[552], где, очевидно, пользовалась бóльшим влиянием зажиточная и лояльная по отношению к империи муниципальная аристократия [553].
Одним из результатов восстания Фирма было усиление роли племенной берберской знати в политической жизни африканских провинций. Тяжелое военно-политическое положение империи в конце 70—80-х годах IV в., особенно обострившееся после разгрома римской армии готами в 378 г., отразилось и на африканских провинциях. Восстание Фирма показало ненадежность римской военной системы в Африке, усиление же африканских войск за счет новых контингентов в условиях напряженной борьбы с варварами на европейских границах империи было совершенно невозможным. В период правления Феодосия (379—394 гг.) правительство империи все шире привлекает «варваров» на военную службу и назначает вождей племенных объединений на ведущие посты в государстве. Эта политика, наиболее активным вдохновителем которой стал впоследствии Стилихон, проводилась и в Африке. С 385 г. главой римской армии в Африке был брат Фирма Гильдон, очевидно, унаследовавший от него предводительство над рядом мавретанских племен [554]. Гильдон стал комитом Африки в период острой борьбы между Феодосием и Магном Максимом. В этих условиях центральное правительство не могло сколько-нибудь активно вмешиваться в африканские дела, что, очевидно, способствовало усилению власти Гильдона. По некоторым данным, во время правления Гильдона Магн Максим получал продовольствие из {209} Африки [555], но Гильдон сохранил свое положение в провинции и после разгрома Магна Максима Феодосием (388 г.) [556]. В период борьбы Феодосия с узурпатором Евгением (392— 394 гг.) Гильдон отказывал императору в военной поддержке [557], а впоследствии стал препятствовать регулярной доставке в Рим африканской анноны [558]. После смерти Феодосия, в 397 г. он вообще прекратил доставку хлеба, и сенат объявил его врагом римского народа [559].
В войне с Гильдоном, как и в борьбе с Фирмом, римское правительство использовало внутренние распри среди племенной знати. Против Гильдона в 398 г. был направлен его брат Масцезель, еще в начале восстания бежавший в Италию. В первом же сражении часть армии Гильдона, состоявшей из мавританских племен, перешла на сторону Масцезеля. Гильдон потерпел полное поражение и вскоре погиб [560].
В источниках сохранились две версии мотивов, которыми руководствовался Гильдон, поднимая мятеж против империи. Согласно одной из них, он намеревался присоединить Африку к только что образовавшейся Восточной империи Аркадия [561]. По другой версии, Гильдон, воспользовавшись слабостью малолетних императоров (Гонория и Аркадия), пытался подчинить Африку собственному господству [562]. Впрочем, вряд ли можно считать эти версии сильно противоречащими одна другой. Очевидно, Гильдон использовал в своих целях разделение империи, рассчитывая, что подчинение Аркадию в условиях отдаленности {210} Восточной империи примет характер чисто номинальной зависимости [563]. Во всяком случае весьма характерно, что мятеж Гильдона рассматривался римской историографией не как война варваров с Римом, но как проявление определенной политической линии, проводившейся одним из представителей правящих римских кругов. Орозий, который сравнительно подробно рассказывает о восстании Гильдона, описывает его в совершенно иных тонах, чем мятеж Фирма, являвшийся, с его точки зрения, обычным варварским нашествием. О Гильдоне он говорит, что тот возлагал слишком мало надежды на правление мальчиков-императоров. Интересно в этой связи отметить, что Гильдон чеканил свою монету, на которой он сохранил изображение Гонория, подчеркивая тем самым римское происхождение своей власти, ее связь с империей [564].
Приведенные данные позволяют предположить, что восстание Гильдона было связано с интересами какой-то части римского или романизованного населения африканских провинций. Прекращение выплаты африканской анноны Риму вряд ли можно рассматривать только как символический акт, означавший неподчинение Гильдона империи. Напомним, что аннона была основным налогом, взимавшимся в африканских провинциях, и ее отмена или снижение являлись мерой, в которой были кровно заинтересованы различные группы землевладельцев.
