбка.
– Чем же я хуже других? Значит, когда я выигрываю ставки, мне платить можно, а если я проигрываю, то меня нужно жалеть? Не покатит. И потом, я хорошо зарабатываю.
– Школьным психологом? – прищурился Пастор.
– Почти. Я перевелась в колледж, а также занимаюсь частной практикой. Так что спасибо, не голодаем.
– Какие еще новости?
– Наткнулась вчера на одну любопытную группу, – произнесла Ольга. – Она закрытая, но я подала заявку, и меня приняли. Называется «24». Не слышал?
Пастор хмыкнул.
– Если не ошибаюсь, подростку предлагается на сутки выключить мобильный телефон и спрятаться ото всех. Если он продержится, то выиграл. Так?
– Именно так, – ответила Ольга, и было видно, что она разочарована. – И когда ты все успеваешь?
– Ищущий да найдет, – уклончиво ответил мужчина. – Меня заинтересовало другое сообщество. Участникам предлагается перебежать дорогу перед машиной. Причем чем ближе автомобиль, тем ярче победа. Я уже видел несколько роликов. Впечатляет.
– Слушай, раз уж мы на эту тему заговорили… На сайте все счетчики полетели, а когда их восстановили, у моего подопечного срок изменился.
– Тебе разве Дельфин ничего не говорил? – полюбопытствовал Пастор. – На воскресенье акция запланирована. Он о твоей куколке вспоминал.
– Что за акция? – заинтересованно спросила Ольга. – У нас уже все продумано. Мальчик поздно вечером запрется в ванной комнате с набором бритвенных лезвий. Он у меня легкоранимый и может испугаться. Я с ним долго работала, так что должна знать, о какой акции идет речь.
– Дельфин хочет собрать в ховринской больнице шесть кукол. Сегодня ночью он отвез туда газовые баллоны. Думаю, продолжать не нужно?
– Не нужно, – согласилась Ольга. – Будет много шума, Пастор.
– Дельфин все берет на себя. Там будет Рой и, может быть, Арни.
– Я не знаю, – с сомнением проговорила Ольга. – Моя куколка очень пуглива. Ты себе не представляешь, какую я работу проделала, чтобы он согласился «выпилиться»! Тем более он уже потренировался на себе. Теперь рубашки только с длинным рукавом носит, хи-хи…
– Ладно. Сориентируйся по ходу дела, – решил Пастор. – Если твоя кукла включит заднюю, не нужно настаивать. Если вместо шести будет пять, ничего страшного.
Некоторое время они сидели молча, думая каждый о своем, затем Пастор подал голос:
– Потом немного отдохнем. «Реквием» закроем на реконструкцию. Все куколки должны получить письма, что ситуация под контролем и никто о них не забыл. Сделаем перерыв на пару недель, накажем одного человечка. За то, что сует свой длинный нос в наши скромные дела.
– Ты имеешь в виду того, кто пожаловался на сайт?
Пастор кивнул.
– Кто же этот «благородный» рыцарь? – скептически поинтересовалась Ольга, но тот ушел от ответа:
– Всему свое время.
– Да, совсем забыла, – всполошилась она. – Прости старую клюшку. Держи.
С этими словами Ольга протянула Пастору пакет.
– Люблю подарки, – признался он, шурша оберточной бумагой. – Что это? Хм…
Когда упаковка была вскрыта, взору Пастора открылся ярко раскрашенный игрушечный Буратино. От каждой конечности куклы-марионетки тянулись шелковые нитки, концы которых были завязаны на деревянной крестовине.
– Подарок с намеком? – усмехнулся Пастор. Он опустил Буратино на пол, плавно двигая крестовину. Кукла смешно задергала руками и сделала несколько неуверенных шагов. – Отличный подарок, Оля! Спасибо!
Он хотел сказать что-то еще, но его перебил телефонный звонок.
– Да, – негромко промолвил Пастор, поднеся мобильник к уху. По мере того как он слушал абонента, лицо его нахмурилось, а лоб прорезали морщины.
– Ясно. Быстро ко мне, – отрывисто приказал он, кладя телефон на стол. Посмотрел на замершую Ольгу и спокойно произнес:
– У нас прокол. Арни обделался – кукла оказалась подставной. Роя на крыше во время съемки скрутили. Хорошо, Арни вмешался и отбил его, но все равно засветились.
– Хм… а кого вел Арни? Мальчик, девочка?
– Девчонка какая-то, – брезгливо сказал Пастор. – Якобы беременная.
Ольга поднялась на ноги.
– Н-да, неприятная новость, – заметила она. – Я бы с радостью осталась, Пастор, но мы и так опаздываем на плавание.
