И ведь это она, Кейт, считающая себя хорошей девочкой, принесла сюда смерть. Она и никто другой. Интересно, что сейчас творится в ее хорошенькой головке? Вероятно, что-то вроде предистерики. Или не пред. Но не вопит пока хотя бы, и ладно. Впрочем, Дмитрий попросил псионика Новых на всякий случай держать ее под контролем, чтобы она своим нервным срывом не устроила всем проблемы. А может, ее уже сейчас устранить? Предназначенную ей роль она сыграла и вряд ли понадобится для чего-то еще, а если сбежит, последствия могут быть катастрофическими.
Дмитрий совсем уж было собрался отдать соответствующее распоряжение пироманту, когда они неожиданно напоролись на первый очаг сопротивления. Толпа зачумленных наседала на двух «лояльных», судя по всему, пьющего жизнь и пневматика. Неподалеку лежал окровавленный труп. Отсутствие симптомов чумы на лице и руках говорило о том, что он был «лояльным». Несколько мертвых зачумленных валялись тут же: «лояльные» сражались отчаянно. К тому же они заняли узкий отросток коридора, где зачумленные не могли использовать свой подавляющий численный перевес.
Обе стороны были весьма заняты друг другом, и можно было бы предоставить им и дальше разбираться самостоятельно, но, к сожалению, они перегораживали путь к лабораторному корпусу, и миновать их возможным не представлялось. Так что «лояльный» сморщился, будто целиком разжевал лимон, и скомандовал:
– Убить всех!
Но прежде чем его бойцы успели выполнить этот приказ, произошли две совершенно неожиданные вещи. Во-первых, в дальнем конце бокового коридора буквально из ниоткуда вывалилась на редкость скверно выглядящая человеческая фигура, а во-вторых, в голове «лояльного» вдруг зазвучал ментальный голос еще одного псионика, оставленного «на шухере» снаружи вместе с парочкой боевых Измененных:
«Тревога, сувайвор на базе!»
И Дмитрий на какое-то время натурально выпал в осадок.
Глава 24Художник и Рита
Дивногорск. Окрестности базы АПБР
По бурной юности я знаю, что такое автопилот. Не раз, не два и даже не десяток он выручал меня, помогая добраться домой после суровых пьянок. Сейчас я знакомлюсь с другой его ипостасью: просто позволяю рукам поворачивать руль машины туда, куда им вздумается. Даже не пытаюсь осознанно принимать решение, смотреть на карту и выбирать дорогу. Какая разница, если я все равно не знаю, куда ехать? Зато знает реальность, запрограммированная мною на скорую встречу с «лояльным» Дмитрием и зачумленной Кейт. По сути, такое программирование означает, что во всем, касающемся моего поиска, мне феноменально везет. При одном условии: не пытаться самому рулить процессом. Доверившись своей удаче, я не могу заблудиться, не могу свернуть не туда. Любое мое действие ведет к вожделенной встрече.
Я даже не смотрю на навигатор. Он отвлекает меня и выводит из состояния беспечной отрешенности. Все, что я себе позволяю, – это реагировать на происходящее вокруг. На дорожные знаки, светофоры, пешеходов, другие машины…
На каком-то этапе внезапно заканчивается Дивногорск, и начинается сосновый лес. Краем глаза замечаю, что Рита дергается и все порывается меня о чем-то спросить. Но мы обо всем договорились заранее, поэтому она молчит, понимая, что вертящееся на языке «Ты уверен?» – худший из возможных вариантов вопроса. Ни в чем я, конечно, не уверен. Я просто доверился реальности – сейчас пусть работает она. Моя работа начнется потом. Вернее, наша работа, потому что Рита никуда меня одного не пустит, да и пьющая жизнь «лояльная» точно не станет обузой в предстоящей большой драке.
И все же я настолько увлекаюсь тем, чтобы не принимать осознанных решений, что невольно «зеваю» угрозу. За считаные секунды до того, как расступаются деревья и открывают нам какие-то маячащие впереди постройки, Рита хватает меня за руку, тесно прижимается ко мне, и тут же волна жуткого мороза превращает все вокруг во владения Снежной королевы. Я успеваю только вдавить в пол педаль тормоза. Мой иммунитет спасает от удара фризера нас обоих. Вываливаемся из машины через водительскую дверцу, и я, по какому-то дикому наитию, успеваю выхватить пистолет, ибо периферийное зрение вылавливает стремительную тень, перемещающуюся на фоне стволов сосен. Даже не пытаюсь поднять руку, стреляю от живота, и внезапно передо мной возникает фигура тяжело раненного выстрелом в упор сверхбыстрого Нового. Практически невидимый глазу в своем сверхрежиме, он почти добирался до нас, когда пуля «выключила» его суперменство, превратив, в самой ближайшей перспективе, в обычного мертвеца.
Еще одна волна мороза превращает куст за моей спиной в произведение искусства в стиле сюрреализма, которое, впрочем, тут же распадается на мельчайшие осколки. Я тоже могу морозить, но по фризеру бить холодом бесполезно – у него иммунитет. Мне по-прежнему не видно врага, так что и кинетическую Силу применить затруднительно. А потому я, не мудрствуя лукаво, просто стреляю в том направлении. Раз, другой, третий… А Рита подкрепляет мои пули импульсом своей вампирической Силы. Уж не знаю, кто из нас его достает, да не так уж это и важно. Главное – больше нет волн холода. Готов, стало быть. Сколько же их тут, интересно?
И словно в ответ на мой вопрос кривится от боли Рита, растирая виски ладонями.
