залось, осунулось еще больше. Вместо бровей виднелась запекшаяся корочка недавних шрамов, но воспаленные глаза смотрели зорко и холодно.
— Савицкий. Инженер и руководитель боевых групп.
Возникла пауза. Инженер, очевидно, ждал, что Ротанов представится по всей форма, и тот невольно усмехнулся, поскольку терпеть не мог официальных процедур.
— Ротанов. Пилот корабля И-2.
— Мы получили сведения о вашей посадке. С вами был кто-нибудь еще?
— Нет.
— В таком случае вы, очевидно, не только пилот?
— Если для вас это так важно, то я еще и инспектор главного управления внеземных поселений.
— Нельзя ли познакомиться с официальными документами?
— Вот так сразу начнем с документов?
— Я хотел бы знать, с кем говорю, прежде чем начать беседу.
— А знаете, я здесь новичок, и у меня больше оснований опасаться неожиданных сюрпризов после всего, что я видел в городе... Не нужно делать вид, что вы принимаете меня за кого-то другого. За синглита, например.
— Да, вы правы, но есть одно обстоятельство, которое заставляет меня быть осторожным.
— Можно узнать, что именно?
— Конечно. Дело в том, что ни одному человеку не удавалось ночью пройти через лес. Нас попросту загнали в щели,— он обвел рукой тесное пространство рубки.— А вы свободно разгуливаете по лесу ночью, накануне сезона туманов. Если исходить из нашего опыта, вас не должно быть в живых. Понимаете? Ночью в лесу хозяева — люссы...
Ротанов протянул инженеру небольшой пластиковый квадрат со сложной системой выдавленных на нем знаков. Инженер повертел его в руках и нахмурился.
— Это все?
— Ах, да, простите... Я забыл, сколько лет у вас не было связи с Землей. Это личная карточка, ее нужно вставить в компьютер с идентификационной приставкой. Подделка исключается.
Инженер криво усмехнулся.
— Действительно, так просто. Только у нас тут нет подходящего компьютера. Или вы его захватили с собой?
Ротанову не понравилась его ирония.
— Есть и другая документация,— сухо проговорил он, протягивая инженеру листок элана со светящимися старинными буквами и печатью всемирного совета.— Специально для таких вот случаев.
Инженер долго изучал бумагу. Наконец отложил ее в сторону и смотрел теперь задумчиво, как бы сквозь Ротанова. Казалось, вообще забыл о нем.
— Где же вы были раньше?
Этот вопрос Ротанов слышал сегодня от Филина и отвечать на него вторично не собирался. Вообще решил, что настала пора самому задать некоторые вопросы.
— Что произошло на планете?
Но инженер словно и не слышал его.
— За все эти годы... Две сотни лет... Ни одного корабля, ни одного сообщения, и вдруг к нам присылают инспектора... Вы не находите, что это странно?
— Нет, не нахожу. Как только Земля получила вашу просьбу о помощи, сразу же был послан корабль. До тех пор считалось, что колония погибла, что она не существует. И я попрошу вас, наконец, ответить на мои вопросы. Когда вы впервые столкнулись с люссами? Как все это началось и почему? Откуда появились синглиты и что они собой представляют?
— Слишком много вопросов, и все не простые... Я попробую вам ответить, хотя и сомневаюсь, что вы правильно все поймете...
Он откинулся, усталым жестом протер очки и отложил их в сторону. Было видно, что ему не легко начать, и Ротанов терпеливо ждал.
— Внешне все выглядит довольно просто. Лет шестьдесят назад... Или чуть больше, никто не устанавливал точной даты и никто не знает, когда это случилось впервые... Стали исчезать люди. Планета считалась абсолютно безопасной. Мы были просто уверены в этом, потому что на протяжении почти ста лет ничто не мешало свободному развитию колонии. Фауна здесь не богата, крупных животных на суше нет, только насекомые. О том, что существует еще один вид, мы тогда не подозревали. И не мудрено. Если ночью в лесу появляется туман, вряд ли кому придет в голову принимать его за живое опасное существо,— он устало потянулся, взял очки, снова протер их и надел. Ротанов был ему за это признателен, поскольку все время непроизвольно отводил взгляд, чтобы не видеть его изуродованного лица.— Так вот, около шестидесяти лет назад стали исчезать люди... Вначале все объясняли несчастными случаями, искали и не находили. Не так уж это часто случалось вначале...
— Подождите! Получается, вы тогда еще ни разу не встречались с синглитами?
— А вы не спешите. Дойдем и до синглитов. В то время их на планете просто не было... Пропавших не находили, даже трупов. Это не удивительно. Жара, микрофлора, довольно прожорливые насекомые. А те, кому пришлось встретиться с этой дрянью, уже ничего не могли рассказать.
Он неприятно усмехнулся и снова надолго замолчал. Темные стекла очков холодно мерцали. Ротанов был уверен, что притаившиеся за ними глаза продолжают недоверчиво ощупывать и оценивать его. «Кажется, он меня просто боится,— подумал Ротанов.— Вот только почему? Нападение люсса?.. Он сразу же поверил, что в этом смысле со мной все в порядке. Иначе вообще не стал бы разговаривать...»
