— Тогда это должен быть самый настоящий демон!
— О, ни в коем случае. Его банда, да, вы понимаете, ее можно считать демонической, но он сама доброта.
— Его банда? То есть он работает не один?
— Конечно, у него есть банда. Говорят, что очень многие преданно служат Синему Лису и дадут себя зажарить за него.
— Клянусь Тремя! На что же они похожи?
— Во всяком случае на Синего Лиса они не похожи.
— В каком отношении?
— Они по-настоящему злы и коварны, и держат себя в руках только из страха перед вожаком. Так что если бы не Синий Лис, ни один честный человек вообще не смог бы проехать по этим дорогам.
— Великие Боги! Из того, что ты мне тут наговорил, мне стало ясно, что дороги совсем не безопасны!
— О, нет, милорд. Они совершенно безопасны для честного человека.
— Но ты только что сказал, что если у тебя есть немного денег, тебя скорее всего ограбят, подвесят вниз головой, сдерут с тебя кожу, возьмут в заложники, разрежут на кусочки и в конце концов перережут горло.
— Да, вы совершенно правильно меня поняли.
— Мой друг…
— Ну?
— Ты же знаешь, что возможно быть одновременно богатым и честным.
— Как, неужели? О, вы видите, я и не знал об этом. Но, в конце концов, я бедный крестьянин, так что, естестественно, многого не знаю.
— И тем не менее, это чистая правда, даю тебе слово.
— Ну…
— Да?
— Возможно кто-нибудь должен сообщить об этом Синему Лису. Похоже он тоже не понимает этого.
— Но что он делает с таким количеством денег?
— О, он и его банда тратят их не считая.
— Где?
— Да по всему графству. Они покупают на них еду и вино, устраивают пиры на лесных полянах, а иногда приходят какую-нибудь гостиницу, покупают выпивку для всех, кто там есть и заставляют музыкантов играть всю ночь. Однажды я имел честь быть присутствовать на одной из таких вечеринок, и, признаюсь вам, замечательно провел время.
— Н-да, возможно мне надо назначить награду за их головы.
— О, милорд, за их головы и так обещана щедрая награда. Пять сотен золотых империалов за Синего Лиса, и четыре сотни за каждого члена банды.
— Ну, это весьма круглая сумма.
— Я тоже так думаю.
— Неужели никто не пытался получить ее?
— Почему, некоторые пытались, да.
— И что с ними стало?
— Ну, трое из них похоронены рядом с этой самой гостиницей. Остальные закопаны в других местах.
— Ох, ох! Так я никогда не доберусь до Адриланки!
— Адриланки?
— Ну да. У меня с собой банковские чеки на дом милорда Кентры, моего второго кузена, банк которого является очень солидным заведением — его активы превышают сто тысяч империалов.
— Невозможно! — крикнул Текла. — Во всем мире нет таких денег!
— И тем не менее это чистая правда. И у меня есть два чека, один на пятьсот золотых, другой на три тысячи, и я должен отдать их ему. Но если меня ограбят и перережут горло, да, не думаю, что буду в состоянии сделать это.
— Да, конечно, вот только…
— Ну?
— Что такое банковский чек?
— Он похож на обыкновенный вексель, но обеспечен золотом.
— О, милорд, видите ли, я не понял того, что вы имели честь сказать мне.
— Как, неужели никто никогда не давал тебе вексель — то есть листок бумаги, на котором написал, он согласен с тем, что должен тебе?
— Почему, мой сосед однажды использовал моего знаменитого борова, и я получил от него листок, где говорилось, что я могу выбрать одного из только что родившихся поросят — по меньшей мере я верю, что там это было написано; я, видите ли, понятия не имею об этих закорючках.
— Да, но ты получил своего поросенка?
— О, конечно — и из него выросла прекрасная жирная свинья!
— Вот, ты видишь, то же самое можно сделать и с деньгами.
— Как это? Я никогда не знал об этом. Но тогда у вас есть империалы, которые размножаются?
— Нет, нет. Это не то, что я имел в виду. Но очень похоже. Этим чеком банк обещает, что заплатит золотом, как твой сосед пообещал тебе заплатить поросенком.
Текла захлопал в ладоши. — О, наконец-то я понял.
— Это очень хорошо, что ты такой умный, вот только…
— Да?
— Как же я доберусь до Адриланки с моими чеками?
— О. Вы не должны ехать по главным дорогам, совсем, а путешествовать по проселкам пока не доберетесь до Крытых Источников. Там уже совершенно безопасно, или, если вы все еще будете беспокоиться, там есть баржи, которые ходят вниз по реке, и оттуда добраться до Ариланки ничуть не тяжелее, чем нарвать ягод.
— Хорошо, но…
— Да?
— Я совсем не знаю этих дорог, что главных, что проселочных. Я заблужусь.
— А,а. Я и не подумал об этом.
— И что мне делать?
— О, если вы заблудитесь, попросите кого-нибудь вам помочь.
— А этот кто-то не ограбит меня?
— Конечно нет, если вы не богатей.
— А если я состоятельный человек?
— Тогда не исключено, если вы попросите такого, который в союзе с Синим Лисом. Я точно знаю, что на проселочных дорогах их видимо-невидимо.
— Я пропал! — простонал путешественник.
