К вечеру третьего дня похода по широкой дороге вышли на пригорок, откуда открывался вид на массивные стены Столицы. Лука был готов предстать перед поддаными, а чтобы не пугать их, даже сменил цвет кожи на натуральный. Метаморфизм покряхтел, но задачу выполнил — не руша структуру кожного покрова, сделал его более естественным и цветом, и на ощупь.
Воинство спустилось с холма, а когда подошли ближе, стало видно, что ворота закрыты. На стенах суетились стражники и готовые держать оборону лучники. Похоже, никто не спешил встречать законного императора хлебом-солью.
Север, едущий верхом рядом с Терантом, повернул голову к нему и проговорил:
— Тебе лучше остаться. Дальше я один.
Терант развернулся к скачущим следом северянам и мутантам, велел останавливаться.
Вперед выехал Куница и твердо сказал Маджуро:
— Не один, ваше величество! Довольно показывать вашу храбрость, вы ее уже сто раз доказали! К чему рисковать? Вместе пойдем.
— Ты бы о Коре подумал, Кейн. Ты ведь не железный, а…
— А вас они все равно не узнают! Вы сильно изменились, а я в городе в авторитете…
— У кого в авторитете? У стражников? Ну-ну.
В голове Луки крутилась мысль, что вмешался Антоний Кросс и предотвратил восстание. Если так, Маджуро либо попытаются убить, либо захватят в плен. Ничего, было чем им ответить — рука коснулась бластера на поясе.
— Если что не так, мне подадут знак, — без особой уверенности проговорил Куница.
— Держись за мной, — предложил Лука, рассчитывая собой закрыть Кейна от стрел. — На месте разберемся.
Они приблизилась к городской стене. Остановившись у защитного рва, Лука пророкотал:
— Именем императора Маджуро Четвертого! Открыть ворота!
— Я попросил, чтобы сегодня дежурили те, кто вас знал, — прошептал Кейн.
— С кем имею честь говорить? — ответили бодрым знакомым голосом, и Маджуро узнал начальника городской стражи.
— Колот? Гектор! — обрадовался Лука. — Вернул свои позиции, ай да молодец! С тобой говорит император Маджуро Четвертый! Открывай ворота!
Воцарилось напряженное молчание.
— Да, я изменился! — продолжил Лука. — В Пустошах плохо кормят, Колот!
— Чем докажешь, что ты — император?! — рявкнул Гектор. Его напряженное лицо было далеко от миролюбия. — Кейн, кивни, если ты под принуждением!
— Гектор! — проревел Лука. — Впусти меня, посмотри мне в глаза! Узнаешь! Моя армия далеко, вы ничем не рискуете, Кейн подтвердит.
— Дядя Колот, подтверждаю! Тут без подвоха! — Куница помахал рукой и шепнул: — Вроде все нормально, тревожного сигнала нет.
Загрохотали ворота, распахнулись, открывая взору вытянувших шеи стражников, все они невольно держали руки на ножнах, готовые в любой момент выхватить мечи. Куница шлепнул коня по крупу, направил в ворота, выкрикивая:
— Столица! Приветствуй императора!
Север въехал в Столицу, спрыгнул с коня и направился к Гектору, спустившемуся со стены, взял его за голову и пристально вгляделся в глаза, улыбаясь:
— Ну что, старый друг, как там остальные? Как Ленц? Проныра Керлиг?
Гектор впился взглядом в такое знакомое, но чужое лицо, поиграл желваками, и вдруг в его глазах мелькнула искра узнавания, он с сомнением произнес:
— Вроде как он… Но слишком жилист. И все же…
— Я это, я, — улыбнулся Маджуро.
— А-а-а!!! Ваше величество! Живой! Ура императору!
Его крик подхватили сотни глоток стражников. Гектор изучил атлетическую фигуру старого нового императора и ухмыльнулся:
— Уезжал просто император, а вернулся император-воин! Пресвятая мать услышала мои молитвы!
Площадь у ворот, где обычно располагались торговцы из окрестных деревень, была заполнена стражниками, тотчас склонившими головы.
Север похлопал Гектора по плечу:
— Ну, убедился, старина Колот? Готов ответить на любой твой вопрос касаемо последнего года моего правления.
— Голос так не подделаешь, — махнул рукой Гектор. — Да даже если не ты, хуже, чем с упырем Рецинием, не будет.
— Но-но! Что значит «не ты»? — деланно возмутился Маджуро. — Я! Значит, так. Нужно впустить делегацию от северных баронов и от мутантов…
— Ох ты ж… Значит, правду говорят, что за тобой — Орда. Они ж империю разграбят! — засокрушался Гектор.
— Ошибаешься. Чтобы выжить, они приучены подчиняться сильнейшему, а это я. Если б не они, так и пил бы вашу кровь Рециний. Так что все мы перед ними в долгу. Что с делегацией?
— Впущу, — махнул рукой Гектор.
— Собери народ, я выступлю на площади. Рециний, как я понял, окопался в замке, и его охраняют южные наемники?
— Местные тоже. Те, что поставили на хромую лошадь, — Гектор потер ручищи и издал смешок. — Думали, если вылижут узурпатору жопу до блеска, то будут как сыр в масле кататься. Сволочи! Сдавали наших людей, кляузы клепали, доносы…
— Отольются им народные слезы … — зло ответил Лука.
Стражники принялись смыкать створки ворот, но он распорядился:
— Ворота можешь не закрывать, никто не войдет в Столицу, пока я не разрешу.
