Из воспоминаний И. г. Николаенко: «И нечего греха таить, как говорит русская пословица: «Лучше горькая правда, чем сладкая ложь», были и нарушения дисциплины, были и случаи перехода наших солдат на сторону врага. Так, рядом со мной стояла 5-я даргинская рота с народностей Дагестана, и вот в одну апрельскую ночь 1942 года, звонит мне мой сосед, командир 6-й роты ст. лейтенант Тахтаджиев, таджик по национальности, и просит залатать прореху на фланге его роты, т. к. около 100 солдат ночью перешли к врагу. Положение было исправлено, но на вечер нас, национальные подразделения, матросы с морской пехоты штыками повыбрасывали из окопов и заняли наши позиции. После тщательной проверки органами особого отдела нас перевели на вторые позиции в районе Ялтинского шоссе, в Золотую долину. Мы строили здесь оборонительные позиции»[376].
6 ДБ-3, 29 МБР-2 и ГСТ главной базы бомбили аэродром Саки. Один МБР-2 пропал без вести. Три ДБ-3 бомбардировали аэродром Сарабуз. Летчики доложили о двух уничтоженных самолетах, но советская дневная аэрофотосъемка данные не подтвердила. Противник отмечает бомбардировку аэродрома и станции Джанкой (150 бомб)[377]. Немцы дают данные о повреждении одного FW 58.
Продолжалась вялая артиллерийская перестрелка. Противник сделал 24 выстрела, советская артиллерия – 48. За десять дней советские снайперы доложили о 258 победах, немецкие – о 158-ми.
09.04.1942 г.
Ночью 22 МБР бомбили хутор Мекензия и Черекез-Кермен. Противник выпустил по Севастополю 44 снаряда. Артиллерия СОР вела огонь на подавление батарей противника в районе 2,5 км юго-восточнее Камары и по району «Дача» в 2 км северо-восточнее Камары.
Советские снайперы доложили о 56 победах, немецкие – о 36. Начаты работы по замене 130-мм орудий 704-й (115-й) батареи и по «созданию» нового 180-мм орудия из деталей, находившихся во дворе бывшего училища ВМУБО. В результате усилий севастопольских оружейников, удалось собрать открытую 180-мм установку со стволом орудия Б-1П. Правда, само орудие имело износ почти 70 % и обстрел его был ограничен, но оно могло вести огонь по противнику. В качестве отдельного огневого взвода его включили в состав 704-й (115-й) батареи. Вроде бы это нелогично, т. к позиции основной батареи находились на Северной стороне, а 180-мм пушка на откосе возле Лазаревских казарм, но орудие могло поддерживать огнем только 3-й и 4-й сектор и потому его включили в состав 704-й. Два перебежчика на участке немецкой 22-й пд из советского 161-го полка (русский и грузин)[378].
10.04.1942 г.
Самолеты Севастопольской авиагруппы выполнили 84 самолетовылета. Правда, большая часть вылетов пришлась на поиски пропавшего накануне МБР-2. 12 самолетов прикрывали подход транспорта «Абхазия», который шел в охранении лидера «Харьков», эскадренного миноносца «Свободный», базового тральщика «Гарпун» и двух сторожевых катеров.
Немецкая авиация пыталась атаковать конвой на подходе к Севастополю, но была отогнана. При этом один И-16-й из-за ветхости при выходе из пикирования рассыпался в воздухе, и рухнул в воду. Летчик погиб.
Корабли доставили из Новороссийска 300 человек маршевого пополнения, 186 т боезапаса, четыре 122-мм гаубицы, четыре 122-мм корпусных пушки А-19, 385 т продовольствия, 91 т фуража. В связи с тем, что батарея № 704 была временно небоеспособна, производилась имитация ее действий. В 20.00 эскадренный миноносец «Свободный», стоя на якоре в Севастопольской бухте, открыл огонь по району дер. Мамашай. Всего произведено 20 выстрелов. Обстрел велся одновременно с ведением огня другими береговыми батареями. Одновременно с обстрелом транспорт «Абхазия», имея на борту 172 раненых и 116 т разных грузов, в охранении лидера «Харьков» и эскадренного миноносца «Свободный» вышел из Севастополя в Поти.
В связи с уходом целой стрелковой роты, по приказу командования Приморской армии № 057 стрелковые части 388-й сд были отведены в тыл. В ночь с 10 на 11.04 части 388-й сд сосредоточились: 778-й сп в районе х. Николаевка, 782-й сп – бывшего хутора Максимовича, 773-й сп, 953-й АП и миндивизион переданы в распоряжение коменданта сектора[379].
1 батальон 773-го сп остается в районе высоты 206,6 (440,8) – Камары. Советские снайперы в этот день доложили о 108 победах. Немецкие снайперы – о 73-х.
В немецкую 24-ю пд прибыл третий батальон пополнения, численностью 660 человек (три роты по 220 человек). В журнале боевых действий 11-й армии есть любопытная запись: «Предотвращена высадка небольших сил с малых плавсредств 30 км северо-западнее Евпатории». Возможно, высаживалась разведгруппа. С советской стороны пока данных нет.
11.04.1942 г.
Ночью 28 МБР-2 главной базы, бомбили вражеские войска в пунктах Байдары, Варнутка, Кучук-Мускомья, Биюк-Отаркой и Дуванкой. Три ДБ-3 и два СБ бомбили вражеский аэродром в Саки. Противник бомбардировку аэродрома не подтверждает.
