уки. Просто хочу, чтобы ты знал: я твоего решения не одобряю.
— Обойдусь, — хмыкнул в ответ Колер.
Был ли он окончательно уверен в том, что стоит брать Киллиана с собой? Пожалуй, не был. Но и от своих слов не отказывался: он считал, что этому юноше нужен соответствующий наставник, каким в кронском отделении не мог пока стать никто. Да и слишком уж жрец Харт с его рвением к делу напоминал Бенедикту его самого в более ранние годы. К тому же пока работа не представляла особенной опасности — она лишь давала отличную возможность ввести юного жреца в курс дела и в подходящий ритм.
Поэтому, найдя компромисс по темпу продвижения и режиму тренировок во время привалов, Колер отправился в Шорру вместе с учеником. По его плану через восемь дней они должны были прибыть в деревню некроманта. А после — еще пара дней должна была уйти на встречу с хаффрубами и на доставку того количества особей, которое назовет Ланкарт, для изготовления эликсира. Отчего-то в том, что некромант согласится на этот эксперимент и даже добьется определенных успехов, жрец Колер не сомневался. Да и в крайнем случае готов был для смелости предоставить воинам Совета Восемнадцати пустышку… но об этом думать пока не следовало. Время покажет, как сложатся обстоятельства.
Итак, к вечеру четвертого дня пути Бенедикт с учеником достигли берега реки Мотт, через которую следовало переправиться и устроить привал на ночь. До этого погода потворствовала путникам, дни выдавались пусть и довольно холодными, но все же ясными и безоблачными. На третий день Мезона небо заволокли тяжелые облака, грозящиеся пролить на землю сильный осенний дождь, и Бенедикту хотелось достичь хорошего укрытия до начала непогоды.
— Удобная переправа здесь совсем недалеко, — сообщил Колер ученику, остановив своего коня на берегу Мотт и оглядевшись по сторонам. — Если повезет, переберемся на тот берег, пока не начался дождь, и поищем подходящее место для привала.
Киллиан согласно кивнул.
— Мысль здравая.
— Тебе не пора принимать твою настойку? — ухмыльнулся Колер.
— Приму во время привала, — небрежно пожал плечами Киллиан. Отметив скептический взгляд наставника, он закатил глаза и качнул головой. — За графиком я слежу, будьте уверены. Я ведь уже говорил: я не идиот.
— Не идиот, да, в этом сомневаться не приходится, — отозвался Бенедикт без тени насмешки. Киллиан лишь усмехнулся в ответ, после чего они продолжили путь.
Переправа через Мотт вышла легкой и относительно быстрой — больше времени отнял поиск нужного места для отдыха. Впереди маячил небольшой перелесок, где поджидала местами болотистая земля.
«По-хорошему, этот участок нам бы тоже миновать. Болото трудновато назвать хорошим местом для ночлега», — задумался Бенедикт, однако озвучивать свои мысли ученику не стал: он отчего-то решил, что Киллиан подумал о том же самом, но тоже предпочел промолчать.
Через густые облака сумеречный свет пробивался едва-едва, и, судя по грядущей непогоде, темнота грозилась накрыть этот регион Сембры раньше положенного часа. К моменту, когда жрецы Культа продвинулись в перелесок, и кроны деревьев, листва с которых еще не успела облететь, сомкнулись над головами, оставив над путниками лишь редкие полосы вечернего света, видимость заметно ухудшилась, и Бенедикт, вздохнув, остановил своего коня.
— Боюсь, что придется заночевать тут, — констатировал он.
Киллиан прищурился, оглядываясь вокруг, и нашел место, где кроны деревьев были особенно густыми, чтобы образовать плотный навес. Он, кивнув, указал наставнику в ту сторону.
— Что ж, пожалуй, там подходящее место для ночлега. Возможно, удастся даже переждать там дождь.
— Слишком сильный — не удастся, — нахмурился Бенедикт.
— Слишком сильный, боюсь, не удастся переждать ни в одном из тех укрытий, что предлагает нам местность. А продвинуться дальше и найти что-то более подходящее мы вряд ли успеем: скоро станет совсем темно. Поэтому… — речь молодого человека прервал резкий приступ сухого кашля, который не удалось сдержать. Бенедикт сжал губы в тонкую линию и с трудом удержался от замечаний. — Поэтому стоит довольствоваться тем, что имеем.
— Знай, если снова сляжешь, я тебя оставлю где-нибудь в попутной деревне и прикажу местным сиделкам привязать тебя к койке и не отпускать до полного выздоровления.
Киллиан невесело усмехнулся, и Колер заметил, что на висках ученика выступили капельки пота: к вечеру он всегда начинал чувствовать себя чуть хуже.
— Стало быть, догоню вас во Фрэнлине когда снова смогу быть полезным в работе, — невозмутимо отозвался молодой человек, тут же добавив, — если слягу.
Бенедикт закатил глаза, спешился и направился к укрытию, указанному юным жрецом.
— Знаешь, глядя на тебя, я иногда удивляюсь, что фанатиком считают меня. На твоем фоне я просто блекну.
