Пока она заплетала мне волосы, я смотрела на себя в зеркало. Мои натертые бородой Берка подбородок и щеки стали красными. Мои глаза горели более ярким зеленым цветом, чем обычно. Чересчур ярким. Достаточно ярким, чтобы скрыть недостаток сна и грех измены. Преступление для меня не ново, но компания – да.
Ради меня Берк нарушил свои клятвы. От этой мысли по мне пробежала дрожь.
Утренние часы тянулись медленно. Я попросила сообщить последние новости о состоянии короля – «все еще плохое» – и о Ясновидящей – «все еще спит». Я сидела у окна с отцовским ножом в руках и смотрела, как солнце отражалось от сверкающего стального лезвия. Рукоятка была выполнена из полированной вишни и инкрустирована слоновой костью. Я провела пальцем по гладкому дереву – в моем воображении возникло лицо моего отца, молодое и счастливое, а с годами приобретшее мягкие очертания. Он оставался с нами, пока мне не исполнилось семь. Мама говорила, что он был полон решимости обеспечить нам лучшую жизнь, поэтому и ушел. Но кто знает. Он так и не вернулся домой. Может быть, он все еще жив, может быть, его давным-давно повесили за воровство. Раньше я злилась. Раньше я думала, что если бы он остался, то мог бы спасти маму. Но кто знает. Может быть, мне пришлось бы увидеть и его смерть тоже.
Я крепче сжала нож.
Прошлой ночью я планировала использовать этот кинжал, чтобы убить принца. Мне придется найти другое время. Скоро.
Я не кормила его уже пару дней. Если он все еще жив, то будет голоден. Слаб. Я сделаю это быстро, прежде чем он… прежде чем я… мое тело содрогнулось, желудок скрутило. Кинжал звякнул об оконное стекло. Я закрыла глаза, принимая всю боль и вину. Я убивала и раньше. Я смогу это сделать, смогу. Это единственный способ освободить нас обоих.
Раздался стук в дверь.
– Ваше Высочество, Ясновидящая проснулась, – сообщила Сибилла. – Она ушла в библиотеку.
– Спасибо, Сибилла.
Я сжала ее руку, усиливая магические нити, которые связывали ее со мной. Заодно я облегчила ее головную боль, которую почувствовала через нашу связь. Она ушла с расслабленными плечами и улыбкой на лице.
Я поспешила в библиотеку.
Эвра сидела в кресле у камина. Кристин, библиотекарша, пряталась за стопкой книг, и выражение ее лица было еще более напряженным, чем обычно. Если бы она могла, то запретила бы посещать библиотеку кому-либо кроме короля. Приехав в замок, я стала искать книги: об этикете, об истории Тайна и о королевской семье. Страсть Кристин к защите этих книг сделала ее разум одним из самых сложных для моих внушений.
– Эвра? – тихо сказала я.
Она резко выпрямилась и повернулась, чтобы посмотреть на меня. Ее серые глаза были затуманены. Взволнованны. При виде меня напряжение, от которого ее плечи тянулись к ушам, ни капли не ослабело.
– Вы в порядке? – заботливо спросила я.
Она провела рукой по лицу. Другая рука сжимала лежащую на ее коленях книгу.
– Я… прошу прощения. Вы меня напугали.
Я старалась не нависать над ней.
– Это не входило в мои намерения. Я надеялась вас найти, потому что хотела поговорить с вами.
Ее глаза устремились к книге, которую она держала, а затем снова поднялись на меня. Я вглядывалась в ее лицо в поисках подозрения, гнева, чего угодно. Все, что я нашла, – это страх. Этого было достаточно, чтобы мое собственное сердце забилось быстрее.
– Я не знаю, смогу ли я… – начала она.
– Не хотите ли прогуляться?
Я перебила ее так вежливо, как только могла. Кристин сидела, склонив голову над пыльным фолиантом, но все ее тело было наклонено в нашу сторону. Прислушивалась.
Эвра снова бросила взгляд на свою книгу. Казалось, мое предложение пришлось ей не по душе. Но она встала, протянула книгу Кристин и без возражений проследовала за мной из комнаты.
– Как вам замок? – спросила я, ведя ее по коридору. Мы были слишком уязвимы – нас могут подслушать, и поэтому я не могла затронуть более серьезную тему. Она скрестила руки на груди, словно пытаясь защититься от моего вопроса.
Ее беспокойство начало проникать мне под кожу.
Моя рука болела от желания прикоснуться к ней, направить свою волю в ее вены и заставить рассказать мне, что она видела. Но я знала, это не сработает из-за защищающей ее магии ясновидения. Я не хотела, чтобы она была угрозой, но и причинять ей боль мне тоже не хотелось.
Наконец Эвра пожала плечами.
– Это место очень отличается от дома. Мне… мне трудно здесь расслабиться.
– У вас были еще видения? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал сочувственно, а не безумно. Ее губы были плотно сжаты, и это выглядело странно, неестественно, как будто ее лицо было создано для более радостного выражения. Это из-за меня? Это из-за моего присутствия ей так неловко? У меня в голове начала стучать знакомая мантра – «она что-то знает».
Она смотрела себе под ноги, но все равно чуть не споткнулась о неровный камень.
– Я… я…
А потом появилась новая интонация – может быть, это разочарование – и она сказала:
– Я столь многого не понимаю. Я бы хотела понимать, что я вижу.
