Поставщики мобильной связи определенно извлекают выгоду из законодательных неопределенностей и противоречий, подтверждающих, что законодательные рамки могут быть более гибкими, когда служат интересам капитала и других господствующих институтов[445]: в частности, продавцы сим-карт могут работать на улицах, хотя фактически это запрещено законом. По сути, производство социальных барьеров внутри города зависит от гибкости закона, который создает пространства, являющиеся исключением из правил. В случае торговцев сим-картами и других нелегальных уличных работников именно законодательные уловки ведут к сверхэксплуатации их как прекарной рабочей силы. Двусмысленность закона подпитывается длительной традицией уличной торговли в Бразилии: от продавцов фруктов в колониальную эпоху до сборщиков мусора, лоточников, наперсточников и прачек после отмены рабства[446].
Продавцы сим-карт и другие уличные торговцы работают на самых оживленных улицах центральной части Белу-Оризонти. Они создают изменчивую пространственность, образуемую стихийными отношениями между людьми, вещами, информацией и спроектированной материальной средой города. Присвоение пространства центра города рождает жесткую конкуренцию и напряженные дискуссии. В разговоре с местными архитекторами я узнал, что последняя реконструкция площади Сети-ди-Сетембру, проводившаяся в 2003 году, принимала во внимание борьбу, ведущуюся за нее между официально учрежденными коммерческими предприятиями, уличными торговцами и другими заинтересованными группами. На первый взгляд кажется, что новые очертания площади и прилегающих к ней пространств служат интересам легальных коммерческих предприятий и других инстанций, заинтересованных в «возрождении» публичных пространств, – стратегии, ориентированной на пространственную сегрегацию различных классов[447]. Однако проведенная реконструкция явно дает возможность развернуться неформальной экономической деятельности, тем самым поддерживая незаконность.
Существование такого рода поверхностных пространств показывает, как государство с изрядным постоянством производит исключения из правил[448]. Исключения основаны на установлении границ – проведении политических или социальных демаркационных линий – которые позволяют разделить легальное и нелегальное в городском пространстве, хотя и весьма условно[449]. Статус нелегальных работников присваивается уличным торговцам Сводом нормативно-правовых актов Белу-Оризонти. Свод образует одно из оснований «города как формы», действуя как биополитический диспозитив. За счет неоднозначных правил он способствует прекаризации положения[450] уличных торговцев, ограничивая их возможность находиться в определенных городских пространствах, нередко лишая их правовой защищенности. Некоторые продавцы рассказывали мне о случаях, когда городские надзорные органы – печально известные «проверяльщики» – отбирали у них сим-карты, и о постоянном притеснении со стороны этих служб разной степени жесткости. Неопределенность положения, незащищенность погружают уличных продавцов в состояние, близкое к «голой жизни» – жизни, сведенной к выживанию, к поддержанию себя как биологического организма[451]. В случае продавцов сим-карт «город как форма» образуется и установками властей, которые исторически способствовали эксплуатации и пространственной сегрегации трудящихся. Особую роль в управлении городским пространством в Бразилии играет расовая логика, определяющая, кто имеет право находиться в определенных пространствах или свободно перемещаться по городу[452].
Расизм в Белу-Оризонти – жестокая реальность, проявляющаяся и выражающаяся в различных формах в обыденной речи и повседневной жизни. Как шутит Изабелла, двадцатисемилетняя чернокожая продавщица сим-карт: «В Бразилии волосы, развевающиеся назад, – это шаг вперед». Чернокожих бразильцев, среди прочего, выделяет курчавая шевелюра (которая не может свободно развеваться), столь отличающаяся от длинных прямых волос потомков смешанных браков. Эта фраза прекрасно выражает множественные основания для навешивания расовых ярлыков, посредством которых государственная власть и другие слои общества классифицируют и угнетают беднейшие слои чернокожего населения. Расовая логика пространственной исключенности ограничивает уличных торговцев в их перемещениях по городу, сокращает возможности пользования публичными пространствами. Жуан, продавец сим-карт тридцати с небольшим лет, вспоминает случаи расовой дискриминации со стороны властей:
Не помню, четыре или пять раз меня останавливала полиция… Они проверили по картотеке в участке и, слава богу, ничего не нашли на меня. Почему, на мой взгляд, так произошло?.. Большинство раз, когда меня задерживали, они делали это так, будто я бомж, они так и говорили: «Руки вверх, бомжара!» И я думаю, они это не просто так говорили… Я видел, как полицейские избивали людей на улице… И что-то мне подсказывает, что дело было в цвете (кожи).
