Кольцо вокруг нас сжималось. Я берегла резерв. Старалась не гасить, а перенаправлять летящие в нас заклинания во врагов. Эдвин этого не умел. Мог только отбиваться, растрачивая магию. Он слабел. Почувствовала всплеск магии — Эдвин одним движением сломал несколько восстанавливающих резерв амулетов. Но на пополнение резерва нужно время. Прикрыв нас со всех сторон щитовыми заклятиями, выиграла пару минут. Их хватило. Тяжело дыша и прикрыв глаза, Эдвин вбирал силу артефактов. Я тоже воспользовалась передышкой и с удовлетворением и жаждой впитывала из согнутых в руке бляшек магию. Резерв медленно восстанавливался. Я старательно поддерживала защиту. К нам подходили мертвецы.
Они были близко. Один попытался пробить светящуюся стену. Сгорел и упал.
Я пыталась спасти щиты. Но возведенные наспех заслоны рухнули. В последний момент увернулась от другого нападающего. Эдвин испепелил его, к моим ногам упала горка пепла и кираса. Я сломала еще один восстанавливающий амулет, сунула оставшиеся в руку Эдвину. Он расходовал силы быстрей.
Он хотел возмутиться, вернуть их мне. Рядом с ухом мерзко просвистело заклинание. Эдвин вскрикнул от боли, упал на колено, смял в ладони артефакты. Высвободившаяся магия щекотала чувства. Я оберегала любимого, отражая заклятия, давая ему возможность восстановиться.
Мы пробивались к лесу, к сияющей золотом бечеве. До края поляны оставалось совсем немного. Я перепрыгнула через дымящийся труп. Не успела уклониться от заклятия. Вспышка боли пробила колено. Я упала.
Эдвин бросился ко мне. Прикрыл от еще одного заклятия. Рывком поставил на ноги. Я вцепилась в его руку, стараясь не стонать от боли. Колено предательски подогнулось. Нога дрожала.
— Можешь идти?
— Могу, — разламывая два лечебных амулета, солгала я. Прекрасно понимала, что одновременно тащить меня и отбиваться от мертвецов Эдвин не сможет.
— Тогда иди. Я отвлеку их.
Кивнула и поковыляла к лесу. Лечебные амулеты действовали, но на ногу опираться все равно не могла. Кое-как доползла до первых деревьев, вцепившись в ствол ближайшего, оглянулась на Эдвина. Он перекинулся и в волчьем обличье уводил от меня мертвецов.
Золотая нить поблескивала в темноте. Я упрямо ползла к реке. В обычном мире, полном магии, проще было ориентироваться. Чувствовала далекий и слабый дар Эдвина, мертвецкую магию, нанесенную Великим магистром на трупы. Они уходили все дальше и дальше, а дар Эдвина постепенно приближался. Видимо, ему удалось их обмануть.
Главной задачей стало не потерять сознание от боли. Думала о теплом волшебстве бечевы, вьющейся в молодой траве.
Концентрировалась на успокаивающей магии большого камня. Далекого и недостижимого.
Ноги дрожали, перед глазами плыли круги, на лбу выступила испарина. Сил подлечить себя не осталось. Все растратила на бой. Последние два лечебных амулета помогли сделать отчаянный рывок — в просвете между деверьями я отчетливо видела камень с эльфийскими письменами и знала, что нужно доползти до него. Чего бы это ни стоило.
Цепляясь за стволы, падая и снова поднимаясь, стараясь не кричать от боли, упрямо ковыляла к камню.
До него оставался десяток шагов.
И тогда в лунном свете от камня отделилась до ужаса знакомая фигура.
Высокий худощавый мужчина в традиционной мантии. Внимательный, пронизывающий взгляд черных глаз, выжидающе изогнутые темные брови, выраженные скулы. Прямой нос, поджатые тонкие губы, опущенные уголки рта, небольшие залысины. Длинные, частично перехваченные на затылке светлые волосы свободно лежали на груди. В лунном сиянии они казались серебряными.
— Рад видеть вас, баронесса Лантер, в здравии, пусть и относительном, — произнес Великий магистр Серпинар. Он с издевательской усмешкой окинул меня пренебрежительным взглядом.
Я захолодела от страха, болезненно сглотнула, впилась пальцами в шершавую кору дерева. Не могла заставить себя не смотреть в глаза Великого магистра.
— Только избавьте меня от падений в обморок, — с прежней издевкой продолжал он. — Я отлично знаю, что вы к ним не склонны. Боевой маг, все-таки.
Это отрезвило. Действительно, я — боевой маг. Если понадобится, если не будет другого выхода, возьму силу из жизненной энергии. Но добровольно, без сопротивления не сдамся. Видимо, моя решимость отразилась на лице, потому что выражение глаз Серпинара поменялось. В них даже появился намек на уважение.
— Я хочу поговорить, — он перешел на деловой тон. — Мои намерения по отношению к вам, баронесса, вполне благие. — Почему бы это? — я не стала скрывать скепсиса, а голос прозвучал на удивление ровно.
— Откровенно говоря, Его Высочество Дениан был тем еще ублюдком, — спокойно ответил магистр.
Я хлопала глазами, ошеломленная такой внезапно здравой и честной оценкой. Из уст Серпинара, неизменно потакавшего прихотям принца, подобное определение звучало странно. Но Великий магистр словно не замечал моей реакции. — Я даже признателен вам за то, что избавили страну от такого неудобного будущего короля. Принцесса Эйдлин гораздо лучше подходит на роль правителя.
