Рост безработицы связан с рядом факторов: со структурными переменами в экономике, с техническим прогрессом, с повышением производительности труда, с реформой государственных предприятий, с превращением скрытой безработицы в открытую и т. д. Но главным образом с тем, что создание новых рабочих мест намного отстаёт от потребностей в трудоустройстве. Оно в лучшем случае соответствует числу молодых людей, ежегодно вступающих в рабочий возраст в городах (8 млн чел.), но не даёт в этом случае никакой возможности трудоустроить всё большее число каждый год теряющих работу на предприятиях государственного сектора и тем более крестьян, стремящихся найти работу в городе. Наличие огромной резервной армии безработных создаёт жесточайшую конкуренцию на рынке труда, исход которой далеко не всегда решается в пользу наиболее конкурентоспособных, и понижает цену рабочей силы.
Фактическая безработица в городе достигла 8—9 %, а, по мнению некоторых исследователей — даже 10 %. При этом в старых промышленных базах она зашкаливает за 15 %.[20] Примерно половину составляют официально зарегистрированные безработные, а остальные — «сяган», мигранты из деревни, абитуриенты университетов и колледжей, не устроившиеся на работу.
В такой ситуации всё громче звучат голоса тех специалистов, которые считают, что стремление добиваться во что бы то ни стало высоких темпов роста — в т. ч. и с помощью нерыночных по преимуществу рычагов для его стимулирования — становится самоцелью, а не средством для достижения более важной цели — обеспечения полной занятости, что, в свою очередь, повысило бы спрос и в определённой степени активизировало рыночные факторы роста. Ведущий научный сотрудник Института исследований экономических структур и управления при Госсовете КНР Хэ Сяомин полагает, что именно такое замещение цели конечной целью промежуточной привела к «перекосу правительственной политики». Долгое время, пишет он, мы слишком мало связывали экономический рост с полной занятостью, считали высокие показатели безработицы неизбежным следствием экономики переходного типа, рассматривали занятость не как ориентир экономической политики, но лишь как показатель социальной устойчивости.[21]
В научном докладе эксперта из Института исследования ценных бумаг Чжоу Кэюя отмечается, что на предстоящем этапе необходимо совершить стратегическое упорядочение макроэкономической политики, главным содержанием которого должны стать: приоритет занятости, ведущая роль потребления и интенсификация реформы госпредприятий. Для осуществления поворота к полной занятости предлагается увеличить поддержку сферы услуг, малых и средних негосударственных предприятий, обеспечивающих наибольшее трудоустройство. От стимулирования экономического роста посредством государственных займов предлагается как можно скорее перейти на рельсы роста, ведомого потреблением.[22]
Не менее определённо высказывается на этот счёт Проблемная группа по анализу и прогнозированию социального положения в Китае Академии общественных наук Китая, которая полагает, что главной стратегической задачей становятся сочетание высоких темпов экономического роста со стимулированием занятости и увязка задач социально-экономического развития с состоянием народонаселения, ресурсов, природной среды. «С усилением требований различных слоёв общества к социальной стабильности,— говорится в докладе этой группы,— руководящие круги стали обращать внимание на соотношение интенсивности реформ, темпов развития и долготерпения общества».[23]
Наличие такого рода тенденций подтверждают выступления ведущих представителей избранного на ⅩⅥ съезде КПК нового партийного руководства на ряде состоявшихся после съезда совещаний. Так, 14 декабря 2002 г. на Всекитайском совещании по планированию член Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК, заместитель премьера (и будущий премьер) Госсовета КНР Вэнь Цзябао сделал весьма важное заявление. Подчёркивая необходимость разрешения «крупных противоречий и проблем экономической жизни», он назвал улучшение положения с занятостью и увеличение рабочих мест важной обязанностью парткомов и правительств всех уровней. Вэнь Цзябао призвал к усиленному развитию трудоёмких производств и услуг, к повышению роли средних и малых предприятий, индивидуального, частного и иных негосударственных секторов экономики в стимулировании экономического роста, расширении занятости и оживлении рынка с тем, чтобы «они постепенно стали главным каналом роста новой и вторичной занятости».[24]
Глобализация
Всё более важным фактором социально-экономического развития Китая за последние годы является активное включение страны в мировую экономику, в процессы глобализации и регионализации. Судя по материалам ⅩⅥ съезда КПК, Китай и впредь не собирается ослаблять усилий, предпринимаемых в этом направлении. В докладе Цзян Цзэминя на съезде содержится призыв ещё выше поднять уровень открытости Китая внешнему миру, ещё более активизировать участие Китая в международном экономическом и техническом сотрудничестве и конкуренции и полностью использовать возможности, создаваемые глобализацией экономики и вступлением Китая в ВТО.
