[696]. Во-вторых, визуальный язык цифровых карт позволяет смешивать и делать неразличимыми фантазии и реальность. Даже самые хорошие студенты нередко поддаются соблазну цифрового дизайна, не замечая его влияния на представление сложных социальных проблем. В итоге на картах, призванных передать острые социальные вопросы, появляются веселые фантазийные картинки из комиксов или детских мультфильмов, меняющие тональность обсуждения и обесценивающие проблему. Тенденция размывания границ между фантазией и реальностью, помимо прочего, является трюком, который широко используется в визуализациях девелоперских проектов. В-третьих, цифровые картографические проекты нередко связаны с интерактивными платформами, которые позволяют оценивать качество мест, где могут быть пережиты или, скорее, потреблены определенные опыты и услуги. Потребление нормализуется и закрепляется как неотъемлемая часть повседневности.
Карты нуждаются во внимании. Вскрыть нерефлексивные допущения цифровой картографии поможет использование карт негородских пространств, например для охраны окружающий среды[697], или обращение к альтернативным картографическим проектам, подобным упоминавшемуся 3Cs. Критически картографировать – значит экспериментировать со способами разметки разнообразия, которое придает форму нашей повседневности. Я представляю себе критическую картографию в виде ре-дизайна (в понимании Латура) методологии карты. Я имею в виду эксперименты с разнообразными режимами фиксации данных, диаграммами, планами, инструкциями, визуализациями, моделями, скриншотами, приложениями, устройствами виртуальной реальности, подобные тем, которые в свое время проводили Латур и Эрман. С этими формами и против них необходимо работать.
Замысел этого текста возник благодаря текстам Латура и Дорриана, обративших внимание, что увеличение типов карт и их создателей, усиленное возможностями цифровых технологий, сопряжено с дестабилизацией масштабов карты и политического управления. Сегодняшние карты не обладают устойчивым масштабом. Они не производятся исключительно в рамках национальных государств. Актуальные карты создаются международными корпорациями – производителями платформ и приложений для цифрового картографирования. Они легко меняют масштабы и персонализируют маршруты перемещений. Одновременно цифровые технологии расширяют возможности коллективного создания карт. В этом тексте я стремился передать двойственность сложившейся ситуации. С одной стороны, бесконечное умножение карт расшатывает связь между политическим управлением и пространством. С другой стороны, изменившиеся возможности производства карт позволяют формировать новые властные отношения, отличные от тех, на которых строилась картография колонизированных колонизаторами. Международная нестабильность убеждает нас, что развитие техник картографирования представляет серьезный вызов как для науки, так и для политики.
Между эволюцией карт и городами нет обязательной связи: геолокационные технологии привносят огромные перемены в различные сферы жизни, мобильные медиатехнологии меняют природу отношений между сельским и городским, а режимы критического картографирования могут быть применены за пределами городов с не меньшим успехом, чем в городе. Тем не менее цифровое картографирование – феномен, показательный в плане меняющейся роли городов. Новые паттерны цифровой видимости Google Earth или новые обозначающие место знаки более плотно связаны с городами, причем крупнейшими городами планеты. Цифровая картография представляет города как пространства увеличивающейся значимости, чья важность определяется преимущественно через потребление, ведь на современных картах городов названия брендов гораздо более различимы, чем названия локаций.
Диверсификация масштабов и режимов не только сужает, но и расширяет возможности картографирования. Ключом к расширению возможностей может стать идея mesure – «чувство меры». Это французское существительное переводят на английский как «мера» (measure) и «бит» (beat). Анри Лефевр использует это понятие как основание «ритманализа» – будущей науки о городах[698]. Ритм-аналитики должны анализировать ритм и аритмию, совершенно различные городские ритмы. Ритм-аналитики ставят вопрос о «чувстве меры», стремясь создать методологию для связывания разных ритмов. Когда цифровое картографирование приносит нам все больше информации, критическая картография занимается вопросом меры: она рассматривает отношения между масштабами, между качественным и количественным, между дизайном, практичностью и значением, между картографом и картографируемым. Она заставляет нас задаться вопросом: как передача информации посредством карты может производить трансформацию в ритмах мира?
