– То есть, вертолет все-таки прилетит? – уточнила я, стараясь звучать мирно и расслабленно. Взяла булочку, надломила мякиш и принялась намазывать хлеб джемом. С такой диетой я не только очень скоро наберу нужную мне весовую категорию, но и переберу.
– Ага, – Касьян тоже потянулся к булке. Я старалась не беситься, потому что казалось, буто он повторял за мной специально.
– Через две недели, к Новому году.
– До Нового года месяц, – поправила я его.
– Уже меньше. Ты проспала полдекабря. Я не знал, как еще заставить тебя соблюдать постельный режим. Все эти связывания мне тоже не нравятся. Поэтому я тебя усыпил. Можешь полюбоваться на свои новые шрамы. Ты уверенно идешь на поправку.
Полмесяца в отключке! Тот-то я чувствовала себя странно.
– Я проводил всю необходимую терапию и регулярно делал тебе массаж, – почему-то улыбочка Касьяна на этот раз особенно раздражила.
– Можно узнать, какое у тебя медицинское образование?
– Нельзя, – хамски ответил он и, засунув в рот всю булку, принялся ее сосредоточенно жевать.
Псих оказался куда более серьезным противником, чем я думала. Время уже потеряно, поэтому горевать о случившемся я себе запретила. К тому же игнорировать положительную сторону было глупо: Аллигатор, А.К. и все прочие подвязавшиеся работать на моего загадочного недруга должны были потерять мой след. При условии, если Касьян мне не лгал, и мы сейчас находились в непроходимой чаще. Я мысленно пробежалась по ранениям. Разница в ощущении была колоссальной. Раны еще ныли, но это была совсем другая боль. Касьян мне, конечно, навредил, убив единственного связного наемника, ведущего к убийцам Егора, но он уже дважды спасал меня, а быть неблагодарной скотиной я не хотела.
– Спасибо, вкусно, – похвалила я завтрак, откладывая в сторону недоеденную булку. Касьян подозрительно прищурился, очевидно, ожидая подвоха, но я широко ему улыбнулась и поглубже зарылась в подушки, накрывшись одеялом до подбородка.
– Хорошо у тебя тут, тепло, уютно. Ты, кажется, предлагал гостеприимство. Отказываться не буду. Провести две недели до нового года в лесном домике – да это же сказка. Куда лучше, чем в той квартире в Лесогорске. Кстати, я недавно из тюрьмы вышла.
– Почему-то я не удивлен, – ответил Касьян, будто я ему сообщила нечто заурядное, на что и реагировать не стоит. И тут до меня дошло. А ведь этот паршивец, судя по всему, уже насобирал на меня досье.
– Ты, лесная фея, вечно во что-то впутываешься.
Касьян подошел к окну и поднял жалюзи, впуская в комнату тусклый зимний свет.
– Я подумаю о твоей просьбе, – медленно произнес он, разглядывая снежный склон, уходящий ввысь. Солнце с трудом выглядывало из-за холма, утыканного соснами, но светить обещало недолго. Снег – вот, что бросалось в глаза. Его тут было навалено столько, что в пору снежные города лепить. Из окна – ни намека на дорогу, но это еще ничего не значило. Пока сама не посмотрю, не поверю, что оказалась в заднице мира.
Я закрыла глаза, решив, что вестись на провокации сумасшедшего не буду. С языка так и рвались слова о том, что я готова свалить отсюда немедленно, но пришлось благоразумно промолчать. Похоже, нормальное общение для Касьяна было слишком скучным.
– Ладно, согласен, – сказал он, первым не выдержав молчания. Прошло двадцать три минуты – я молча считала. Вывод был печальным: две недели наедине с этим типом превратятся в суровое испытание.
– Только у меня есть условие, – добавил он. – Мой гость должен быть честным. Я не хочу, чтобы ты от меня что-то утаивала.
– Договорились, – снова улыбнулась я. – Но хозяин должен соответствовать гостье. Согласен?
Касьян бросил на меня быстрый взгляд, затем снова отвернулся к окну, будто снег сейчас интересовал его больше всего. Солнце бросало блики на его задумчивое лицо, выгодно оттеняя скулы. А мерзавец, конечно, хорош собой. Все красавцы, которых я встречала (за исключением Егора), оказывались теми еще подонками. И степень стервозности напрямую зависела от шкалы их мужского обаяния. Чем краше и харизматичнее, тем, как правило, гаже по душевным и другим качествам. И совесть у них напрочь отсутствовала. Если оценивать Касьяна по этим критериям, то он должен был быть гадом номер один.
– Начнем с тебя, – кивнул он своим мыслям. – Зачем тебе нужны те наемники? Ведь ты только из-за них хотела вернуться в город.
А этот гад был еще и проницательным. Что ж. Нутром чуя, что ложь только все усугубит, я решила рискнуть. Тем более, что Касьян – человек богатый и со связями, определенно, уже имел обо мне какую-то информацию. Не исключено, что весьма подробную.
