Уведавъ силу ратных, иде противу князя Александра, да скажеть ему станы. Стоящю же ему при краи моря и стрежаше обою пути, и пребысть всю нощь въ бдении. И яко же нача въсходити солнце, слыша шюмъ страшенъ по морю и виде насадъ единъ гребущь по морю, и посреди насада стояща святая мученика Бориса и Глебъ въ одеждах чръвленых, и беста рукы дръжаща на рамех. Гребци же седяху, акы мглою одеани. Рече Борисъ: «Брате Глебе, вели грести, да поможемь сроднику своему князю Александру». Видев же таковое видение и слышавъ таковый глас от мученику, стояше трепетенъ, дондеже насадъ отиде от очию его.
Потомъ скоро поеде Александръ, он же, видев князя Александра радостныма очима, исповеда ему единому видение. Князь же рече ему: «Сего не рци никому же».
Оттоле потщався наеха на ня въ 6 час дне, и бысть сеча велика над римляны, и изби их множество бесчислено, и самому королю възложи печать на лице острымь своимь копиемъ.
Зде же явишася 6 мужь храбрых с самем с ним ис полку его.
Единъ именем Гаврило Олексичь. Се наеха на шнеку видев королевича, мча подъ руку, и възъеха по досце и до самогу коробля, по ней же хожаху с королевичем, иже текоша передъ ним, а самого, емше, свергоша и с конем в воду з доскы. И Божьею милостью небреженъ бысть, и пакы наеха, и бися с самем воеводою середи полку ихъ.
2 — именем Сбыславъ Якуновичь, новгородець. Се наеха многажды на полкъ ихъ и бьяшется единем топоромъ, не имея страха въ души своей, и паде неколико от руку его, и подивишася силе и храбръетву его.
3-й — Яковъ, родомъ полочанинъ, ловчий бе у князя. Се наеха на полкъ с мечемъ, и похвали его князь.
4 — новгородець, именемь Меша. Се пешь натече на корабли и погуби 3 корабли з дружиною своею.
5-й — от молодыхъ его, именем Сава. Се въеха в шатеръ великий королевъ золотоверхий и подъсече столпъ шатерный. Полци Олександрови, видевше шатра паденье, върадовашася.
6-й — от слугъ его, именем Ратмеръ. Се бися пешь, и отсупиша и мнози. Он же от многых ранъ паде и тако скончася.
Си же вся слышах от господина своего великого князя Олександра и от инехъ, иже в то время обретошася в той сечи.
Бысть же в то время чюдо дивно, яко же во древьняя дни при Езекии цесари[826]. Еда приде Санахиримъ, асурийскый цесарь, на Иерусалимъ, хотя пленити град святый Ерусалимъ, внезапу изиде ангелъ Господень, изби и от полка асурийска 100 и 80 и 5 тысящь, и, въставше утро, обретошася трупья мертвы вся. Тако же бысть при победе Александрове, егда победи короля, об онъ полъ рекы Ижжеры, иде же не бе проходно полку Олександрову, зде обретоша много множъство избьеных от ангела Господня. Останокъ же их побеже, и трупиа мертвых своих наметаша корабля и потопиша в мори. Князь же Александръ возвратися с победою, хваля и славя имя своего Творца.
Въ второе же лето по возвращении с победы князя Александра приидоша пакы от Западныя страны и возградиша град въ отечьстве Александрове. Князь же Александръ воскоре иде и изверже град их из основания, а самых извеша и овех с собою поведе, а инех, помиловавъ, отпусти, бе бо милостивъ паче меры.
По победе же Александрове, яко же победи короля, в третий год, в зимнее время, поиде на землю немецкую в велице силе, да не похвалятся, ркуще: «Укоримъ словеньскый языкъ ниже себе».
Уже бо бяше град Псков взят и наместникы от немець посажени. Он же въскоре градъ Псковъ изгна и немець изсече, а инех повяза и град свободи от безбожных немецъ, а землю их повоева и пожже и полона взя бес числа, а овех иссече. Они же, гордии, совокупишася и рекоша: «Поидемъ и победим Александра и имемъ его рукама».
Егда же приближишяся, и очютиша я стражие. Князь же Александръ оплъчися, и поидоша противу себе, и покриша озеро Чюдьское обои от множества вои. Отець же его Ярославъ прислалъ бе ему брата меньшаго Андрея на помощь въ множестве дружине. Тако же и у князя Александра множество храбрых, яко же древле у Давыда царя силнии, крепции. Тако и мужи Александровы исполнишася духом ратнымъ, бяху бо сердца их, акы сердца лвомъ, и решя: «О княже нашь честный! Ныне приспе время нам положити главы своя за тя». Князь же Александръ воздевъ руце на небо и рече: «Суди ми, Боже, и разсуди прю мою от языка непреподобна, и помози ми, Господи, яко же древле Моисию на Амалика и прадеду нашему Ярославу на окааннаго Святополка»[827].
Бе же тогда субота, въсходящю солнцю, и съступишяся обои. И бысть сеча зла, и трусъ от копий ломления, и звукъ от сечения мечнаго, яко же и езеру померзъшю двигнутися, и не бе видети леду, покры бо ся кровию.
