«8 февраля немцы начали палить по батарее с раннего утра. Дымзавеса не помогала: высота была так пристреляна немцами, что снаряды и крупнокалиберные мины ложились точно на огневой позиции батареи. Деревянные детали маскировки сгорели, сетка тоже, а работы уже приближались к концу. Оставалось поставить последний ствол. Среди разрывов, в желтом дыму, грязные, закоптелые краснофлотцы метались по бугру, восстанавливая то, что так легко разрушал враг. Взрывы снарядов, свист и шипение раскаленных осколков, падающих в грязь, смешанную с мокрым снегом, стоны тяжелораненых, крики старшин, руководивших работами, – все это сливалось в какой-то зловещий клубок звуков, давило на психику бойцов.
На помощь пришли армейские и флотские батареи. Десятки стволов посылали врагу грозный и беспощадный ответ. Особенно хорошо помогал батарейцам армейский артиллерийский полк полковника Богданова.
Вот все реже и реже стали залетать на батарею фашистские снаряды, а вскоре враг и совсем прекратил огонь. На поверхность холма вышли десятки новых бойцов. А санитары и санитарки на окровавленных носилках все несли и несли убитых и изувеченных людей. Вот пронесли тела краснофлотцев Сей и Кравченко с закрытыми плащ-палаткой лицами. Погиб и рабочий-слесарь Григорий Вулейко. Медленно ползли под бетон раненые, способные передвигаться. Казалось, может дрогнуть и сердце человека с самыми крепкими нервами. Но на батарее были люди крепче стали, каждая новая жертва лишь усиливала их ненависть к врагу».
На башенной батарее № 30 были повреждены прожекторная автомашина, грузовая автомашина, и сожжена маскировка башни. Досадно, но …
Эти потери оказались нанесены своей же батареей 57-го АП, которая, обстреливая противника, в силу износа матчасти и, вероятно, неточно подсчитанных исходных данных ошибочно накрыла батарею № 30.
Спустя час открыла огонь тяжелая батарея немецкого 737-го армейского полка из района Биюк-Отаркой. Всего выпущено 44 шт. 21-см и 88 шт. 15-см снарядов. Огонь велся при корректировке с самолета.
В ответ в 13 часов лидер «Харьков» выпустил 30 снарядов по дер. Биюк-Отаркой, а с наступлением темноты, 12 МБР-2 бомбили вражеские войска в районах Эски-Эли, Мамашая и Языковой балки. По советским данным, результат неизвестен. По немецким данным, 7 человек ранено, двое убито, потерь матчасти нет.
Немецкими войсками была сделана попытка обстрелять советские части в 1-м секторе, установив орудия на высоте 386,6, но неудачно. Огнем 19-й и 116-й береговых батарей, два 7,5-см орудия, установленные на высоте, были приведены к молчанию.
Обработка немецких позиций листовками продолжалась. Ночью три У-2 разбросали 48 000 листовок (750 кг) в Евпатории, Каче и Бахчисарае. Немецкие самолеты в долгу не оставались: советские позиции также были засеяны листовками. Листовки были на русском, грузинском, украинском, татарском, армянском языках.
Отношения флота и фронта оставались сложными. Накануне, 7 февраля 1942 г. командующий ЧФ запросил командование Крымского фронта, какой вид действий следует предпринять в Алуште. Произвести ли в районе Алушты высадку демонстративного десанта или демонстрацию высадки, т. е. высаженную небольшую группу сразу же взять обратно на корабли. В ответ на запрос командующего Черноморским флотом и СОР от 7 февраля начальник штаба Крымского фронта сообщил, что командующий фронтом приказал в ночь на третий день операции произвести демонстрацию высадки десанта в районе Алушты средствами флота.
Затишье привело к снижению бдительности бойцов и командиров, потребовались специальные меры по усилению дисциплины. Вышел приказ войскам Приморской армии № 0016 касающийся несения караульной службы в частях армии, где давался разбор негативного опыта, выявленного в ходе проверок. Разбирались случаи ухода с постов, пропуска 11 диверсантов в тыл, незнания часовыми своих обязанностей. Особо плохая организация отмечена в 7-й бригаде морской пехоты и 514-м сп. 7 февраля вышел приказ № 0015 касающийся потери полевых пропусков военнослужащими 79-й ОСБР.
09.02.1942 г.
(около нуля, низкая облачность, дороги непроезжие)
Батарея № 112 (по старой нумерации) вела огонь по району Качи, был взорван склад боеприпасов. По немецким отчетам, не повезло немецкому армейскому дивизиону береговой обороны, а точнее батарее 3./148 в пос. Кача. Склад боезапаса принадлежал ей.
Не повезло и батарее немецкого 815-го дивизиона, которая была накрыта на марше огнем лидера «Харьков». Лидер выпустил всего девять снарядов, но с третьего снаряда корпост доложил о накрытии. Немецкие документы подтверждают потерю тягача, двух грузовиков и 12 человек убитыми и ранеными. Советские батареи после второго штурма действовали намного более успешно, т. к. артдивизионам была предоставлена большая свобода в выборе целей.
Отстрелявшись, лидер «Харьков» в 18.23 вышел с базы и взял курс на Туапсе.
Ночью около 2 часов в 3-м секторе работала немецкая агитационная машина. Вещание хорошо было слышно. По агитационной машине был открыт огонь советской артиллерии, вещание заглушено. В ночь с 9 на 10 февраля перебежали на сторону противника 8 человек из 386-й сд и 287-го полка. Перебежчик из 4-й роты 31-го сп[255].