Лев МановичИзучая городские социальные медиа: проекты Selfiecity и On Broadway
Визуальный контент социальных медиа, такой как, например, изображения и видео, загружаемые пользователями в Instagram, YouTube, Sino Weibo, «ВКонтакте», Flickr и другие популярные социальные сети, открывает замечательные возможности для изучения современной визуальной культуры и городской среды. Анализируя информацию, которой сегодня делятся друг с другом миллионы пользователей, мы можем понять, что занимает воображение и служит источником вдохновения для творчества людей со всех концов света; как они представляют себя и других; какие темы, стили и визуальные приемы наиболее распространены или уникальны, и как эти темы и приемы отличаются в зависимости от места, пола, возраста и многих других демографических характеристик. В нескольких проектах, реализованных с 2012‐го по 2015 год, мы изучили миллионы изображений, которыми поделились в Instagram жители городских районов. В моем тексте рассматриваются два из этих проектов: Selfiecity (2014) и On Broadway (2015). В Selfiecity мы сравнивали способы представления себя на фотографиях-селфи, которые загружали в Instagram жители пяти городов мира. В проекте On Broadway наше внимание было сосредоточено на одной улице Нью-Йорка – точнее, участке Бродвея в 13 миль, пересекающем Манхэттен; мы анализировали изображения, загруженные пользователями в этом районе в Instagram и Twitter, «чекины» в Foursquare, а также информацию о поездках на такси и отдельные социально-экономические показатели по данным переписи населения США. В тексте представлены наши методы, результаты и уникальные интерактивные интерфейсы для исследования собранных данных, которые мы разработали для каждого из проектов.
В 2005 году я ввел в научный лексикон термин «культурная аналитика» (Cultural Analytics), которым обозначил «анализ больших массивов и потоков культурных данных с помощью компьютерных технологий и техник визуализации», и в 2007 году мы основали исследовательскую лабораторию Software Studies Initiative (softwarestudies.com), чтобы перейти непосредственно к научным проектам, в которых мы могли бы использовать эту методологию. Разработав и опробовав наши методы и программное обеспечение на небольших пакетах данных, таких как 4535 обложек журнала The Time (выпущенных c 1923 по 2009 год), в 2012 году мы приступили к работе с социальными медиа.
Начав с общего сравнения 2,3 миллионов изображений из Instagram, которые опубликовали сотни тысяч людей в 13 мегаполисах мира (проект Phototrails, 2013, http://phototrails.net/), мы последовательно переходили к изучению более специфических категорий изображений, отбирая их по типу контента (Selfiecity, 2014, http://selfiecity.net) или местоположению (On Broadway, 2015, http://on-broadway.net).
Учитывая, что все пользователи приложения Instagram работают с одними и теми же интерфейсом, фильтрами и даже размером и квадратным форматом картинки, мы задались вопросом: насколько будут отличаться изображения, сделанные в разных городах? Создают ли сетевые приложения, такие как Instagram, и их инструменты новый глобальный визуальный язык, эквивалент визуального модернизма, возникшего столетие назад? К большему или меньшему эстетическому разнообразию приводит легкость создания, редактирования и публикации фотографий, когда у всех пользователей в телефонах – одни и те же приложения и глобальные социальные сети? Возможно, результатом является постоянное повторение, однообразие, визуальная и социальная мимикрия, ведь еда, котики, селфи и другие популярные темы могут вытеснить все остальные.
Использование больших объемов контента социальных медиа и компьютерных технологий и инструментов визуализации позволяет нам применить количественный подход для ответа на подобные вопросы. Анализ, проведенный в рамках проекта Phototrails, выявил существенное сходство между городами с точки зрения базовых визуальных характеристик, таких как оттенки и цветовая палитра изображений, а также использования фильтров. Но эти результаты были отчасти следствием применявшегося нами метода. Мы не учитывали содержание фотографии, разницу в композиции и другие аспекты эстетики фотоизображения, степень популярности различных типов снимков и многие другие возможные измерения различий. Вместо этого мы рассматривали фотографии лишь как ассамбляж цветных пикселей.
Пытаясь преодолеть некоторые ограничения нашего первого начинания, в 2013 году мы начали новый проект – Selfiecity (http://selfiecity.net). Мы отказались от использования произвольной выборки изображений из социальных медиа с любым контентом, и сфокусировали наше внимание на одном типе фотографий – популярных среди пользователей селфи (автопортретах, снятых камерой мобильного телефона). В следующей части этого текста я расскажу, как мы сформировали базу данных селфи, какими методами для этого пользовались и как представляли свою работу с помощью визуализаций и веб-сайта. Я также поделюсь некоторыми из полученных нами научных результатов.