В помещение заглянул своей страшной мордой гиблый тигр, посмотрел на светящийся магический шар, чихнул, отвалил обратно. Как хочешь.
Окно завалено упавшей колонной, часть её провалилась внутрь, выбив раму. Что интересно, стена треснула, но выдержала. Колонну сдвинуть не удастся. Долбить стену, которую не проломила колонна?
Что тут думать? Трясти надо! В данном случае долбить.
Через бесконечное количество часов каторжных работ в пыльном забое я смог выглянуть, стянуть с лица пыльный шарф, вздохнуть чистого и холодного воздуха и осмотреться. Там светло, мороз, снег, и меня там ждали. С тоской и нетерпением. Комитет по встрече был молчалив и терпелив. Скелеты-бродяги.
Вздохнул и сел на пыльный пол. Предстоит бой. А у меня никаких сил не осталось, стальная дубинка из пальцев выпадает. Тупик. С этой стороны – тварь скверны и невидимый, но непреодолимый барьер, с той – под десяток реактивных скелетов. Чтобы пробить в стене дыру, достаточную, чтобы пролезть, нужны силы. Еда там. Поспать бы. А Киса?
Гори оно всё синим пламенем! Я откинулся на спину, опять подняв пыль. Спать! Начнёт жрать меня – проснусь. Не проснусь – отмучаюсь. Лампа эта долбаная теперь в глаза светит, мешает. Как его погасить? Нет, разбить – одноразовая акция. Где тут выключатель?
«Забери силу из светильника обратно», – советует дух.
Так я и сделал. И в наступившей темноте подпрыгнул. От шока – из положения лёжа на спине сразу на ноги! Как? Как я это сделал? Нет, прыжок на плечах – пройденный этап. Магия! В ней будоражащий посыл. Я смог откачать магию из артефакта-лампочки. Как?
Повторить поэтапно, посекундной перемоткой. Так-так-так, есть, эврика!
Я могу теперь черпать силу из накопителя! Я увидел, как я это сделал. Сумел засечь геометрическое построение линий. Теперь мог воспроизвести осознанно, а не случайно, по наитию полуамнезийного духа, черпающего знания из заложенных Чесом в меня сжатых rar’ом файлов и ещё не распакованных моим мозгом.
От радости даже проигнорировал существенную бяку – наполнять накопитель я мог долго-долго. Зависит от вместимости камня. А вот забрать – только раз. Оставался один свой запас. И накопитель оказывался полностью пустым, разряженным. Излишки пропадали. Но сейчас я маг! А энергосбережением займусь позже.
Создаю нечаянно получившееся оружие – светошумовую гранату, сейчас она стала как тусклый шар размером с бильярдный, перегоняю шар СШГ на улицу меланхоличным встречающим. Взрыв! Охренеть, класс! Двое осыпались запчастями, одного колбасит – упал, дёргается, от него валит копоть, отваливаются кости. Остальные штурмуют дыру в стене.
Какие они лапочки! Каждый по очереди засунул в дыру свои руки, которые я стальной дубиной и сломал. А для бродяг дубина моя ядовита. Несколько минут – тишина. Вот это финт ушами! Вот это я крут! Мегакрут!
«Поспеши! На выплеск силы света сбегутся остальные. Со всей округи».
Я тяжело вздохнул. Дух-обломщик. Ну, ты мог подождать хоть минуту? Хоть полминуты дал бы мне насладиться триумфом и самолюбованием. Тьфу на тебя!
Ещё одна магическая СШГ помогает мне расширить дыру в стене. Плечи прошли – остальное пройдёт. На виду у первых реактивных скелетов сбегаю по колонне на твердую землю, бегу к соседним развалинам, лезу по осыпям на верхотуру. Да, они прыгать умеют. Но чем я выше, тем сложнее меня окружить. А когда резко меняю направление и, особенно, уровень движения, спрыгиваю, например, вниз, то скелеты подвисают как изделие «Форточка» компании «Маленьких-мягких». А при их подвисании не ударить скелет палицей – акт бесчеловеческой жестокости.
Отстали от меня бродяги только вечером. Или кончились. В полуобморочном состоянии дополз до своей лёжки и рухнул на лежанку. На большее меня не хватило. Только через несколько часов проснулся от дикого голода, жевал лёд неразмороженной еды, заедал снегом. Замёрз. Завернулся во весь запас тёплых вещей, что мне остался от павших соратников. Когда отогрелся, уснул.
Глава 11
Пробуждение было тяжёлым и страшным. Тяжело было из-за вчерашних сверхнагрузок на мой немолодой организм, а страшно, потому как проснулся я, обнимая эту тварь скверны – барса Кису. Тигр отскочил в сторону, раскидывая одеяла.
– Сука! – кричу я ему, держась за сердце и ширинку. – Так и инфаркт схлопотать можно! Кошка драная! Чуть не намочил штаны от страха! Сгинь, нечистая!
Барс прыгнул, одним пластичным движением покинув помещение. А я ещё час, наверное, матерился. Обкладывая великим и могучим всех, по чьей я вине оказался тут. А потом вообще всех, кого вспомнил. Матерился, пока рубил трофейным топором осквернённые пиломатериалы, пока таскал их к найденному помещению с дырой над колонной, устало приткнувшейся к стене. Закидывал жерди и перекладины внутрь, потом лез сам с ремнями. Вязал стремянку.
