«Знаю», — Роксана мельком взглянула на пергамент.
— И?
«Что? Что конкретно ты хочешь узнать?»
— Что это?
«Шифр, разработанный на основе рун, для внутреннего пользования Учителем и его учениками».
Ворон стиснул зубы. Роксана, казалось, наслаждалась его раздражением.
— Хорошо, давай зайдем с другой стороны, — Ворон снова скрестил руки на груди. — Чья усыпальница находится в Запретном лесу?
«Того самого Учителя, который разработал шифр. Он жил позже Основателей, поэтому данные о нем вы вряд ли найдете в кабинете, а вот в обычной библиотеке — вполне».
— Роксана! — Ворон выдохнул. — Почему этого никто не знает?
«А зачем? Этот шифр сложный и непрактичный, им уже лет восемьсот никто не пользуется, вот и подзабыли».
— Роксана, кто похоронен в Запретном лесу?
«А ты что, не знаешь? — Роксана посмотрела на вытянувшееся лицо Ворона и беззвучно рассмеялась. Подождав с минуту, она сжалилась над валетом, и в воздухе появилась надпись, заставившая Ворона присесть. — Мерлин, там похоронен Мерлин».
— Чего? Но почему именно здесь?
«Потому что он был в свое время преподавателем и директором Хогвартса, и это была его последняя воля».
— Ох, ничего ж себе, — Ворон присвистнул и начал лихорадочно представлять богатства, похороненные вместе с великим волшебником. — И как туда пройти? Нужно руны расшифровать…
«Не стоит, это бессмысленно. Чтобы войти в гробницу, нужен ключ».
— И ты, конечно же, знаешь, что это за ключ?
«Конечно, — пожала плечами Роксана. — Ключом является палочка — самая первая, изготовленная Мерлином. С этой палочкой много невероятных легенд связано. По одной из них, она чуть ли не самой Смертью какому-то парню была подарена, но это не так».
— Что же в этой палочке особенного?
«Она первая, понимаешь? Мерлин еще не понял тогда, что можно использовать в качестве сердцевины. Он засунул в палочку камень с навершия своего посоха, раздробив его на несколько равноценных кусков. Палочка получилась гораздо более стабильной, чем современные аналоги, но еще и очень дорогой».
— Постой, ты хочешь сказать, что у Основателей палочек не было?
«Разумеется, нет. Палочки изобрел Мерлин, а он жил почти на две сотни лет позже моих создателей. Ты историю магии вообще учишь?»
— Учу, — растерянно проговорил Ворон. — Только почему-то эту тему там не затрагивали.
«И зря», — Роксана покачала головой.
— Зря, — повторил за ней Ворон. — Еще бы знать, где эту палочку искать.
«А чего ее искать? Она в настоящее время принадлежит Альбусу Дамблдору».
— Приехали, — Ворон потер лоб. — Я не готов грабить директора. Не потяну я этого. Что же делать?
— О, ты уже сам с собой разговариваешь? — голос Лили заставил Ворона вздрогнуть.
Он быстро огляделся по сторонам и убедился, что Роксана исчезла. Почему-то Хранительница принципиально не хотела знакомиться с девчонками. Причину этого она не объясняла, но, вероятно, для нее она была существенной.
— Да что-то задумался, — Ворон посмотрел на подружку.
Лили превратилась в настоящую красавицу. Ремус с конца прошлого года начал предпринимать пока неуверенные попытки за ней ухаживать, и, как казалось Ворону, небезуспешно. Джеймс Поттер так вообще терял все зачатки своего далеко не великого интеллекта, когда рыжеволосая красотка оказывалась в поле его зрения.
Улыбнувшись, Лили подошла к парте, на которой продолжал сидеть Ворон.
Чувство опасности, молчавшее весь прошлый год, внезапно взвыло так, что Ворон невольно поежился. Он недоуменно оглянулся, но кроме него самого и Лили в классе никого не оказалось.
— Ты просто сияешь, — он покосился на девушку, которая стояла прямо перед ним.
— Да, у меня прекрасная новость. Помнишь то зелье, которое мы на первом курсе усовершенствовали? — Ворон кивнул. — Его наконец-то полностью протестировали и даже выписали патент.
— Хорошо, и что?
— Так патент выписали на наши имена, — Лили протянула Ворону пергамент. — Ты представляешь, нам будут идти проценты от продаж, а еще мадам Помфри рекомендовала нам как можно быстрее написать статью.
— Вот этим мы и займемся, — чувство тревоги все усиливалось, но Ворон никак не мог определить его природу.
— На пятом курсе иметь печатные работы и патент! — Лили сделала па, и ее волосы хлестнули Ворона по лицу.
— Да, здорово, — он еще раз оглянулся. Никого кроме них в классе не было.
— Что ты все время оглядываешься? — Лили подошла еще ближе. Сидящий на парте Ворон слегка отклонился — к сожалению, отодвинуться подальше он просто не мог.
— Не знаю, предчувствие какое-то…
— Сев, помнишь, о чем мы говорили тогда, после Рождественского бала? — Лили вдруг стала серьезной.
— Конечно, помню, но сейчас рановато об этом вспоминать, да и мне показалось, что ты начала увлекаться Ремусом.
— Тебе показалось, — Лили стояла вплотную к парте. Отклоняться было уже некуда; еще немного, и Ворон бы лег на эту злосчастную парту. — Почему бы нам не провести эксперимент?
