Советские воспоминания описывают события так: «Перед 3-м батальоном, в 100-м севернее д. Камышлы находился взвод охранения. Было видно, как до сотни немцев, стреляя из автоматов, накатываются на него… Из окопов охранения застрочили пулеметы и полетели гранаты… Свою задачу бойцы боевого охранения выполнили, но командир взвода отходить не стал… Началась новая огневая обработка нашей обороны. После этого гитлеровцы возобновили атаки. В разгар боя из лощины севернее д. Камышлы (на некоторых современных картах овраг назван Кара-Коба, что не совсем верно) появились густые цепи пехоты противника семь танков и одна бронемашина»[606].
Действительно, в составе батареи штурмовых орудий, сопровождавших 47-й полк, было: 6 штурмовых орудий, одна спецмашина подвоза боеприпасов и один штабной броневик.
Первая атака противника оказалась неудачной. Из воспоминаний П.Е. Чепурнова: «…наша артиллерия открыла огонь по противнику, после первых залпов загорелась бронемашина, один танк резко развернулся и остановился. Остальные танки, и с ними пехота успели уйти в укрытие. Вскоре танки появились, но без пехоты. Четыре первых машины двинулись по дороге вверх к позициям роты противотанковых ружей…»
После подхода частей 50-й пд ситуация изменилась. Деревня Камышлы оказалась атакована с двух сторон, и боевое охранение было сбито. Из донесения отдела 1С штаба 22-й пд: «4 пленных из 3-й роты 3-го батальона 79-й отдельной морской бригады, пленены на окраине д. Камышлы (участок 50-й пд). Пленные находятся под большим впечатлением от немецкой артиллерийской подготовки и авианалета. Только в их роте 6.06.42 г. погибло 5 человек, в их числе командир роты, политрук и командир взвода. Кроме того, пленные слышали, что при налетах и артподготовке погиб весь медицинский штаб бригады и батальонный комиссар. Потери 7.06.42 г. пленные оценить не могли, но считают их высокими…, 3-я рота занимает позиции западнее Камышлы, 1-я и 2-я роты в Камышлах и южнее Камышлов (данные указанные пленными не верны). Состав роты 70 человек, вооружение 3 ручных пулемета, 2 станковых»[607].
Около 7.30 (8.30 по Декретному времени) немецкие части предприняли первую попытку выйти из балки на край плато, но столкнулись с контратакой 79-й ОМСБр. 3-й батальон ввел в бой свой резерв: взвод связи л-та Пашенцева, атаку которого поддержали орудия 134-го гаубичного полка. Наступление 123-го ПП в результате контратаки удалось приостановить, 50-я пд сообщает, что ее продвижение остановлено контрударами по обеим сторонам от «дороги Штефануса»[608]. 123-й ПП завяз в бою с подразделениями 2-й линии обороны 79-й бригады. В этом районе занимали позиции рота ПТР 79-й бригады, пулеметная рота 79-й МСБр ст. л-та Грицика и рота 3-го батальона.
Однако подразделения 47-го ПП, несмотря на высокие потери, смогли прорваться в районе правее дороги. Статья немецкого военного корреспондента лейтенанта Колбе «Гибель майора Алвермана» вышла в немецкой армейской газете Der Kampf только 20 июня 1941 г., хотя на самом деле, командир батальона 47-го пехотного полка, кавалер рыцарского креста, майор Г. Алверман погиб ранним утром 7.06.42 г.
Он погиб при штурме высоты, которую немцы называли Buhseberg, в честь командира 47-го пехотного полка подполковника Рудольфа Бузе. Это высота, контролирующая дорогу из Камышловского оврага на плато, она находится правее дороги. За эту высоту в 6 утра и разгорелся бой у немецкого 47-го полка с советским 3-м батальоном 79-й морской стрелковой бригады (командир майор Кулиниченко). Противник достаточно быстро прорвал оборону 3-го батальона, и к 7.30 был уже на плато. Столь быстрый прорыв, скорее всего, объясняется, что укрываясь от огня немецкой артиллерии, часть 79-й ОСБр отошла в тыл.
Прорыв из Камышловского оврага, дезорганизовал фронтальную оборону советских войск, т. к. противник неожиданно вышел к командным и наблюдательным пунктам артиллерии. Л.И. Ященко в своих воспоминаниях указывает, что «…до роты фашистов вклинилось в оборону со стороны Камышловского оврага, блокировав блиндаж КНП командира 747-го полка Шашло на высоте 64,4, на котором находились НШ 134-го ГАП подполковник К.Е. Чернявский…»[609]
Поддерживая наступающие пехотные части 47-го ПП, противник ввел в бой оставшиеся четыре штурмовых орудия, ведя наступление в направлении «Железнодорожной горы» (отм. 64,4).
Из дневного донесения 22-й пд: «Ориентировка отдела 1А 54-го корпуса: в 7.55 взята Железнодорожная гора, Бункерная гора штурмуется с юга и востока».
