Я никогда не работал по контракту с похожей колонией, но знал, что ответ может быть только один:
– Чтобы люди и дополненные люди не могли покинуть планету.
Амена с недоумением посмотрела на меня:
– Что-что?
– Если бы они использовали шаттлы, – объяснил я, то группа людей могла бы захватить его и добраться до корабля снабжения. И улизнуть.
Цели уж точно сделали это через космопорт, но сначала им пришлось найти способ заставить десантный отряд «Бариш-Эстранцы» им в этом помочь. Если бы группа отчаянных колонистов просто поднялась на лифте, корабль мог бы быстро отшвартоваться от шлюза и закрыть им доступ. Стопроцентной защитой от дурака не назовешь, но на девяносто процентов работает. Кстати, защита от дурака – еще одно странное выражение. А почему бы не придумать защиту от умного? Вряд ли кто-нибудь попытается вломиться на корабль, стоящий в космопорте, и захватить его, не взяв с собой оружие.
Амена пришла в ужас. Ратти тоже изменился в лице.
– Хочешь сказать, что колонисты были пленниками? – спросил он.
– Вполне возможно. Люди не любят, когда их выкидывают на не подходящей для жизни планете, где недостаточно воздуха, воды и пищи.
А кому бы это понравилось? Горнорудные производства – это кошмар, но там людям хотя бы платят (ну, в большинстве случаев), и припасов обычно хватает. А ведь горнорудные производства обходятся слишком дорого, чтобы просто их бросить.
Я мало что знал о колониях на частично терраформированных планетах, потому что Компания никогда их не страховала. А это многое говорит о том, насколько они опасны, если даже Компания посчитала бюджет слишком маленьким, а задачи невыполнимыми. Проекты по терраформированию, которые полностью готовят планету до приезда людей и дополненных людей, были слишком дорогим и долгосрочным вложением, но зато не заканчивались таким провалом.
Ратти покачал головой и взмахнул руками:
– Я даже не удивлен. Наверное, слишком много времени провел в Корпоративном кольце.
Ага, я тоже.
– Так, значит, они не просто забрасывают людей на планеты и оставляют умирать, но и делают это насильно? – спросила Амена, на ее лице отражалась смесь изумления с яростью.
– Теоретически – нет.
Теоретически колония постоянно снабжается, пока не начнет производить все нужные ресурсы самостоятельно, а первоначальные колонисты освобождаются от обязательств по договору. Но сами понимаете, как все бывает на деле.
– Но колонисты – не добровольцы, – прояснил Ратти для всех.
– Иногда бывают и добровольцами, – сказал я, потому что не желал больше обсуждать эту тему.
Они вызываются добровольцами, не представляя куда, но все равно едут по разным причинам, например, как я на Майлу. А еще есть другие «добровольцы», которые натворили что-то не то и теперь стоят перед выбором – либо они едут, либо их поджарит модуль контроля или какой там есть его эквивалент у людей.
Тиаго промолчал, так что можно считать это победой.
«Я также обнаружил там обломки, вероятно, от нескольких разрушенных спутников», – сказал ГИК.
– Думаешь, это произошло недавно? – спросила Арада с мостика, отодвинувшись от мелькающих у нее над головой сканов. Она развернулась, пытаясь найти лучшее положение для просмотра.
«Анализ показывает, что обломки находятся на орбите больше сорока стандартных корпоративных лет», – сообщил ГИК.
– Видимо, ты не можешь сказать, каким образом они были разрушены? – поинтересовался Тиаго.
«Если бы мог, то уже сказал бы. Космопорт – наш самый надежный источник информации. Он подключен к источнику энергии, а значит, недавно использовался, там даже работает система жизнеобеспечения. Вероятно, исследовательский корабль вернулся после нападения на меня».
Арада нахмурилась, глядя на изображение космопорта.
– Но исследовательского корабля там нет. И невозможно сказать, причаливал ли он, пока мы там все не обыщем.
Оверс тоже не выглядела радостной.
– Не знаю, о чем беспокоиться больше – о том, что придется обыскивать колонию, возможно, полную враждебных людей, видоизмененных инопланетными реликтами, или о том, как выследить и взять на абордаж вооруженный корабль.
– Также полный враждебных людей, видоизмененных инопланетными реликтами, – пробормотала Арада, отвлекшись на чтение данных по энергетическим уровням космопорта, которые показывал ГИК.
Пока мы летели к космопорту, Арада и Оверс удалились на некоторое время в каюту, после чего немного повеселели. Я не стал подсматривать за ними через камеры ГИКа и не запустил туда дрона. С гораздо большей вероятностью они занимались сексом или обсуждали свои отношения (а я скорее ударился бы головой об стену, чем смотрел бы на такое), а не говорили о чем-то для меня полезном.
Конечно, они могли бы замышлять там что-то против меня, но все-таки вряд ли.
Примерно в то же время я перехватил часть разговора Тиаго и Ратти. Тиаго рассказал о нашем разговоре в каюте, и Ратти ответил, что знает о попытке убийства. Тиаго сказал, что ему хочется передо мной извиниться. А Ратти ответил: «Думаю, лучше на время забыть об этом, хотя бы пока мы не выпутаемся из нынешней ситуации. Автостраж – очень закрытая личность, ему не нравится, когда обсуждают его чувства».
