Москве такое раздолье, как здесь! Вот только к северным ночам он никак не можетпривыкнуть. У них ночи как ночи – темные. А здесь на Севере летом ночи светлые.Оттого-то и называются они – белые ночи.
Потому и белые, что в нихсветло, почти как днем. Даже можно разглядеть мелкие синие цветочки набабушкином халате, не то, что ее саму. Бабушке, Глафире Петровне, как видно,тоже не спится. Стоит она перед иконами и молится. Тема тоже умеет молиться. С техпор, как его год назад крестили, он уже выучил и «Богородице Дево, радуйся», и«Отче наш». Даже молитву «Верую» почти всю знает. А осенью пойдет в школу.Вернее, в две школы сразу: обычную и воскресную, при Никольской церкви, что насоседней улице. Как раз в этой церкви его и крестили…
Тем временем бабушка кончиламолиться, обернулась, заметила наблюдающего за ней Тему и подошла к егокроватке:
-Что, внучек, не спится тебе?
-Не-а, бабушка… Расскажичто-нибудь…
-Хочешь, расскажу сказочку прозвезду-алмазочку? – спрашивает Глафира Петровна, присаживаясь рядом с Темой наскрипучий стул с выгнутой спинкой. – А сама лукаво улыбается внуку, словнождет, что-то он ей ответит…
-Не-е, это я знаю. – говоритТема, заметив бабушкину улыбку. - От мамы слышал… Я тебе скажу «да», а ты опятьспросишь: «рассказать тебе сказочку про звезду-алмазочку»? Лучше про другоерасскажи.
-А про что?
Тема обводит взглядом комнату,на ходу придумывая, какую бы такую сказку он хотел услышать от бабушки. И вдругговорит:
-Про мальчика. Ну, вон того,на иконе. Его как зовут? Он что, святой?
-Да, святой. – отвечаетбабушка. – А зовут его точно также, как тебя.
-Темой?
-Может, папа с мамой его тожетак звали. А на самом деле его зовут Артемием. Праведным Артемием Веркольским.Есть, еще севернее нас, на Пинежье, такое село – Веркола. Вот там он и родился.Оттого и прозывается – Артемием Веркольским.
-А дальше что?
-А дальше было вот что… Толькодавай сразу с тобой договоримся – все, что я тебе расскажу – это не сказка. Всеэто было на самом деле, хотя и очень давно, почти пять сотен лет назад. Тоесть, когда еще моя пра-пра-прабабушка не родилась. Вот как давно!
-А как же тогда ты об этомузнала?
-Ну, во-первых, бабушкарассказывала. Она была как раз из тех мест, с Пинежья. А пинежане праведногоАртемия Веркольского особенно почитают. Ведь он их земляк. Да и житие егоприходилось читать. Это такая книжка, где написано про жизнь и чудеса отрокаАртемия . Может, придет время, ты и сам ее прочтешь. А пока что я тебе про негорасскажу.
-А отрок – это кто такой? – неунимается Тема. А сам уже из под одеяла вылез и поближе к бабушке придвинулся –чтобы удобнее было слушать.
-Отроком в старину называлимальчика-подростка. А девочку – отроковицей. Между прочим, у АртемияВеркольского была сестра, которую звали Параскевой. О ее жизни неизвестноничего, кроме того, что она умерла отроковицей, и после кончины прославиласьчудесами. У нас на Севере она почиталась, как праведная Параскева Пиринемская.Потому что мощи ее были обретены в селе Пиринемь, что находится северо-западнееВерколы. Кстати, как раз в ее честь моей бабушке, а твоей прабабушке, прикрещении дали имя Параскева. Хотя чаще люди звали ее Прасковьей. Как тебяобычно зовут Артемом, а не по-церковному - Артемием… Так вот, отрок Артемийродился в 1532 году, на Пинежье, в селе Верколе. Отца его звали Кузьмой, а матьАполлинарией. И были они крестьянами. Лет с пяти Артемий стал помогать своимродителям. Да-да, не удивляйся, в те времена крестьянские дети к труду сдетства приучались. Помнишь, как мы с тобой зимой, когда я к вам в гостиприезжала, читали стихотворение Н. Некрасова про «мужичка с ноготок», который«в студеную зимнюю пору» помогал отцу вывозить из лесу нарубленные дрова?
«Откуда дровишки? – «Из лесу,вестимо,
Отец, слышишь, рубит, а отвожу».
(В лесу раздавался топордровосека.)
-А что, у отца-то большая семья?
«Семья-то большая, да двачеловека
Всего мужиков-то: отец мой да я…»
-Помню! – радуется Тема, живопредставив себе и заснеженный лес, и пегую лошадку, «везущую хворосту воз», иведущего ее под уздцы мальчика «в больших сапогах, в полушубке овчинном, вбольших рукавицах, а сам – с ноготок». Но тут бабушка спрашивает его:
-А помнишь, сколько лет былоэтому мальчику?
-Нет… - признается Тема. Вотведь незадача – забыл. А скорее даже, просто не запомнил. Ну, мальчик, ну,маленький… И звали его Власом. Только в самом деле – а сколько ж ему было лет?
