Бывший директор внешней разведки Е. Примаков справедливо отмечал, что и сегодня на Западе есть силы, которые целенаправленно действуют, чтобы не допустить роста влияния России в странах СНГ. Эти силы способны помешать дальнейшему развитию процесса отхода человечества от прежнего ядерного противостояния, грозившего мировой катастрофой. Эти силы олицетворяют прежде всего правящие круги США, американский военно-промышленный комплекс, наиболее реакционные представители республиканской партии США. Для них насилие, как отмечал американский социолог Р. Миллз, «было и остается фундаментом американской политики».
В условиях, когда США остаются единственной сверхдержавой в мире, характерное для американцев, по словам известного политического деятеля У. Фулбрайта, «высокомерие силы» становится доминирующим фактором в мировой политике, когда отрицание права других народов идти своей дорогой, а не послушно следовать американскому образу жизни возводится в принцип государственной политики США.
В условиях новых международных отношений, когда закончилась «холодная война», исчезло острое противостояние двух враждовавших систем и «империя зла» превратилась в партнера США, а эта капиталистическая страна перестала быть нашим главным противником, произошли и другие кардинальные изменения в мире.
С распадом СССР и переходом бывших социалистических государств Восточной Европы на новые, демократические принципы общественного устройства и, естественно, сменой союзников, то есть превращением их позиций из антиамериканских в проамериканские, резко изменились и условия деятельности спецслужб. Это прежде всего касается российских, а также ряда служб вновь возникших независимых государствчленов СНГ, но не оставило без существенных перемен и западные службы, особенно в том, что касается их стратегических целей и, в меньшей мере, тактических средств и методов.
Распад Советского Союза создал благоприятные условия для деятельности иностранных специальных служб против Российской Федерации, а также ряда государств, возникших из бывшего СССР. Об этом свидетельствуют более десятка иностранных агентов, деятельность которых в 1994 году была пресечена ФСБ РФ, а также предотвращение вербовки вдвое большего числа российских граждан, вступавших в соприкосновение с иностранными разведками. Выявлено большое количество иностранцев, осуществлявших разведывательную деятельность в интересах своих стран.
Уже по данным за 1996 год ФСБ отмечала дальнейшую активизацию деятельности иностранных разведок на территории России. Так, в 1996 году Федеральная служба безопасности России разоблачила 27 кадровых сотрудников зарубежных спецслужб, выявила более 60 российских граждан, сотрудничавших с иностранными разведками. Десять из них были арестованы, в том числе сотрудник ФАПСИ, один сотрудник ГРУ и два бывших сотрудника этой разведслужбы (Московский комсомолец. 1997, 7 мая).
Что касается отношений между внешней разведкой и ЦРУ, то диалог между этими спецслужбами достиг большой интенсивности, внешне в вполне дружелюбном плане, если не считать одного странного случая, связанного с делом Эймса, Но это последнее можно считать нетипичным рецидивом прежней враждебности.
Переход бывших социалистических стран в лагерь западных держав вызвал бурное стремление очиститься от прошлого. Началась умело направляемая западными спецслужбами, в первую очередь, ЦРУ и БНД, «охота на ведьм» в лице бывших сотрудников органов безопасности этих государств и их агентов на Западе.
В этих государствах, а также в ряде бывших советских республик, то в одной, то в другой вспыхивали скандалы вокруг архивов КГБ и бывших местных спецслужб.
Особенно активно действуют в пропагандистском плане спецслужбы в Германии, пытаясь создать впечатление, что КГБ и внешняя разведка не только использовали спецслужбы ГДР в своих целях, но и сохранили для себя многих агентов бывшей разведки ГДР, внедренных этой разведслужбой на Западе. При этом активно используются архивные материалы, попавшие в руки спецслужб.
В этой связи невольно возникает вопрос, почему эти архивы, в том числе и об иностранной агентуре, были оставлены и не эвакуированы своевременно в Москву? Ведь если это было трудно, хотя и возможно, сделать в ГДР, то уж оставлять их в Прибалтике похоже на злонамеренное дело либо полную близорукость тогдашних наших руководителей.
Необоснованность подавляющего числа случаев преследований за прошлое сотрудничество со спецслужбами наиболее характерно была продемонстрирована на примере судебного преследования бывшего начальника разведки ГДР М. Вольфа, в результате окончившегося полным фиаско. Все это дело обернулось фарсом с беспомощной попыткой мести за успешную работу разведки ГДР против ФРГ и США. Ведь не случайно еще до начала преследования М. Вольфа в Германии к нему обратился представитель ЦРУ с заманчивым предложением сотрудничества и обещанием избавить его от любых обвинений.
Характерно, что посетившие его црувцы заявили, что в ЦРУ имеется — и немало — вопросов к нему, и главный из них: почему, по его мнению, в ЦРУ в последние годы произошло много неожиданных провалов ценной и проверенной агентуры? Неужели разведке ГДР удалось внедрить в Лэнгли своих «кротов»? Предложили подумать М. Вольфу над их предложением.