— Вы сами говорили, что в моем возрасте вели себя так же, — пожал плечами Киллиан, тоже спешившись и прочистив горло, видимо, подавив очередной приступ кашля. Он небрежно утер лоб рукавом дорожного одеяния, однако от Бенедикта не укрылось, что лицо ученика начало сильно блестеть от пота.
— Я не так рисовался, — хмыкнул Колер, начиная поспешно готовить место для костра.
— Согласен, — Киллиан поспешил вернуть наставнику ухмылку, — судя по тем рассказам, которые о вас ходят по всей Арреде, вы рисовались куда больше моего.
— Наглец.
— Без какого-либо уважения к старшим, я помню.
Бенедикт нервно хохотнул. Киллиан взял коней под уздцы и повел их к текущему неподалеку ручью на водопой.
— Когда прибудем в ближайшее отделение Культа, нужно будет сменить лошадей, эти порядком выдохлись, — констатировал он, привязывая животных к невысокому деревцу.
Колер согласно кивнул и продолжил заниматься костром. Ученик его тем временем принялся готовить место для ночлега. Он подумал, что, возможно, стоит сейчас принять настойку жреца Морна, и даже потянулся к небольшой сумке, в которой она покоилась, привязанной к седлу, однако в последний момент передумал, решив обратиться к лекарству непосредственно перед сном — так действие было особенно эффективным.
Вскоре, когда над перелеском сгустилась темнота, жрецы Культа устроились у костра на привал и, наконец, смогли перекусить. Аппетита у Киллиана не было, однако проглотить свою порцию он себя заставил, прекрасно понимая, что, если откажется, услышит очередную гневную отповедь по поводу своего здоровья. Да и сам Харт прекрасно понимал, что отсутствие аппетита в его положении — не самый лучший признак. Закрадывалось нехорошее подозрение, что походные условия все же сильно способствуют болезни, вопреки целебному действию настойки, однако эти мысли он старался от себя отгонять.
— Надо думать, захочешь караулить первым? — вдруг нарушил молчание Бенедикт, заставив ученика встрепенуться.
— Могу и первым, — неопределенно пожал плечами молодой человек. — Если вы устали, можете отдыхать.
Колер прищурился, словно пытаясь прочитать мысли ученика.
— Я просто подумал, что, раз ты уже четверть часа сидишь и безотрывно смотришь на костер, спать ты не захочешь еще некоторое время. Тебя все еще беспокоят мысли о Гансе Меррокеле и о пожаре в Талверте?
Харт невесело усмехнулся.
— Вы сгущаете краски, Бенедикт. Мои дела с огнем обстоят вовсе не так плохо, это — первое. Далеко не каждый раз, когда я смотрю на пламя, я думаю о Гансе Меррокеле или о Талверте, это — второе, — он заметил, что Колер криво ухмыляется, слыша это перечисление снова, однако предпочел проигнорировать его реакцию, — а покараулить я могу, потому что вы действительно выглядите уставшим, и вам требуется отдых, это — третье. Да и к тому же, я сам гораздо лучше высыпаюсь, когда сплю несколько часов до рассвета.
Бенедикт улыбнулся и приподнял руки.
— Это, как водится, четвертое?
— Схватываете налету.
— Что ж, в таком случае я действительно передохнул бы несколько часов. Не забудь выпить лекарство.
— Перед сном оно лучше всего действует, — кивнул Киллиан. — Не забуду.
Медлить Колер не стал, а поспешил побыстрее устроиться для отдыха, после чего довольно скоро уснул. Киллиан заметил, что дыхание наставника замедлилось и стало глубже, лицо расслабилось, вдруг приняв умиротворенное и спокойное выражение, что так контрастировало с его обыкновенной напряженной собранностью. На лице Харта показалась улыбка, и он даже тихо усмехнулся своим мыслям, после чего тут же пришлось задержать дыхание и зажать рот рукой, чтобы подавить приступ сухого кашля. Поняв, что справиться с ним на этот раз не сможет, он поднялся, как можно тише, и отошел в сторону, чтобы не разбудить наставника. Кашель вырвался из груди с болью и свистом, на лбу выступила испарина.
— Зараза… — тихо процедил сквозь зубы Киллиан, оглянувшись на Бенедикта. Похоже, жрец Колер не просто так постоянно напоминал ученику о настойке: вопреки улучшению общего состояния, болезнь, похоже, и не думала отступать. Без лекарства, которым своего непутевого пациента щедро — целой флягой — снабдил жрец Морн, Киллиан быстро проиграет это сражение.
«Похоже, пить лекарство придется сейчас, а не перед сном», — решил молодой человек и направился к своему коню, на седле которого в сумке покоилась фляга с настойкой. Отойдя на несколько метров от костра, Киллиан уже с трудом мог что-то разглядеть в сгустившейся темноте: небо полностью затянуло облаками, поэтому ни луны, ни звезд видно не было.
Он оглянулся в сторону костра, подумав о том, не прихватить ли с собой некое подобие факела для страховки, однако желания подходить к пламени настолько близко у него не возникло.
«Обойдусь», — рассудил Киллиан и уверенно направился к лошадям.
По носу ударила тяжелая холодная капля, упавшая с неба. Следом за ней еще одна стукнулась о макушку. В листве перелеска начинался тихий шелест дождя, который, похоже, обещался быть сильным и вполне мог затушить костер даже под плотным навесом ветвей.