Расовые дискурсы и юридические инструменты, усиливая прекаризацию отдельных групп трудящихся, создают условия «голой жизни». В этом процессе производство пространства и его внутригородских барьеров играет ключевую роль. Как отмечают Меццадра и Нильсен[453], создание границ и производство «голой жизни» напрямую отвечают капиталистическим потребностям в накоплении стоимости, способствуя умножению труда, от которого зависит извлечение прибыли. Исторически конкретный анализ отношений между новыми формами прекарной занятости и стихийными пространственностями внутри определенных социальных формаций – отношений между «городской формой» и «городом как формой» – составляют фундаментальное измерение изучения цифрового капитализма. В Белу-Оризонти цифровое угнетение образуется созданием новых видов трудовой деятельности, нестабильных информационных рынков и конкретных форм пространственной организации, необходимых для циркуляции стоимости.
В глобальном разделении труда разработка технологий, составляющих основу цифрового капитализма, неразрывно связана с североамериканскими странами, тогда как производство и различные формы низкоквалифицированного и второстепенного информационного труда рассеяны по всему миру в поисках более дешевой рабочей силы и менее строгого – или несуществующего – трудового законодательства. В этом контексте фигура продавца сим-карт воплощает противоречивую логику современного капитализма. Вполне вероятно, что жителям североамериканских стран деятельность продавцов сим-карт показалась бы бессмысленной. В мире высоких технологий, где торговля перенесена в виртуальное пространство, уличный зазывала, торгующий смартфонами, одним из наиболее продвинутых технических средств, является вопиющим противоречием. Специфические стратегии «народного маркетинга», придуманные продавцами сим-карт, – например, назойливые выкрики торговцев симками, громогласно предлагающих свой товар, – могут выглядеть как экзотическое проявление бразильской низовой культуры. Навязчивое визуальное и физическое присутствие продавцов сим-карт на улицах города выражает конфликт между доминирующим дискурсом, исходящим из представления о совершенно абстрактной реальности нематериального товара – информации, – и живой материальностью воспроизводства цифрового капитализма. Обнаруженное противоречие вскрывает капиталистическую логику разделения-сокрытия, лежащую в основе этой полной антагонизмов реальности.
Цифровые медиа играют важную роль в эволюции труда продавцов сим-карт, будучи инструментами, посредством которых они выполняют базовые информационные операции. Представляя специфические услуги, продавцы сим-карт пытаются привлечь внимание клиентов, громко рекламируя свой товар. Как только клиент заинтересуется сим-картой определенной компании и специальными предложениями, продавец должен ответить на все вопросы и развеять все возможные сомнения. Нередко торговец устанавливает или заменяет сим-карту в телефоне клиента. Как только симка вставлена, продавец должен зарегистрировать соответствующий ей мобильный номер в государственном Агентстве связи Бразилии, для чего требуется индивидуальный номер налогоплательщика. Хотя клиенты могут зарегистрировать его самостоятельно, большинство предпочитает, чтобы за них это сделал продавец (многим покупателям процесс регистрации кажется сложным и запутанным, а торговцы имеют большой опыт). Однако, как рассказали продавцы, иногда клиенты покупают сим-карту и по забывчивости не регистрируют ее или и вовсе теряют. Для торговца незарегистрированная симка – это проваленная сделка, которая не засчитывается компанией. Поэтому продавцы делают все возможное, чтобы зарегистрировать сим-карту при продаже и даже указывают свой номер налогоплательщика.
Регистрация сим-карты продавцом
Замена продавцом сим-карты
Прибыль компаниям сотовой связи приносит не продажа сим-карт, которые, учитывая стартовые бонусы и кредиты, достаются клиенту фактически бесплатно, а потребление услуг связи, с которых взимается «технологическая рента» (особенно принимая во внимание, что мобильная связь в Бразилии – одна из самых дорогих в мире). Наряду с официальной регистрацией продавцы должны ежедневно вводить информацию о проданной сим-карте в базу данных компании, сразу после продажи или в конце рабочего дня. Для этого им выдается смартфон, который остается у них на все время работы в компании. На него заранее устанавливается приложение, куда продавцы должны вводить основную информацию о сделке (номер телефона, тарифный план, статус активации, специальные