– Что это, чёрт тебя дери, было?! – воскликнул я.
– Тот, кого я получил взамен Карии, – спокойно ответил Ка-Бхарат.
– Это его она хотела спасти?
– Спасти? – Обезьян издал такой звук, будто усмехнулся. – Кария не знает, что этот человек уже был под влиянием Надежды Царей и полностью обезумел.
– Ну, она же любила его и…
– Любила?! Несчастный был её очередной игрушкой. Может быть даже, она дала смертному амулет лишь для того, чтобы испытать его действие. Не верь духам природы. Не верь лесным духам. И особенно не верь Карии – она лжёт.
– Пока что она единственная, кто привёл мне хоть какие-то доводы своей правоты, – заметил я.
– Она рассказала мне кто ты, Кария сказала мне, что ты не просто человек.
Я даже не знал, что ему ответить. Но, в конце концов, что сделано, то сделано. Вряд ли Обезьяна интересует плата за мою голову – он не стал бы церемониться. Возможно, именно на это и рассчитывала Кария. Ка-Бхарат хотел знать, кто пожелал с ним встретиться, и не потерпел бы лжи.
– Хочу заключить соглашение. Насколько я знаю, ты недавно упустил добычу: изготовителя Надежды Царей – его убили другие.
– Да, это так, – согласился Обезьян.
– И ты, конечно же, хочешь взять с них, так сказать, компенсацию. Но не можешь найти этих людей.
Он снова согласился.
– Что, если я помогу найти их?
Ка-Бхарат задумался. Он даже постучал мохнатым пальцем по клюву, будто принимал нелёгкое решение.
– А чего ты попросишь взамен?
– Ты поможешь мне убить одного демона, – ответил я.
– Какая глупость! Откуда мне знать, что ты не используешь это против меня?
Я пожал плечами.
– Мне тебя обманывать незачем. Враг моего врага – мой друг.
– Что ж, – проговорил он, поразмыслив над моими словами, – может быть, ты прав, смертный кинари. Каков твой план?
Глава 15
Я приехал на встречу с Олегом довольный собой и той схемой, которую собирался провернуть. Но одновременно с тем мне не давали покоя мысли о Маларье. Что он задумал? О чём пытался сказать? Что за игру он ведёт, и какова моя роль в ней?
Подойдя к столику, за которым сидели Вещий и Ниязов, я остановился и угрюмо посмотрел сначала на одного, потом на другого. Участковый не обратил на меня внимания и продолжал поливать шашлык на тарелке каким-то острым соусом. На вид соус был щедро разбавлен водой.
– Вам не кажется, что ваш участок закончился где-то, – я неопределённо махнул рукой, – там?
– Я просто на обеде, – ответил он, отправляя в рот очередной кусочек мяса. – Здесь очень хорошо готовят. Будешь?
– Поверю на слово.
– Тесла, – тихо проговорил Олег, – ты с ума сошел?
Я покосился на него.
– У тебя пистолет из-под плаща выглядывает.
– Правда?! – удивился Ниязов. Он повернулся ко мне и тут же с важным видом успокоил Олега: – А, ерунда! Этим только шпану пугать. Я уже проверял.
Вещий нахмурился и недоверчиво покачал головой.
– Посмотрим. Садись, Тесла.
Подтащив к столику ещё один стул, я сел на него и, потирая руки, спросил:
– И? Ради чего я сюда пришел? К чему такая секретность?
Вещий протянул мне лист с распечаткой телефонных номеров.
– Вчера вечером Икрамов куда-то так торопился, что забыл у себя на столе номер телефона. А у меня хорошая память на числа. Это номер Дона Маларьи.
Я выгнул бровь.
– Да, – продолжал Олег. – Тогда я обратился к оператору и запросил распечатку звонков.
– Частенько они с Доном в последнее время созванивались, – заметил я, просматривая отчёт. – Думаешь, Икрамов переметнулся на тёмную сторону?
– Нет, – ответил Ниязов, качая головой. – Такого быть не может. Фаррух – хороший мужик, верный своим принципам. Нелюдимый, резкий – да. Но он не предатель.
– Верно, – согласился Олег.
– Тогда к чему такое беспокойство?
– Он что-то задумал. Это может быть опасно.
– Знаете, ребят, – проговорил я, утягивая с тарелки Олега здоровенный кусок шашлыка, – Это только вы двое тут ничего не задумали.
Они непонимающе уставились на меня, и с минуту мы сидели молча. Наконец Вещий нарушил тишину:
– Как я уже говорил, – он вытащил из-за спины и положил перед собой кожаную папку, – мы отправили запрос: не случалось ли чего подобного где-нибудь еще. И, как думаешь, Тесла?…
– Случалось. Один в один.
– Да. Нам, конечно, пришлось попотеть, но это было не зря – девять точно таких же убийств! А?
– Плюс три – итого двенадцать. Остался один, – пробормотал я.
– Что?
– Ничего, продолжай.
– След, как мы и предполагали, тянется в девяностые…
– Лихие девяностые!.. – заметив выражение на лице Вещего, я поднял руки. – Молчу, молчу.
– Все последние жертвы проходили тогда свидетелями по делу о некоем Стеньке Фокуснике – настоящее имя неизвестно. Интересная личность: главарь мелкой банды, специализировавшейся на ограблениях банков. Но куда интереснее способ ограблений: они просто заходили и брали. Предположительно, у всех на глазах. Я сказал «предположительно» потому, что кроме камер видеонаблюдения их никто не видел. Лично мне это кое-что напомнило. Ты понимаешь, о чём я, Виктор?
