– Это ни о чем не говорит, – произнес Юрий. – Мы до сих пор не знаем, сколько их и кто всем этим заправляет. Правда, установили машину, ту самую «Мазду», которая вела за вами слежку. Она принадлежит одной женщине, и ее уже допросили. Та клянется, что отдала автомобиль в пользование брату, который недавно вышел из тюрьмы. Сейчас его местонахождение пытаются установить. Также ищут «Ниссан Террано», водитель которого, судя по всему, страховал длинноволосого и едва не угробил полицейского. Объявлен план-перехват, но пока результатов нет.
Павлов погладил волосы Мии, выбившиеся из-под банданы:
– Все в порядке?
Девушка теснее прижалась к адвокату и ответила:
– Нормально. До сих пор не могу в себя прийти. Как подумаю… С другой стороны, ты мог бы не отправлять меня к соседке. Теперь она будет думать бог знает о чем…
– Мог бы и не отправлять, – кивнул Артем. – Но отправил. Я не имел права рисковать тобой. Я и так втянул тебя в чрезвычайно опасную игру. Поэтому на этом этапе твоя роль заканчивается.
– Но, послушай…
– Нет, Мия. Не спорь, – решительно перебил ее Павлов. – Ты и так много сделала. Сейчас в дело должны вступить другие игроки. Пора бы уже зашевелиться государственным органам в лице Следственного комитета. Нужно установить и задержать всех тех, кто имел отношение к тем пресловутым сайтам, «Реквиему» и прочим. Максимум, что от тебя потребуется, – давать показания на следствии. А оно не за горами.
– Ты отвезешь меня к себе на дачу?
– Нет, я передумал. Мы подберем тебе гостиницу, Юра даст человека, который обеспечит тебе охрану. Не криви губы, ты сама видела, какой оборот принимает дело.
– Как твоя рука? – спросила Мия. – Может, все-таки стоило поехать к врачу?
Артем пошевелил пальцами раненой руки:
– Царапина.
Мия лукаво взглянула на него:
– Кстати, спасибо за ужин. Не ожидала, что ты умеешь так потрясающе готовить.
– Я рад, что тебе понравилось, – тепло улыбнулся Артем.
Девушка перевела взгляд в окно.
– Павлов, из тебя вышел бы первоклассный повар, – проговорила она. – Сидел бы в каком-нибудь ресторане, снимал бы пробу с блюд…
Мия с трудом подавила зевок.
– Но тебе этого не надо. Ты хочешь спасти мир, из-за чего сознательно лезешь под пули и нож…
– Ну, кто-то снимает пробы с борща в ресторане, а кто-то спасает мир, – сказал Артем. В кармане завибрировал мобильник.
«Карина?» – мысленно изумился Павлов, увидев отобразившийся номер на экране.
– Артем, здравствуй! – услышал он торопливый голос женщины. – Ты не спишь? Бога ради, прости за поздний звонок!
– Карина, привет. Все нормально, я тебя слушаю.
– Я сегодня общалась на форуме, познакомилась с женщиной, у которой сын покончил с собой… Она сказала, что в сообществе «Среди друзей» появилась какая-то группа, вроде называется «Высоко в небо». Этой женщине… в общем, она хотела провести собственное расследование, поэтому завела себе страничку. Так вот, в группе проскользнул слух, что в ховринской больнице готовится массовый выброс китов! Артем, ты меня слышишь?
– Да, я тебя очень хорошо слышу, – ответил Павлов. – Киты плывут наверх?
– Именно!
Карина едва не кричала.
– Я залезла в Интернет, набрала в поисковике «Ховринская больница». Большинство результатов поиска мне выдало информацию о заброшенной больнице в Северном округе, район Ховрино!
– Конечно, – произнес Артем. – Более укромного места для сведения счетов с жизнью не придумать…
– Так вот! Эта женщина стала задавать вопросы тому, кто разместил этот пост, что и когда именно это произойдет, но ее сразу забанили! Артем?!
– Карина, я тебя слушаю. Не волнуйся.
– Я не знаю, что думать! Наверняка эти нелюди что-то задумали! Но когда?! Куда бежать и кому говорить об этом?!! Помоги!! Я уже перестаю себя контролировать, у меня одна мысль – все бросить и помчаться туда! Я готова сутками дежурить возле этой больницы! Вдруг дети уже там?! Стоят на крыше?!!
– Нет, Карина. Ты останешься дома, – сказал Артем. – Никто сейчас никуда не поедет. Я позвоню тебе утром, так как у меня тоже есть для тебя новости. А насчет ховринской больницы…
«Счетчики, – сверкнуло у него в голове, и адвокат даже запнулся. – Точно, счетчики. Шесть счетчиков в «Реквиеме», которые должны обнулиться в воскресенье», – подумал он.
– Я, кажется, знаю, когда это будет. Время есть. Надо хорошенько подготовиться, чтоб не спугнуть главных гадов. Ничего не предпринимай! Я позвоню тебе, – повторил Павлов. – А сейчас ложись отдыхать, уже поздно.
– Что-то случилось? – испуганно спросила Мия, когда Артем закончил разговор. Она немного оробела, глядя на посуровевшее лицо адвоката. Сейчас он больше напоминал ей жесткого, бескомпромиссного судью, нежели вежливого защитника прав.
– Пока нет. И я надеюсь, что не случится, – последовал твердый ответ.
Вскоре серебристый «Ягуар» притормозил у подъезда Артема.