В 04.17 танкер «Москва» в охранении эскадренного миноносца «Дзержинский», базовых тральщиков «Взрыв» и № 27 и двух сторожевых катеров прибыл из Туапсе в Севастополь, доставив 2400 т мазута, 760 т авиабензина, 906 т автобензина, 300 т керосина, 34 т нефтяного кокса и 472 куб. м дров.
Начались работы по созданию нового КП командующего флотом. Флотские строители по праву, могут гордиться этой работой. При соблюдении полной секретности было уложено 1800 куб. м бетона, проведены коммуникации, сделан даже сделан каптаж родника с целью обеспечения КП водой. Было оборудовано убежище и возле «адмиральского» дома. Оборудовались и новые КП для командующего Примармией и коменданта БО, но в отличие от КП командующего для них приспособили массив старой царской береговой батареи № 13, а для тылов штаба Херсонесские погреба.
Уходили под землю и другие учреждения. Возле Петропавловского собора (бывший ГДК) есть бывшая общественная уборная. На самом деле это бывшее помещение тыла флота. Командный пункт ПВО изначально размещался в глубоком подвале дома, на ул. 4-й Бастионной (сейчас Ялтинская КЭЧ), который зенитчики звали «холодильником».
В апреле начато строительство специализированного убежища для штаба ПВО на Историческом бульваре и т. д.
12.04.1942 г.
Возобновила огонь артиллерия противника, которая вела огонь по Балаклаве и Кадыковке. В 172-й дивизии было закончено формирование 747-го полка, дивизия стала двухполковой, полк был выдвинут на правый фланг 514-го полка, что позволило уплотнить позиции 79-й бригады. В этот день 79-я морская стрелковая бригада, приказом И.Е. Петрова за № 0154 переводилась на штат курсантской. Это означало лишь то, что ее бойцы стали получать улучшенный курсантский паек.
13.04.1942 г.
В четыре утра прибыл транспорт «А. Серов» в охранении эскадренных миноносцев «Бойкий», «Незаможник», базовых тральщиков «Якорь», «Гарпун». У подходной точки фарватера конвой встречали ТЩ № 25 и 26. В связи со случаями гибели кораблей на своем минном заграждении конвои теперь встречали тральщики и препровождали в бухту. Корабли доставили 485 человек маршевого пополнения, 306 т боезапаса, одно 76-мм, десять 152-мм и восемь 122-мм гаубиц, 100 т авиабомб, 13 авиамоторов, 1202 т продовольствия, 961 т фуража. Артиллерия предназначалась для пополнения артполков 25-й Чапаевской дивизии.
Обратным рейсом корабли забрали 35 человек личного состава УО и 12 офицеров, в числе прочих на Большую землю убыли бывшие офицеры «Червоной Украины» к-н-лейтенант Рабинович и ст. л-т Спахов. Этот личный состав предназначался крейсеру «Коминтерн», поврежденному в порту Новороссийска 11 марта. Ситуация с крейсером не совсем понятна: по данным документов НКВД, на крейсере раскрыт антисоветский заговор, несколько офицеров арестовано.
1942 г. Вместо П.С. Рабиновича батарею № 703 (114) возглавил ст. л-т Н. Кононов. Румынские части обстреляли позиции 1-го и 2-го секторов минометным огнем. Всего выпущено 360 шт. 81-мм мин. Тяжелая осадная артиллерия молчала.
Один МиГ-3 разбился из-за отказа мотора. Несмотря на то, что эти самолеты расхваливаются на страницах советской послевоенной печати, ранние выпуски самолетов были довольно неудачными. Так, по состоянию на 13 апреля все пять МиГов стояли на земле с неисправными моторами. Именно для них и предназначался груз «А. Серова».
Комбриг С.Ф. Монахов был снят с командования 388-й сд, и вместо него 13.04.42 г. был назначен подполковник Николай Александрович Шварев, бывший ранее заместителем командира 79-й морской стрелковой бригады. Командиром 773-го полка был назначен майор А.М. Бровчак, также из 79-й морской стрелковой бригады.
Из воспоминаний М.К. Норенко: «В конце апреля на участке первого сектора была послана в тыл врага большая группа разведчиков. Перешли они линию фронта где-то на участке соседа справа: 381 сп. Возглавлял ее старшина морской пехоты.
Накануне перехода линии фронта командир разведывательной группы с представителем штаба дивизии с моего наблюдательного пункта тщательно изучали пути перехода в тыл врага, а так же пути отхода, штабом дивизии на НП была установлена мощная радиостанция. Были установлены сигналы, по которым дивизион должен открывать заградительный огонь при возвращении разведгруппы из разведки.
Разведчики ушли в тыл. Некоторый период радиостанция держала с ними связь, но дня через два она была снята штабом дивизии. Я поинтересовался, почему снята станция, как я буду держать связь с разведчиками и куда мне вести огонь и в какое время. В штабе мне ничего не сказали. Но потом я узнал, что разведка возвратилась и перешла линию фронта где-то на другом участке. Из двенадцати человек возвратилось девять. Два было убито, а командир разведгруппы пропал без вести. Я не могу ничего плохого сказать об этом командире группы разведки, но когда значительно позднее, при отражении третьего штурма немцев на Севастополь, на участке 381 полка у одного из убитых немецких офицеров была изъята боевая карта, и на ней были нанесены все наблюдательные пункты полков и дивизионов, с указанием фамилий командиров этих подразделений… Факт остается фактом: накануне нового наступления немцев многие наблюдательные пункты, в том числе и мой, были разрушены»