И.А. Ласкин указывает: «Теперь весь огонь нашей артиллерии мы бросили на уничтожение танков: батареи 2-го дивизиона майора Мезенцева и 3-го дивизиона капитана Халамендыка били по машинам, выдвигавшимся из Бельбекской долины, а батареи 1-го дивизиона капитана Постоя – по тем, что выползали из Камышовского оврага. Им помогали орудия полковой артиллерии и подразделения противотанковых ружей. Уже полыхало на поле боя несколько бронированных чудовищ с черно-желтыми крестами на бортах. Но их было слишком много, и некоторым удалось прорваться между разрывами снарядов. Медленно, методически стреляя из своих орудий, танки ползут к нашим окопам. За ними бежит пехота»[610].
И.А. Ласкин пишет: «События развивались не в нашу пользу. На фронте 79-й бригады группы вражеских автоматчиков стали просачиваться в глубину обороны и вышли к высоте, где находились наблюдательные пункты командира 3-го дивизиона 134-го гаубично-артиллерийского полка капитана Д.В. Халамендыка и командира 9-й батареи младшего лейтенанта Ф.Т. Сухомлинова Снаряды и мины противника взрывались у самого НП капитана Халамендыка. Вскоре туда приблизились вражеские автоматчики.
– Всем к брустверу! – командует офицер и первым бросает гранаты. Метко стреляют и его бойцы. Завязался ближний бой. Вражеская пуля впивается в грудь Халамендыка, но он продолжает руководить боем. А немцы лезут напролом. И вот брошена последняя граната, умолкли автоматы: патроны иссякли.
Вдруг совсем рядом застрочил пулемет. Это на выручку артиллеристам подоспели стрелки. Немногие уцелевшие под их плотным огнем фашисты быстро откатились назад.
Почти такая же ситуация в это время создалась и на наблюдательном пункте командира батареи Сухомлинова. С п одошедшими гитлеровцами завязался бой. В это время батарею начала бомбить авиация, и орудия ее замолчали.
Немцы начали обходить наблюдательный пункт. Сухомлинов передал на батарею политруку А.К. Канищеву, что кончились гранаты и отбиваться больше нечем.
– Вызываю огонь на себя!.. Вызываю огонь на себя!.. – несколько раз повторил офицер. Больше с наблюдательного пункта 9-й батареи сообщений не было… Младший лейтенант Ф.Т. Сухомлинов и его товарищи геройски погибли»[611]. Противник отсек НП советской артиллерии, и прервал связь. Из немецкого опроса пленного корректировщика 134-го ГАП. «134-й гаубичный полк состоит из двух дивизионов 122-мм гаубиц по 3 батареи в каждом и одного – третьего дивизиона 152-мм гаубиц. 1-й дивизион артполка находится (указана точка в районе пересечения ж/д и шоссе, т. е. позиции указаны довольно точно). В каждой батарее дивизиона всего по 2 орудия (т. е. каждая батарея, в ходе немецкой артподготовки потеряла по одному орудию). Кроме того, одно орудие 1-й батареи было потеряно в ходе боев 7.06.42 г. Второй дивизион находится в районе станции Мекензиевы горы. Третий дивизион введен в бой в районе Камышловского оврага».
К 10 часам советская артиллерия, не получая данных для стрельбы, смолкла. Одновременно, противник нанес авиаудар по 14-й батарее и по району м. Херсонес, стремясь подавить советскую береговую и зенитную артиллерию, поддерживающую оборону.
Воспользовавшись этим, батальон 65-го ПП атаковал с фронта и вклинился по «Арт. балке», рассекая 1-й батальон 747-го СП (командир к-н Орлов) и части 79-й бригады. Командир 1-го батальона 747-го полка попытался контратаковать вдоль перемычки, по которой проходило ж/д полотно, но безуспешно.
Противник указывает в своих документах, что «Бункерная гора» захвачена, но 22 пд доносила в 13.20, что: «…два наших батальона ведут бой на «Бункерберге» с противником, который удерживает бункера, бой дошел до гранатного»[612].
Противник пишет, что соседняя с ней «Высота с наблюдательными пунктами» удерживается советскими войсками, которые ведут бой в окружении. В вечернем донесении 65-го ПП в штаб дивизии указывается, что «…отдельные бункера на «Высоте с наблюдательными пунктами» не подавлены, зачистку планируется провести ночью».
Общая линия, на которую вышла 22-я пд, проходила вдоль линии дороги, ведущей из Камышловского оврага. Уже около 15 часов дивизия доносила о своем положении: «Южная оконечность «Арт. балки» – западные скаты «Бункерной высоты»-Железнодорожная гора – ориентир 713 (перекресток дороги)». При этом, в донесении 22-й пд указывается, что на высоте с наблюдательными пунктами по-прежнему находится противник.
Как указано в документах 22-й пд: «Идет тяжелый бой в районе ориентира 713, русские оказывают упорное сопротивление при поддержке противотанковых орудий».
65-й пехотный полк атаковал восточнее опорного пункта «Томатный завод». Острие наступления полка было направлено на изгиб железной дороги и два тоннеля-водосброса под железной дорогой[613].
К сожалению, и этот боевой эпизод приходится реконструировать, в основном, по немецким данным, т. к. с советской стороны события описаны крайне расплывчато и неточно. Это касается и мемуарной литературы и сохранившихся немногочисленных документов.
В 4 утра началось движение немецких пехотных частей. Первым приняло бой боевое охранение 514-го полка 172-й сд. Боевое охранение находилось, на высотах над развилкой симферопольского шоссе (6-я рота 514 СП)