— Так и запишем.
Андрей подошел к столу и быстро сделал несколько пометок в тетради.
— Теперь дальше: у них по крайней мере два поселка присоединены силой: курды и армяне. Как только армянский поселок получит детей обратно, на другой день он в полном составе переедет в Баязет. Что будут делать курды — неизвестно, но из подчинения турок выйдут наверняка. Крымские татары всегда тяготели к Турции, так что они останутся, про черкесов ничего не знаю, а гадать не хочу. Впрочем, видя, что боссы проиграли с разгромным счетом, они могут и отвалиться от них с целью переметнуться к нам. Но только я сходу их принимать бы не стал, они вполне могут оказаться засланными казачками.
— Поддерживаю. Вы, Андрей Владимирович, начинаете рассуждать вполне по-государственному, — улыбнулся Михайленко.
— Все бы вам посмеяться над бедным варварским царьком.
— Приберегите свой сарказм для другого случая. Я, между прочим, почти не шутил. Вы действительно хорошо и полно сформулировали наши интересы. Туркам деваться некуда, мы сейчас действительно можем просто вырезать их под корень, причем, без особых потерь со своей стороны. И они это прекрасно понимают. Так что брыкаться не будут и на наши условия согласятся, хотя и скрипя зубами.
— Пусть скрипят, у нас нынче монополия на дантистов.
Андрей усмехнулся собственной шутке и собрался было сесть в кресло, но тут в дверь постучали.
Вошла Света из дежурной смены связистов.
— Андрей Владимирович, только что пришло сообщение: наши разминулись с турками в трех часах езды от Форт-Росса. Они едут на грузовике, кузов пустой, в кабине кроме водителя два человека.
— Спасибо.
Дежурная вышла, а Михайленко не преминул заметить:
— Вот вам, Андрей Владимирович, подтверждение моих слов. Девочка могла бы просто сказать это по телефону, благо, мини-АТС уже поставлена и настроена. Но предпочла зайти сама и это, заметьте, проявление уважения. Молодые красивые девушки явно выделяют вас из нашего общего ряда старперов.
— Скажете тоже, — фыркнул Бородулин.
— Я вам больше скажу, она к вам не вполне равнодушна. Поверьте, я внимательно за ней наблюдал и отчетливо видел ее реакцию на вас. Поздравляю, — подмигнул Михайленко, — вы пользуетесь успехом у женщин.
— Да ну вас!
Андрей смутился и, стремясь скрыть это, излишне резко уселся в свое кресло, взял свою кружку и сделал очередной глоток.
— Давайте лучше поговорим о деле. Скоро у нас будут гости. Как будем их встречать?
— Как победители побежденных. Никаких застолий, жестко и сухо. Озвучим наши условия. Можно оформить их в письменном виде. Успеем за три часа?
— Должны успеть. Правда, принтеров у нас еще нет, но можно и от руки написать.
— Хорошо. После полного выполнения всех требований, вернем туркам пленных. А потом уже будем договариваться о торговле и прочем.
Согласование текста заняло не больше четверти часа. Гораздо больше времени ушло на то, чтобы это красиво оформить — все же, первый в этом мире дипломатический документ. У самого Бородулина почерк был вполне медицинский. У его заместителя — лишь ненамного лучше. Какое-то время искали человека, который был бы в состоянии достойно перенести бородулинские каракули на лист плотной глянцевитой бумаги. В конце концов, каллиграфа нашли — ту самую Свету из связистов. Ее вызвали к начальству, объяснили, что от нее нужно, но прежде, чем она справилась с волнением и наваяла требуемое письмо, успела испортить еще три листа.
Бородулин взял бумагу, внимательно проверил оба экземпляра текста и, удовлетворенный, поставил внизу каждого свою размашистую подпись.
— Ну во-от, — довольно протянул он, в последний раз просматривая документ. — можно считать, что теперь эти горячие южные парни у нас в кармане.
И, повернувшись к девушке, с улыбкой добавил:
— Спасибо, Света. От лица руководства анклава объявляю тебе благодарность.
Отблагодаряемая смутилась, зарделась и поспешила сбежать. Андрей проводил ее задумчивым взглядом. Может, Михайленко был не так уж и неправ?
Турки брыкаться не стали: чай, не дураки, понимали, что сейчас они не в том положении, чтобы выставлять условия. Привезли в Баязет три винтовки, все не в лучшем состоянии, привезли армянских и курдских детей, загрузили шестерых своих и отчалили. Уже к вечеру в Баязет всем табором пришли армяне, притащив с собой барахла, сколько смогли из числа самого ценного.
