– Интересно, куда он делся? Непохоже, что король Олдер знает. Зачем ему вообще покидать замок?
Меня беспокоило, что король хотел получить у меня эту информацию.
– От стыда? – предположил Хаган. – Ты бы хотела предстать перед королем Олдером с такими новостями? Держу пари, он прячется и ждет, пока все не успокоится и леди Аннализа не будет названа наследницей. Наверное, он не хочет, чтобы кто-то заставил его передумать.
Может быть, это магия ясновидения направляла меня, не знаю. Но внезапно я вспомнила своего Подкидыша. Его печальную неуклюжесть, его золотые глаза. Изодранный бархат его одежды.
– Тэм, как выглядел принц?
Она откинулась на спинку стула, ее волосы светились в свете камина, а ноги были изящно скрещены в лодыжках. Странно, как быстро она могла превратиться из охотницы в гостью замка, из моей лучшей подруги в эту элегантную незнакомку. Даже в моем прекрасном новом халате я чувствовала себя грубо сложенной и неподходящей для окружающего меня великолепия. Я – грубо отесанный топор, который оказался на месте прекрасного серебряного меча.
– Принц Кендрик не так красив и не так величествен, как можно было бы ожидать, – начала Тамсин, и даже ее голос изменился. Слетающие с ее губ слова были изящными и утонченными. – Он неуклюжий и неловкий, танцор из него просто ужасный. Но, стоит ему заговорить, становится очевидно, что он довольно вежлив и мил. Однажды он рассказал мне маленькую шутку про лягушку и перо… Не помню, в чем была ее суть.
– Но как выглядит его лицо? – спросила я с еще большей настойчивостью. – У него светло-каштановые волосы, немного лохматые, и глаза янтарного цвета? – Я закрыла глаза и попыталась представить себе юношу из моих снов. – Уши немного торчат в стороны, а руки кажутся слишком большими; он выглядит немного несчастным, грустным, но у него добрые глаза. Наверное, он из тех, кто одинок даже среди толпы людей…
Мой голос затих.
Тамсин долго не отвечала. Тишина слишком затянулась, и я открыла глаза.
Она пристально смотрела на меня. Ее загорелые щеки были бледнее, чем обычно, а темные глаза широко раскрыты.
– Зачем ты спрашиваешь, если уже знаешь?
Мое горло обхватили невидимые тиски.
Мой Подкидыш – это принц.
Означает ли это, что принц Кендрик мертв?
Глава девятнадцатаяАннализа
Я расхаживала по своей спальне, выдергивая из волос шпильки. Если я не смогу повлиять на разум Ясновидящей, мне придется найти другой способ заставить ее замолчать. Я не хотела жить в страхе, что в любой момент она может увидеть, что я сделала с Кендриком.
Я остановилась у окна и посмотрела на улицу. Солнце село несколько часов назад, но двор все еще был освещен волшебным светом. Это простенькое заклинание, и большинство садовников справляются с ним самостоятельно. У магов, которые сейчас собрались вокруг короля Олдера, работа сложнее.
Он слабел, и все это замечали. Я чувствовала это каждый раз, когда прикасалась к его разуму.
Я сжала ладони вместе, чтобы почувствовать, как в них искрится сила. Я могла убедить короля, что Ясновидящая – мошенница. Он отправит ее домой.
Нет, если он решит, что она мошенница, то арестует ее. Посадит в тюрьму за то, что она ему солгала.
Я хотела, чтобы эта мысль принесла облегчение, но мой желудок скрутило. Эвра всего лишь девочка. Наверное, она на четыре или пять лет моложе меня. Нетрудно заметить, что семья ее защищает. И любит. Она напугана и потеряна, но она не преступница. Но для меня она представляла угрозу.
Когда-то меня тоже любили и защищали.
Разочарование разрывало на части. Я была так близка, и до сих пор близка. Но она могла все испортить. И я не знала, получится ли у меня ее остановить. Не знала, смогу ли заставить себя причинить ей боль.
Я выдернула последнюю шпильку, и мои волосы рассыпались по спине. Есть одна вещь, которую я могла – должна была – сделать. Я не хотела причинять боль принцу, но я это сделала. И теперь должна была сделать это снова. Слишком много людей отправилось на его поиски.
Я должна была замести все следы. Сделать так, чтобы Ясновидящая не смогла ничего доказать. Я должна была оставаться настороже.
Я позвала Сибиллу, чтобы она помогла мне раздеться. Мне понадобится оружие. Я порылась в ящике своего туалетного столика и вытащила маленький острый охотничий нож, завернутый в кожу. Единственное, что у меня осталось от моего отца. Я хранила его все эти годы. Однажды мне в голову пришла мысль, что я использую его на себе.
Смогу ли я подойти достаточно близко, чтобы вонзить его в Кендрика прежде, чем он разорвет мне горло?
Я обратилась к магии, поддразнила ее. Подумала обо всех моих возможностях. О том, какой сильной может сделать меня магия. Я так глубоко погрузилась в свои мысли, что резкий стук в дверь застал меня врасплох. Я подпрыгнула, и нож со звоном упал на пол.
– Сибилла… – сказала я, когда открылась тяжелая деревянная дверь. Но за ней стояла не Сибилла.
