Роман Кротов, один из самых богатых студентов в этом ВУЗе, сидел на уютном диванчике в окружении своих однокурсников и пары ребят с выпускного пятого курса. Они ели и оживленно обсуждали автомобили.
— Да Ромыч, «гелик» знаешь, какой проходимый! Я взял и горя не знаю! По оврагам, по любым колдобинам, как по трассе, отвечаю! — убеждал его один из приятелей.
— Да знаю я все, не нравится он мне! — отозвался Кротов, — топорная машина, как УАЗ, только немец. Я взял «икса» и рад. И проходима и красивая и стоит всего три ляма, не то, что твой «гелик»! Никитос, ты еще будешь что-нибудь? — он повернулся к своему другу.
— Нет, Ром, спасибо, и так неудобно!
Никита Постовалов был единственным из всей этой компании, чьи родители не являлись бизнесменами, директорами заводов и областными судьями. Их вообще не было. Парень был сиротой, из детдома. В НГА учился на бюджете благодаря хорошим мозгам. С Кротовым он попал в одну группу с самого начала. Так уж получилось, что они подружились. Роман испытывал к Никите дружеские чувства и всегда старался разделить с ним всю ту роскошь, которой благодаря богатому отцу владел сам: возил его на своей машине, таскал на все мероприятия, норовил угощать в самых дорогих заведениях города. Никита нехотя принимал все это, чувствуя вину, он общался с Кротовым совсем не из-за денег его папы…
— Да забей ты, дружище! — Роман похлопал того по плечу.
В этот момент в столовую пулей влетел студент со второго курса. Он подбежал к столу и буквально упал рядом с Кротовым.
— Ромыч, проблемы! — выдал он, стараясь перевести дыхание.
— Чего еще? — не понял Кротов.
— Кто-то напарил на бабки наших первашей! — выпалил вошедший, — пообещал поставить два предмета! Они, дураки, бабки отдали! И зачетки! А те слились!
— Тихо-тихо, не ори! — Кротов опасливо огляделся по сторонам, — кто такие, кто нагрел?
— Да сказал же, не знаю! — прошипел парень, — они кинули и потерялись, где концы искать, без понятия…
— Охренеть! — Кротов стукнул рукой по столу, — не было печали. Ну, я им не мама проблемы постоянно решать. Пусть сами в другой раз думают. Я бы помог вам, но понятия не имею, как. Где мы теперь ваших кидал искать будем? — он невесело усмехнулся.
— Ром, — Кирилл Лукьянов, который все это время молчал, подал голос, — вообще-то, есть решение проблемы, — он слегка потупился, — кажется, я знаю, кто это сделал…
10. Война
Через плечо у Макарова была переброшена спортивная сумка со всем необходимым. Он вошел в здание, миновал коридор и, повернув налево, открыл знакомую дверь. Даже спустя почти полтора года он хорошо помнил, куда идти. Обстановка, запах, звуки, все здесь было до боли родным и знакомым. Все напоминало о былых временах. Как же он соскучился по этим временам…
Сейчас было рано, здесь еще никого не было. Макаров прошелся по залу, потрогал рукой грушу, осмотрел ринг. В этот момент позади послышался удивленный возглас.
— Эй, парень, ты в секцию? Мы еще закрыты, тренировка только… Макаров? Серега?! — Павел Дмитриевич даже дар речи потерял, когда Сергей повернулся к нему.
— Здравствуйте, Павел Дмитриевич! — Макаров улыбнулся и протянул руку, — знал, что вас застану…
— Серега, сколько лет! — тренер очень крепко пожал руку Сергею и похлопал его по спине, — и не забыл! Я был так расстроен, когда ты ушел, Серег. Но я тебя понял. Всегда уважал людей, умеющих расставлять приоритеты. Но было жаль, не скрою! — он снова улыбнулся, — сейчас-то как живешь, Сергей? Полтора года прошло, почти два. Мама как?
— Хорошо мама, — ответил Макаров, — правда, хорошо. Поправилась, операцию сделали. Живем нормально, я… я зарабатываю неплохо, — ответил он, слегка потупившись.
— На работу устроился? — уточнил Павел Дмитриевич, — это хорошо, если хорошо платят и не гробишь себя. Для студента, так вообще почти нереально. Ничего противозаконного, я надеюсь? — он с улыбкой похлопал Сергея по спине, — ладно, шучу я, чего напрягся!
Если бы только доброжелательный Павел Дмитриевич знал, насколько его, как он думал шутка, точно попала в цель…
— Да, ну нет, конечно, — сказал Макаров, снова опустив взгляд, — один знакомый фирму открыл. Ну, я там вроде как менеджер, что ли… — он даже не знал, какую должность назвать.
— А, не парься, сейчас все менеджеры, главное, чтобы платили и ни во что не втянули! — Павел Дмитриевич отмахнулся, — ну, значит, Серег, жизнь наладилась, да? Это здорово, поздравляю! Рад, что не забыл, рад! Серег, я бы предложил чайку сейчас, но через двадцать минут ребята тренироваться придут, надо подготовить зал. Давай, если есть время, часика через два посидим? — предложил тренер.
Макаров расплылся в улыбке.
— Да я помогу зал подготовить, — предложил он, — Павел Дмитриевич, я чего пришел-то… я не просто так в гости. Тут деньги принес, которые был за два месяца должен…
— Э, нет, Сережка, даже не начинай! — тренер отмахнулся, — даже не смей меня обижать, Сережа! Я рад, что у тебя все наладилось, но твоих денег мне не надо! Сказал, прощаю тогда, говорю и сейчас…
— Нет, вы не поняли! — улыбка Макарова стала еще шире, — я не могу позволить себе дальше тренироваться в долг. Да и смысла теперь как бы нет…
— Тренироваться в долг, ты… — Павел Дмитриевич изумленно поднял брови.