– Четыре года назад я встретила одного человека, – невольно вздохнув, произнесла я. – Его звали Егор Корнеев. Мы собирались пожениться, когда его убили наемники. В квартире тогда находилась и его бабушка, поэтому пострадала и она. Два убийства повесили на меня. Якобы я убила Егора из-за ревности, а его бабуля мне под горячую руку попалась. В квартире нашли мой окровавленный нож и фотки Егора в постели с какой-то девицей. Разумеется, все подбросили. До того момента я полагала, что я человек со связями, но мои розовые очки разбились стеклами внутрь. Четыре года я провела в колонии, а месяц назад меня освободили по амнистии. Из-за моей прошлой работы мне посоветовали в столицу не возвращаться, и вообще людям на глаза не показываться. Поэтому я оказалась в Лесогорске, где собиралась провести около года. Но тут на меня напали, ранили и закопали в землю. Заказать мое убийство мог кто угодно из моей прошлой жизни. Врагов у меня достаточно. Вероятно, кто-то узнал, что я вышла из тюрьмы и решил поквитаться. Однако это неважно. Важно, что, когда меня закапывали в могилу, один из наемников упомянул убийство Егора. Он был один из исполнителей. Поэтому я очень-очень зла на тебя за то, что ты взорвал тот фургон. В нем был мой наемник, который мог вывести на того, кто заказал убийство Егора. Для меня это важно. От мести я не откажусь.
Ну вот, почти правда.
Замолчав, я ожидала какой угодно реакции, но не такой.
– Кошмар, какой же у тебя скучный мир, Северина, – Касьян даже поморщился. – «Заказал», «убил», «наемники», «тюрьма». Эти слова не для лесной феи. Все они в прошлом. И твой Егор тоже. Он – особенно. Даже слышать о нем больше не хочу.
Я прикусила язык вместе со злостью и ненавистью. Нельзя забывать, с кем я находилась в одном доме. Посреди леса, в глуши. И хотя я была Ведьмой, то есть, не совсем уж беспомощной девицей, но Касьян по-прежнему оставался темной лошадкой, а с такими скакунами я предпочитала обходиться обманом и лаской.
– Как скажешь, – согласилась я обманчиво-притворно. – О себе расскажешь, хозяин?
Касьян будто и ждал этого вопроса.
– Я из богатой семьи, – сообщил он таким тоном, словно поделился тайной. – Всю жизнь занимался семейным бизнесом, но с возрастом у меня развилось, скажем так, психическое заболевание. Мой младший брат недоволен тем, что я наследник и хочет убить меня. У него огромные связи в медицинском мире. Я постоянно принимаю таблетки, но в некоторые периоды года, особенно зимой, случаются обострения. Их полагается лечить в специализированных клиниках, но из-за частых покушений в таких заведениях мы с бабушкой решили, что мне лучше проводить это время наедине с природой. Мне здесь и правда становится лучше. Ты спрашивала о моем образовании. У меня их много, в том числе, медицинское. Сейчас я сменил лекарства и лучше себя контролирую. В прошлом году была другая терапия. Тогда и случились эти истории с наркоманами из Лесогорска. Я, вообще, планировал переехать подальше от города, чтобы перестраховаться и не пересекаться с людьми, но тут раскопал тебя. А так как я не привык игнорировать знаки судьбы, то решил, что этот мой период лечения и изоляции от мира мы должны провести в месте. Не бойся, я, может, и психопат, но не опасный.
Касьян улыбнулся, но я ответную улыбку выдавить не смогла. Называется, рассказал все и ничего. Ага, неопасный он. Так и хотелось напомнить про гранатомет.
– Значит, сам себя лечишь? – подытожила я, стараясь звучать миролюбиво.
– Ага, – грустно и явно наигранно кивнул Касьян. – Посмотришь потом на мою таблеточницу. С чемодан размером будет.
– Ненавидящий брат и любящая бабуля – так себе набор родственничков. Это бабушка должна прислать за тобой вертолет? Правильно я поняла, что именно она занимается твоими делами, когда ты лечишься? А жена, дети?
Я понимала, что вопросов много и, скорее всего, меня сейчас пошлют в заснеженный лес, но рискнуть стоило. Мне нужна была любая информация про этого Касьяна.
– Я еще не нашел женщину, сердце которой мне захотелось бы украсть, – произнес Касьян, странно на меня покосившись. Я решила не разводить дискуссию на щекотливую тему, тем более что понятия о любви у моего хозяина, кажется, соответствовали его заболеванию и были такими же чокнутыми.
– Бабушка – это хорошо, – я решила перевести тему. – У меня нет родителей, я из детдома.
– Знаю, – кивнул Касьян. – Говорю же, ты – лесная фея. В человеческом мире у тебя нет родственников.
Все эти его сравнения начинали, мягко говоря, подбешивать, но тут он отлип от подоконника и, подойдя к двери, распахнул дверь в коридор. Я уставилась на разноцветный полосатый коврик, лежавший снаружи. А ведь эта нелепость могла вести к свободе.
– Поднимайся, покажу тебе дом, – тем временем произнес Касьян. – Платяной шкаф в ванной. Дверь в нее за зеркалом. У тебя пять минут, я подожду снаружи.
Так и хотелось спросить, что будет, если я не уложусь в пять минут, но я решила не нарываться. Чувствовала, что время открытого противостояния еще впереди. Что за странность – прятать двери в ванную за картинами и зеркалами? Не говоря уже о том, чтобы держать одежду в туалетной комнате. Или это те самые причуды богатых?
Выбор в гардеробе был ожидаемо невелик. Два вязаных платья, пара юбок, много чулок и теплых лосин, свитер, тонкая водолазка, длинная утепленная жилетка до колен и несколько блуз. И ни одной пары штанов, что меня особенно взбесило. Предполагалось, что по лесу я буду гулять недолго, и теплых лосин с носками хватит. Вся одежда имела очевидно домашнюю направленность и не была предназначена для длительного путешествия по заснеженному зимнему лесу. Что ж, мне приходилось выбираться из ситуаций с куда худшими условиями. Натянув несколько лосин и длинный свитер, я подпоясалась ремешком от юбки, а сверху накинула жилетку. В ее необъятных полах можно было спрятать много чего жизненно необходимого. Внутренние карманы сделаю, как только найду что-то похожее на скотч.