Сильный суровый голос Николая вернул Луизу к реальности и напомнил о том, какая она все-таки дура и соплячка. Что толку от того, если она сейчас разревется? Только испортит всем настроение, ослабит боевой дух и вдобавок ко всему потеряет драгоценную влагу. Нет, надо быть сильной, надо быть достойной его — Великого, такого близкого и родного Мастера.
— Когда же вы начнете искать? — Луиза произнесла это скорее для встряски самой себя, чем для понукания нерасторопных мужчин.
— Уже иду.
Шредер надел шлем и сделал шаг в темноту, в ту сторону где находился таинственный завал. Сделал он это как-то уж очень покорно, с обреченностью приговоренного к смерти, и Луизе вдруг на секунду почудилось, что «головорез» боится.
— Георг, что-то не так? — То, что лишь показалось девушке, Великий Мастер знал наверняка.
— Да так… — баварец сделал паузу, как бы решая, говорить или нет. — Вдруг подумалось…
— Да рожай ты скорее! — Нарушая субординацию, в разговор встрял Ян Микульский. Чувствовалось, что разведчик встревожен, ему словно передалась нервозность товарища.
Георг несколько секунд молчал, но затем все же решился:
— А вдруг там, за стеной, совсем не вода? Откуда на этой унылой планетенке могут взяться реки?
— Ты сначала хоть что-нибудь найди, — пробурчал Ян, — а потом уж посмотрим, вода или не вода.
— Биологической активности вблизи нас не наблюдается, — Николай задумчиво глядел в темноту. — Я бы почувствовал. А что касается неорганического мира…
— То река или ручей как раз к нему, этому самому неорганическому миру, и относятся, — закончил за Мастера разведчик.
— Мы пойдем все вместе, — Строгов положил свою когтистую пятерню на плечо Георга Шредера. — Вместе мы сила. Вместе нам и дьявол не страшен.
Они старались ступать очень тихо. Излишний шум мог помешать Георгу засечь это. То есть все почему-то перестали называть реку рекой и именовали ее не иначе как «это». Хотя Луиза была уверена, что за стеной действительно вода. Уж больно сыро и зябко становилось в этом мрачном туннеле. А быть может, это страх? От него ведь тоже покрываешься гусиной кожей, а на лбу выступают капельки холодного пота.
— Четыреста метров до завала, — вполголоса проинформировал Шредер. — Пока ничего особенного. Сенсоры улавливают лишь незначительную вибрацию. Но это, скорее всего, отзвуки далеких тектонических подвижек.
— Блин, и слова где-то такие умные раздобыл, — пробурчал себе под нос Ян Микульский.
— Читаю с экрана, — пояснил баварец. — Слит анализирует данные, получаемые с наружных датчиков.
— Читай да не зачитывайся. Следи за главным.
Георг не ответил и молчал целых пять минут. За это время их небольшой отряд сделал шагов семьдесят. Вдруг Шредер резко остановился. Он стоял как вкопанный, и казалось, никакая сила не сможет сдвинуть его с места.
— Здесь. — Наконец «головорез» поднял руку и указал на стену слева от них.
— Что именно ты услышал? — Строгов встал рядом и внимательно уставился на грязно-желтый камень.
— Как будто за стеной гуляет ветер, — Шредер говорил медленно. Было видно, что он старательно подбирает точные выражения.
— И что, ни разу не булькнуло? — поинтересовался Микульский.
— Я же говорю — ветер, быстрый и легкий.
— Может, параллельный туннель? — осмелилась высказать предположение Луиза.
— Все может быть, — поддержал ее поляк. — И вероятно, он даже чистый и свободный, без всяких завалов. Ветер ведь там.
— Сколько до источника звука? — Мастер обратился с вопросом к обладателю мощного поискового инструмента под названием протонный боевой шлем.
— Не могу понять, — Шредер менял режимы и настройки. — Такое впечатление, что оно везде, что мы уже в этом параллельном туннеле. Звук теперь идет и сверху, и снизу.
— Внешне тут ничего не изменилось, — Ян Микульский пошарил лучом фонарика по сторонам. — Те же самые замшелые катакомбы.
— Можно попробовать взорвать стену… — начал было Георг, но его прервал ехидный смешок разведчика.
— Выздоравливает, ей-богу, выздоравливает! Если «взорвать», то это он, наш верный старый Георг. И даже наплевать, что там за стеной, главное — хороший фейерверк.
— Пошел ты! Клоун хренов! Может, тебе хочется тащиться назад? Километров так пятнадцать, а то и двадцать.
— Георг прав, — поддержал баварца Строгов. — Параллельный туннель решил бы много проблем. Вопрос, как туда пробиться?
— Вопрос в толщине стены, — подсказал Микульский.
— Если верить данным сканирования, то там, внутри, на расстоянии двух метров, вообще нет никаких пустот. Однако если ориентироваться по звуку, то получается, что перегородка не толще яичной скорлупы. — Шредер выдал две диаметрально противоположные информации.
— Эх, была бы хоть одна граната! Мы бы эту загадку быстро разрешили.
— А если стрельнуть из винтовки? Вдруг пробьет. — Луиза решила внести посильную лепту в процесс поиска решения.
— Из винтовки?! В камень?! — ухмыльнулся Микульский.
— Но если стена не толще скорлупы… — пролепетала девушка, пытаясь оправдать свое невежество.