— Да, дело плохо, — сказал Текла и, к ужасу Тсалмота, собрался вставать.
— Но что остальные делают в таких случаях?
Какое-то время Текла напряженно думал, потом сказал, — Некоторые платят проводнику, который покажет им безопасную дорогу.
— И это работает?
— О, конечно. Это самый надежный путь.
— А какую компенсацию этот проводник ожидает за свою службу?
— Прошу прощения у Вашего Лордства?
— Сколько это стоит?
— О. Обычный ответ — три или четыре серебряных орба.
— Очень хорошо. Я заплачу тебе четыре серебряных орба, если ты доставишь меня к Крытым Источникам, целым и невредимым.
— Я?
— Конечно, почему нет? Ты же знаешь дороги, не правда ли?
— Ну, это верно.
— И потом, ты же сможешь хорошо использовать серебро?
— О, конечно. На него я смогу купить моей дорогой женушке целый рулон полотна.
— Тогда подумай. Работа на один вечер, и у тебя есть рулон полотна для твоей уважаемой жены.
— Дорогой женушки.
— Да, прости меня. Дорогой жены.
— Заманчивое предложение.
— Ну, как, договорились?
Текла нахмурился, его голова даже затряслась от напряжения, он, казалось, размышлял, а потом сказал, — А действительно, почему бы нет? Очень хорошо, я согласен. Когда Ваше Лордство хочет выйти?
— Немедленно!
— О, но…
— Ну?
— Моя кружка с пивом наполовину полна.
— Очень хорошо. Тогда после того, как ты прикончишь ее.
— Благодарю Ваше Лордство за исключительную доброту.
— После тебя, мой друг.
— Нет, нет, милорд. После вас. Я настаиваю на этом.
— Очень хорошо.
Тсалмот первым вышел из гостиницы и подошел к своей лошади, которая была уже готова — то есть оседлана и взнуздана. Он сел на нее, а Текла сел на хорошенького маленького мула.
— А теперь, мой друг, веди меня, так как я не знаю дорогу.
— Да, милорд. Я еду впереди.
— А я следую за тобой. — И Тсалмот с Теклой поехали в ночь. Они почти не разговаривали, пока Текла петлял по дорогам, которые больше походили на колеи от колес фургонов, а иногда мало чем отличались от звериных троп, но так как, повидимому, он точно знал, куда надо идти, Таслмот внешне оставался совершенно спокойным, пока Текла внезапно не остановился и не поднял вверх палец, призывая этим универсальным жестом к молчанию, палец, который Тсалмот сумел заметить в свете единственного фонаря, который освещал им дорогу.
Постояв мгновение, Текла сказал, или, скорее, прошептал, — Я что-то слышу.
— И что ты слышишь? — спросил Тсалмот, тоже шепотом.
— Я думаю — о, я боюсь, за нами кто-то идет.
— Ты так думаешь?
— Лошади, я слышу лошадей, они идут за нами.
— Ты, кажется, испугался?
— Да, милорд, а вы?
— Ни капельки. Идем дальше.
— Как, вы не испугались?
— Пока они позди нас, а не перед нами, я хочу идти дальше. Кроме того, я думаю, что ты ошибаешься.
— Вы так думаете? — с сомнением спросил Текла.
— Я не слышу ничего.
— И все-таки…
— Показывай дорогу, мой друг.
— Как хочет Ваше Лордство.
Они проехали еще около мили, и тут Текла опять остановился.
— Ну, что на этот раз? — спросил купец.
— Милорд, на этот раз я убежден, что за нами едут.
— Ты думаешь, это Синий Лис?
— Нет… то есть, я не знаю.
— Но, если это бандиты, почему они не нападают на нас.
— О, что до этого, я не могу сказать. И все-таки…
— Что?
— Я боюсь.
— И все-таки разве ты не сказал, что честому человеку бояться нечего?
— Да, верно.
— А ты честный человек?
— О, что до этого…
— Ну?
— Однажды я смухлевал, играя в карты.
— Ну, это не так-то плохо.
— Вы так думете?
— Если, конечно, это не вошло у тебя в привычку.
— И тем не менее я опасаюсь.
— Хорошо, но если они позади нас, мы не можем вернуться.
— О, точно.
— А если мы останемся здесь, то не сможем добраться до Адриланки.
— Я не могу спорить с Вашим Лордством.
— Тогда вперед.
— И все-таки…
— Иди!
— Да, милорд.
После чего они прошли не больше полумили, прежде чем опять остановились, но на этот раз не по приказу Теклы, а, скорее, по приказу того, кто появился из-за исключительно толстого дерева, которое легко могло скрывать за собой человека даже без помощи почти полной темноты. Услышав повелительную команду, оба, Текла и Тсалмот, отпустили поводья, а Тсалмот совершенно хладнокровно сказал, — Синий Лис, если я не ошибаюсь.
— Так меня иногда называют, сэр, — сказал тот, кто выехал из-за дерева, и в дымном свете фонаря в его руке блеснул обнаженный меч. Более того, за его спиной показались и другие фигуры, в руках которых также свернула сталь.
— Обращайтесь ко мне Ваша Светлость, — сказал купец повелительным, предполагающим уважении тоном — и действительно, этот тон очень отличался от того, каким он разговаривал с Теклой.