Двигаясь по следу, мужчина добрался до центральной опушки. Точнее того, что от нее осталось.
— Хм, — в какой уже раз за последние несколько минут промычал Егерь.
Увиденное не просто не давало ответ на разгадываемую им задачку, но наоборот поднимало еще больше вопросов.
Перед ним находился самый настоящий снежный ад.
Окружающие поляну деревья были сплошь и рядом засыпаны обломками дома и снегом. Взорванным снегом. Егерь сбросил тушку барана на землю и присел на корточки.
Он смотрел на трёхметровый котлован, на дне которого до сих пор что-то горело. По центру ямины чернел фундамент разнесенного дома, а округа была усыпана обломками дома. Судя по количеству этих самых обломков, дом был двух, а то и трехэтажный.
За домом чернел матовый обелиск, больше всего похожий на сужающийся к вершине четырехгранный штык, который торчал из-под земли.
По периметру котлована Егерь заметил давным-давно сгнившие… турели? По крайней мере в облике этого ржавого металлолома угадывались оружейные стволы.
Егерь бесстрашно спрыгнул на дно котлована и принялся спешно собирать разбросанные бревна и доски. Он не знал каким образом огонь до сих пор пляшет на снегу и какая химия позволила добиться такого качества напалма, но упускать возможность сделать шашлык не собирался.
Десять минут напряженной работы и сложенный колодцем костер неохотно трещит полусгнившими досками и целенаправленно подбирается к здоровенному бревну.
Наскоро устроив себе обеденную зону — два бревна между разгорающимся костром и склоном котлована, Егерь взялся за барана. При помощи ножа и такой-то матери он срезал с десяток веток и выстругал из них самодельные шампура. Затем нанизал на них еще теплые куски мяса. Часть шашлыков отправилась на огонь. Часть — на сооруженный из сосновых веток настил.
Пока его руки машинально подкручивали шампура с бараниной, Егерь мысленно воспроизводил произошедшие события.
Судя по следам кто-то бежал от котлована до края леса. Точнее бежали двое: рысь и человек. И, судя по продавленным носкам, человек бежал так, будто за ним гналась сама смерть. Вот только никаких больше следов он не обнаружил. Следовательно преследователь летел по воздуху, что весьма затруднительно, учитывая сколько в лесу веток.
Егерь перевернул шампуры, жадно втянул в себя чуть сладковатый запах жаренного мяса и продолжил выстраивать картину произошедшего.
Судя по котловану и до сих пор дымящейся земле, здесь было нечто вроде охранного периметра. Турели по углам, заминированные подходы, напалм… Вот только что-то не сходится — зачем минировать свою же территорию?
Егерь по-новому посмотрел на котлован и победно улыбнулся. Это был не охранный периметр, это была западня!
Стоило кому-либо ступить на охраняемую территорию, как в дело вступали турели. Если соперник был слишком силен, то активировались мины. И, судя по проржавевшему металлолому, засаду подготовили несколько сотен лет назад. За это время уровень снега поднялся на два-три метра, практически занеся дом и похоронив под собой турели.
На снег мины, видимо, не реагировали, а вот вышедший на поляну человека в трекинговых ботинках послужил катализатором.
Может он улепетывал со всех ног из-за сопутствующих спецэффектов? Взрывы, землетрясение и прочие радости жизни? Скорее всего так оно и было.
Но что такого ценного охраняли турели и минное поле?
Егерь снял с костра зарумянившийся шашлык и, обжигаясь, зубами стянул с шампура кусок мяса. Следующие десять минут он ни о чем не думал, позабыв и про турели, и про загадочного обладателя трекинговых ботинок и даже про ноющую боль в спине и шее.
Насытившись, он поставил на утихнувший огонь следующую порцию шашлыка, а сам поднялся на ноги.
Бегун следовал от цетра леса к краю. Но как-то же сюда он должен был попасть?
Егерь оценивающе посмотрел на шипящее на углях мясо.
«Десять минут у меня точно есть», — решил мужчина и вылез из котлована. детальное исследование поляны и обелиска он решил отложить на потом.
Знакомые следы нашлись быстро — всего-то нужно было обойти котлован.
«Здесь они замерли, следы более глубокие. Значит рысь бросилась в одну сторону, а бегун в другую. Хм…».
Внимательно изучив следы, Егерь двинулся дальше.
«Рысь шла впереди, словно ведя человека за собой. Ерунда какая-то, ну да ладно… Так, а это что такое?!»
С интересом осмотрев вкопанную в сугробе берлогу с уложенным на полу вчерашним ельником, Егерь задумался. Судя по тому, что он увидел, в рукотворном иглу никто не ночевал.
«Выкопал берлогу, но не стал в ней ночевать. Хм… А судя по следам, обрывающимся на краю леса, человек с рысью пришли, рысь отправилась на разведку в лес, а человек взялся рыть землянку для ночёвки. Вырыл, ушёл назад, снова вернулся, только почему-то прошел мимо и направился сразу же в центр. Самый настоящий Перевал Дятлова!»
Егерь вспомнил историю, послужившую основанием создания его отдела. Неужели пробои случались ещё в прошлом веке? ударившись в воспоминания, он не спешил расслабляться, положившись на свои чувства. И, как оказалось не зря.
