— Дима, ты дурак?! — наседал Петровский, — какого ляда ты на это подписался? Нет, ты скажи, почему тебя так легко взять на понт?! Не мог их послать?
— Значит, не мог! — буркнул Фролов, — Костян, не было там другого выхода!
— Выход есть всегда, башкой надо думать, а не задницей! — рявкнул Петровский.
— Да ладно, Костян, не гони на него, эти бы загнобили, знают, на что давить! — заметил Асхат.
— Ты понимаешь, да, для чего все это? — прошипел Петровский, — ты знаешь, сколько Миша Суровцев занимается самбо? Это ты в массовой уличной драке можешь с ним попрыгать, а на татами он тебя разорвет! — Петровский яростно смотрел на приятеля, — молодец, дал им официальное право реванша.
— Это мы еще посмотрим, кто кого разорвет! — хмуро заявил Фролов.
— Я же говорил: он дурак! — Петровский посмотрел на Асхата и нарочито шумно вздохнул.
— Слушай, тебе-то какая разница?! — Фролов тоже вспылил, — это мое решение, последствия тоже скажутся на мне, ты не пострадаешь, не переживай!
— Ошибаешься, Дима! — Петровский в упор посмотрел на него, — последствия скажутся на всех, помяни мое слово. Да и не совсем мы чужие люди. Ладно, поздно, заднюю включать теперь уже точно нельзя, сам подписался, сам думай, как расхлебать с минимальными потерями. У меня к тебе другой вопрос: ты к Семенову вообще ходить собираешься?
— Да приду, приду! — быстро ответил Фролов.
— Где-то я это уже слышал! — фальшиво удивился Петровский, — короче, Дима, дело твое, но Семенов просил тебе передать, что у тебя будут проблемы в сессию, если продолжишь в том же духе…
— Да приду, приду! — повторил Фролов.
— Я это уже слышал, дальше слов дело не заходит, — Петровский отмахнулся от приятеля, — в общем, я тебя предупредил, мое дело передать, решай сам, я тебе не няня…
— Слушай, а чего это ты так печешься?! — Фролов вскочил, заводясь окончательно, — ты же так уверен, что Семенов нечист на лапу! Да и друзья у тебя высоко сидят, я посмотрю! — он в упор смотрел на Петровского, который тоже поднялся со своего места. Асхат на всякий случай встал рядом с ними, чтобы предупредить возможную стычку.
— Фролов, ротик прикрой! — посоветовал Петровский.
— А то что? — прошипел тот, — меня не запугаешь, понял? Что, я говорю какую-то неправду? Ты же уверен, что Семенов «решается». А через твоего Соболева, как я понял тебя же, можно найти подход хоть к ректору, хоть к апостолу Петру, верно? — Фролов смотрел в глаза, — или ты уже не так уверен? Может, ты все-таки не всегда прав и конкретно в Семенове ошибся?
— Я не понимаю, почему ты так за него впрягаешься, — проговорил Петровский сквозь зубы, — это он обещал создать тебе проблемы, забыл?
— Я не за него впрягаюсь, — глядя в глаза, ответил Фролов, — просто меня начинает накалять твоя напыщенность и уверенность в том, что твоя правда — единственная…
— Пацаны, хорош, — коротко и очень твердо сказал Асхат.
— Это не я начал, — заявил Петровский, не опуская глаз.
— Да неужели? — Фролов фальшиво удивился.
— Пацаны, хорош, — повторил Асхат еще тверже.
Почему-то оба послушались его.
— Ладно, — Петровский повернулся, — лучше пообщаемся, когда ты остынешь. У всех был непростой день, давайте отдохнем от всего этого. И друг от друга тоже, — он ухмыльнулся, покосившись на Фролова.
Дмитрий открыл было рот, чтобы что-то ответить, но Асхат взял его за рукав, останавливая от дальнейшего разжигания конфликта.
— Серег, ну чего, на тебя билет брать? — спросил Юра на пятиминутке.
— В клуб что ли? — спросил Макаров, — нет, не надо.
— Да ладно, хорош, пошли! — подначивал Юра, — это же посвящение!
— Что мне там делать, все равно не пью! — Сергей попробовал отшутиться.
— Ты из-за денег? — Юра нахмурился, — ладно, завязывай, Серый, я угощаю, чего ты!
— Вот этого точно не надо, — отказался Макаров.
— Слушай, Серж, я понимаю, у тебя принципы и все такое, — начал Юрец, — но, твою мать, это же посвящение! Серег, ну его нельзя пропускать, это не дело!
— А кто так решил? — Макаров усмехнулся.
— Студенческое братство, — нашелся Юра, — ладно, Серый, пошли, а? Да и сколько я там на тебя потрачу, если ты из-за денег гонишь?! Все равно же не пьешь! — Юра похлопал его по плечу.
— Не делай так, — Макаров поморщился от боли.
— Извини, братан, — Юрец убрал руку, — что, травма на тренировке? — он понимающе посмотрел на Сергея.
— Ага, типа того, — уклончиво ответил тот, — ладно, Юрок, давай так: будет время и возможность — пойду. Нет — не обижайся, лады?
— Хорошо, — Юра развел руками, — учти, на входе билеты всегда дороже.
— Учту, — пообещал Макаров. Он врал. Он заранее знал, что никуда не пойдет. Ему было совсем не до клубов.
Грохот музыки был слышен даже с улицы. Петровский, Фролов и Асхат выбрались из такси. Возле входа уже собралась приличная толпа, которая росла с каждой минутой.