-«А кой тебе годик? – Шестойминовал…» - напоминает ему бабушка. - Так что вы с этим Власом почтисверстники. А он уже, видишь, как отцу помогал. И Артемий Веркольский тоже этоделал. Ведь, возможно, и у них в семье тоже было «всего мужиков-то» - он и егоотец. Как говорится, на них вся надежда была… Так вот, когда Артемию было летдвенадцать, он вместе с отцом работал летом в поле. Вдруг началась сильнаягроза, с громом и молнией. И одна из молний ударила рядом с тем местом, гдестоял отрок Артемий, да так близко, что он от страха умер. Но жители Верколы нестали его хоронить, а отнесли тело мальчика в лес и положили там, покрыв сверхуберестой и хворостом. А вокруг поставили деревянную изгородь. Мало того – хотяАртемий был крещеным, любил молиться Богу и часто бывал в сельской церкви, онидаже не отпели его. А потом и вовсе забыли о нем.
-Но это же неправильно! –возмущается Тема столь явной несправедливостью. – Он же был хорошим! За что ониего так?
-А видишь ли, - вздыхаетбабушка, - люди слишком часто судят по внешнему. Помнишь сказку про аленькийцветочек? Заколдовала злая волшебница царевича, превратила в чудищебезобразное, и наложила заклятье – быть ему таким до тех пор, пока какая-нибудьдевушка не полюбит его за доброту да ласку. И целых тридцать лет жил царевич вобличье чудища, и никто из людей не мог снять с него злые чары. Потому что всетолько на его внешность смотрели, а того и не замечали, что под ней скрываютсядоброе сердце да душа беззлобная. Лишь одна девушка об этом догадалась, иполюбила царевича не за то, каким он казался, а за то, каким он был на самом деле.И расколдовала его. Да разве только в сказках такое бывает! Вот и землякиАртемия решили, что если он умер внезапно, без покаяния, значит, есть за нимкакая-то большая вина, великий грех. И своим, человеческим судом, осудили его,сочли, что он даже недостоин быть похороненным по-христиански. Однако не зряговорится – «человек предполагает, а Господь располагает». Через тридцать двагода Господь показал жителям Верколы, что напрасно они осудили отрока Артемия.А его прославил чудесами.
-А как это случилось? – нетерпится узнать Теме.
-Дело было так. Пошел разверкольский дьячок Агафоник в лес грибы собирать. Ходил-ходил, и вдруг глядит –светится что-то между деревьями. Любопытно ему стало: что бы это такое моглобыть? Вот подошел он поближе и видит – чудное дело! Льется свет из-заполусгнившей деревянной изгороди, что стоит среди деревьев. Смотрит Агафоник –а внутри ее лежит отрок в белой рубашке и спит беспробудным смертным сном...Тут дьячку не до грибов стало. Поспешил он назад в село, чтобы поскореерассказать, какое чудо в лесу увидел. Удивились веркольцы. Особенно после того,как вспомнили, как в свое время сочли отрока Артемия великим грешником. Инадумали они принести его тело из леса в село. И положили его в гроб, а гробтот поставили на паперти сельской церкви. Между прочим, освящена она была вчесть Святителя Николая Чудотворца, которого у нас на Севере особенно почитают.Ведь сколько раз этот святой спасал от гибели мореходов, и всех, как говорили встарину, «в море плавающих»! А нас, северян, не зря издавна поморами называют.Потому что живем мы возле Белого моря. И испокон веков море здешних людей икормило, и поило, и погребало… Оттого-то так и любят у нас Святителя Николая,покровителя моряков и рыбаков, и оттого у нас на Севере так много Никольскиххрамов. В старину даже поговорка такая была: «От Новгорода до Колы тридцать триНиколы». Видишь, вот там, на иконе, рядом с праведным Артемием, старца вкрасных одеждах? Так это и есть Святитель Николай, в честь которого былаосвящена церковь в Верколе. В архиерейских одеждах, потому что при жизни он былархиепископом, с Евангелием в руке. А сверху написано по-церковнославянски:«Святитель Николай Чудотворец».
Тема понимающе кивает. Таквот что за старец нарисован на бабушкиной иконе! Теперь все понятно. Значит,белая церковь с колокольней, возле которой стоит Святитель Николай, этоНикольская церковь! Теме хочется поскорее показать бабушке, какой у нее умный идогадливый внук. И он выпаливает:
-А я знаю, как называетсяцерковь! Ну, которая на иконе… Это ведь Никольская церковь, да!
-А вот и нет! – ласковоулыбается ему бабушка. Так что Тема совсем не чувствует обиды от того, чтопопал впросак. - Это совсем другая церковь. Она была построена в начале 19века. То есть, спустя почти триста лет после того, как жил праведный Артемий. Иосвящена в его честь. Ведь я уже тебе говорила, что Артемий Веркольский –святой. Вот в этой церкви и стояла гробница, где находились его мощи.
Тема с недоумением смотрит набабушку. Ведь она только что рассказывала ему, как жители Верколы положили телоотрока Артемия на паперти Никольской церкви. Так как же оно оказалось совсем вдругом храме?
-Подожди, сейчас узнаешь, -говорит бабушка, словно догадываясь, о чем сейчас думает внучек. – Покапослушай-ка, что случилось дальше. Вот, значит, принесли веркольцы из лесу мощиправедного Артемия и положили в гробу на паперти Никольской церкви. Знаешь, чтотакое паперть? Это место возле входа в храм. А как раз в это время пришла вВерколу беда. Сейчас бы сказали: началась там эпидемия какой-то заразнойболезни – с температурой, с ознобом. А тогда говорили: стал народ лихорадкойболеть. И сейчас-то, когда каких только лекарств ученые не придумали,подхватить такую болезнь опасно. Что ж говорить про те времена? Только и