— Опять делаешь вид, что не понимаешь… Сам же позавчера был на разбирательстве, — напомнил фээсбэшник и устало зевнул. — Так что наверняка в курсе, что, может, и не одобряются, но и не порицаются. А если они несут стратегическую ценность, то можно, например, на ту же матпомощь рассчитывать…
— Вот уж о чём, о чём, а о деньгах, я сейчас меньше всего думаю.
— Деньги — не цель, но средство. Чаще всего — очень даже полезное. На квартиру, вон, заработаешь скоро.
— Вы мне ещё предложите очередное звание и премию за супружескую верность, — фыркнул разведчик.
— Ну, званиями тебя и так не обделили. После Гагарина ты, вероятно, первый, кто из старлеев сразу в майоры прыгнул. А можешь вскоре и дальше продвинуться — обстановка тут, считай, военная, так что всё проще и быстрее становится.
— Ну, вы, конечно, сравнили — где Гагарин и где, блин, я… Я-то ничего и не сделал толком.
— А что? Юрий Алексеевич, конечно, первым в космос полетел — это да. Но если начистоту — он тоже лично ничего такого и не сделал. Сделали конструкторы, что придумали ракету и космический корабль; сделали учёные, которые всё это рассчитали; сделали рабочие, которые воплотили это в жизнь… Страна сделала. Но кто-то должен был пойти вперёд. Ты вот тоже пошёл вперёд и установил контакт с важными личностями, ключевыми личностями даже можно сказать.
— А вы не переоцениваете значимость личных связей? — спросил майор.
— А ты их не недооцениваешь? — усмехнулся Ядров. — Не маленький уже, да и в армии не первый день, так что прекрасно знаешь, что через личные связи как раз много и решается. Знаешь, а всё равно лукавишь.
— Ну, хорошо, хорошо… Понял я, что моя связь с Эрин очень важна.
— И связь важна, — кивнул полковник. — И Эрин важна. Нет, мы справимся и без её содействия — рано или поздно справимся. Но это займёт время. Возможно — слишком много времени. А его у нас может и не быть. Сам посуди — нужного нам лояльного правителя хоть Востока, хоть всей Империи найти хоть и непросто, но возможно. А апостола — нет. А это прямой доступ к таким технологиям и знаниям, которые имперцам и не снились. Магия, технологии, биологии… Одни только физические данные чего стоят — сила, скорость, выносливость, продолжительность жизни. И всё это не в особо близкой перспективе, а буквально через десяток-другой лет.
— Да меня можете не агитировать — сам всё понимаю, — ответил Вяземский.
— В общем, ты меня услышал, майор. Не подведи.
Сергей проводил полковника мрачным взглядом.
— Дожили… — проворчал разведчик. — Не Федеральная служба безопасности, а Федеральное сводничество аж до брака…
— Ты так-то про чекистов не говори, да? — послышался где-то позади ехидный голос Кравченко. — А то потом извиняться придётся — искренне и от всего сердца.
— Ну и извинюсь, какие проблемы, — буркнул Вяземский. — А вы чего по кустам прячетесь, Денис Юрьевич? Нынче в вашем положении — несолидно.
— Нынче в моём положении несолидно палёную водяру пить и рукавом занюхивать, если можно взять нормальный коньяк и лимончик, а это так, фигня, — хмыкнул полковник, подходя поближе. — А уж посмотреть на твою мрачную рожу, пока тебя Ядров прессует — редкого стоит.
— Я вам, значит, помогаю, плохого полицейского играю, личный состав пугаю… А вы значит так, да? Ну лааадно. Запомнили, затаили…
— Так что, тебя можно поздравить, да? — невинным тоном осведомился полковник. — Совет да любовь, так сказать?
— Денис Юрьевич, ну хоть вы-то не издевайтесь.
— С чего ты взял? Я вот радуюсь. От всего сердца.
— Правда? — усомнился разведчик.
— Истинная! Женатые более привычны к тому, если на них орут, заставляют что-то делать и запрещают пить водку ртом, — Кравченко хохотнул и хлопнул своей лапищей Вяземского по спине. — Да хорош такую кислую морду делать! Я вот за вас двоих очень даже рад, причём искренне. Эрин — хорошая девчонка, хоть и шебутная, да и ты пацан нормальный, ровный. Но если стесняешь, то давай о службе поговорим.
— А я знал, что всё это неспроста… — вздохнул Вяземский.
— И нечего тут вздыхать! Не захотел о личной жизни говорить — придётся с военной жизнью иметь дело.
— И насколько срочно?
— Я же сказал — не вздыхать! Или тебе, что — щёлкнуть, нет? — рыкнул Кравченко. — Срочно, Серый, очень срочно!
— Ещё вчера надо было сделать, да? — понимающе кивнул майор.
— Вчера было уже поздно! Но раз выхода нет — будем делать сегодня.
— Что случилось-то, тарщ полковник?
— Вершинин, несмотря на окончание года, выгрыз нам здоровенный кусман бюджета и почти полный карт-бланш на закупки.
— Так это же… хорошо? Или нет? Тогда почему?
— Ты, Серый, как женился — чего-то прям тупить начал…
— Денис Юрьевич!..
— Да ладно, шучу, — Кравченко почесал нос. — А проблемы у нас действительно есть. Ты вот что требовал для батальона, а?
