Где-то ближе к полуночи Мишель надела на пса ошейник, который обнаружила на кровати. У бедняги едва не подкосились ноги от страха, когда она подошла к нему; он дрожал, когда она пристегивала поводок. Мишель практически выволокла его за порог, чтобы он сделал свои дела. Утром они повторили эту процедуру.
Но где-то около полудня пес подполз к одеялам и лег. Он глядел на нее печальными карими глазами, пока веки медленно не опустились. Он уснул, а она тихонько сидела, стараясь не шуметь.
Теперь она наблюдала, как он дергается и тихо повизгивает во сне. Она почти ничего не знала про собак, про то, что они думают, но догадывалась, что его мучают кошмары. А уж с кошмарами она была слишком хорошо знакома.
Не зная, что делать, она тихонько запела, надеясь, что это успокоит собаку. Пес мгновенно проснулся.
– Эй, – прошептала она, не двигаясь с места, – все нормально. Нет, конечно, все ужасно, но ты тут в безопасности. Я не буду тебя обижать. – Она наблюдала за тем, как он наблюдал за ней. – Жаль, что ты не говоришь по-английски, так было бы проще.
Пес пригнул голову и напрягся всем телом.
– Прошло несколько часов, – пробормотала она. – Тебе, пожалуй, пора сходить в туалет, и нам с тобой надо поесть.
Она встала и взяла поводок. Пес тоже встал и попятился в угол.
– Все нормально, – сказала она ему. – Ш-ш-ш. Ш-ш-ш. Мы идем гулять. Пойдем.
Он задрожал, когда она подошла, но не убежал. Она пристегнула поводок и пошла к двери. Пес упирался.
– Пойдем, – сказала она, открывая дверь. – Тебе пора выйти.
Его затравленные глаза глядели на нее, словно он пытался сообразить, какое еще наказание она придумала. Только когда она уже собралась снова выволакивать его силой, он нерешительно шагнул к ней.
– Молодец. Вот так. Пойдем.
Он сделал еще шаг. Так они вышли из дома.
Мишель отвела его на ту сторону двора, где он уже делал свои дела, и подождала его.
Вернувшись домой, она отстегнула поводок и положила его на стул.
– Давай-ка поедим.
Она могла только догадываться, сколько сухого корма ему дать. На мешке были нарисованы деления для собак разного веса, но Мишель не знала, какой у него вес. Она решила дать с промежутками несколько небольших порций – это легче для желудка, чем одна большая. Он явно истощен. Если съест слишком много, его просто стошнит.
Она поставила перед собакой миску с кормом и пошла к холодильнику. Едва ли в этом был смысл. Она не удосуживалась набивать его продуктами, а Джаред обычно ел не дома. Но когда она открыла дверцу, то с удивлением обнаружила, что верхняя полка почти забита. Коробки с соком, бутылки с имбирным элем и спрайтом. Три сэндвича, разных, и картофельный салат в пластиковом контейнере.
В своем шкафчике она нашла печенье и чипсы. Джаред, кажется, больше, чем она думала, был заинтересован в том, чтобы она потолстела.
Она знала, что напитки помогут ей справиться с обезвоживанием. А сахар в них – с дрожью и абстиненцией. Как и собаке, ей нужно пить и есть понемногу. Взяв сэндвич с индейкой, картофельный салат и вилку, она вернулась в свою комнату. Пес поплелся за ней. Она поставила еду на ночной столик и включила телевизор.
Повернувшись к кровати, она налетела на собаку. Оба отскочили. Пес поджал хвост.
– Постой, – крикнула она. – Извини.
Он остановился и посмотрел на нее.
Он стоял все еще довольно близко. Она решила до него дотронуться и медленно протянула руку. Он попятился. Она подвинулась к нему, бормоча, что не обидит его. Он глядел на нее, опустив голову и поджав хвост.
Наконец она смогла провести пальцами по его спине. Он вздрогнул, но не отскочил.
– Хороший мальчик, – прошептала она ласково и погладила, избегая незаживших рубцов на боку. – Вот так лучше.
Она осторожно гладила его по спине, почесала ему загривок. Он приподнял голову, а его длинный хвост немного выпрямился.
– Ой, тебе нравится, да? Я запомню.
Она вернулась в постель. Он поплелся к груде одеял и улегся на нее. Она думала, что он станет клянчить еду, но он даже не взглянул на Мишель, закрыл глаза и заснул.
Мишель внезапно проснулась среди ночи. Ей снилось, что она снова в Афгане. Без стрельбы, слава богу. Но одной лишь мысли о том, что она снова там, было достаточно, чтобы ее сердце бешено заколотилось.
Она села в постели и поняла, что чувствует себя чуточку лучше. Не так сильно дрожит. Возможно, алкоголь уходил из ее организма. Или дело было в еде. На обед она съела второй сэндвич и бо́льшую часть чипсов. В морозилке она нашла мороженое и решила, что Джареда хоть к лику святых причисляй. Правда, его не было, так что он не мог принять ее предложение. Она не видела его с тех пор, как он привез ее домой из бара.
Она взглянула на пса и увидела, что он смотрит на нее. Все это время он тоже ел и спал. Последний раз, когда она выводила его на улицу, он стоял спокойно, пока она пристегивала поводок. Ей показалось, что они пришли к какому-то взаимопониманию.
