– Пожалуйста, вернись на бал, – сказал Кендрик. – Граф Орлайт рассчитывает потанцевать с тобой. Пойдем, кузина. Я буду тебя сопровождать. Мы… мы пройдем через это вместе.
– Оставь меня в покое. Пожалуйста. Я не буду танцевать с этим волком. Я не уеду с ним утром. Я не могу, Кендрик.
Почему он не уйдет без нее? Неужели он не видит, что она балансирует на грани? Ее широко раскрытые глаза, растрепанные волосы, то, как она шагает, ее руки, рассекающие воздух, словно лезвия…
О Боже. Это тот самый момент. Это и есть ответ на нашу загадку. Я знала, что это всего лишь видение, и я ничего не могла сделать, чтобы его спасти, но я все равно бросилась вперед, пытаясь встать между ними.
– Что происходит? – спросил Кендрик, но голос донесся из другого места. Слева от меня, у кровати, стоял еще один Кендрик. Этот принц смотрел мне прямо в глаза.
– Что это?
– Кендрик!
Я была так счастлива видеть его – моего принца Кендрика, того, кто мог видеть меня и говорить со мной, – что забыла, где мы. Я бросилась к нему, но прежде чем я успела проронить хотя бы слово, меня ослепила вспышка света.
Руки Аннализы взлетели вверх, как будто их дергали за ниточки какие-то высшие силы. Из ее пальцев вылетела молния, отчего в комнате стало светло как днем. Воздух шипел, потрескивал и дрожал. Я пыталась понять, что происходит, но мир превратился в хаос.
Как только принц из настоящего схватил меня за руку, тот, из прошлого, закричал.
Я упала на землю и почувствовала, что Кендрик обнял меня. Раздался полный тоски и безнадежности крик. Крик из темноты за пределами досягаемости света свечей. Все изменилось, внезапно и безвозвратно.
Крик разрывал меня на части.
Когда звук и хаос стихли, я наконец подняла голову. Мы с Кендриком прижимались друг к другу на полу. Наши руки крепко сжимали друг друга, а колени были прижаты к плюшевому ковру, словно мы молились. И, возможно, так оно и было.
Аннализа исчезла. На полу у стены лежала куча тряпья. И затем… медленно… оттуда поднялся на ноги волк.
Видение начало распадаться на дымные клочья. Я повернулась к своему принцу Кендрику, широко раскрыв глаза. Он выглядел не менее потрясенным, чем я.
– Ты… – начала я. Но я не могла озвучить правду вслух.
Он схватил меня за плечи.
– Ты должна найти способ, – сказал он полным страдания голосом. – Пожалуйста, Эвра. Ты должна найти способ освободить меня.
Тени превратились в языки пламени. Мягкие золотистые глаза Кендрика смотрели прямо на меня. Теперь, когда я узнала правду, казалось невозможным, что я не догадалась раньше, что я этого не разглядела.
Глаза принца и волка были совершенно одинаковыми.
Глава тридцать девятаяАннализа
Буря была словно океан – на нас вновь и вновь обрушивались волны снега. Мы прокладывали путь сквозь снег и ветер, и моя магия расчищала путь. Мы не останавливались, пока не наступила глубокая ночь, и даже тогда я продолжила сдерживать худшее. Я закрыла глаза и оказалась посреди бесконечной тьмы. Все, чем я являлась, было вознесено к небу. Буря, магия и я, мы танцевали, мы делали все, что было необходимо. Я делала все, что могла.
Мы почти достигли края Винтерленда, достигли края шторма, как вдруг я почувствовала натяжение давно потерянных нитей. Берк. Его тело, превращенное холодом в мрамор, – здесь.
Я почувствовала тот момент, когда мы проезжали мимо него. Из окна открывался вид на безликие снежные холмики. Он спал там. Один, в холоде.
Мое сердце снова разбилось вдребезги.
Он убил целую семью. Он убил Ясновидящую. Он думал, что делает это для меня.
– Ваше Величество, с вами все в порядке? – спросила Сибилла.
Я вытерла тихие слезы, которые холодили мне щеки, словно крошечные льдинки.
– Все хорошо. Просто устала.
Я закрыла глаза и вернулась в темноту.
Глава сороковаяЭвра
– Эвра? С тобой все в порядке? – спросила Тамсин, нарушив тишину хижины.
Мгновение я не двигалась и не говорила. Я оказалась на острие ножа, балансируя между разбитым сердцем и счастьем. Счастье: принц Кендрик жив и он здесь, со мной. А с другой стороны: он пойман в ловушку в теле волка, и он не может со мной разговаривать. У нас нет силы, способной снять проклятие. Нет способа вернуть жизнь и его право на трон, которые были у него украдены.
– Эвра? – Тэм нежно сжала мое плечо. – Я знаю, что у тебя было видение. Пожалуйста, скажи мне, что ты видела.
Я откинулась назад, зашипев, когда движение отдалось болью в боку. Мои руки все так же были погружены в волчий мех. Я просто не могла их отпустить.