– Конечно, беги.
Улыбнувшись хозяину дома на прощание, Ольга вышла из комнаты.
Пастор посмотрел на застывшего в нелепой позе Буратино.
– Что вы там натворили, идиоты? – пробормотал он, резко зашевелив крестовину. Буратино дергался из стороны в сторону, высоко задирая свои пластиковые конечности, словно сквозь куклу проходил мощный разряд тока.
Спустя сорок минут Рой и Арни были у него в кабинете.
– А теперь еще раз и в подробностях, – ровным голосом велел Пастор. – Сначал ты, Рой.
После того как оба мужчины по очереди поведали о происшедшем, он уставился в окно.
– Ты не ошибся, Арни? – наконец спросил Пастор. – Это точно был тот самый адвокат, Павлов?
– Как же я ошибусь, если его рожу каждую неделю по ящику показывают, – обиделся Арни.
– Откровенно говоря, мне с трудом верится, что такая персона, как Павлов, полезет на крышу. Или он псих, или действительно крепкий орешек, – подвел итог Пастор. – Но то, что он обвел вас вокруг пальца, – факт. Рой, твой телефон остался у него?
Мужчина кивнул.
– Он пустой. А симка, которую дал Арни, левая. Так что по сотовому он ничего не накопает, – заявил Рой.
– Зато он наверняка запомнил ваш номер, – отрезал Пастор. Он глубоко вздохнул. – Арни, помнишь, Дельфин пытался развести какую-то куклу с ником Лагерта? Я ее потом забанил.
– Да, было дело.
– Так вот. Твоя якобы беременная подружка и эта Лагерта – одно лицо. Ставлю что хочешь.
– Если это так, я могу попробовать установить адрес, – предложил Арни. Его круглое лицо исказилось в злобной гримасе, и он добавил:
– И я сам разберусь с этой сучкой.
– Уж попробуй. И нужно что-то решать с Павловым. Чувствую, все только начинается.
Кодекс Бусидо
Когда в замке повернулся, ключ, сердце Мии екнуло.
«Ходи, да оборачивайся… Потому что в будущем тебя уже нет», – всколыхнулась на поверхности ее сознания угрожающая фраза, полученная по телефону.
«Это Артем, – успокивала себя девушка, напряженно прислушиваясь к звукам отпираемой двери. – Конечно, Артем».
«А вдруг нет?» – шепнул внутренний голос, и ее обдало ледяным холодом.
– Мия, это я, – раздался в прихожей голос Павлова, и у нее мгновенно отлегло от сердца.
– Ты так долго… Я волновалась, – сказала Мия. Артем обнял ее, и несколько секунд они просто стояли, прижавшись друг к другу.
– Все нормально? – спросил адвокат, заглядывая девушке в глаза.
– Нет, – выдохнула Мия. Выскользнув из объятий Артема, она взяла с журнального столика свой телефон и, открыв сообщение недвусмысленного содержания, молча показала его адвокату.
– Что ж, этого следовало ожидать, – понимающе кивнул он. – Они сейчас встревожены и разозлены, что их затея провалилась. Мне они тоже бандероль прислали, через консьержа. Возле зеркала оставили, можешь взглянуть.
– Что? Какую еще бандероль? – испугалась Мия.
– Кодекс Бусидо, – пояснил Павлов. – Свод правил для самурая. Причем в иероглифах.
– Ничего не понимаю, – произнесла девушка, садясь на диван. – При чем тут самурайский кодекс? Тебе намекают на харакири?
– Принято говорить «сэппуку», хотя и то и другое пишется двумя иероглифами, только в другой последовательности, – объяснил Артем. Подлинный смысл учения Бусидо в том, что самурай должен постоянно осознавать, что он может умереть в любую минуту. Он обязан ценить каждую минуту своей жизни, потому что она может оказаться последней. И он должен быть готов к смерти. В свое время я много изучал восточные единоборства, и те, кто передал мне эту книжечку, судя по всему, хорошо осведомлены в этом.
– Значит, они вышли на тебя? Ну а мне-то что делать?
Павлов сел рядом, взяв в свои руки узкие ладошки девушки.
– Во-первых, завтра утром мы поедем к следователю. Я сегодня был у него, и он в курсе. Чтобы не терять время, напишешь все здесь, от начала до конца, структуру заявления я набросал. К заявлению приложим распечатанные скрин-шоты нашей переписки. Это будет достаточным основанием для возбуждения уголовного дела. Во-вторых, твою маму с сестрой нужно на время поселить в другом месте. Они, как и ты, не должны подвергаться риску.