— Сюда, сюда! — Это был голос Вики.
Ляля обернулась, и лезвие ее ножа скользнуло по моему предплечью, не поранив кожу; я изо всех сил ударила ее по руке с ножом, который она выронила, и в то же самое время ее схватили сзади за локти и вытащили из хатки.
Пошатываясь, вслед за ней и я выбралась на свежий воздух; Ляля, как сдувшаяся надувная игрушка, висела на руках Тахира и Славика, рядом стояли побледневшие Вика и Ника, которые в один голос — вот что значит задушевные подружки! — спросили:
— Ты жива?
— Я жива и даже цела. А теперь объясните, что все это значит.
На это мне ответила Вика:
— Познакомься: Ляля Блинова — убийца Сергея Чернецова. Та, которой не удалось убить тебя.
Но при этих ее словах с Лялей произошло внезапное превращение: губы ее раздвинулись, обнажив зубы в оскале, тело изогнулось и вдруг распрямилось как пружина, и она легко, одним резким движением, вырвалась из рук державших ее мужчин, которые явно не были готовы к преображению тряпичной куклы в тигрицу.
Действительно в тигрицу — она помчалась от нас прочь по тропинке между хатками, передвигаясь эластичными прыжками, и даже из горла ее вырывались какие-то отрывистые звуки, напоминавшие рычание.
Наша маленькая группа на мгновение оцепенела; потом сначала мужчины, а за ними и я с девочками побежали вслед за ней. Ляля неслась в сторону погранзаставы, туда, где в проволочной ограде была дыра; когда наша кавалькада проскользнула в нее, сумасшедшая уже бежала к морю.
Солнце уже касалось краем диска линии горизонта; красный шар готовился утонуть в море, и кроваво-красные полосы по краю небосклона резко контрастировали с мрачными темно-синими тучами, спускавшимися все ниже и ниже, и с густым свинцовым цветом самого моря. Последние солнечные лучи осветили фигурку Ляли и на какое-то мгновение сделали ее похожей на точеную статуэтку; в следующую же секунду она вошла в море, и первая же набежавшая волна ее накрыла. Еще какое-то время ее силуэт можно было видеть между огромными валами — она казалась крошечной на их фоне. Но долго противостоять разбушевавшейся стихии она была не в силах — и вот очередная волна разбилась с диким грохотом о прибрежную гальку, а за ней… за ней никого не оказалось.
Все это произошло на наших глазах так быстро, что мне показалось — это происходит в кино, а не на самом деле.
Тем более что в тот момент, когда Ляля исчезла, произошел эффект чисто кинематографический: та часть солнечного диска, которая еще не успела скрыться за линией горизонта, была поглощена тучами, и все померкло; стало темно, как самой настоящей ночью. Только ревели разбивающиеся о берег волны — уже в темноте. Мы подошли к самой кромке воды, и брызги обдавали нас с ног до головы — так что мы даже не заметили, как пошел дождь.
Первым моим побуждением, исключительно инстинктивным, когда я увидела входящую в море Лялю, было — последовать за ней и вытащить. Но мой порыв перехватил Тахир, крепко взявший меня за руку.
— Не сходи с ума, Татьяна! — взревел он, пытаясь перекричать прибой. — Хватит нам одной маньячки.
— И что ее ждало бы, если бы ее вытащили? — тихо, нормальным голосом произнесла Вика рядом с моим ухом так, что только я ее услышала.
Между тем берег ожил, на пляж выскочил Максим с большим фонарем; кто-то растворил ворота эллинга, и второй раз за сутки вниз по рельсам пополз катер. Отдельные возгласы прорывались сквозь шум прибоя; по пляжу заметались туда-сюда светлячки фонариков.
Тахир отошел от меня и отдавал распоряжения где-то наверху; иногда до нас доносились отдельные обрывки фраз.
А мы все трое: я, Вика и Ника — неподвижно стояли у самой линии прибоя, не обращая внимания на брызги, оседавшие на наших лицах как соленые слезы, и на усиливающийся дождь, и смотрели вдаль, как будто пытались пронизать взором морскую пучину, увидеть то, что скрывается за ночным мраком и ревущим прибоем, и разглядеть в глубине маленькую фигурку безумной лаборантки.
19. ДИАГНОСТИКА ПО ВИКЕ РОЙТМАН
Стояла уже поздняя ночь, когда все мы, промокшие и озябшие, собрались в нашем ангаре. Витюша закипятил чайник, Ника принесла с кухни заварку, и мы, обжигаясь, согревались густым черным чаем — крепость заменяла ему аромат. Никогда еще в маленьком ангаре не собиралось столько народа; люди сидели на перевернутой лодке, чуть не продавили окончательно Витину походную кровать, кое-кто устроился и на полу. Кроме членов нашей исследовательской группы и начальства в тесное помещение набились все те, кто принимал участие в спасательной операции, то есть почти все мужчины биостанции, кроме тех, кого по разным причинам не было на территории.
Катер хоть и удалось спустить на воду, но было безумием надеяться, что это чему-то поможет.
