Детектив Сон понимал, что сообразительный Ли Чжун сразу догадается обо всем, если он ему позвонит. Надо было действовать иначе. Вероятно, у Ли Чжуна есть ответы на все его вопросы. Главное – держаться естественно и непринужденно. Он решил сделать вид, будто просто проходил мимо и решил заглянуть.
Спустя полчаса он увидел полицейский участок Намдэмун. Для детектива из отдела убийств, чья повседневная работа заключалась в розыске и поимке преступников, пройти такое расстояние пешком не составляло труда.
Почувствовав, что начинает трезветь, Сон Чжиюн прибавил шаг. Из-за ветра у него замерз нос, но спина сильно вспотела.
Миновав Ыльчжиро и Чонгак[30], он пошел быстрее и не останавливался, пока не увидел храм Чогеса[31]. Он чувствовал себя отдохнувшим, усталость после вчерашней смены прошла, а разум прояснился.
Он купил кофе у входа в Инсадон[32] и вошел в полицейский участок Чонно. Отдел убийств располагался на минус первом этаже.
На лестнице, ведущей вниз, было прохладно. У подозреваемого, который чувствует за собой хоть какую-то вину, такая атмосфера должна вызывать острое желание признаться в своем преступлении.
Он открыл дверь и вошел. Капитан Ли Чжун вскочил со своего места. Похоже, он собирался вытащить пистолет. Капитан был коренастым и по-прежнему выглядел моложе своего возраста.
– Что-то случилось? Ты даже без звонка.
– Я не по работе, просто преследовал подозреваемого возле станции Чонно.
Он протянул стакан кофе капитану Ли. Тот взял и, сделав глоток, указал на стул перед столом. Остальные члены команды работали на выезде, поэтому в офисе не было никого, кроме руководителя группы Ли.
– Ну так ты поймал его? – спросил капитан, сверкая глазами.
– Пока что нет, но поймаю.
– Дай мне ориентировку. Я поймаю его за тебя.
– Ты так расслаблен, что кажется, будто у тебя много свободного времени на этой работе, ведь здесь не происходит ничего серьезного. Ты уже давненько не ловил убийц, верно? – подколол детектив Сон капитана Ли.
– Ты чего такое говоришь? Даже обычная авария здесь становится большой проблемой. Водители сплошь непростые. Если в Чонно происходит несчастный случай, то это или Синий дом[33], или правительственный чиновник, или журналист. Или председатель какой-нибудь влиятельной политической партии. И если ты хоть чуть ошибешься в расследовании аварии на дороге, это сразу доносится до руководства. Скучать не приходится.
Ответ Ли заставил детектива Сон улыбнуться.
– Слушай, капитан, ты, случайно, не помнишь Хан Чжису?
– Она подозреваемая, которую ты преследуешь?
– Нет, она детектив из отдела поведенческого анализа полицейского управления Сеула.
– Ну и почему ты у меня про нее спрашиваешь?
– Она однажды вела дело с твоей группой.
Капитан Ли просто отпил кофе, ничего не ответив.
Складывалось впечатление, что он раздумывает над ответом. Детектив Сон не знал, что он скажет, поэтому не мог удержать взгляд на одном месте и нервничал.
Его взгляд остановился на зубной щетке, стоявшей вместе с шариковыми ручками на столе капитана.
– Красивая хоть? – через некоторое время спросил капитан Ли как будто в шутку.
Сон Чжиюн, похоже, знал, о чем он думает. Казалось, что они вернулись во времена своей юности.
– Да, красивая.
Ли рассмеялся, и детектив засмеялся вместе с ним. Разговор стал менее формальным.
– Ну тогда, конечно, помню. Ее обвиняли в преследовании, да? Шокировал сам факт, что на детектива поступила такая жалоба, но я также помню, что семье, которая сообщила об этом, было нелегко. Это была семья известного директора больницы.
– От кого поступило заявление?
– Жалобу подал их адвокат. Здесь это обычное дело.
– И чем все закончилось?
– Детектив Хан утверждала, что проводила расследование, но это квалифицировали как преследование, поскольку дело не входило в ее юрисдикцию и не было никаких распоряжений на этот счет со стороны руководства, как не было и официальных отчетов. В этой ситуации никто не мог ей помочь, даже начальник принял их сторону. Поскольку семья была обеспеченной и влиятельной, если бы дело дошло до суда, у Хан Чжису не было бы ни шанса на победу. В конце концов все кончилось тем, что детектив отказалась от расследования. К счастью, они согласились это замять, потому что, если бы об этом стало известно, у всех нас были бы проблемы.
– И это все? Больше не было ничего интересного?
– Это все, что есть. Теперь и ты туда лезешь. Зачем?
Детектив Сон понимал капитана Ли. Это была такая вещь, от которой могут пострадать много людей, если к ней неправильно прикоснуться. И это означало, что ему не следует в открытую расследовать возможную причастность детектива Хан к убийствам Подражателя.
– Потому что она красивая.
Капитан Ли посмотрел на него с недоумением. Детектив Сон хотел закончить этот разговор шуткой.
– Кто красивый? Детектив Хан или директор больницы?
