По немецким документам, 50-я пд, наступавшая севернее, также столкнулась со сложностями, как и 24-я. Из донесения 50-й пд: «В 8 утра 123-й и 121-й полки возобновили наступление и столкнулись с упорнейшим сопротивлением противника и сильным минированием местности на большую глубину. 122-й полк пробивается через хорошо укрепленные позиции юго-западнее 710. В настоящее время (14 часов) продолжается удар 123-го полка в районе 200 м северо-восточнее 643, 121-й полк на Шоссе прорывается через минные заграждения. Фронт перед 709 западнее 710. Дивизии подчинен 32-й полк».
О дальнейших событиях Т.К. Коломиец пишет как-то обтекаемо и непонятно, и его данные не сходятся с немецкими документами: «Только к часу дня фашистам удалось привести в порядок остатки своих подразделений, ввести свежие резервы и возобновить наступление. За несколько часов, были отбиты четыре атаки, но к концу дня противник все же оттеснил наши части северо-западнее кордона Мекензия № 1».
В документах 24-й пд все расписано намного подробнее, и ситуация получается интересной. Из журнала 24-й пд: «В 10.30 противник предпринял мощный удар, усиленный 20 танками, в районе «Лесного перекрестка», который в результате отхода 31-го полка был потерян. Мощный удар противника продолжался до обеда. Все это время велся сильный огонь тяжелой артиллерией противника». Именно об этом ударе советских войск упоминает журнал боевых действий 11-й армии. Более того, в документах 24-й пд указывается, что командующий 11-й армией лично вмешался в ситуацию, дав указания командиру дивизии к отражению советского наступления. Какие советские части нанесли этот удар?
287-й полк к тому времени был сильно ослаблен окружением и уничтожением двух своих батальонов и ночной атакой, после чего был сведен в один отряд, под командованием майора Чередниченко из штаба 25-й сд. Командир полка М.С. Антипин был ранен в ночной атаке, большинство офицеров штаба вышли из строя. Вроде бы у 3-го сектора резервов больше не было. Но оказалось, что были. Из воспоминаний И.М. Малия: «Противнику удалось прорвать фронт на левом фланге 3-го сектора. В связи с этим в ночь с 8 на 9 июня 3-й полк морской пехоты получил приказ перебросить 3-й и резервный (скорее всего, судя по фамилии командира, «минометный») батальоны на участок 287-го полка 25-й Сд. Посланные батальоны 3-го полка оказали большую помощь своим соседям. 3-й батальон во главе с капитаном Калиным и военкомом ст. политруком Чусовым, резервный батальон, где командиром ст. л-т Синицкий и военком ст. политрук Галушко, брошенные для ликвидации прорыва, проявили исключительную храбрость. Они стремительным ударом отбросили противника и заняли безымянную высоту. Затем они в течение 13 часов удерживали ее в бою с превосходящими силами противника»[692].
Правда, левее складывалась не менее сложная обстановка. Стоит обратить внимание на то, что немецкий 123-й пехотный полк в течение дня продвинулся еще дальше вперед, и к 3 часам дня уже находился в 200 м от развилки в районе ориентира 643, т. е. совсем недалеко от «Лесничества». Возникала угроза с другой стороны. Кроме того, крайне неудачно для советских частей складывалась обстановка на стыке 3-го и 4-го секторов, т. е. на участке наступления немецких 22-й и 132-й пд.
В отличие от вышеописанного эпизода, события на Симферопольском шоссе Г.И. Ванеевым и П.А. Моргуновым описаны неплохо. Суть сводится к тому, что 172-я стрелковая дивизия своих позиций не удержала (скорее всего, из-за потери связи с штабом, который только утром 9.06.42 вышел из окружения), противник прорвался к станции Мекензиевы горы, и захватил ее. Г.И. Ванеев, указывает, что «Непрерывно наращивая силы, противник к 16.00 добился наибольшего успеха на участке 172-й стрелковой дивизии (четвертый сектор). Создалась угроза выхода его танков и пехоты к ст. Мекензиевы горы, кордону Мекензия № 1 и далее к Северной бухте. На опасное направление была брошена авиация главной базы. В итоге пяти штурмовых ударов, в которых участвовало 30 Ил-2, было уничтожено 8 танков, 12 автомашин, 14 минометов и до роты пехоты. Истребители, прикрывая штурмовиков, совершили 68 самолетовылетов и сбили в воздушных боях 5 вражеских самолетов»[693].
Попробуем разобрать ситуацию с точки зрения немецких документов. События развивались следующим образом:
Утреннее донесение немецкой 22-й пд (5.00 утра): «Ночь прошла относительно спокойно. Перед станцией Мекензиевы горы противник попытался прощупать нашу оборону, но под огнем залег. Артиллерия противника вела оживленный огонь в течение ночи, в том числе тяжелого калибра по всему фронту дивизии. Отдельные самолеты противника сбросили бомбы в Бельбекской долине»[694].