Он, казалось, говорил совершенно серьезно и вел себя так, будто ничего страшного не произошло, а мы встретились на приеме и вели светскую беседу. Нападать магистр явно не собирался и вообще был настроен миролюбиво. Это я ощущала отчетливо. Но в то же время не чувствовала его дар. Совсем.
Это пугало и озадачивало.
Я пыталась собраться с мыслями и устроиться хоть условно удобно. Пальцы болели от напряжения, а руки еще могли понадобиться для волшебства. Поэтому чуть сдвинулась, чтобы спиной опираться на дерево.
— Сядьте, если вам так будет легче, — широким жестом пригласил внимательно наблюдавший за мной Серпинар. Я покосилась на него и не ответила. Он же не мог всерьез считать, что в его обществе я рискну ухудшить свою боевую позицию.
— Я не причиню вам зла, — правильно истолковав мой взгляд, заверил магистр. — Я хочу сделать вам предложение. Хочу, чтобы вы выслушали меня внимательно и все поняли. За многие годы я пришел к выводу, что люди соображают значительно лучше, если им не угрожать.
Он движением губ обозначил улыбку, будто ждал, что я оценю шутку. Шутку мага, лично пытавшего меня дважды. Не могла отвести взгляд от черных глаз инквизитора, заныли старые шрамы, оставшиеся после допросов, по спине скользили капельки холодного пота.
— Вы, наверное, уже заметили, что не чувствуете силы моего дара, — будничным тоном продолжал Великий магистр. — Это из-за того, что разговариваете с иллюзией.
Он для убедительности провел рукой по камню, рядом с которым стоял. Пальцы бесплотно исчезали в толще, проходили сквозь эльфийские письмена.
— Я не причиню вам вреда, — повторил магистр и вновь искривил губы в змеиной улыбке.
— Чего вы хотите?
Голос не слушался, прозвучал затравлено. Крепче вцепилась в дерево, царапая пальцы о кору. А подкосившаяся в этот момент больная нога наверняка повеселила инквизитора. Он улыбнулся шире.
— Помочь вам, баронесса Лантер. Помочь, — его довольно приятный баритон покорял мягкостью, в голосе слышалось участие, даже сострадание. — Вы, талантливый боевой маг, чудесный целитель и дворянка, оказались в ужасном положении. Вы запутались. Вы совершенно одна, — в черных глазах отражалось сочувствие. — Без помощи. Без защиты. По большому счету, даже без права на жизнь.
Я промолчала. Реальность и незавидное положение не нуждались в его красочных описаниях.
— Вы совершили государственное преступление, убив Его Высочество принца Дениана, — жестче продолжил инквизитор.
— Почему?
Я отрицательно покачала головой и промолчала.
— Советую отвечать, — строго и требовательно сказал он. — Вы либо коварная наемница, действовавшая в интересах другого государства или местных предателей. И тогда мне будет очень трудно вам помочь.
Он сделал паузу, чтобы смысл его слов в полной мере дошел до меня. Я не собиралась связываться с магистром. Тем более принимать его помощь. Но ощущение безвозвратной потери шанса оказалось невыносимо гнетущим. Я даже обрадовалась выраженному интересу инквизитора, когда он вновь заговорил.
— Либо у вас была другая причина.
Его голос прозвучал спокойно и мягко. Как разговаривают с умными, но отчего-то заупрямившимися детьми.
— За минуту до того, как принц открыл дверь в ванную, я видела, как по его приказу убили Анри, — прошептала я. Воспоминания вернули меня в ту ночь, руки казались липкими от крови. Снова видела снег, блики огня на лице мертвого брата.
— Это меняет ситуацию, — задумчиво кивнул Великий магистр, неожиданно оказавшийся всего в шаге от меня. Я вздрогнула, увидев его в такой близости, но успокоила себя тем, что даже мастерски сделанная иллюзия не способна навредить. — Убедить Его Величество и знать в том, что смерть наследника была непредумышленной, будет сложно, прежним спокойным тоном продолжал Серпинар. — Но не невозможно. Я сделаю это. Все остальное, — он неопределенно повел рукой, — смерти магов Ордена, участие в авантюрах вашего спутника… Попытки скрыться от правосудия… Я буду считать трагическим стечением обстоятельств. Действиями напуганной девушки, в один вечер потерявшей все.
Он встретился со мной взглядом, и меня обдало холодом.
Больше отвести взгляд от черных глаз магистра не могла. — Буду считать, — в голосе появилась усмешка. Чуть пренебрежительная, чуть высокомерная и вызывающе самоуверенная. — И буду убеждать других. Если девушка воспользуется возможностью вернуть свою прошлую жизнь.
Безопасность, титул, положение в обществе, деньги.
Его прекрасный голос зачаровывал.
Постепенно приходило осознание, что Великий магистр моя единственная надежда в этом мире. Я не справлюсь без его поддержки, буду вечно прятаться в доме Эдвина, вечно скрывать дар амулетом. Я обреку себя на существование в тюрьме. Пусть с любимым, но, скорей всего, не любящим, а лишь привязанным ко мне человеком. Если поссорюсь с Эдвином или не выдержу длительного заточения с глиняными куклами и уйду оттуда, то обязательно попаду в руки инквизиторов. Так сменю одну тюрьму на другую и умру в ней. Единственным выходом из замкнутого круга было предложение Великого магистра Серпинара.