– Детектив Хан, конечно же.
– Так-то лучше, – капитан Ли жадно пил кофе.
Он очень нервничал. – Если ты сам не можешь, я могу разузнать о ней все.
– Я ведь тоже детектив. Если бы я думал, что не справлюсь, то не стал бы даже браться за это дело. Спасибо.
– Я не знаю, чем все это закончится, но купи мне потом чего-нибудь выпить. Кстати, ты хоть знаешь, кого преследовала детектив Хан?
– Это был Хан Кибом, муж той самой «жены в ванне». Его освободили за недостаточностью улик, а затем его убил Подражатель.
– Точно. Он был младшим сыном директора больницы. Но детектив Хан преследовала не только Хан Кибома.
– Она преследовала еще кого-то?
– Мы узнали об этом после того, как адвокат подал жалобу. Он даже предоставил записи с камер видеонаблюдения.
Расследование двигалось в непредсказуемом направлении. Детектив Сон подумал, что человеком, в отношении которого Хан Чжису проводила свое расследование, был и не освобожденный из-под ареста Хан Кибом.
– Кто это был?
– Второй сын директора больницы.
– Какого черта, почему?
– Я не знаю. Я думаю, что Хан Чжису в то время лично за ним следила. Об этом никто не знал. А когда его младшего брата освободили и он вышел из тюрьмы, ситуация осложнилась.
– Как именно?
– Хан Кибом напал на Чжихёна в больнице. И детектив Хан все это видела. С тех пор она продолжала попытки связаться с Хан Кибомом.
– Значит, поэтому на нее подали жалобу?
– Да, поэтому. Но заявление о преследовании подали не по инициативе Хан Кибома, а по инициативе директора больницы. После нападения директор больницы пыталась отправить младшего сына за границу. Ну а его убили перед отъездом из страны. Это факт, который знаем только мы.
Казалось очевидным, что семья директора больницы что-то явно скрывала. Что же заметила детектив Хан?
– Как-то странно. Кроме того, Хан Чжису начала следить за старшим братом Хан Кибома еще до того, как его самого выпустили из тюрьмы. Кроме того, она пыталась с ним связаться.
– Тот факт, что она преследовала второго сына, не разглашался. Как только они достигли соглашения, заявление детектива Хан сразу исчезло. Не осталось никаких записей.
– А что говорят о семье? Мне кажется, тут еще что-то есть.
– Ты же знаешь, чтобы мы смогли получить доступ к этим материалам, дело должно быть снова открыто. Сейчас это закрытая информация и доступа к ней нет.
– Понятно. Все равно спасибо за помощь.
Сон Чжиюн встал. Казалось, Ли Чжун рассказал ему все, что мог. Он отказался от его предложения сходить куда-нибудь поесть. В голове вертелось столько мыслей, что ему было не до еды. После того как детектив Хан заявила, что отказывается от расследования, возникли вопросы, действительно ли она его прекратила. Маловероятно, чтобы человек, который незаконно вторгся в дом Ким Ёнхака и разгромил его в поисках улик, так легко отказался бы от своего расследования.
Логично было предположить, что, отказавшись от расследования, она стала помощником Подражателя. Однако выяснилось, что детектив Хан преследовала не освобожденного мужа, а его старшего брата.
Следила ли детектив за Чжихёном, чтобы собрать улики на его младшего брата, которого освободили из-под ареста? Или она подозревала, что преступление на самом деле совершил Чжихён? Чем больше он узнаёт, тем больше возникает гипотез, количество которых росло в геометрической прогрессии. Однако если бы детектив Хан пришла к выводу, что преступление совершил старший брат Хан Кибома, то она явно не могла быть сообщником Подражателя. Ведь Подражатель убил освобожденного из-под ареста Хан Кибома, а не Чжихёна.
Детектив Сон Чжиюн чувствовал, что ввязался в очень запутанное дело.
Все люди врут. Даже дети, которые не умеют говорить, умеют имитировать плач.
Когда детектив и подозреваемый сидят друг напротив друга за столом в комнате для допросов, кто наврет больше: подозреваемый или детектив?
Ложь, которую подозреваемый произносит в комнате для допросов, звучит обычно так: «Я этого не делал». По сути, он говорит: «Я невиновен». И это его правда, даже если есть убедительные доказательства его вины или показания очевидцев. А вся ложь детектива сводится к следующему: «Я знаю, что это сделал ты». И это тоже правда, даже если нет убедительных доказательств и единственное, чем располагает детектив, это его подозрение.
Кроме того, есть еще одна ложь, которую произносят только детективы. «Я тебя понимаю». Не бывает детектива, который понимал бы преступника. Это ложь, к которой прибегают, чтобы добиться признания.
Старший коллега из группы поведенческого анализа сказал это, когда Хан Чжису только начинала работать в полиции. Старший как-то спросил ее: «Кто больше лжет: подозреваемые или детективы?» Хан Чжису не помнит, что ответила тогда на этот вопрос. Но она хорошо помнит правильный ответ, который дал ей ее старший. Он сказал, что лжет тот, кто много говорит. Люди, которые много говорят, находятся в невыгодном положении.