Счастье еще, что отважные спасатели не перевернулись, не разбились и живыми вернулись на берег, а дно катера лишь слегка поцарапалось о камни, что само по себе было чудом. Но другого чуда не произошло — Лялю поглотило море и не собиралось отдавать ее назад. Ничего не увидели и пограничники, включившие прожектора на полную мощь и два часа подряд обшаривавшие их лучами темные бурлящие валы.
Опустошенные разыгравшейся у нас на глазах трагедией, уставшие, вымотанные и морально и физически, мы жаждали объяснений. Говоря «мы», я имею в виду не только себя — большая часть присутствовавших пребывала в состоянии полного недоумения: не зная подоплеки происшедшего, они не могли понять, что заставило Лялю покончить с собой. Но все молчали, ожидая, когда наконец Тахир заговорит.
Но вместо него слово взяла Вика. Зябко кутаясь в шерстяную кофту, она начала с предыстории — рассказала внимательным слушателям о череде преследовавших меня «несчастных случаев». Ее не перебивали, только Гера Котин несколько раз произнес будто бы про себя: «Ну и ну!» Но я не выдержала:
— Не томи душу, Вика! Как ты догадалась, что за всем этим стоит Ляля? И почему ты молчала?
— Не торопись, Таня, теперь уже торопиться некуда. Я подозревала Блинову уже довольно давно, но у меня не было доказательств. Все, что происходило с тобой, можно было истолковать как несчастные случаи, и убийца нигде не оставил никаких следов.
— Но каким образом она привлекла твое внимание? Мне и в голову не приходило, что эта скромница может быть в чем-то замешана…
— Вот именно — скромница. Трудоголичка. Идеальная лаборантка. Скучная собеседница. Именно так мы ее воспринимали — мы, женщины. Я говорила с Эмилией — по ее мнению, более трудолюбивой и толковой сотрудницы у нее не было. Ляля никогда не отказывалась помочь на кухне. Она вообще никогда не отказывалась ни от какой работы. Но разве это не странно — двадцатипятилетняя незамужняя молодая женщина приезжает в экспедицию и работает как проклятая, и при этом мы ничего не знаем о ее личной жизни? Давайте не будем ханжами — в Ашуко люди приезжают не только работать. Они здесь влюбляются и крутят романы, и это естественно, как сама жизнь. Но никто не может сказать, что знает героя Лялиного романа. Хотя ее видели то с одним молодым человеком, то с другим, но, кажется, никто не появлялся с ней на людях дважды…
Вика говорила ровным тоном, как на врачебной конференции. Тусклая лампа раскачивалась под потолком — ветер усиливался, и его порывы проникали в ангар через щели в стенах. В этом мерцающем свете лица присутствовавших приобретали какой-то нездоровый вид — впрочем, может, сказывалась усталость?
Я обратила внимание, что Алекс, который сидел на этот раз далеко от меня на запасном колесе от «газика», при последних словах Вики крепко сжал губы, так, что они побелели.
— Впрочем, давайте сейчас отвлечемся немного от Ляли, а поговорим обо всей ситуации. Несчастные случаи… Но ведь они происходили не только с Татьяной. Еще до ее приезда произошло два серьезных происшествия…
— Да, утонул этот полковник, и странным образом погиб Сергей Чернецов, — вставил Славик.
— Не совсем так, хотя смерть полковника на какое-то время очень меня запутала. Но потом я пришла к выводу, что она не имеет никакого отношения к нашему делу. Это произошло в самом поселке, никто с биостанции даже не был знаком с погибшим. Очевидно, это был настоящий несчастный случай… Ну понимаете, в истинном смысле слова…
— То есть ты хочешь сказать, Вика, — пришел ей на помощь Тахир, — что все остальные несчастные случаи вовсе таковыми не были?
— Именно это я и хочу сказать. И кроме «несчастного случая» с Сергеем, которого, как я убеждена, убила Ляля, было еще одно происшествие, о котором под влиянием трагической гибели Чернецова все позабыли — за несколько дней до этого его девушка Лиза попала под камнепад и повредила себе локоть. Таким образом, все жертвы так называемых «несчастных случаев» были так или иначе связаны между собой — через погибшего Сережу.
Мне стало стыдно оттого, что я вслух высказывала свои оказавшиеся абсолютно беспочвенными подозрения, и я была благодарна Вике за то, что она об этом умолчала. Значит, бедная Лиза — такая же жертва, как и я?
— После гибели Сергея, — продолжала Виктория, — кто-то пытается убить его бывшую жену. Пытается не один раз, а целых три, но все три попытки неудачны, хотя, надо прямо сказать, Татьяна каждый раз оказывается на волосок от гибели, и спасает ее только чудо. Мы подозревали, что ее хотят убить, но если бы она умерла в День рыбака, то никто не обратил бы внимания на ссадину на затылке — пошла купаться в нетрезвом виде и утонула, ну а царапины и синяки — кто бы стал их считать? Если бы Таню убило булыжником на берегу, то это тем более истолковали бы как естественное явление — камнепады тут нередки, вот и с Лизой такое же несчастье чуть не произошло… И, наконец, испорченный акваланг — не настолько он был испорчен, чтобы вызвать мысль о намеренной диверсии — в конце концов, не легочник [15] же был у него перерезан и баллоны были наполнены не выхлопными газами… Нет, всего лишь подкручены винты, и если бы Таня погибла, то все свалили бы на халатность Вити.