— Да чего я там только не требовал, начиная от людей и револьверных гранатомётов до экзоскелетов и тяжёлых БМП с вертолётами. Я, что ли, помню все жалобные грамоты, что писал?
— И я не помню. А придётся вспомнить! Потому что теперь решительно неясно, что же именно нам одобрили. Поэтому за мной, в штаб, шаго-ом… Марш!
— Обожаю, когда на меня давят… — проворчал Вяземский. — У меня от этого сразу начинается прилив сил и взрыв скотского энтузиазма…
Глава 15
Дальний берег — пограничная земля, зажатая между вышедшей на левый берег с севера Магны Империей Людей, Гирканским морем на западе, Сухим нагорьем на востоке и Зелёным морем на юге.
От набегов степных кочевников имперские земли защищала засечная черта от Сухого нагорья до Великой, опирающаяся на три мощных крепости — Дер-Кавирд, Дер-Дерид и Дер Серид. Лет пять назад Империя затеяла строительство ещё одной твердыни — прямо в отрогах нагорья — Дер-Наварид, откуда разъезды должны были взять под контроль ближайшие перевалы, удобные для налётов. Но сейчас её строительство было остановлено, а рабочие и войска отозваны к засечной черте.
Не самое внезапное решение, учитывая вести то о вторжении пришельцев из другого мира, то о большом дворянском мятеже в Восточном пределе, то о большом походе Северной орды, то о диверсии и налёте варварского флота на Дерриду.
При этом у командования пограничников были свои собственные приказы, заставляющие их сосредоточиться исключительно на обороне вверенного им участка границы. Хотя чем дальше, тем больше имперские войска начинали ворчать, что, дескать, пока они тут сидят и ничего не делают, варвары прорвались и вверх по Магне, и в Восточном пределе бесчинствуют…
Впрочем, настрой новоримлян живо приподнялся после вестей о небывалом разгроме варваров, который учинили прибывшие из верховьев Магны новейшие имперские корабли. От одного рассказчика к другому подробности боёв становились всё красочнее и масштабнее — флот стальных бронированных кораблей сметал всё на своём пути, обрушивая на врагов дождь из огня и свинца, а целый легион морской пехоты занимал одну крепость за другой…
Правда, какие там могли быть крепости у варваров на тростниковых островах в дельте Великой оставалось на совести рассказчиков.
А рекомая могучая и несокрушимая водоплавающая армада в настоящий момент стояла неподалёку от устья Магны и в лице Эйры, капитана Воробьёва и центуриона Пассера.
— Мы слишком увлеклись резнёй недобитков, — заявила жрица, внушительно постукивая пальцем по склейке аэрофотоснимков с «орлана». — И теперь надо думать, как собрать варваров в кучу побольше и прихлопнуть, чтобы не гоняться за каждым дырявым кнорром.
Двое командиров прилежно внимали Эйре, признавая её главенство и опыт. Морпех боевого опыта до недавних пор не имел, зато был снабжён напутствие аж двух полковников и одного генерала всячески прислушиваться к словам жрицы Эмрис. Центурион внимал по инерции, косясь на офицера инвириди.
Логика имперца была проста — если человек в зелёном слушает последовательницу Эмрис, и она говорит дельные вещи, то и к ней незазорно прислушаться.
Гай Пассер бойцом был молодым — совсем недавно из учебки центурионов, но весьма амбициозным. И умел чуять, когда судьба даёт шанс продвинуться вверх по карьерной лестнице.
— Лично я вижу только один вариант, почтенная, — сказал имперец, указывая точку на карте. — Дер-Годар.
— О, я смотрю, идея вернуть Болотную крепость до сих пор владеет умами местных легионеров, — улыбнулась Эйра.
— Это стратегически важная… — немедленно надулся Пассер.
— Да-да-да, слыхала уже. А ещё легионеры верят в то, что где-то в остатках крепости спрятана и до сих пор не найдена аквилла 29-го легиона.
— Мы не верим, госпожа — мы твёрдо знаем, что она всё ещё там.
— И, возможно, вы правы, — загадочно улыбнулась жрица Эмрис.
— А можно поподробнее? — попросил Воробьев. — Ну, про крепость эту и вообще. Мне не для себя, а для общего развития, так сказать.
— Охотно, — кивнула Эйра. — Новый Рим в период Второй республики в некоторых регионах продвинулся даже дальше, чем нынешняя Третья Империя.
Женщина указала место на карте, расположенное на левом берегу Магны за линией засечной черты и новоримских крепостей — на землях Дальнего берега.
— Крепость Дер-Годар, хотя вернее будет всё-таки Дол-Гудар, если брать местное наречие. Самый южный форпост Империи, основанный больше тысячи лет назад. Крепость первого класса, опорный пункт для планировавшейся экспансии к южным берегам Гирканского моря… Но, увы, Вторая Республика пала, а пришедшей её на смену Второй Империи было не до экспансии — имеющееся бы сохранить. Однако Дер-Годар под атаками варваров держался почти полвека, прежде чем пал, а напоследок крепость сожгли драконьим пламенем. С тех пор Болотная крепость время от времени становилась опорной базой, но уже для варваров в их набегах.
— А что мешало уже в настоящее время захватить ей обратно, если уж она такая удобная? — спросил Воробьёв. — Если не ошибаюсь, то хоть она и в глубине недружественной территории, но у римлян превосходство на воде. Высадить десант, закрепиться, наладить снабжение по морю… Делов-то.