Се же слышах от самовидца, иже рече ми, яко видех полкъ Божий на въздусе, пришедши на помощь Александрови. И тако победи я помощию Божиею, и даша плеща своя, и сечахуть я, гоняще, аки по иаеру, и не бе камо утещи. Зде же прослави Богъ Александра пред всеми полкы, яко же Исуса Наввина у Ерехона[828]. А иже рече, имемь Александра руками, сего дасть ему Богъ в руце его. И не обретеся противникъ ему въ брани никогда же. И возвратися князь Александръ с победою славною, и бяше множество полоненых в полку его, и ведяхут босы подле коний, иже именують себе Божии ритори.
И яко же приближися князь къ граду Пскову, игумени же и Попове и весь народ сретоша и пред градомъ съ кресты, подающе хвалу Богови и славу господину князю Александру, поюще песнь: «Пособивый, Господи, кроткому Давыду победити иноплеменьникы и верному князю нашему оружиемь крестным и свободи градъ Псков от иноязычникъ рукою Александровою».
И рече Александръ: «О невегласи псковичи! Аще сего забудете и до правнучатъ Александровых, и уподобитеся жидом, их же препита Господь в пустыни манною и крастелми печеными, и сихъ всех забыша и Бога своего, изведшаго я от работы изь Египта».
И нача слыти имя его по всемь странамъ, и до моря Хонужьскаго[829], и до горъ Араратьскых, и об ону страну моря Варяжьскаго[830], и до великаго Риму.
В то же время умножися языка литовьскаго и начаша пакостити волости Александрове. Он же выездя и избиваше я. Единою ключися ему выехати, и победи 7 ратий единемъ выездомъ и множество князей их изби, а овех рукама изыма, слугы же его, ругающеся, вязахуть их къ хвостомъ коней своихъ. И начаша оттоле блюсти имени его.
В то же время бе царь силенъ на Въсточней стране, иже бе ему Богъ покорилъ языкы многы, от въстока даже и до запада. Тъй же царь, слышавъ Александра тако славна и храбра, посла к нему послы и рече: «Александре, веси ли, яко Богъ покори ми многы языкы? Ты ли един не хощеши покорити ми ся? Но аще хощеши съблюсти землю свою, то приеди скоро къ мне и видиши честь царства моего».
Князь же Александръ прииде в Володимеръ по умертвии отца своего в силе велице. И бысть грозенъ приездъ его, и промчеся весть его и до устья Волгы. И начаша жены моавитьскыя[831] полошати дети своя, ркуше: «Александръ едет!»
Съдумав же князь Александръ, и благослови его епископъ Кирилъ, и поиде к цареви въ Орду. И видевъ его царь Батый, и подивися, и рече велможамъ своимъ: «Истинну ми сказасте, яко несть подобна сему князя». Почьстив же и честно, отпусти и.
По сем же разгневася царь Батый на брата его меншаго Андрея и посла воеводу своего Неврюня повоевати землю Суждальскую. По пленении же Неврюневе князь Великый Александръ церкви въздвигну, грады испольни, люди распуженыа събра в домы своя. О таковых бо рече Исайа пророкъ: «Князь благъ въ странах — тих, уветливъ, кротокъ, съмеренъ, по образу Божию есть»[832]. Не внимая богатьства и не презря кровъ праведничю, сироте и вдовици въправду судяи, милостилюбець, благъ домочадцемь своимъ и вънешнимъ от странъ приходящимь кормитель. На таковыя Богъ призирает, Богъ бо не аггеломъ любит, но человекомъ си щедря ущедряеть и показаеть на мире милость свою.
Распространи же Богъ землю его богатьствомъ и славою, и удолъжи Богъ лет ему.
Некогда же приидоша къ нему послы от папы из великого Рима, ркуще: «Папа нашь тако глаголет: «Слышахом тя князя честна и дивна, и земля твоя велика. Сего ради прислахом к тобе от двоюнадесятъ кординалу два хытреша — Агалдада и Гемонта, да послушаеши учения ихъ о законе Божии»».
Князь же Александръ, здумавъ съ мудреци своими, въсписа к нему и рече: «Отъ Адама до потопа, от патопа до разделения языкъ, от разьмешениа языкъ до начяла Авраамля, от Авраама до проитиа Иисраиля сквозе море[833], от исхода сыновъ Иисраилевъ до умертвия Давыда царя, от начала царства Соломоня до Августа[834] и до Христова рожества, от рожества Христова до страсти и воскресения, от въскресения же его и на небеса възшествиа и до царства Константинова[835], от начала царства Константинова до перваго збора и седмаго — си вся добре съведаемь[836], а от вас учения не приемлем». Они же възвратишяся въсвояси.
И умножишяся дни живота его в велице славе, бе бо иереелюбець и мьнихолюбець, и нищая любя, митрополита же и епископы чтяше и послушааше их, аки самого Христа.
Бе же тогда нужда велика от иноплеменникъ, и гоняхут христианъ, веляще с собою воиньствовати. Князь же Великый Александръ поиде к цареви, дабы отмолити людии от беды тоя.
А сына своего Дмитрия посла на Западныя страны и вся полъкы своя посла с нимъ и ближних своих домочадець, рекши к ним: «Служите сынови моему, акы самому мне, всемь животомъ своимъ». Поиде князь Димитрий в силе велице, и плени землю Немецкую, и взя град Юрьевъ, и възвратися к Новугороду съ многымъ полоном и с великою корыстию.