— Какой эксперимент? — Ворон резко выпрямился, и его лицо оказалось очень близко от лица Лили.
Он уже хотел мягко отодвинуть девушку и даже обхватил ее за плечи, как вдруг Лили резко подалась вперед и, положив руку на затылок Ворона, поцеловала его.
Ворон не ожидал этого. В первое мгновение он опешил и просто сидел, позволяя Лили неумело касаться губами его губ.
Легкий вскрик, раздавшийся от двери, заставил Ворона вздрогнуть. Он сжал плечи Лили, решительно отодвинул девушку от себя и спрыгнул с парты.
У дверей стояла Амелия, зажимая рот рукой. Рядом с ней был побледневший, стиснувший зубы Ремус.
Внезапно до Ворона дошла вся неоднозначность ситуации.
— Амелия, — он шагнул к девушке.
Амелия покачала головой и, не отнимая руки ото рта, бросилась из класса.
— Ремус, — простонал Ворон, — это совсем не то, о чем ты подумал.
— Правда? А ты знаешь, о чем я думаю? — голос Ремуса звучал глухо. — Нет, я не в претензии, в конце концов, мы с Лили ничего друг другу не обещали… Амелию жалко, ты когда ей хотел сообщить?
— Ремус, поверь, это действительно не то… — Ворон подошел к другу.
— Лучше помолчи, — Ремус попятился. В его глазах сверкнули желтые искры.
— Ремус, — Ворон попытался еще что-то сказать, но Люпин развернулся и выбежал за дверь. — О, демоны!
— Сев, — он обернулся к Лили. Та стояла, нервно теребя красный галстук. — Я не думала, что все так случится.
— Да? А почему мне кажется, что думала? — Ворон решительно подошел к двери. — Но я очень надеюсь, что ты сотворила это не специально. Иначе я просто не знаю, что сделаю.
Он выбежал из класса и помчался к общежитию, надеясь найти там Амелию и объясниться.
Глава 55
Ремус сел на ступеньку где-то на середине лестницы, ведущей на смотровую площадку Астрономической башни.
Ему нужно было поразмыслить над сложившейся ситуацией, но в голову ничего не приходило. Тогда он попытался разобраться в своих чувствах. Нравилась ли ему Лили? Безусловно. Она очень красивая, живая, и самое главное — Лили знала, что он оборотень, и принимала это совершенно спокойно. Впрочем, Эммелина и Амелия также относились к нему хорошо, но почему-то Ремус был уверен, что они уже выбрали себе парней.
— Получается, Лили привлекла мое внимание по остаточному принципу? — невесело усмехнулся Люпин. — Не очень-то хорошо, на самом деле.
Внезапно его тонкий слух уловил едва различимый звук легких шагов. Кто-то спускался вниз со смотровой площадки. Ремус сначала хотел встать, чтобы дать ему дорогу, но затем передумал и немного подвинулся, оставляя достаточно места у стены, чтобы мог пройти один человек.
Начиналось полнолуние, и все чувства оборотня были обострены. Он различал шуршание мантии и аромат экзотичных духов, который заглушал все остальные запахи. Ни обоняние, ни слух не могли ему подсказать, кто спускается по лестнице, но Ремус закрыл глаза и сосредоточился. Это было немного по-детски, но устроив самому себе такое развлечение, он мог на время не думать о том, что скоро ему придется объясняться с Северусом.
— Привет, — знакомый голос заставил Ремуса распахнуть глаза. — Не думаю, что сидеть на ступеньках удобно, но раньше я ни разу не могла застать тебя одного.
Пандора села рядом с Ремусом и расправила мантию. Лестничный пролет был довольно узким, и ей пришлось прижаться к парню, чтобы поместиться на ступеньке.
— Ты сменила духи, — наконец выдавил Люпин. Почему-то в присутствии Пандоры он мгновенно превращался в того перепуганного волчонка, которому встретился наглый однокурсник со Слизерина, походя предложивший ему помощь.
— Ух ты, — Пандора улыбнулась. — Здорово.
— Я не смог тебя опознать из-за них.
— Тебе они не нравятся? — Пандора наклонила белокурую головку и внимательно посмотрела на Люпина. А через пару секунд вдруг поняла, что он только что сказал. — Как это — ты не мог меня опознать?
— По запаху, — Ремус внезапно почувствовал усталость. — Я всегда мог тебя учуять и вовремя свернуть в другой коридор. К счастью, спаренных занятий у нас не было.
— Что? — голубые глаза распахнулись, и Пандора в это мгновение как никогда напомнила Ремусу нимфу, именно такими этих невероятных созданий изображали в учебниках.
— После бала я должен был встретиться с тобой, чтобы объясниться — это было пожелание директора Дамблдора. Но так как мы не встречались…
— Так ты намеренно избегал меня? — Пандора слегка поникла. Ремус мог лишь кивнуть. Не объяснять же этой девушке с невероятными глазами, о которых Северус мог говорить только с придыханием, чем вызывал раздражение у Амелии, что у него, Люпина, были настолько великие шансы потеряться в этих глазах, что оборотень предпочел удрать, поджав хвост. — Подожди, но как ты определял меня по запаху? — Пандора скрестила на груди руки и попыталась напустить на себя грозный вид. Это было так трогательно, что Люпин не выдержал и хмыкнул.