— Ну, где там Славик? — Петровский закурил и достал сотовый телефон, — говорил ему, поехали с нами! Алло, Логинов? Братан, ну ты там через Владивосток что ли к нам едешь? Громче говори, тут галдеж, не слышно ни хрена! — разговаривая, Петровский отошел на несколько шагов от приятелей.
— Неслабая толпа собралась, — оценил Асхат, разглядывая собравшихся, — такими темпами до утра не зайдем…
— Зайдем, дядя Дима подсуетился, — Фролов ухмыльнулся, — через пятнадцать минут подойдем к «випке», сектанты нас и проведут. Не пристало нам в этой очереди мерзнуть! — он хлопнул Асхата по плечу.
Петровский вернулся к приятелям.
— Через пять минут Логинов подъедет, — сообщил он.
— О, здорово! — Фролов протянул кому-то руку для приветствия.
Петровский развернулся и с удивлением увидел того самого крепкого кавказца, которого приметил еще в первый день в НГПУ.
— Знакомься, Джамал, это мои пацаны, Костян и Асхат! — представил Фролов, — мужики, это Джамал, он из одиннадцатой группы!
— Здорово! — Джамал коротко пожал Петровскому руку.
— У него в «одиннадцатой» почти все сдулись, поэтому он с нами, вы же не против? — уточнил Фролов.
— Да нет, все в порядке, — Петровский кивнул, — ждем еще одного и идем. Ты же нас проведешь? — он посмотрел на Фролова.
— Конечно, — они немного отошли, — слушай, Костик, я тут вспылил на той неделе, ты извини…
— Да ты тоже не держи зла, — ответил Петровский.
— Я так подумал, вроде как разделение труда получается, — улыбнулся Фролов, — ты налаживаешь контакты со старшими, я — с одногодками и всякими там профоргами. Ох, заживем, Костик, заживем!
— Политик! — Петровский ухмыльнулся, — вон он, Логинов приехал! Не прошло и полугода! Славик, мы здесь!
— Да вижу я, вижу! — Славик приблизился, улыбаясь во весь рот, — прошу прощение за опоздание, у службы такси на вооружении, как выясняется, асфальтовые катки!
— Я тебе номерок нормальной потом дам, — пообещал Петровский, — так, Димок, это все или еще кого-то ждем?
— Нет, все, — подтвердил Фролов, — все, мужики, за мной! — он уверенно зашагал в противоположную от главного входа сторону, на ходу извлекая мобильный телефон.
Они сидели за столиком, располагавшимся чуть в стороне от всеобщей суеты, здесь музыка была слышна, но не так громко, так что разговаривать не слегка повышенных тонах, было возможно.
— Что, по маленькой? — предложил Петровский Джамалу и Славику. Асхат с Фроловым ушли танцевать.
— Давай! — ни один не возражал.
Петровский разлил водку по рюмкам.
— Давай, пацаны, за знакомство! — сказал он, — и за хорошее продолжение вечера!
Они выпили и поставили рюмки на стол.
— А ты, Джамал, спортсмен у нас? — поинтересовался Петровский.
— Ну да, боксер, — спокойно ответил тот.
— Боксер? — Петровский приподнял брови.
— А ты думал, все кавказцы только борцы? — рассмеялся тот, — как видишь, бывают исключения из правил. Предупреждая твой следующий вопрос, я азербайджанец.
— Да я не расист, ты не подумай, — хмыкнул Петровский.
— Я уже по Асхату заметил, — улыбнулся Джамал, — давай еще по одной что ли…
— Что-то ты разошелся, — заметил Петровский.
— Знаешь, как давно не пил! — заявил Джамал, — сегодня вот планирую накидаться!
— Дело хорошее, — Петровский налил, — Славик, ты как?
— Одну пропущу, — ответил тот, — я вот что-то в салат нарезаться не хочу.
— Твое дело, — Петровский пожал плечами, — а мы с Джамалом нарежемся…
— Не забыл, что завтра у Семенова у тебя вторая пара? — напомнил Славик, — ты, судя по вашим разговорам, зарекся его прогуливать.
— По болезни разок можно, — заявил Петровский, — а похмелье — болезнь ужасная. Да не боись, Славян, я тебе не Фролов, я берега всегда вижу!
— Да мне бояться нечего, он у меня вообще не ведет, — улыбнулся Славик, — хотя, знаешь что, уговорил, давай нарежемся, наливай мне тоже!
— Другой разговор! — обрадовался Петровский и взял в руки бутылку.
Фролов и Асхат, веселясь и улюлюкая, подбежали к барной стойке. Последний сегодня тоже позволил себе слегка раскрепоститься, катализатором послужил и принятый алкоголь, однако все еще был сдержаннее остальных. Петровский так и не стал мучать его расспросами, сам расскажет, если придет время…
— Дружище, две «Слезы змеи»! — выкрикнул Фролов, протягивая карточку бармену.
— А ты не разошелся? — окликнул Петровский через весь зал.
— Я, братан, еще только разогреваюсь! — ответил Фролов, обернувшись.
— Завтра подыхать будешь, мне не жалуйся! — выкрикнул Петровский.
— Не буду! — они с Асхатом залпом выпили горящие коктейли и подлетели к столу, — парни, без нас не пейте!
— Куда ты тянешь, банкира не меняют! — Петровский отобрал бутылку, — рюмки поставь, налью!
— Ну, пацаны, за нас с вами и за… с ними! — выкрикнул Фролов поддатым голосом.
— Оригинал, — хмыкнул Петровский.