– Пойдем гулять, – сказала она, вставая.
Он вскочил и подошел к ней. Она осторожно похлопала его. От прикосновения по шкуре прошла легкая волна, но он спокойно стоял, только слегка поднял голову и посмотрел на нее.
Она медленно поднесла руку к его щеке и ласково погладила, подумав, что это упражнение на доверие для них обоих. Она могла ударить его, а он мог укусить ее за руку. Но ничего не случилось.
Она опустила руку и взяла поводок. Он уже без боязни ждал, когда она пристегнет его к ошейнику. Прогресс.
Потом, когда он сделал свои дела и они вернулись в дом, она снова легла, но свет оставила – как ради себя, так и ради него. Она перевернулась на бок и хотела закрыть глаза, когда почувствовала на себе его пристальный взгляд.
Повернувшись, она обнаружила, что он стоит возле кровати.
– Что? – спросила она, приподнявшись на локте. Может, он голодный? Покормить его еще раз? Нет, ей точно нужен справочник кинолога.
Он продолжал смотреть на нее, а потом гигантским прыжком вскочил на кровать и свернулся клубком в ногах у Мишель.
«Неожиданный поворот», – подумала она.
– Обычно я не так быстро ложусь спать с парнем, – сказала она.
Ее слова не смутили пса, он закрыл глаза и вздохнул.
– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказала она, уронив голову на подушку.
Тяжесть на другом конце матраса успокаивала ее. По крайней мере, никто из них больше не был одиноким. Они научатся лечить друг друга, и в этом, видимо, и заключался план Джареда.
Глава 30
Карли работала за стойкой регистрации. Все места в отеле были забронированы на десять дней вперед от выходных накануне Четвертого июля и до следующих. Сам праздник выпал в этом году на среду, что пошло на пользу бизнесу.
В это воскресное утро она уже порекомендовала гостям рестораны, включая их собственный, где можно получить поздний завтрак, организовала дегустацию вина и другие экскурсии и попросила местного художника открыть его галерею на час раньше.
С пятницы она сбивалась с ног от множества задач, но, если все будет нормально, она найдет для себя днем парочку часов. Никто из гостей больше не приезжает, и о номерах позаботятся горничные. А значит, можно отдохнуть вместе с дочкой и немного перевести дух.
Она бросила взгляд на телефон. Интересно, услышит ли она сегодня что-нибудь о Мишель? Конечно, ее босс сама не позвонит. Обломки ее мобильника лежали у Карли – она собрала их на другой день после истерики Мишель и не знала, что с ними делать. Но по крайней мере, они были собраны и лежали вместе.
В холл отеля лился солнечный свет. Прогноз обещал солнечное утро и увеличение облачности во второй половине дня. А завтрашний дождь, скорее всего, прогонит туристов домой. Конечно, нехорошо радоваться этому, но Карли не возражала иметь немного больше времени, чтобы убрать комнаты перед следующей порцией гостей. Во вторник к психотерапевтам приедет новая группа. На этот раз клиенты будут избавляться от своих проблем за праздники – звучит как что-то интересное.
Послышался знакомый звук мотора; мимо входа на парковку для сотрудников проехала Мишель. Озабоченность Карли сменилась нехорошими предчувствиями. Как дела у ее босса, лучше ей или хуже? Она окончательно улетела в бездну или все-таки нашла способ получить помощь? Сейчас все станет ясно.
Она осталась на своем месте за стойкой, приняв деловой вид. Через пару минут она услышала шаги и какое-то странное клацанье. Подняла голову и увидела шедшую к ней Мишель. Рядом с ней семенил большой тощий пес с заживающими шрамами на боку и испуганными глазами.
– Привет, – сказала Мишель.
Выглядит чуть-чуть лучше, решила Карли, разглядывая ее. Лицо уже не такое серое, но все еще бледное. Глаза чистые и более сфокусированные, но руки, в которых она держит поводок, дрожат.
– Привет.
– Прости, что я исчезла. Мне нужно было кое в чем разобраться.
– Все нормально.
Карли не знала, спросить у Мишель сразу, злится ли она, или это со временем выяснится само.
– У меня теперь есть собака.
– Я уж вижу. Не уверена, что мистер Усач одобрит твой выбор. Он тут считает себя главным.
Намек на улыбку появился в уголках губ Мишель и погас.
– Этого пса подобрала служба спасения животных. Его кто-то мучил, а потом бросил. Не сомневаюсь, что мистер Усач сумеет надрать ему задницу.
Карли вышла из-за стойки.
– Никогда не понимала, зачем люди мучают животных, – сказала она и присела на корточки. Пес задрожал и попятился. Она осталась на месте и поднесла кончики пальцев к его морде, чтобы он понюхал, а потом слегка погладила его.
– Эй, малыш, – пробормотала она. – Тебе трудно, я понимаю, но все наладится. Ты попал в хорошие руки. Тебя тут все будут баловать, а какой собаке это не понравится?
Он посмотрел на нее печальными глазами, и она удивилась, что он такой испуганный.
– А ты… хм… приехала на весь день? – спроси