– Советник Берк, – произнесла я дрожащим голосом. Я не ждала его, не так поздно. Не сегодня. На мгновение я задалась вопросом, мог ли он каким-то образом понять мои намерения. Что, если он пришел, чтобы меня остановить?
Под глазами Берка сгустились тени. Он устал. Истощен. Он зашел в мою комнату так медленно, словно понимал, что ему не следовало здесь быть, но он ничего не мог с собой поделать. Он смотрел только на меня, не замечая ничего вокруг.
– Что случилось? – спросила я. Потому что, определенно, что-то случилось. В противном случае он бы не сбросил с себя маску уверенности. Попросил бы меня выйти для разговора в коридор.
Прежде чем ответить, он закрыл дверь и запер нас в комнате.
– Король Олдер слег в постель, – сказал он. – У него меньше времени, чем мы надеялись.
Дыхание застыло у меня в горле.
– Церемония. До нее еще больше недели… – я смолкла. Мы стояли слишком близко, и между нами словно не осталось воздуха. Я повернулась и направилась к своему туалетному столику, рассчитывая заодно привести в порядок прическу. Я должна была что-то сделать. Я не хотела, чтобы Берк увидел на моем лице полное отсутствие горя.
– Он подписал указ, в котором объявил вас наследницей. Это не будет иметь в глазах людей ту же важность, какую имела бы церемония, но я боюсь, что она для него теперь слишком тяжела. Мы… мы все еще думаем, как объявить об этом.
Его голос звучал как-то не так. Было еще что-то, о чем он не рассказал.
Я повернулась к нему лицом.
– Все ждут бала и церемонии. Мы не можем прятаться, словно заговорщики. Это вызовет недовольство.
Он был неподвижен, но я чувствовала, что его тело жаждет двигаться, расхаживать, заполнять пространство моей комнаты.
– Меня беспокоит совсем не этот заговор.
Мой разум успокоился. Этот заговор. Значило ли это, что есть еще один?
– Советники?
Берк больше не смог сдерживаться. Он прошел дальше в комнату, остановился, чтобы посмотреть на потрескивающий в камине огонь, и стал качаться на каблуках.
– Они понимают, что после смерти короля вы распустите Совет. И теперь, когда его состояние так быстро ухудшается, они видят… разные возможности. Если каким-то образом они смогут признать ваше наречение незаконным или подозрительным, то они смогут «удерживать» трон для принца и править вместо него.
В задней части моего черепа начала в панике биться магия, острая и горячая, словно молния. То, что он сказал насчет их плана, имело смысл. Они могли усомниться в моей легитимности. Но это все было очень, очень плохо.
– Зачем вы мне это рассказываете? – спросила я с колотящимся сердцем. – Зачем вам меня предупреждать?
Он повернулся ко мне, и я вновь вспомнила, насколько он моложе Верона, Найла и Холлидея. Генерал Дрисколл тоже молода, и все же она никогда не выглядела такой смущенной. Темные глаза Берка впились в мои.
– Вы законная наследница. Мы не можем игнорировать законы и указы короля в угоду себе. Не имеет значения, что именно кто-то о вас думает. Заговор против вас – это измена.
Это правильный ответ, и это правда, и все же у меня в животе что-то сжалось. Крошечная вспышка разочарования, которую я не могла понять.
– А что вы сами обо мне думаете?
Вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я успела прикусить язык.
Берк снова повернулся и посмотрел на огонь. Часть меня хотела коснуться его руки и позволить моей магии укрепить его необъяснимую преданность. Часть меня просто хотела коснуться его руки.
Я отмахнулась от этой мысли.
– Вы заботитесь о Тайне, – произнес он задумчиво после небольшой паузы. – Мой дядя Верон, Холлидей и Найл, они заботятся лишь о своей собственной власти. Они получили богатство, влияние и уважение, и это влияет на те советы и ту информацию, которые они преподносят королю Олдеру. Они не признают, что людям может быть больно. Даже генерал Дрисколл, которая играет в заботу о беженцах в Винтерленде, продолжает собирать отряд. Она планирует отправиться в путь в течение нескольких дней. Я уверен, что она выполнит приказ и устроит резню. Но вы не такая. Вы демонстрируете, что у вас есть принципы, показываете, что вы отчаянно заботитесь о спасении этих людей. И даже готовы отправиться туда самостоятельно и попытаться договориться. Вы противостояли королю и спасли жизнь магу. Разницу между вами и другими… сложно не заметить.
По мне распространилось коварное, неожиданное тепло. Я не привыкла к такому отношению, к тому, чтобы кто-то обращал внимание на ценность моих действий. Мы смотрели друг другу в глаза; между нами расцветала странная и тяжелая тишина.
Напряжение разрушил тихий стук. Я поспешила к двери и приоткрыла ее, вглядываясь в тусклый коридор. Сибилла явно была удивлена тому, что я сразу ее не впустила.
– Леди Аннализа, вы меня звали?
– Мне очень жаль, Сибилла. Я еще не готова. Я позову тебя позже, если будет нужно.
– Да, Ваше Высочество.
Она сделала реверанс и направилась по коридору в обратную сторону.