— Ну так вот... Однажды люсс напал на группу людей, двое или трое видели все и уцелели. Так нам стало известно, что происходит. Люсс обволакивает человека, несколько минут тот словно задыхается, старается вырваться, потом падает. Кстати, вы не почувствовали удушья?
— Нет.
— Странно... Нападение длится недолго, минут пять, может быть, шесть. Потом люсс уходит... На теле человека после нападения нет никаких следов, вскрытие тоже ничего не дает. Никаких патологических изменений. Общее впечатление такое, словно полностью подавлена активность мозга. Отсутствует альфа-ритм... Человек умирает оттого, что у него погашен мозг.
— То есть как это «погашен»?
— Может быть, это не совсем научное определение, но зато вполне точное. Полностью парализуется деятельность нейтронов, разрываются все связи, исчезает энергетический потенциал мозга.
— Получается, что люсс ничего не берет от своей жертвы, а нападает, так сказать, для развлечения?
— Я этого не говорил. И вообще не спешите с выводами, я вам просто излагаю установленные факты... Люди стали осторожнее, выходили из города только вооруженными группами, надевали защитные скафандры, но все это оказалось неэффективным. Особенно ночью. Днем люссы вообще малоподвижны. Зато ночью... Однажды город подвергся массированной ночной атаке. Можете представить, как это было. Люди метались по улицам, и их обволакивали клочья этой дряни. Там были женщины, дети... Фактически город был уничтожен за одну ночь. Люсс способен менять свою форму, он может просочиться в любую щель... Оставшиеся в живых бежали из города. К счастью, он расположен почти на экваторе, всего несколько километров отделяло его от дневной стороны. Инстинктивно люди бежали к солнцу, и это многих спасло. На дневную сторону люссы не стали выходить, им вполне хватало ночной. Казалось, спасение найдено. Планета движется очень медленно, не представляло большого труда переходить вслед за солнцем с одной стороны экватора на другую... Когда люди смогли вернуться в город, прошло уже шесть месяцев, они не нашли даже останков близких... Было решено строить укрепленные базы, зарываться в землю, в скалы... После всего, что произошло... В общем, люди уже не могли жить в городе... Какое-то время никто нас не трогал. Лет десять, пожалуй... Мы уже начали надеяться, что самое страшное позади. Постепенно забывался весь этот ужас. Начали рождаться новые дети, и вот тогда... Да, так вот, именно тогда группа разведчиков обнаружила при дневной вылазке в город, что там кто-то есть.
Инженер замолчал и долго рассматривал рукоятку какого-то отключенного прибора.
— Это были синглиты? Инженер кивнул.
— С этого момента мы уже не знали покоя ни днем, ни ночью...
— Откуда они взялись?
— У научного отдела есть много теорий на этот счет,— пожал плечами инженер.— Они с вами охотно поделятся.
— Ну, а вы сами что об этом думаете?
— Свои выводы я предпочитаю держать при себе. Готов поделиться фактами, а что касается выводов, то, думаю, очень скоро у вас появятся собственные.
— Вернемся к фактам. Что собой представляют синглиты?
Инженер встал, давая понять, что разговор окончен.
— Я думаю, для первого раза достаточно. Да и времени у нас уже нет. Скоро рассвет, пора готовиться и выходить на основную базу. В научном отделе вам расскажут остальное.
В отряде было сорок человек. Все шли плотной массой, ощетинившись стволами лучеметов. Ступали след в след. Каждый знал свое место, знал, что ему нужно делать. В этой плотной массе слитых в одно целое людей Ротанов оказался инородным телом. Вначале он попытался идти в голове колонны. Но очень скоро понял, что мешает, сбивает строй, лишает его монолитности. И он вернулся в центр группы, туда, где на нескольких карах везли поклажу и где запакованная в целлофановый пластиковый кокон лежала Анна. Она так и не пришла в сознание...
Идти было трудно из-за изнуряющей жары и влажного душного воздуха. Желтовато-фиолетовая расцветка местных растений чем-то напоминала земной лес глубокой осенью, но это впечатление сразу исчезало, стоило взглянуть на дерево вблизи. Собственно, эти пружинистые образования, не имеющие центральных стволов, нельзя было даже назвать деревьями. Бесчисленные тонкие усики беспорядочно росли во все стороны, образуя плотную упругую подушку. Пробираться сквозь подобные заросли было просто невозможно. К счастью, деревья росли довольно редко, между ними оставалось достаточно свободного пространства.
Через четыре часа они сделали первый привал у небольшого ручья. Больше всего Ротанова поражала молчаливость этих людей. Они все делали сосредоточенно, почти угрюмо. Он не раз ловил на себе их изучающие любопытные взгляды, но никто не подошел к нему, не задал ни одного вопроса. Даже теперь, когда все, кроме часовых, позволили себе расслабиться, умыться, отложить оружие. Они словно бы избегали его... Что это — приказ, сила дисциплины? Нет, в них вовсе не было той забитой приниженности перед начальством, которая обычно сопутствует муштре. Может быть, они считают его виновным в несчастье, случившемся с Анной? Или близкое знакомство с люссом наложило на него негласное табу?