И он подумал, и ответ был один — нет. Как результат, начался длительный процесс (Войлуков В. Он слишком много знает. Правда. 1993, 9 июня).
Возникшая в конце 80-х — начале 90-х годов международная обстановка, когда с политического горизонта исчезла «холодная война» и противостояние двух сверхдержав сменилось партнерством нового государства — России — с оставшейся в одиночестве сверхдержавой — США, потребовала пересмотра многих устоявшихся концепций и привычных позиций. В том числе и для всех специальньк служб Запада и бывшего Востока.
То, что годилось в условиях воинственного противостояния, стало необходимо пересмотреть, отказаться от многих прежних канонов. Перестройка межгосударственных отношений потребовала свежих подходов к определению целей и задач спецслужб, и не только у нас, но и на Западе. Как ни парадоксально, но исчезновение главного врага вызвало на Западе известную растерянность, стремление сохранить старые позиции под покровом новых слов и определений. Это оказалось наиболее характерным для ЦРУ, разведывательной службы, воспитанной многими десятилетиями ненависти не только к коммунизму, но и ко всему советскому, к русскому народу и всему, что могло относиться к нашей стране, в отношении которой позволительны любые интриги и заговоры, грубое нарушение суверенитета, использование тайных операций, ведение лживой пропаганды, диверсии, саботаж.
В какой-то мере изменения во внутренней обстановке в ЦРУ нашли отражение в последовавших сменах руководства этой крупнейшей в мире разведки: Гейтс, затем Вулси, продержавшийся на посту директора до конца 1994 года, и теперь Дейч.
С общей переменой международного климата стали раздаваться все громче голоса о сокращении роли разведок, их отмирании, ненужности. Особенно много появилось выступлений о необходимости сокращения деятельности внешней разведки, стали раздаваться требования о прекращении русского шпионажа в США, Германии, Скандинавии и других странах.
При этом шумная критика внешней разведки прерывалась выступлениями против КГБ, преступная деятельность которого при Сталине преподносилась как якобы продолжавшаяся все последующее время, причем деятельность разведки идентифицировалась с КГБ.
В этих условиях выделение внешней разведки из КГБ, а также преобразование этого ведомства в ФСБ способствовали известной нейтрализации этой кампании, проходившей не без поддержки западных спецслужб и, в первую очередь, ЦРУ, СИС, БНД, заинтересованных в дискредитации внешней разведки и ее бывших союзных спецслужб, особенно разведки ГДР, наносившей им крайне болезненные поражения.
Интересно, что теперь стали вскрываться масштабы враждебной деятельности западных спецслужб против социалистических государств. Например, французская газета «Монд», сообщая о выводе из Берлина военного гарнизона, писала в июне 1993 года о том, что в этом городе находилось в общей сложности занятых в «шпионском деле» против ГДР и СССР около 450 французских специалистов военной контрразведки — Главного управления внешней безопасности (ГУВБ). В их распоряжении были новейшие электронные, технические и большие финансовые средства (Монд. 1993, июнь).
Итак, закончилась эпоха «холодной войны», не стало реальной угрозы ни Северной Америке, ни Европе. И почему-то в мире стали раздаваться голоса о какой-то растерянности, неуверенности в завтрашнем дне. Ее стало куда больше, чем в тот период, когда люди на Западе и Востоке жили в условиях взаимной ядерной угрозы.
Вот и бывший канцлер ФРГ Гельмут Шмидт считает, что «мы возвращаемся к мировому беспорядку, какой существовал до 1914 года» (За рубежом. 1995, № 36). Он считает, его мир распадается на экономические блоки: европейский, североамериканский во главе с США, весьма вероятный японский с государствами АСЕАН, в ближайшей перспективе китайский.
Говоря о России, он отмечает, что «хотя она и перестала быть советской империалистической державой, тем не менее остается мировой державой». При этом Шмидт определенно высказывается против расширения НАТО на Восток, считая, что выход этой организации на российские границы Россия вполне может счесть «как провокацию и угрозу» для своей безопасности.
Но есть еще одна тревожная особенность современного мира. Происходят жесткие изменения не только в политике, но и в бизнесе. Военная конфронтация уступила место экономической. В этой области идет самая ожесточенная борьба, и специальные службы вовлекаются в нее все больше и больше.
Оценивая создавшееся положение в мире вокруг моей родины — современной России, я невольно начинаю думать, что прав американский историк Р. Эпперсон, пришедший к выводу о геополитическом заговоре международной корпорации весьма ограниченного числа кланов (не более 50 семейств), целью которого является мировое господство. Он утверждает, что международные ростовщические кланы накидывают на народы «кредитные удавки» путем искусственного создания противоречий между странами — их должниками, стравливая их, добиваются подчинения своему финансовому дикт