Магический светильник. Бросить его? Меня как-то не вдохновляют местные системы освещения. Все эти свечи и факелы – больно тусклые, коптящие, вонючие и пожароопасные. А тут – привычная мне, шарообразная лампа. Такое забыть нельзя. Такая корова нужна самому. Свой собственный фонарик. Я же – маленький комарик? Должен злодея-паука освободить, Цокотуху – зарубить. Или наоборот? Не важна последовательность. Да и результат не важен. Важен фонарик.
Лезу по хлипкой и жидкой стремянке, снимаю шар, оправленный в раму и подвешенный цепочками на крюк, с этого самого бронзового крюка. И падаю. На спину. Хлипкая стремянка всё-таки лопнула. Дышать не могу. Отбил всё, что можно! Но шар не расколол. А шар тяжелый. Будто цельный, неполый кусок минерала.
«Так и есть. Ты бы его не разбил. Расколол бы. Может быть».
Без твоих ехидных замечаний бы обошёлся. Блин, больно как! Так, пальцы в ботинках шевелятся, значит, спину не сломал. Уже хорошо. Стонаю, кряхчу, я же, ёпта, старик как-никак. Заворачиваю шар в тряпичный узелок, привязываю к поясу.
Помню, в этих владельцах колец седой такой маг, что всё придуривался, через такой же полированный камень пылающий зрачок видел. А армянин, что был с этим глазом, Сарумян, кажется… а, нет, Саурон. Так вот, он через камень на них смотрел. Прямо «Инстаграм». Друг на друга посмотрели, отлайкали друг друга, по фейсам – буками.
Уже высунувшись до пояса из пролома, вдруг подумал. Да-да, бывает. Не про хоботов, нет. Или всё же – хоббитов? Блин, до чего ассоциативно получается. Знал бы, фильм бы пересмотрел. Так вот, подумал я про этот невидимый барьер. А что он там делает? И как вообще функционирует? Откуда питание подходит? А демонтировать его нельзя? Мне бы не помешала такая односторонняя мембрана. Засел на башне, накрылся таким ниппелем и поплёвывай во врага стрелами, покуривая и попивая сок в своём квартале. Круть же?
Застрявшим ракообразным ползу обратно в склад пыли, что когда-то был книгохранилищем. Зажигаю свет и с шаром под мышкой захожу в комнату-ловушку.
Бедняга. Сам себе устроил долгую и мучительную. Это я про останки в углу. Страшно, наверное, было. Сидит, зажавшись в угол. Да, барьер тебя спас, но выйти ты так и не смог. Кстати, я почувствовал, как барьер появился. Вот как? Так он ещё и автоматический, как двери в супермаркете? Не было, не было, а потом раз – и включился? У него есть управляющий контур? Датчики, микросхемы? Такая корова мне ещё нужнее.
Так, с этой стороны мне не подойти. А с той? Как думаешь, душара?
«Думаю, он должен иметь форму сферы или шара».
Вот теперь вовремя. А то долбил бы стену сутки и упёрся бы опять в барьер. Погоди! Бревно-то вместе с моей верёвкой (а верёвки артефактные, синтетические, с Земли ещё, разбрасывать нехорошо, невосполнимый запас) с той стороны. Почему барьер бревно и верёвку пропустил, а нас с Кисой вообще сюда пустил, понял?
Осыпь разрушенной стены. Под самым потолком. Там, снаружи – ямка. Было это помещение на верхотуре, теперь подвал. То есть мы прошли прямо через барьер. И оказались с этой его стороны. А если опять так же, но на эту сторону не вываливаться, а прямо вниз? Вот так я туда и попаду. Странный барьер. Отсюда не пускает, а из той дыры пустил. А пока, душара, подумай, как эти автоматические двери супермаркета отключить, демонтировать, перетащить и включить там, где это надо мне.
Сказано – сделано. Через шесть часов. Раскопок завала. И то только удалось свалиться не за ниппелем барьера, а рядом с останками бедолаги. Чтобы эти самые останки вдруг не кинулись на меня, став бродягой, расколол череп, как кувшин, своей палкой-нагибалкой. И обыскал труп. Одежда покойного осыпалась, как пепел сгоревшей сигареты (блин, курить захотелось, а с хрена ли? десятый год как бросил!), поясной ремень крошился, как печенья-крекеры. Железяки рассыпались ржавой пылью. Но добыча богатая. Несколько монет из драгметаллов, что выпали из развалившегося пояса, и бляхи с этого пояса – мои. Несколько колец с костей фаланг пальцев. Могут быть артефактами. Тогда их стоимость возрастает многократно. Такие древние артефакты вообще ценность неимоверная. С шеи снял цепь с привычными бляхами-пластинами фельджандармерии, среди рёбер нашёл два каких-то амулета. Видимо, были или на нитке, или на кожаной тесёмке.
Погоди, я-то пробрался, а как этот бедолага сюда попал? Дверь в библиотеку была не только замурована, но и оштукатурена. Причём с этой стороны. Не ты же себя оштукатуривал?
Или то, что было входом, теперь под осыпью? Бывает.
А в ладони правой руки бедолаги, высохшего от безжалостного дыхания лет, пульт. А чем ещё может быть продолговатый минерал непонятного состава, на котором нанесены четыре иероглифа?
Так, пульт есть. А где сам прибор?
«Я не устаю поражаться, какой же ты дубина! Это и есть прибор! Он сам и создаёт поле».
Да ну, нах! Это столько веков эта дрючка держала силовое поле? Зацени, какие затраты энергии! Где аккумуляторы, где силовые кабели питания? И где большой сундук аппаратуры? Эта маленькая дрючка – всё сама?
«Как ты сказал, зацени! Тем более что поле разворачивается, только когда есть на него воздействие».