Гектор обернулся к подчиненным:
— Опасности нет! Собирайте народ на площади, император слово держать будет. — Он посмотрел на Маджуро, потер орлиный нос. — Часа два будут собираться, зови своих людей и… Оделся бы ты поприличнее, а то выглядишь оборванцем.
— Ничего, — отмахнулся Маджуро и направился к лестнице на стене, поднялся, позвал «делегацию», а сам обратился к Гектору. — Мне нужно увидеть Приску Децисиму, рейка Ли Венсиро, Юргеаса Ленца и других верных мне людей. Надеюсь, они в городе?
— Здесь, тебя ждут, их уже оповестили.
Цокая копытами по мостовой, въехали Гудмунд Гудмундсон и бывший посол Севера Рейес, следом за ними — черный как ночь Терант и, не отставая от него, пешие Даффн и Скю, представляющие интересы мутантов.
— Ох ты ж Пресвятая мать! — прошептал Гектор, глядя на Даффна, рядом с которым при своей могучей комплекции смотрелся мосластым подростком.
Пожав руки северян и мутантов, Гектор отвел делегацию в свободную комнату, где обычно стражники сдавали смену.
Там уже ждал Ли Венсиро. Бывший советник по культуре вскочил, освободив единственный стул, вытаращил глаза и поклонился, едва не переломившись пополам:
— Ваше величество! Вот уж не думал… Вру! Ждал, надеялся! И вот, еле признал! Теперь вижу — это вы! А значит, все у нас наладится! — Ли затанцевал, напевая, рассмеялся и… разревелся.
Вид он имел потрепанный, волосы его засалились, костюм выцвел, и сейчас, вытирая слезы, он с обожанием глядел на нежданно воскресшего Маджуро.
Небольшую комнату заполонили собравшиеся. Гектор хлопнул в ладоши и обрисовал ситуацию:
— Рециний и южане окопались во дворце, мы их не трогаем, ждем вас. А так, можно сказать, город взят…
Скрипнула дверь, и в комнату, где без того было тесно, ворвалась тонкая симпатичная женщина, повисла на шее Луки, залилась слезами.
— Поросеночек! Прости-прости, Маджуро! Ваше величество! Пресвятая мать, как вы исхудали!
Лишь по голосу Маджуро узнал бывшую фаворитку Кейринию.
— Да и ты, — улыбнулся он, — постройнела, похорошела!
— Император! — раздался еще один знакомый голос, сначала удивленно-вопросительный, потом радостный: — Он! Он! Это он!
С Кейринией явился целитель Ленц, а за его спиной маячил Керлиг, некогда управляющий императорской клиники. Оба выглядели хуже оборванцев тех трущоб, где вырос Лука.
— Друзья мои, и вы здесь! Безумно рад вас видеть!
Кейриния шагнула в сторону, едва не наступила на Даффна, испуганно ойкнула и отскочила. Еще вчера у него были раздвоенная губа и небо, превращающие его в чудовище, но поскольку Лука выбрал его представителем от мутантов, супер не должен был пугать людей, и пришлось откорректировать его внешность. Даффн превратился в мускулистого трехглазого здоровяка, а на правильном лице проявилась даже некая доля аристократичности. Бывшая фаворитка быстро взяла себя в руки, кивнула мутанту и сделала реверанс. Даффн дружелюбно улыбнулся, сверкнул глазом, и бывшая фаворитка Маджуро ахнула, ее ноги подогнулись.
— Бросай свои шуточки, Даффн! — Север пригрозил лидеру Огненной длани пальцем, улыбаясь. — Это не твоего поля ягодка!
Впервые за долгое время Лука ощутил себя дома и в безопасности. Пожав руки вновь пришедшим, он перевел взгляд на Гектора:
— Не будем затягивать, друзья. Решим вопрос с Рецинием до темноты, чтобы новый день и рассвет совпали с рассветом Империи!
— Идем, — кивнул Гектор.
На улице ждала королевская стража, разодетая по-парадному: в темно-вишневые камзолы, начищенные до блеска шлемы. Стражники тотчас взяли «делегацию» в коробочку: десять человек с одной стороны, десять с другой.
Когда вырулили на широкую улицу, ведущую ко дворцу, Лука понял почему его так охраняли. Не опасность ему угрожала — народная любовь.
Улица была полна народа, люди заполонили ее до самой площади, Лука в жизни не видел столько народу. Вышли все, и стар и млад.
— Вон он! Маджуро! — крикнули в толпе, и его имя произнесли вразнобой на тысячи ладов, а потом подстроились под самого горластого и стали скандировать:
— Ма-джу-ро! Ма-джу-ро!
— Аве, император!
Тысячи улыбающихся лиц слились в одно. Гектор гордо вышагивал, махал людям рукой, представители северных баронов держались уверенно, а вот Даффн хмурился, стрелял по сторонам глазами.
Лука не планировал свою речь заранее, ее основную часть он многократно произносил в замках баронов. Теперь же, взобравшись на помост, где обычно под открытым небом выступали артисты, он ощущал гордость и единение с этими людьми, и мысли не проскальзывало, что перед ним презренные съяры. Нет, это его семья, и он сделает все, чтобы защитить их.
Стражники держали оцепление, а перед помостом толпились приближенные: те, кто пришел с ним, включая Теранта и генералов регулярных войск, а так же рейк Ли Венсиро, Ленц, Кейриния, Керлиг, Куница, оторвавшийся от Коры, потому что ее обнимала рыдающая