Прогнозируется увеличение внешнеторгового оборота Китая за двадцатилетие примерно теми же темпами, что и рост ВВП. В этом случае объём китайской внешней торговли к 2020 г. достигнет нынешнего уровня США. Особое внимание Китай обращает на развитие внешнеэкономических связей со странами Юго-Восточной Азии, о чём свидетельствует, в частности, соглашение о создании зоны свободной торговли между Китаем и странами АСЕАН, подписанное в канун открытия ⅩⅥ съезда КПК. Новые возможности расширения регионального сотрудничество открываются в связи с реализацией установки на сочетание ввоза капитала («иньцзиньлай») с его вывозом («цзоучуцюй»).[25] Особое внимание уделяется развитию собственных транснациональных компаний, формирующихся на китайской почве. Ещё недавно в Китае было только три таких компании, входивших в число 500 крупнейших мировых ТНК, сегодня их число возросло до 11. Общая сумма китайских обязательств по двусторонним контрактам за рубежом к сентябрю 2002 г. составила 9,1 млрд долл.[26]
Китай всё в большей мере становится «мировой фабрикой». Самые разнообразные изделия с маркой «сделано в Китае» можно сегодня встретить на всех континентах и во всех странах мира. Увеличению экспорта способствует государственная тарифная политика. Обращаться к внешним рынкам сбыта предприятия и государство всё более настойчиво вынуждает и недостаточность внутреннего спроса.
В недавнем прошлом основу китайского экспорта составляло трудоёмкое производство, что обеспечивало китайским товарам высокую конкурентоспособность на мировых рынках и вместе с тем способствовало расширению занятости внутри страны. Однако с вступлением Китая в ВТО ситуация начала меняться. Производство товаров на экспорт при фискальной и иной поддержке государства стало ещё больше концентрироваться в специализированных зонах в восточном и южном приморье и в большей мере ориентироваться на капиталоёмкую и техноёмкую продукцию. Такая переориентация, несомненно, способствует сокращению отставания Китая от развитых стран, но не благоприятствует расширению внутреннего спроса и увеличению занятости.
Стремительный рост валютных резервов с 21,2 млрд долл. в 1993 г. до 286 млрд долл. в 2002 г. (2‑е место в мире после Японии, в т. ч. на 74,2 млрд долл. за один 2002 год) благоприятствует притоку иностранных инвестиций, укрепляет юань, защищает экономику страны от возможных финансовых потрясений в мире, способствует внешнеэкономической активности. Вместе с тем чрезмерные объёмы валютных резервов вызывают определённое беспокойство общества и специалистов.[27] Поводом для озабоченности служит и то, что основную массу валютных резервов составляют долларовые активы (более 100 млрд долл.), в т. ч. 80,9 млрд долл.— низкодоходные (2 % годовых) государственные казначейские обязательства США (Китай — второй после Японии держатель этих облигаций в мире). Именно такая тенденция служит основанием для призывов покончить с «меркантилизмом».[28] То обстоятельство, что возрастающая закупка Китаем казначейских обязательств США совпадает с увеличением заимствований у китайского населения, даёт повод утверждать, что китайское правительство покрывает растущий бюджетный дефицит США за счёт сбережений китайского населения. Растёт также беспокойство в связи с обесценением американской валюты, что влечёт за собой и обесценение валютных резервов Китая. Связанное с этим повышение стоимости юаня относительно доллара создаёт трудности для китайского экспорта.
Оптимальный для Китая размер валютных резервов определяется по-разному, но во всех случаях он ниже наличествующих. Некоторые специалисты исходят из предложенных ещё в конце 40‑х годов достаточно универсальных расчётов, согласно которым валютные резервы должны составлять примерно 25 % объёма импорта, т. е. покрывать стоимость импорта в течение трёх месяцев. Другой подход, учитывающий в большей мере нынешние нужды Китая, включая потребности не только в импорте, но и в управлении внешним долгом, оплате прибылей по прямым иностранным инвестициям, удовлетворении валютных запросов населения, создании страхового фонда, определяет этот размер на конец 2002 г. в 210—250 млрд долл.[29] Полагают, что избыток, составляющий при таком расчёте от 30 до 70 млрд долл., было бы целесообразно направить на валютное кредитование частных предприятий, обладающих необходимой конкурентоспособностью для инвестиционной деятельности за рубежом, на создание валютных