— Да-да, — Сергей кивнул, — вы все поняли правильно. Я вернуться хочу. Возьмете обратно?
— Давай зачетку, Дима! — Елисеева взяла у Фролова зачетную книжку, — баллов на минималку поставлю, сам понимаешь ты вообще не ходил… — она улыбнулась и расписалась.
— Спасибо вам, — Фролов кивнул.
— Не за что, иди! — разрешила она, — и, Дим! Не надо больше никого вместо себя присылать! Ты же сам прекрасно подойти можешь, верно?
— Ну да, — ответил Фролов, — верно. До свидания.
— Всего тебе хорошего, Дима.
Фролов вышел из аудитории, крайне довольный собой. Все. Теперь последний экзамен стоял, сессия была полностью закрыта. Можно было расслабиться окончательно, только сразу отложить денег к летней. Он спустился на первый этаж и, почувствовав, что в животе урчит, направился в столовую.
— Димас! Эй, Димас!
— Твою мать… — пробормотал Фролов, оборачиваясь на знакомый голос. Стас Удалов уже со всех ног семенил к нему. На его лице, как всегда, сияла жизнерадостная сладенькая улыбка.
— Здорово, Димас! — Стас протянул руку, которую Фролов нехотя пожал, — ты от Елисеевой идешь?
— Ну да, от нее, — честно ответил Дмитрий.
— Экзамен, что ли, ставил? — осведомился Удалов, — а чего ко мне не обратился?
— Она сказала, ходить к ней напрямую, а не подсылать кого-то, — Фролов пожал плечами, входя в столовую, — Рабинович, кстати, говорил то же самое. И Лебедев…
— У, понятно, — было заметно, что Удалов занервничал, — ну, ты все равно не забывай, если что. Да и зачем тебе весь этот головняк, верно? Друзья всегда помогут! — он похлопал Дмитрия по спине.
Фролов набрал себе еды и, расплатившись с буфетчицей, направился к дальнему столу. Удалов заспешил за ним, так ничего себе и не взяв.
— Короче, Димас, целых две хорошие новости! — сообщил Удалов, плюхнувшись напротив Фролова, — тьфу, как ты эту столовскую байду ешь? — он демонстративно скривился.
— Нормально ем! — коротко ответил Фролов, — что за новости, Стас?
— Ну, во-первых, скоро следующий транш! — Удалов подмигнул, — а это значит что? Правильно: нуликов на наших счетах прибавится, причем с правой стороны! — он хлопнул в ладоши.
— Деньги — это всегда хорошо, — кивнул Дмитрий, отхлебнув сок из стакана, — ну а вторая?
— А это особенно интересно! — глаза Удалова заблестели, а улыбка, казалось, стала шире, чем когда-либо, — наш дорогой и уважаемый президент союза студентов Виктор Костин в этом году заканчивает выпускной пятый курс. А это значит, что его место займет кто-то другой. Смекаешь, к чему я, Дима? — он подмигнул.
— Значит, что будут выборы, — ответил Фролов, — и по итогам назначат нового президента профсоюза…
— Верно! — воскликнул Удалов, — и я собираюсь победить на этих выборах! Всего-то один шаг остался до вершины, Димас! И тогда нам уже ничто не помешает! Будем делать, что захотим, брать столько, сколько хотим! — он похлопал Фролова по плечу, — Димка! Мы будем на вершине игры!
— Понятно, — буркнул Фролов. Новость была ему совсем не по душе. В последнее время Удалов и так творил в профкоме беспредел. А если он встанет у руля, страшно подумать, что начнется тогда…
— Я к чему все это, Димка! — вспомнил Стас, — ты скажи Костику, чтобы как будет время, зашел ко мне, ладно? Нам надо обсудить предстоящую предвыборную программу! — Удалов нехорошо ухмыльнулся.
— Я передам, — сухо пообещал Фролов, не отрываясь от тарелки.
— Ну, вот и ладненько, Димок! — Удалов, сияя от счастья, поднялся из-за стола, — я побегу, еще много дел! Приятного аппетита, дорогой!
С этими словами он быстро удалился из столовой. Фролов проводил его угрюмым взглядом.
Кротов нервно ходил из сторон в сторону по своей гостиной. Кирилл и еще несколько человек, расположившись на диване, следили за ним взглядами.
— А вот скажи-ка мне, Кирюша, тебе папа с мамой денег мало дают?! — гневно осведомился Роман, наконец, остановившись, — или в игрушки поиграть захотелось? Какого лешего ты вообще к ним полез?
— С батей в контрах в последнее время, — хмуро сообщил Кирилл, — хотел сам бабла срубить, чтобы не унижаться перед старым…
— Перед старым! — передразнил Кротов, — да я квартиру в центре поставлю, что ты сам накосячил! Ну да, извиниться же гордость не позволяет! Проще втянуть нас в какие-то непонятные разборки, да, Кирюша? — он, не моргая, смотрел на приятеля.
— Да ну брось, Ром, какие там разборки? — Лукьянов попытался разрядить обстановку, — может, вообще, хрен бы с ними, а? — он с надеждой посмотрел на Кротова.
— Хрен бы с ними?! — прошипел тот, злобно глядя на Кирилла, — а на уважение тебе, я посмотрю, вообще наплевать? Хочешь бросить их на произвол судьбы, да? Сиди и молчи, дурак, натворил дел уже…