Повисшая в воздухе тишина подсказала корсиканке, что над ее предложением задумались, причем задумались совсем без снисходительных улыбок. Затаив дыхание, Луиза ждала вердикта.
— Сколько у нас осталось патронов? — вопрос командира относился к обоим солдатам.
— Шестнадцать. Я ничего не тратил, — без запинки отрапортовал Ян.
— Восемь, — отчитался баварец после того, как проверил счетчик на своем FAMASе.
— Как глубоко плазменные пули способны войти в эту породу? Георг, посчитай.
Консультация с протонным мозгом заняла не более пяти секунд.
— Восемь-десять сантиметров, господин лейтенант.
— Возможность рикошета?
— От плазменных-то… Практически исключено.
Удовлетворенный ответом, Николай кивнул:
— Ну, что ж, попробуем. Чем черт не шутит?
— Патронов жалко, но ноги еще жальче, — Микульский пожал плечами. — Давайте попробуем.
— Надо стрелять в одну точку, — предложил Георг. — Даже если проход не пробьем, то пусть хоть вода потечет.
Напоминание о жажде подстегнуло «головорезов». Пить хотелось всем, даже Луизе, которая до этого проглотила целых пол-литра живительной влаги. А что же тогда говорить о ее товарищах!
— Вот мишень, — Строгов подошел к стене и двумя росчерками острых когтей процарапал на стене крест. — Пули должны лечь точно в центр.
— Само собой, — ответил Микульский.
— Понятно, — подобрался Шредер.
— Вот и хорошо, что понятно, поскольку стрелять будешь именно ты, Георг.
— Господин лейтенант, но я ведь лучше стреляю, — Микульский сделал шаг вперед, словно по команде «выйти из строя».
— С пяти метров и Георг не промажет, но, в отличие от тебя, Ян, у него имеется защитное обмундирование. — Строгов был непреклонен. — Так что вопрос решен.
За спиной Николая Луиза чувствовала себя почти в безопасности. Вот то-то и оно, что почти. Ее преследовало какое-то непонятное раздвоение личности — безопасность для себя лично и угроза для всех них вместе. Странное чувство, как будто одновременно существуешь в двух мирах, в двух измерениях. В одном ты королева, в другом приговоренный к смерти висельник. Какой из миров реален, а какой лишь плод ее воображения? Она не знала. Но обязательно узнает. Скоро, уже очень скоро… всего через мгновение.
При первых же выстрелах девушка заткнула руками уши, сжалась в комочек и отвернулась, не в силах бороться с инстинктом самосохранения. Плазменные пули молниями били в стену. Они входили в камень, раскаляя его докрасна. Брызги расплавленной породы полетели во все стороны. Это походило на работу мощного газового резака, с помощью которого в толстом-претолстом металле упорно пытаются прожечь одну небольшую дырку.
После восьмого выстрела в туннель вернулась благословенная тишина. Только где-то вдалеке затихало эхо, да в ушах едва слышно стрекотали крохотные кузнечики. Тишина — это спокойствие, безопасность, это хорошо… или плохо? Луиза вдруг поняла, что не слышит ни воя подземных сквозняков, ни трели капающей воды.
— Ну, что там? Есть что-нибудь? — Вопрос, готовый сорваться с ее губ, первым успел задать вездесущий Микульский.
Прежде чем ответить, Шредер подошел к стене и внимательно осмотрел получившуюся воронку:
— Проковырял сантиметров на сорок. Ничего интересного. Один камень.
— И ни капли воды? — на всякий случай поинтересовалась Луиза.
— Ни капли.
— Полагаю, больше патроны тратить не будем, — Микульский первым решился сказать правду. — Дохлый номер. Можно поворачивать назад и…
— Тихо! — Шредер вдруг резко вскинул вверх руку.
— Что такое?! — в один голос вскричали обеспокоенные Строгов и Луиза.
— Звук… Он нарастает, приближается. Я не пойму…
Георг не успел договорить. Стена, возле которой он стоял, вмиг перестала существовать. Сперва она очень мелко завибрировала, так мелко, что рисунок камня расплылся, превращаясь в сплошную серо-желтую пыльную взвесь. Затем в центре этой пелены проступило огромное темное пятно. Это походило на чернила, выплеснутые на белую промокашку, только быстрее… все происходило в десятки, в сотни раз быстрее. Чернота не удовлетворилась властью над плоскостью стены, она вырвалась из нее, с жадностью стараясь завладеть всем окружающим миром.
Парализованная ужасом, Луиза даже не смогла закричать. Она стояла недвижимо и с выпученными глазами наблюдала, как антрацитово-черное нечто пожирало тело Георга Шредера.
Глава 22
Лежа на громыхающей медицинской тележке, Марк Грабовский пытался решить одну очень важную проблему — свалить прямо сейчас или дождаться, пока санитары приволокут его в госпиталь.
Из госпиталя вроде как сподручней. Эти два ротозея сдадут неподвижное тело и спокойно отвалят. Останется лишь улизнуть до того, как главного мастер-сержанта аэрокосмических сил Эндрю Хлюппака примут и зарегистрируют. Однако представится ли такая возможность? Вдруг там у них все четко, отлажено, чуть ли не автоматизировано. Не успеешь опомниться, как схлопочешь штемпель со штрихкодом на лоб или пластиковую бирку на ухо. Вот тогда дело усло