Донесение 132-й пд: «После авиационной и артиллерийской подготовки в 7.30 дивизия начала наступление через противотанковый ров. В то время как правый фланг к 9 утра был вынужден отойти, части 438-го полка в районе ориентира 608[695] достигли юго-восточного выступа рва. В настоящее время (15.00) левый фланг занимает линию «Нойхаусская высота» – 617[696]–627[697]. Из-за сильного фланкирующего огня, и последовавшего в 10.30 авианалета с северного направления, дальнейшее продвижение невозможно. Правый фланг 438-й полк 500 м западнее 4747 на железной дороге фронтом на север контрудары отражены, так же был отражен удар в 13.45 с направления 626 на 617 при содействии «штук» и артиллерии».
22-я пд: «При содействии артиллерии и «штук» дивизия достигла к 13 часам линии «восточная часть казармы – 629–630– дорога в 500 м от 643. Огнем вражеской артиллерии наступление приостановлено. Огневым налетом на позиции 16-го полка, приготовившегося к наступлению на форт «Сталин», были расстроены боевые порядки полка. Удар перенесен на 2 часа с 15.15 на 17.15»[698].
Около полудня противник двинулся в прорыв, выходя к тыловому рубежу, на котором никого не было, если не считать расчеты дотов и дзотов 4-го батальона к-на Жигачева и одного батальона 1163-го полка 345-й сд.
Утром 9.06 42 г. для фланкирования удара противника в район 30-й батареи была переброшена 227-я флотская зенитная батарея и две армейских зенитных батареи (№ 4 и 5). Именно их огонь сдерживал продвижение немецкой 132-й пд.
Западный фланг прорыва надежно удерживался частями 95-й сд и остатками 172-й сд. А перед фронтом прорвавшегося противника войск было мало. Его удалось остановить только огнем артиллерии. Для этого были задействован бронепоезд № 5 «Железняков», зенитные батареи № 79, 365, почти непрерывный огонь вели береговые батареи. Подключилась к сдерживанию противника и артиллерия Южной стороны. 306-я немецкая арткомендатура отмечает работу советских орудий с «Батарейного мыса» (2-я и 12-я батареи), «Железнодорожного склона» (227-я зенитная батарея), станции «Мекензиевы горы» – «Сибирь» – Серпантин с 5 огневых позиций (51-й армейский артполк, 134-й ГАП)[699], а так же 35-й ББ, БС-19, 14-й батареи и.т.д.
Немецкие части вышли к позициям 704-й (115-й батареи) береговой обороны. Описание событий на огневой позиции 704-й батареи у П.А. Моргунова и у Г.И. Ванеева очень похожи (почти слово в слово), с той лишь разницей, что П.А. Моргунов смещает дату боя за батарею на следующий день 10.06.42 г.
Г.И. Ванеев указывает: «Береговая батарея № 705 (командир старший лейтенант В.Г. Павлов, военком политрук В.Е. Праслов) находилась почти на передовом рубеже обороны у ст. Мекензиевы горы. Она подвергалась непрерывным ударам авиации и артиллерии противника. На этот раз в район батареи просочились немецкие автоматчики. Артиллеристы, в недавнем прошлом моряки с крейсера «Червона Украина», решили драться до последнего дыхания. Они в упор расстреливали наступающую с фронта пехоту и танки противника, одновременно вели бой с автоматчиками. Уничтожено до двух рот пехоты и четыре танка противника. Но и сами артиллеристы понесли большие потери. Геройски погиб их командир В.Г. Павлов, тяжело ранен и эвакуирован военком В.Е. Праслов. Командовать батареей стал старший лейтенант И.К. Ханин, а секретарь партийного бюро старшина 1-й статьи Н.П. Алейников вступил в исполнение обязанностей военкома. Противник наседал. Было выведено из строя одно, а затем второе орудие. Батарейцы в ночь на 10 июня отремонтировали их, и батарея вновь открыла огонь из двух пушек. Было уничтожено еще несколько танков. Вскоре вышло из строя последнее орудие. Погибло более 30 человек личного состава батареи. В живых остались младший лейтенант Н.В. Кустов, старшины Алейников, Горбунов и Косов, краснофлотцы Белицкий, Шахтеров, Федоров и Яшин. Заняв оборону, горстка храбрецов ружейно-пулеметным огнем продолжала уничтожать вражескую пехоту»[700].
По факту, события развивались несколько иначе (если верить воспоминаниям непосредственных участников этих событий). Ст. л-т Павлов батареей никогда не командовал, он являлся командиром 3-го огневого взвода батареи[701]. Командовал батареей ст. л-т В.И. Дуриков[702].
По состоянию на утро 9.06.42 г. на 704-й (115-й) батарее оставалось в строю одно 100-мм орудие (это подтверждают и данные немецкой артиллерийской разведки). После выхода из строя последнего орудия (около 13 часов) в результате прямого попадания снаряда в щит, командир батареи в ночь с 9 на 10 июня вывел оставшийся личный состав в тыл[703]