Я кивнул. Ниязов удивлённо посмотрел на нас, но ничего не сказал.
– Та же история и с самим этим Фокусником. Его четыре года никто взять не мог. Едва только окружали, как он буквально испарялся. А однажды, когда Фокусник раненый уходил в лес, на округу вдруг опустился густой туман и… что-то в этом тумане разорвало шестерых оперативников.
Туман! Я догадывался, что за монстры сидели в нём.
– Значит, у нас теперь есть подозреваемый.
– Нет. Эта история закончилась, практически не успев начаться – через год, в девяносто третьем. Стенька Фокусник был просто найден сидящим посреди дороги. Он себя почти не осознавал. Вскоре после суда Фокусник окончательно сошёл с ума и был помещён в психиатрическую лечебницу, где через месяц повесился.
– Прекрасно! – фыркнул я. – И чем нам это поможет? Всё, что я сейчас услышал, это: есть один парень, который знает другого парня, который видел человека, друзьям которого однажды привиделся снежный человек. А дальше?
– Не спеши. Убийства начались через два года после завершения истории с Фокусником. Возможно, он состоял в той самой секте…
– …И теперь друзья-чернокнижники мстят за него? Ерунда! Хочешь выслушать мою версию?
Олег пожал плечами.
– Так вот: этот ваш неуловимый бандит оставил после себя что-то очень ценное. Предположим, это давало ему определённую власть… в секте.
– Какая-то реликвия?
– Угу. Именно её искали у бармена. Но, естественно, тот, кто ищет эту штуку, ни с кем не хочет ею делиться и начинает уничтожать своих сообщников. Разумеется, когда они становятся ненужными или опасными.
– Как того снайпера, который по нам стрелял.
– Именно. Может быть, убийства при этом не так уж и важны – важна просто жертвенная кровь, пусть даже капля, но он не хочет или не может рисковать проводимым… кхм… в секте обрядом, поэтому делает всё наверняка.
У Ниязова зазвонил телефон. Он встал из-за стола и, отойдя в сторону, ответил. В это время я наклонился к Вещему и тихо спросил:
– А он-то тут при чём?
Тот мельком глянул на участкового.
– Ниязов в начале девяностых был следователем. Работал в Москве. Это он вёл дело Стеньки Фокусника.
– Да ну?! – удивился я. – Следователем? За что же его так понизили? И чего он тут забыл?
– А это уже другой вопрос.
Ниязов вернулся к столику и рассеянно пробормотал:
– Мне надо срочно идти. Извините. Семья.
Мы с Олегом молча наблюдали, как он торопливо собирался, а потом ещё долго смотрели ему вслед.
– У него дочь тяжело больна, – помрачнел Олег. – Всё, что врачи могли ему посоветовать – поехать туда, где тёплый климат. Ниязов всё бросил и перебрался поближе к родственникам. Да, вот, без работы он уже не может. Наверное, это помогает ему отвлечься. Но, Тесла, если в тебе есть хоть капля, хоть малая доля совести, не спрашивай его об этом.
Я не стал ничего говорить.
– Он поделился со мной кое-какими соображениями, – проговорил Вещий. – Они похожи на твою версию. А ещё он посоветовал поискать оставшихся свидетелей по делу Фокусника. Ниязов полагает, что они могут быть в опасности и, кроме того, возможно, знают что-то, о чём умолчали в прошлый раз. У меня есть список.
Медальон на шее дрогнул. Я напрягся, но ничего подозрительного не заметил, только ветер сильнее зашумел в голых кронах деревьев. Перед очередным дуновением машина какого-то лихача пронеслась мимо, обдав меня облаком пыли.
Секунду спустя Олег схватился за горло и, выпучив глаза, захрипел от внезапного удушья. Он завалился набок, я едва успел подхватить его за шкирку и с трудом заставил Олега отпустить шею. Тогда стало видно, что на горле Вещего синей полосой затягивается невидимая удавка. Вот на что среагировал мой медальон.
– Чёрт! – воскликнул я, оглядываясь по сторонам. – Хомут!
– Какой ещё х… х… – Олег закашлялся и сплюнул кровью. – Это… это яд?
Плохо дело.
– Вроде того, – пробормотал я, лихорадочно соображая, что же мне делать.
Хомут – одна из самых любимых штук в арсенале колдунов. Это проклятие подобно стальному обручу, стягивающемуся на теле жертвы до тех пор, пока жертва не задохнётся или пока разломавшиеся кости не превратят внутренние органы в кашу. Впрочем, это может случиться с ними и до того, как кости треснут. В любом случае, это долгая и мучительная смерть.
Однако эта штука вряд ли была достаточно сильна. На то, чтобы расправиться с коренастым, отчаянно сопротивляющимся мужчиной, уйдет как минимум треть или половина часа. Я сделал такие выводы исходя из того, что заклятие, скорее всего, накладывалось впопыхах.
Колдунам доступны два типа наложения проклятий. Для первого – целенаправленного – ему требуются личные вещи жертвы, на которые он и будет нашёптывать. Такие проклятия очень сильны, и чтобы снять их, требуются специальные умения и немалый опыт.