«Знакомый запах…»
Егерь шумно втянул воздух ноздрями и наклонился к поваленной еле. В расщепленном надвое сучке была зажата упаковка от шоколадного батончика! А ещё… Егерь сорвал с пояса верхонку чертова Ника — они… они пахли одинаково!
— Ну конечно, — прохрипел Егерь, чьи глаза налились кровью, — и как только я сразу не сообразил!
До котлована он буквально долетел — чертов пиндос, из-за которого он стал калекой, где-то рядом! Схватил с углей подгоревшее с одной стороны мясо и проглотил его, не заметив вкуса. Последний кусок и вовсе встал в горле, заставив его зайтись кашлем.
С трудом отрыгнув едва пережеванный шашлык, Егерь вновь обрел способность адекватно мыслить.
Во-первых, он решил остаться в лесу. Если всё пойдет как обычно, то спустя несколько дней он вместе с лесом окажется в другом месте. И выберется, наконец-то из этого Богом проклятого ущелья!
Во-вторых, пока не произойдет смена локации, найти ублюдочного костоправа он не сможет, следовательно, пока что ему некуда спешить.
Ну и в-третьих, критически важно было понять зачем человек и кот приходили сюда. А для этого нужно исследовать каждый сантиметр котлована. Каждый камушек, каждое бревно! И он будет землю носом рыть, но найдет эту причину. А потом найдет и Ника…
Успокоившись, Егерь подкинул в костер ещё одно бревно и направился в «своё» ущелье за шкурами и новой порцией мяса. У него есть время, чтобы подготовиться к встрече и всё хорошенько спланировать. Ведь месть — это то блюдо, которое подается холодным.
***
Сперва он хотел соорудить себе домик из разбросанных по котловану бревен и досок. Но, всё хорошенько обдумав, Егерь решил последовать примеру американца и выкопать в склоне котлована снежную берлогу.
На создание дома у него ушел весь день, но то, что поучилось превзошло все его ожидания. Из подходящих бревен и досок он сложил пол и лежанку, устлал их и часть стены бараньими шкурами, пробил в «потолке» несколько отверстий для вентиляции.
По середине берлоги он устроил костровище — камни пришлось тащить из ущелья — и перенес туда треть всех углей.
Удостоверившись таким образом в том, что огонь теперь точно не погаснет, Егерь с удовольствием переночевал в тепле. Он немного нервничал, что его иглу подтает и рухнет. но обошлось. Ночи в лесу оказались значительно холоднее, чем в ущелье и выделяемая из-за избытка тепла влага абсорбировалась, превратив его берлогу в ледяную крепость.
Позавтракав сочным шашлыком — соли бы! — Егерь принялся за исследование котлована.
Он перебрал каждое бревно, каждую полусгнившую доску. Нашел обломки сложенной из кирпича печки. И стал гордым обладателем кожаной сумки, нескольких серебряных монет, медного ожерелья и чугунного (!!) горшка. Чуть позже к добыче присоединились какие-то засохшие до состояния камня фруктово-ореховые плитки, от которых тянуло мятой и тетива для лука в количестве десяти штук.
Как все эти вещи смогли сохраниться спустя столько времени, Егерь не представлял.
Попробовать «мятные» плитки он не решился, с удовольствием пообедав шашлыком. Воду он вскипятил в найденном чугунном горшке и в первый раз за всё своё пребывание в этом мире напился горячего чая. Ему, как бывшему леснику, не составило труда найти в сосновом бору подходящие травки.
Ещё раз внимательно осмотрев свои трофеи, Егерь приступил к самому, на его взгляд важному и пугающему — осмотру матово-черного обелиска.
Стоило ему подойти к четырехгранной стеле, как он первым делом обнаружил у её подножья обгорелый и разодранный черный балахон. Встряхнув находку, Егерь подобрал вылетевшие оттуда два небольших изумруда. Убрав добычу в карман плаща, он с опаской посмотрел на обелиск.
Все его чутье кричало о том, что лучше к нему не прикасаться, лучше оставить его в покое, лучше уйти куда подальше! Например, пожарить ещё мяса, но так, чтобы вышло средней прожарки, желательно с кровью.
И всё это настолько походило на перенесенные им на своей шкуре ментальные внушения Вики, что Егерь, зажмурившись и не думая о том, что делает, выбросил руки вперёд. Ещё пару секунд сомнений и он бы точно не смог бы прикоснуться к этому поглощающему свет темному обелиску. Но, обманув свой ум, Егерь сделал ставку на черное. И не прогадал.
Стоило ему открыть глаза, как перед глазами волшебным образом появилось сообщение:
Внимание! Ошибка Сети, устойчивое соединение потеряно!
Внимание! Запущен сценарий автономная инициация!
Для продолжения необходим Имперский амулет. Осталось времени:
10
9
8
…
На «7» Егерь вышел из ступора и рванул к костру, следуя вбитой в него привычке — сначала делать и только потом думать. Выхватив из лежащего хабара медное ожерелье, он в три прыжка вернулся к стеле и вцепился в нее свободной рукой.