Вот почему Ратти – мой друг.
ГИК получил скан планеты в реальном времени. Над ней закручивалось множество облаков, некоторые были похожи на массивные бури. А между облаками мелькали клочки коричневого, серого и ярко-красного – видимо, поверхность.
– Планета так и должна выглядеть? – осведомился я.
– Ты о том, что терраформирование не удалось? – спросил Ратти, рассеянно глядя на экраны. – Красный может быть водорослями. Вероятно, они используют воздушные пузыри над колонией и сельскохозяйственными зонами, чтобы дышать в подходящей атмосфере. Так мы делали на «Сохранении» до завершения терраформирования.
«Погода выглядит естественной, – отметил ГИК. – Я не засек сигналов голосовой связи или сетевых, но они могут использовать местные системы, хорошо защищенные».
– Так что мы не можем просто вызвать их и узнать, не хочет ли кто-нибудь поговорить. – Арада изучила результаты сканирования. – Перигелий, не хочешь выпустить зонды, как собирался?
«Еще рано, – отозвался ГИК и через секунду добавил: – Все указывает на присутствие неизвестных враждебных существ. Зонды выдадут им наше прибытие».
Арада кивнула:
– Тогда давай сосредоточимся на космопорте. Мы хотим высадиться и взглянуть на него. Мы можем узнать, где сейчас капсула лифта? Она на причале или вернулась на планету?
ГИК развернул изображение и увеличил его. Внешний сенсор показывал, что капсула находится наверху лифтовой шахты.
Это означало, что мне надо беспокоиться только об атаке со стороны тех, кто уже прячется в космопорте или собирается взять корабль на абордаж.
– Можешь показать изображение изнутри? – спросил я ГИКа.
Я пробудил свои дроны и велел им встретиться со мной у шкафчиков со скафандрами. Пошлю дронов через шлюз первыми – чем больше информации, тем лучше.
– У причала должна быть система безопасности, – сказал я. – Если она включена или была включена, то расскажет нам все, что нужно знать.
«Я могу сделать частичную карту на основе энергетических систем, которые сумею определить», – отозвался ГИК.
– Один ты идти не должен, – сказал Тиаго с командной палубы. – Я пойду с тобой.
– И это правильно, – подхватила Оверс, – но втроем безопаснее.
Судя по решительному, но немного раздраженному лицу Арады, видимо, об этом и шла речь в разговоре об отношениях во время секса, который я не стал слушать. Оверс наверняка настаивала на том, что сейчас ее очередь сделать вместе со мной какую-нибудь глупость. Так что да, в сущности, они и впрямь строили против меня козни. Но мне все равно было плевать, что они там решили, тут я главный по безопасности.
– Это моя работа. Мне не нужна ваша помощь.
– Из-за меня тебя подстрелили в нашей экспедиции, так что я не пущу тебя одного, – раздраженно сказал Тиаго.
– Не смотри так, автостраж, – сказала Арада, – ты сам знаешь, что это безопаснее. Ты же не хочешь умереть из-за какой-нибудь глупой случайности, например, оказавшись взаперти в отсеке, когда некому будет открыть дверь.
Звучало совсем глупо, но это хороший пример того, как находят смерть люди, исследуя заброшенные строения. Да, я и сам приводил этот пример клиентам, которые горели желанием куда-то залезть и погибнуть. Да, я ненавижу, когда мои же слова обращают против меня.
– И это записано в контракте, – решительно и бесповоротно добавила Оверс.
Она уставилась мне в висок так непреклонно, что я вспомнил разговор в нашем исследовательском модуле – о том, как я помог Араде. Я действительно помогал Араде. И хочу помочь брачной партнерше Арады остаться на ГИКе и выжить.
– Это относится только к людям, – сказал я.
Стоило попытаться.
– Это касается всех, подписавших контракт, – возразил Ратти и послал мне по сети выдержку из соответствующей части контракта.
Теперь у меня не осталось слов, я просто молча злился на Пин-Ли. Ведь это она заключала контракт от моего имени и специально вставила туда этот пункт.
Однако Арада не стала тыкать меня носом в контракт, и никто не злорадствовал.
– Тиаго, автостраж главный, – твердо произнесла она. – Ты подчиняешься его приказам без вопросов. Если ты так не можешь, я пойду вместо тебя.
Тиаго поднял руки, раскрыв ладони:
– Согласен.
Я был в отчаянии.
«ГИК, – сказал я по приватному каналу, – объясни им, что я должен идти один. Прикрой меня».
«Согласен, – сказал ГИК для всех, – будет безопаснее, если автостраж пойдет вместе с двумя сертифицированными специалистами».
Почему я даже не удивился?
«Какой же ты все-таки говнюк», – ответил я по приватному каналу.
«Так безопаснее, – повторил он только мне. – Я потерял свою команду, но тебя не потеряю».
– У тебя такое странное выражение лица, – сказала Амена, что совершенно не улучшило мне настроение. – Ты хорошо себя чувствуешь?