Документы оперативного управления Приморской армии и документы противника продолжают отмечать беспокоящий огонь с советской стороны, ночные и утренние налеты советской авиации.
10.02.1942 г.
В 4 утра 14 МБР-2 и 2 ГСТ бомбили войска противника в районе Черекез-Кермен и хутора Мекензия.
Орудия немецкой корпусной артиллерии продолжили обстрел 30-й батареи, выпустив 36 снарядов. Результатом обстрела стало уничтожение одного самодельного 45-мм орудия («стволика»). После замены стволов орудий батарея вступила в строй. Подписан приемный акт.
В 14 часов три Ил-2 в сопровождении двух И-16 и двух Як-1 штурмовали колонну, перевозившую тяжелые 30,5-см мортиры 641-го дивизиона по дороге Кача – Мамашай, перехватив ее при передислокации. Советские войска научились ловить противника и бить его тогда, когда он не мог дать отпора.
Вновь отличилась 116-я батарея (тогда она уже числилась 706-й), накрыв взвод румынской пехоты в 2 км. к северо-востоку от выс. 154, 7 (на высоте 174,0).
Немецкая 15-см дальнобойная батарея (767-й артдивизион) открыла огонь из района Черекез-Кермен. После открытия огня советскими 19-й и 116-й батареями противник огонь прекратил.
По донесению 4-го сектора: доты № 7 и 8 восстанавливаются, доты № 9 и 10 в боевой готовности, дот № 6 в боевой готовности, дот № 44 разрушен тремя прямыми попаданиями тяжелого орудия противника, орудие дота перевезено на место постройки дота № 100 (№ 80).
Для подготовки намеченного наступления, начальник Генштаба запросил данные о численности Приморской армии.
11.02.1942 г.
В 02.15 транспорт «Львов» с боезапасом и продовольствием прибыл из Новороссийска в Севастополь, а в 19.13, имея на борту 112 раненых, 40 т гильз и другой груз, вышел в Туапсе.
116-я батарея вела огонь по району «две часовни» в 2,5 км от дер. Камары. На рассвете 14 МБР-2 бомбили противника в районе Мамашай – Эски-Эли.
В 08.25 сторожевой катер № 063, стоявший в дозоре у входа в бухту, был атакован четырьмя «Me-109» и буквально расстрелян, но остался на плаву. Противника отогнала противокатерная батарея № 8 (на мысе Александровском). Этот случай послужил толчком для усиления зенитной батареи на Константиновском форте.
До войны вход в бухту прикрывался батареей зенитных автоматов № 357. После эвакуации батареи на Кавказ, ее место занял огневой взвод (три 37-мм зенитных автомата) батареи № 360 (бывшая батарея ВМУБО). Второй огневой взвод этой батареи находился на бывшей батарее № 4 (у современного катерного причала). Для обеспечения высадок с боевых кораблей, и транспортов в декабре 1941 г. два морских зенитных автомата, этого взвода были установлены на грузовики. На Константиновском остались всего одно 37-мм орудие и установка М-4 (счетверенный зенитный «Максим»). 14 февраля 1942 г. принимается решение об установке на крыше форта зенитного автомата 66К. Этой зенитной установки, в Севастополе по документам не было, и ряд авторов (в т. ч. и я) оспаривали ее наличие в Севастополе. Сложность установки зенитной башни заключалась в том, что она требовала подачи электроэнергии и охлаждающей воды. Но и эти проблемы в дальнейшем, были решены. Батарея морских зенитных автоматов № 360 в феврале 1942 г. получила новый номер (№ 459) и располагалась в двух точках: на «старой» 4-й батарее и на Константиновском форте. Два зенитных орудия составляли подвижный резерв.
На запрос Генштаба от 10 февраля 1942 г., Ф.С. Октябрьский сообщил о численности СОР: «1. Приморская армия в составе: 7 стрелковых дивизий, 1 кавалерийской дивизии, 2 танковых батальонов, 2 армейских артиллерийских полков, 1 отдельного минометного дивизиона и 1 гвардейского минометного дивизиона («катюши») общей численностью 69 853 человека, в том числе штыков 21 454, сабель —1173, в артиллерии 14 883 человека и в автобронетанковых частях» – 450 человек. 7, 8 и 79-я бригады морской пехоты, 2-й Перекопский и 3-й полки морской пехоты, находящиеся в оперативном подчинении Приморской армии, – 12 128 человек. Береговая оборона численностью 4096 человек (артиллерийские и специальные части). Части ВВС и противовоздушной обороны; всего в ПВО – 3153 человека. Охрана водного района и корабли флота, базирующиеся на Главную базу. Протяженность фронта – 36 км. Плотность на 1 км фронта: орудий разных калибров – 5,3. Средних и крупных минометов – 10,8. Станковых пулеметов – 13,6. Ручных пулеметов – 22,0. Из этого количества 30 % пулеметов эшелонировано в глубину во 2-й и 3-й линиях обороны в стационарных точках. Плотность артиллерии показана без учета артиллерии береговых батарей и артиллерийских дотов Береговой обороны, а также артиллерии ПВО. Обеспеченность материальной частью артиллерии составляла к штатному составу: в противотанковой артиллерии – 37,2 %, в полевой артиллерии – 44,4 %, в минометах крупных и средних калибров —44,3 %».