– Может, все-таки останешься у меня? – спросил он Соломина. – Уже скоро светать начнет.
Юрий махнул рукой:
– За мной через десять минут машина придет. Впрочем, если ты боишься, я провожу тебя.
Он подмигнул Артему, и они рассмеялись. Впрочем, особой радости в этом смехе не было. Друзья крепко пожали друг другу руки.
– Перестань лезть в пекло, Тема, – сказал Соломин на прощание. – Дай это делать тем, в чьи обязанности это входит.
Павлов развел руки в стороны:
– Я рад бы, Юра. Да не всегда они за мной поспевают. Да и характер у меня скверный. Сам знаешь. Ну а ждать для меня хуже, чем догонять. А уже тебе, как никому, лучше известно, что время нас и не щадит, и не ждет.
Мия сонно зевала. Моргая, она равнодушно таращилась по сторонам, и, судя по ее виду, девушке хотелось одного – как можно скорее оказаться под одеялом.
Войдя в подъезд, Артем поздоровался с консьержкой и направился к почтовым ящикам. Звеня ключами, он открыл свой, и, достав рекламный буклет, неожиданно застыл на месте. Взор Павлова сосредоточился на крошечном изображении дельфина, который был нарисован маркером на соседнем ящике. Нарисован криво и неуклюже, но все равно, в неуверенных очертаниях узнавался силуэт дельфина.
В следующее мгновение брови Артема поднялись.
– Вика? – едва слышно произнес он.
Перед глазами, словно на ускоренной перемотке старой пленки, заскользили кадры последней встречи с юной соседкой у подъезда – ее сутулая поза, безмерно уставшее лицо, бледная кожа и отрешенно-потухший взгляд, взгляд человека, который давно перестал ждать чего-то хорошего от жизни.
– Вика, – так же тихо повторил он, машинально запирая ящик.
– Артем, ты идешь? – раздался нетерпеливый голос Мии у лифта.
– Да. Бегу.
Этой ночью он плохо спал, ворочаясь на кровати. Порезанная рука слегка ныла, но не она была причиной бессонницы Артема. Что-то мучило его, как стальная стружка, попавшая в глаз. Не давала покоя мысль о нелепом дельфине, нарисованном на ящике Вики. Но кроме дельфина была еще некая деталь, постоянно ускользавшая в сознании Павлова, она была похожа на едва различимый кончик поводка, привязанного к собаке, которая упорно пыталась скрыться от него в тумане.
Артем лежал, прислушиваясь к мерному посапыванию Мии, как неожиданно его осенило.
Он вспомнил Луну, одну из участниц «Реквиема». Ту самую юную девочку с желтыми бантами. Сейчас он понял, кто она на самом деле.
И теперь Павлов с нетерпением ждал рассвета. Времени оставалось в обрез.
Ранний гость
В эту ночь Вика спала крепко. Вероятно, сказалась общая усталость организма, ослабленного бессонницей, беспрерывным сидением за компьютером и отсутствием нормального и регулярного питания.
Под утро ей приснилась мама, и она снова настойчиво спрашивала, хочет ли Вика, чтобы она вернулась.
Вика задумалась. С ее губ уже готово было сорваться «да», как внезапно в мозгу тяжело хлюпнуло:
«Киты, Луна. Киты плывут вверх. Не забывай об этом».
Лицо мамы внезапно накрыла мрачная тень, она съежилась, как засохший осенний лист, и Вика открыла глаза.
Проснувшись, она, неожиданно для себя, распахнула занавески. И тут же зажмурилась, щурясь от яркого солнечного света, – суббота обещала быть ясной и безоблачной.
Несколько минут Вика не отрываясь смотрела в окно. Она внезапно поймала себя на мысли, что только сейчас, когда ей остался жить всего один день, она помимо своей воли стала подмечать детали, на которые раньше едва ли обратила бы внимание. Вон на козырьке подъезда сидит толстый кот, которого хозяева частенько выпускали погулять из окна второго этажа. Наверняка этому коту никогда в голову не взбредет лечь под поезд на рельсы или сознательно наглотаться отравы. Вон голуби. Смешно подпрыгивая и хлопая крыльями, они торопливо клюют зерно и хлеб, которыми их частенько подкармливала старушка из соседнего подъезда. Разве хоть один голубь от плохой жизни кинулся под колеса машины? Попробовал бы утопиться? Даже в «Затишье» и «Реквиеме» об этом не упоминалось. Их ловят кошки, по ним стреляют из пневматических ружей и пистолетов, им перетягивают лапы проволокой, они замерзают зимой в морозы, жрут все подряд, валяющееся на грязном асфальте, и при этом живут! Живут вопреки всему вышеперечисленному!
«Это так. Только люди все разные. Одни будут цепляться за жизнь до последнего, а другие в случае малейшей неудачи бросятся под поезд… – подумала Вика, отходя от окна. – А еще они могут сутками сидеть в четырех стенах, читая про самоубийство и мечтая о смерти. Но рано или поздно что-то произойдет…»
Она потянула носом и решила, что было бы неплохо принять душ. Негоже ехать в метро, как немытый бомж…
После ванны Вика перебрала свой гардероб.
Как там сказал Дельфин? Заброшенная больница в Ховрино?
«Именно так, больница, – заговорил внутренний голос. – Точнее, подвал больницы. А еще ты обещала съездить туда сегодня и посмотреть».
– Конечно, съезжу, – подтвердила Вика, забирая с полки джинсы. Наверное, будет в самый раз. Не в вечернем же платье топать в эти катакомбы!