«Псионик!» – понимаю я и в бешенстве бью вперед всем убойным, чем владею, – Силой пьющего жизнь и морозом. Чувствую смерть Нового и удовлетворенно сжимаю кулак. Впрочем, тут же поворачиваюсь к Рите:
– Цела?
– Вроде. – Она неуверенно улыбается. – Знаешь, а наш малыш молодец! Он меня защищает от воздействия Измененных. Когда полностью, когда частично. Иногда с запозданием… Я уже несколько раз замечала. Кровь сувайвора – не водица.
Невольно улыбаюсь тоже.
– Это хорошо. Но все же держись поближе ко мне. Если однажды наш малыш опоздает, это может закончиться очень печально.
Она серьезнеет.
– Заметано.
Я прислушиваюсь к своим ощущениям.
– Кажется, впереди никого. Путь свободен. И меня тянет внутрь, на базу. Они там. Оба.
– Тогда идем, чего тянуть.
Глава 25Ольга
– Пистолет…
– Что?!
– В ящике… моего стола, Оля… Дай… мне его… Или сама… В голову… пожалуйста… Я не хочу… так…
– Даже не думай! – Однако «лояльная» метнулась к указанному столу. Оружие будет вовсе не лишним. Но не для того, для чего просит отец. – Ты до сих пор не стал таким, как они. Значит, кровь «лояльного» борется. Значит, есть шанс!
Сзади загрохотало. Первые красноглазые сунулись в лабораторию и сполна получили от Петра. Ольга сжала в руках пистолет. Когда-то давно она ходила в тир и пробовала стрелять из «Грача». Даже не в прошлой жизни, а в позапрошлой – еще до побега. Это как с велосипедом… наверное. Ну да, вот так снимается с предохранителя, а вот так взводится курок.
Еще несколько больных попытались ворваться в лабораторию и опять получили по мозгам Силой кинетика. Петр пока держался, но Ольга видела, что кровь все сильнее капает у него из носа – верный симптом приближающегося приступа. Последняя инъекция была довольно давно плюс перенапряжение… «Лояльная» сжала зубы. Ну что за невезение?! Все в кучу.
Третью атаку красноглазых она встретила уже вместе с Петром – выпустила пару пуль в дверной проем и, кажется, даже в кого-то попала. Пожалуй, даже хорошо, что эта чума так жутко меняет лица. Легко представить, что стреляешь совсем в незнакомых людей – не в тех, с кем, возможно, каждое утро здоровалась последний год. Или даже не в людей. В монстров. Жутких кровожадных монстров, пришедших неведомо откуда и заполонивших всю базу.
– Если собралась что-то делать, делай быстрее! – даже голос Петра уже подрагивал, похоже, он на грани.
– Отец, нам нужна антинова. Срочно!
– Здесь… ее нет… Она… в лаборатории пятнадцать… Отсюда налево… потом направо… в первый коридор… А там… третья дверь.
– Чудесно, блин! – мрачно бросил Петр. – Нас как раз там и ждут. С распростертыми объятиями. Толпы долбаных красноглазых поклонников хотят разобрать на сувениры! Кто первый за своей минутой славы?
– Прорвемся! – упрямо заявила Ольга.
– Как?!
Очередную атаку вновь отражали вдвоем, но Ольга позволила себе только два выстрела – надо было беречь патроны. Но один из них пришелся точно в лоб красноглазому верзиле, до боли напоминающему оперативника Бортаутаса, большого любителя баек и анекдотов. «Лояльная» тряхнула головой, словно с помощью этого нехитрого приема могла избавиться от нежелательных мыслей.
– Пошли!
– У тебя крыша протекает, ты в курсе? – поинтересовался Петр. – Я тебе не установка «Град». Еще раз такое, что сотворил на входе, я не выдам, тебе ясно?
– Здесь мы все равно сдохнем, – пожала плечами Ольга, – только чуть-чуть попозже. Для тебя играют роль эти двадцать-тридцать минут? Для меня – нет.
– Точно. Рехнулась, – поставил диагноз кинетик, со злости впечатав еще одного зачумленного в противоположную стену коридора.
Ольга решительно приблизилась к отцу и протянула руку:
– Пошли, папа!
– Оставьте… Без меня… у вас больше шансов! Возьми… карточку в кармане… Она… откроет…
– Разговорчики в строю! – прикрикнула «лояльная». – Прикажешь тебя нести? Я понесу. Но моя грыжа будет на твоей совести! И учти, без тебя мы можем застрелиться, но не найти нужную пробирку среди ваших реактивов.
Андрей Игоревич скрипнул зубами и с помощью дочери поднялся на ноги. Обхватил было ее за плечи, но подошедший Петр решительно отстранил Ольгу.
– Тоже мне тяжелоатлетка! Этот вес я уж как-нибудь сам. А кинетику свободные руки не обязательны.
Подумав, «лояльный» не стал подставлять плечи, а просто, не мудрствуя лукаво, взвалил Андрея Игоревича на спину, словно мешок картошки, и прихватил его запястья, чтобы не свалился. Пока Петр возился с отцом, в следующего зачумленного пришлось стрелять Ольге. Пуля попала красноглазому в грудь и опрокинула его навзничь. На лица их «лояльная» старалась не смотреть, боясь кого-нибудь узнать. Еще двоих снес кинетическим ударом Петр, после чего они шагнули в коридор. Едва не врезались в высокого худого зачумленного, которого кинетик с перепугу так шарахнул, что красноглазый сполз по стене мешком переломанных костей. В следующего практически в упор выстрелила Ольга. Она понятия не имела, что у нее за пистолет и сколько в нем патронов. Надеялась только, что больше десяти.