Ах. Вот почему она напугана. Я вдохнула свою собственную панику и выпустила ее со следующим выдохом. Мягким, долгим выдохом. Я вспомнила, как сама впервые ощутила свою магию, и как я тогда была напугана. Как мне нужен был кто-то, кто помог бы разобраться, но рядом никого не было. Мамы не стало, и я была уверена, что мир вокруг только и ждет, чтобы я тоже умерла. Моя магия была секретом, оружием, которое я не могла доверить никому другому. Возможно, Эвра чувствовала то же самое.
– Это ошеломляет, я знаю.
Я осторожно взяла Эвру под руку, но старалась не прикасаться к ее коже. Я провела ее вниз по лестнице, после чего мы вышли в сад. Мне в лицо ударил порыв холодного ветра, но как только мы оказались в глубине сада, магия рассеяла ветер, и стало достаточно тепло, чтобы стоять с комфортом.
Мы шли в тишине – я позволила ей побыть наедине со своими мыслями и разочарованием, и постепенно она начала расслабляться. Ее свободная походка сочеталась с ее дорожной одеждой, но едва ли она была такой удобной – или возможной – в платье. Она напомнила мне женщин из деревни, где я выросла: трудолюбивых и сильных. Они страдали оттого, что из-за своего эгоизма король оставил их без защиты – их сильнейшие маги уехали в город.
– Откуда вы родом? – спросила я, когда с ее щек спал румянец.
– Виндхейвен, – ответила она. – Это в двух днях пути на север отсюда. Перед отъездом у нас выпал снег. Но у нас не было таких бурь, как здесь.
Она посмотрела на небо, но, как и в любой другой зимний день, оно было покрыто облаками. Должно быть, она заметила бушевавшую вчера ночью бурю. Я сделала глубокий вдох. Вдох. Выдох.
– У нас здесь необычная погода, – объяснила я. – Некоторые говорят, что это из-за количества живущих здесь магов. Якобы это создает своего рода волнение, которое каким-то образом притягивает бури.
Я наблюдала, как она, нахмурив брови, задумалась над моими словами.
– Я не понимаю, зачем королю так много магов, – сказала она наконец. – Наш лучший маг, Фарина, только что покинула Виндхейвен. Она помогала маме с заклинаниями, чтобы уберечь нашу кукурузу от вредителей. Я не знаю, что мы будем делать весной. Я бы… Я бы хотела, чтобы магия ясновидения работала по-другому. Я не могу помочь взойти урожаю или вообще сделать что-то полезное, я могу лишь пускать видения в свой разум.
– Это кажется тяжелым бременем, – предположила я.
Мой дар чаще был для меня благом, чем наоборот, но обладать силой, которая так отличается от силы других людей, все равно было непросто.
Пока мы гуляли, до нас донесся аромат жимолости. Весенний сад короля цвел даже зимой, и это одно из немногих волшебных удовольствий, за которые я его никогда не винила. Так как для того, чтобы обеспечить цветы достаточным количеством тепла и сохранить зелень свежей и здоровой, требовалось совсем немного магии. Но в основном потому, что это место давало мне комфорт. Так было с тех пор, как я впервые сюда приехала. Тогда я боялась, что мои горе и гнев разрушат все вокруг. Этот сад, эти извилистые тропинки дали мне свободу. Тишину. Место, чтобы дышать. Я надеялась, что это поможет и Эвре.
Я хотела, чтобы она чувствовала, что может мне доверять.
– Мне невыносимо осознавать, что я ничего не знаю о своей собственной силе, – сказала она. Ее решительный взгляд был прикован к земле.
Я сжала ее руку чуть крепче и придала голосу сестринский тон.
– Вы сами сказали, что все еще учитесь. Когда я обрела свою магию, то чуть не подожгла свой дом. Вы не можете ждать, что овладеете своим даром прежде, чем полностью его поймете. Теперь вы здесь. Я вижу, вы нашли книгу для чтения. Вы можете попрактиковаться. Ваша магия будет так же полезна, как и любая другая, я обещаю.
– Что вы будете делать со своей силой? – спросила она, и мой пульс подскочил так быстро, что сердце, казалось, вот-вот выскочит из груди. Я хотела бы схватить ее за руку и использовать на ней свою силу.
Прежде чем я успела придумать какой-нибудь продиктованный паникой ответ, она добавила:
– Вы ведь скоро станете королевой. Как вы думаете, вы что-нибудь измените?
О. Она имела в виду мою королевскую власть.
Должно быть, я издала какой-то звук, потому что она остановилась и посмотрела на меня со странным выражением на лице.
– Вы в порядке? – спросила она. Когда я кивнула, она продолжила идти, таща меня за собой.
Через мгновение я решила ответить на ее вопрос должным образом. Откровенно.
– Я хочу многое изменить, – тихо сказала я. – Я не хочу быть похожей на короля Олдера. Я не хочу заботиться только о себе. Он потерял наследного принца из-за Болезни. Это было ужасно, и он горевал. Мы все горевали. Но заставлять сильнейших магов пытаться спасти жизнь принца Джозефа…
Мой голос сорвался. Кажется, я не могла удержать себя в руках.
– И продолжать заставлять их приезжать сюда даже после его смерти, оставляя бóльшую часть Тайна без защиты. Год за годом повышать налоги и ничего не менять, в то время как люди голодают… Даже самая сильная магия не может обмануть смерть. Накопленные им силы не принесли ничего, кроме как еще большей боли.