Андрей же, благо наступил подходящий день, и погода вполне позволяла, решил заняться астрономическими наблюдениями. На этот раз — с нормальным качественным секстаном. Текущее время можно было считать с терминала поставки. Андрей добросовестно и с предельной аккуратностью произвел все измерения и трижды перепроверил все расчеты. Оказалось, широту он определил там, на озере, вполне точно. По крайней мере, с учетом всех перемещений к югу выходила вполне вменяемая цифра. А вот долгота… Если верить добытым из терминала таблицам, их долгота примерно совпадала с долготой Сочи. Конечно, это было совершенно фантастично, но не более, чем сам факт их попадания сюда. Больше его удивляло то, что рисунок звездного неба практически совпадал с привычным староземным. Вроде бы, другой мир, другая планета — это уже можно считать аксиомой. А звезды те же, продолжительность суток та же, как будто взяли Землю, вычистили с нее людей и в получившийся заповедник посадили их. Хотя нет, реки совершенно другие. Может, и очертания материков отличаются — сейчас это не оценить. Тогда получается, взяли другой шарик и просто подставили вместо Земли? Или… Не, хорош гадать. Тут, скорее, раздолье фантастам. Гипотез можно строить много, вот только подтвердить нельзя ни одну. Одно можно сказать наверняка: неведомые устроители этого эксперимента внимательно за ними наблюдают, оценивают их достижения и за какие-то действия выдают плюшки. Или просто добавляют новую деталь в головоломку. А их возможности… Да что там говорить, сам терминал поставки чего стоит! А мгновенное создание из ничего полноценной крепости? А те «домики из коробки», одинаковые до мельчайшей царапины? А мгновенно созданная дорога, протяженностью в четыре сотни километров? Они с Михайленко уже сколько обо всем этом переговорили! Да и остальные наверняка в кулуарах не на один раз все обсудили. Официальную версию Бородулин, понятное дело, озвучил, но она ни в коей мере не умерила людской фантазии. Впрочем, пусть их. Пусть размышляют, спорят, строят и ниспровергают теории, выдвигают и разрушают тезисы… Главное, чтобы не скучали.
Глава 17
До нового года оставались считанные дни. Народ деятельно готовился к празднику. Андрей разослал по поселкам коробки с елочными игрушками и всяческой пиротехникой, да и в самой крепости обеспечил изрядный ассортимент украшений. Ребята приволокли из леса и поставили в центре двора шикарнейшую трехметровой высоты ель. Наряжали её всей толпой под строгим приглядом прихромавшего из своих подвалов Хорина. Бородулин расщедрился и на цветные гирлянды, и на большущую звезду. Впрочем, среди игрушек много было и самодельных. Кто это придумал, так и осталось неизвестным, но Форт-Росс охватило своего рода поветрие. Пусть и не все, но очень многие что-то изобретали, клеили, пилили, рисовали, стараясь превзойти других оригинальностью замысла и исполнения. И все это для того, чтобы добавить на елку еще одну игрушку, сделанную собственными руками. Всех, от мала до велика, охватило радостное предчувствие праздника. Даже обычно хмурящийся Хорин ходил в приподнятом настроении, стало больше улыбок, смеха. Да и сам Бородулин поддался общему настроению, с интересом наблюдая за предпраздничной суетой, а порой и принимая участие в действии.
Двадцать девятого, ближе к вечеру, вернулся из Баязета газон. Не сказать, что Бородулин его собирался встречать, просто так вышло — спустился вниз, во двор, за какой-то надобностью, а тут как раз машина пришла. Открылась дверь будки и из нее выпрыгнул Корнев. Андрей нахмурился было:
— Ты чего это, учудил? у тебя же канал и прочее!
— Не переживай, мне за армян разрешили суммировать поставки. Так что я завтра с последней в этом году машиной вернусь. Просто захотелось тебя увидеть, да и тема одна появилась, которую, для начала, лучше малым числом обсудить. Вот, кстати, знакомься, — он широким жестом указал на спустившегося следом за ним мужика, в национальной принадлежности которого было просто невозможно ошибиться. — Саркис Гариджанян собственной персоной.
Главный армянин был бледно-зеленого цвета — так его укачало дорогой, и в настоящее время совершенно некоммуникабелен. Бородулин не стал его мучить и, оставив гостя приходить в себя, вместе с Корневым двинулся было к себе.
— Погоди, Андрей, он нам тоже нужен, — кивнул мэр Баязета на Гариджаняна.
— Ничего, как только товарищ оклемается — его к нам проводят. А мы пока о своем, о мужском покалякаем.
— А ты, Андрей, неплохо тут устроился, — сказал Корнев, устроившись в кресле. Камин, хорошая мебель, персональный чайник…
— А ты еще не устроился? Это тебе же в минус. Твой главный инструмент сейчас — твоя голова, и ты должен сделать так, чтобы она работала максимально эффективно. И если тебе для этого нужна подушка под задницу и скамейка под ноги — обеспечь. Ты уже две недели сидишь, образно говоря, на куче сокровищ. И как ты использовал свои возможности? Давай, расскажи, что ты сделал за две недели.
— Ты ведь и так все знаешь, каждый день ведь отчитываюсь. Да и прорабатывали с тобой, проговаривали еще до того, как…
— Знаю. Прорабатывали, проговаривали, ты отчитывался. Но давай сейчас, сам, без бумажек.
— Поставил два генератора, как и здесь, обеспечил энергоснабжение. Организовал радиосвязь…
— Нет, связь тебе организовал я, потому что послал в Баязет Серегу Ковальчука со всем необходимым оборудованием. Ладно, проехали, давай дальше.
— Дальше? Обеспечил Папасатыросов инструментами и материалом, они уже застеклили жилые помещения. Обеспечил людям первичные удобства и горячее питание. Начал накапливать запасы на всякий случай. Ну… в общем, все.