О внутренних отношениях в Африке в период правления Гильдона мы знаем крайне мало. Известно, что Гильдона, так же как и Фирма, поддерживала донатистская церковь. Судя по произведениям Августина, донатистский епископ города Тамугади Оптат был ближайшим сподвижником Гильдона. «Каков был Оптат,— пишет Августин о донатистах,— таковы и вы все, ибо вы присоединились к этому вашему коллеге..., когда вся Африка провозгласила его сообщником Гильдона» [565]. Августин отмечает, что «несчастье всей Африки под властью гильдонианца Оптата» продолжалось 10 лет [566], что примерно совпадает {211} с временем пребывания Гильдона на посту комита Африки. Деятельность Оптата, очевидно, не ограничивалась областью церковных интересов, он непосредственно руководил проведением ряда внутриполитических мероприятий Гильдона.
Сообщения источников о политике Гильдона и Оптата в Африке отличаются крайней тенденциозностью. Поэма придворного поэта Клавдия Клавдиана «О войне с Гильдоном» отражает те панические настроения, которые господствовали в Риме после прекращения поступления хлеба из Африки, и прославляет деятельность Стилихона, организовавшего военную экспедицию против узурпатора. Чтобы ярче оттенить заслуги Стилихона, Клавдиан, описывая «ужасы гильдонианского правления», прибегает к явной гиперболизации, кстати, вообще характерной для его поэтического стиля. В тех же мрачных тонах описывает Августин деятельность Оптата Тамугадского — этой, вероятно, наиболее одиозной для католиков фигуры. Клавдиан пишет, что Гильдон владел пашнями, добытыми ценой ран римского народа, и продавал римские нивы; Африка приносила ему богатый урожай и была опустошена ссылками [567]. Августин обвиняет епископа Оптата в том, что он разорял вдов и сирот, раздавал, продавал и разделял чужие имения [568]. Из этих сообщений источников явствует, что при Гильдоне в Африке был осуществлен какой-то переворот в имущественных отношениях, но характер этого переворота остается недостаточно ясным. Большинство исследователей полагает, что Гильдон и Оптат проводили радикальные реформы в интересах сельского населения, экспроприировали имения крупных собственников и раздавали их циркумцеллионам или вообще мелким держателям [569]. Однако такого рода заключения не подтверждаются источниками [570]. Конфискации, производившиеся Гильдоном, обогащали прежде всего его самого и его ближайших сподвижников. Земельные владения самого {212} Гильдона были настолько велики, что после подавления его восстания правительство империи учредило специальную должность управляющего конфискованными у него имениями [571]. В последующие годы был издан ряд императорских указов, посвященных управлению недвижимым имуществом, ранее принадлежавшим Гильдону или его «сателлитам». Это имущество состояло из имений (praedia), сдававшихся в данный период крупным съемщикам (посессорам или кондукторам), и городских домов [572]. В 403 г. был издан специальный указ на имя комита Африки, посвященный имуществу некоего Мархарида. Этот Мархарид, очевидно, участник восстания Гильдона, был проскрибирован, но перевел значительную часть имущества на имя различных лиц, которых указ обязывал под угрозой ссылки в течение двухмесячного срока передать эти имущества фиску [573]. Характерно, что, хотя восстание Гильдона было подавлено в 398 г., еще через 10 лет императорское правительство вынуждено было приказать проконсулу Африки заключить сателлитов Гильдона под стражу и конфисковать их имущество [574]. Этот факт, по-видимому, свидетельствует о том, что прежние распоряжения такого рода выполнялись далеко не в полной мере. Очевидно, сподвижники Гильдона пользовались значительным влиянием в африканских провинциях даже после его поражения.
Приведенные данные создают впечатление, что лица, поддерживавшие Гильдона и, очевидно, получившие от него землю, были не мелкими держателями, но собственниками более или менее крупных имений. Вряд ли можно также полагать, что продажа императорской и частной земли, которую практиковали Гильдон и Оптат, производилась в интересах трудящихся слоев сельского населения или мелких землевладельцев. Покупать землю стремились прежде всего крупные собственники, обладавшие значительными денежными ресурсами. Об этом свидетельствует, в частности, известный рассказ «Жития св. Мелании» о распродаже Меланией и ее мужем их громадного патримония [575]. Сообщение Клавдиана, что Гильдон {213} изгонял из сел старых колонов (veteres detudit rure colonos— v. 198), также вряд ли свидетельствует о политике, благоприятной для мелких держателей. Такого рода мероприятия скорее могли быть связаны с переходом крупных имений в собственность новых владельцев, которые по тем или иным причинам были заинтересованы в удалении колонов, ранее обрабатывавших эти имения