– Я знаю, где принц.
Я провела рукой по его мягкой округлой голове.
Тамсин выдохнула.
– Ты знаешь? Где?
На мгновение счастье перевесило душевную боль.
– Он здесь, Тэм. Прямо здесь.
– Здесь?
Возбуждение в ее глазах сменилось печальным и настороженным сочувствием.
– Ты знаешь, что этого не может быть. Здесь нет никого, кроме нас, Эвра.
Я не могла удержаться от смеха.
– Но ведь это не совсем правда, не так ли?
Я жестом указала на нашего спутника, который прижимался головой к моей руке, обнажая зубы в волчьей улыбке.
Глаза Тэм округлились.
– Ты не можешь предполагать…
Я кивнула.
– Я увидела, как Аннализа произнесла заклинание, которое его изменило.
Тамсин встала и попятилась от принца, ее рот был открыт от удивления. Снаружи все еще завывала буря.
– Но такого рода магия… это невозможно. Этого не может быть.
– Я знаю. И все же, каким-то образом…
Я чувствовала, что это правда. Многие поколения никто не обладал такой силой, и все же у Аннализы она была. Король не мог этого знать, иначе использовал бы ее в своих собственных целях, как свое собственное оружие.
А как она использовала свое оружие против него? Его болезнь, его решение сделать ее наследницей… внезапно я поняла, что это все ее рук дело. Вот почему она пыталась избавиться от меня. Она боялась, что магия ясновидения покажет мне правду.
Тэм пристально посмотрела на волка.
– Ты уверена? Это… принц.
– Да, я уверена.
Со скрипом в коленях я встала. Волк прислонился к моим ногам.
Тамсин украдкой провела рукой по своим спутанным волосам и расправила плечи. Раз или два мы умылись, окунув тряпку в растаявший снег, но наша одежда превратилась в лохмотья и была покрыта грязью и запачкана кровью. И все же ясные глаза Тэм цвета красного дерева и ее прямая осанка больше подошли бы для бала в замке, чем для этой шаткой лачуги. Она носила свои лохмотья так, словно они были сотканы из шелка и золота.
Я не могла удержаться, чтобы не окинуть взглядом саму себя. У меня не было ни осанки, ни уверенности, как у Тэм; мои лохмотья – просто лохмотья, свисали с моего ставшим костлявым тела, как пустые паруса. И повсюду, напоминая о кинжале советника, была засохшая кровь.
К щекам прилила кровь. Я не хотела, чтобы принц Кендрик видел меня такой.
– Он нас понимает? – спросила она. – Он знает, что с ним случилось?
– До последнего видения он не знал, где он находится, когда мы не были вместе. Он никогда не говорил о волке и не давал никаких намеков на то, что ему вообще хотя бы что-то известно. А сейчас… Я не знаю.
Мы обе посмотрели на него, удивленные и полные ожидания. Я не знала, на что надеяться. Если он все осознает, то вынужден проживать каждое мгновение, зная, что он может оказаться в такой ловушке навсегда. А если нет, это означает, что его сознание заточено еще глубже, и он еще дальше от спасения.
Это длилось всего несколько секунд, но казалось, что прошла вечность. Когда волк задвигался, я вздрогнула, и обняла руками свой живот. Я должна была убедить Тэм, что я достаточно здорова, чтобы снова носить свои ножи. Хотя бы для того, чтобы мне было за что держаться.
Принц Кендрик медленно отступил, а затем, устремив свои большие влажные глаза на Тамсин, вытянул лапу и наклонился, пока его нос не коснулся утоптанного земляного пола.
Господи, Боже мой! Он поклонился нам. Как дворянин. Или принц.
Он знал, кто он такой.
Глава сорок перваяАннализа
Меня разбудил чей-то голос:
– Ваше Величество.
Я потерла глаза.
– Да? – сказала я, и мой собственный голос показался мне слабым эхом.
В открытую дверь кареты проникал пронизывающий холод. Щеки генерала Дрисколл потрескались, ее черные глаза горели.
– Мы достигли Винтерленда. Перед нами лагерь беженцев.
Я немедленно приподнялась на подушках и попыталась размять затекшие конечности.
– Давайте разобьем здесь лагерь. Убедитесь, что солдаты накормлены, а лошади отдохнули. Мне нужно некоторое время, чтобы подготовиться, прежде чем мы приблизимся к лагерю. Пошлите гонца сообщить беженцам, что их новая королева желает поговорить с ними.
– А если они не захотят говорить? – спросила она. – Если они решат напасть?
Я выглянула в открытую дверь, пытаясь заглянуть ей за спину. Все, что я увидела, – это белый цвет.
– Что вы предлагаете?
Она ответила без колебаний.
– Мы расставим вокруг лагеря лучников. Мои разведчики обнаружили, что барьер, защищающий беженцев, силен, но его можно преодолеть, если атаковать его врассыпную.
– Скажи им, чтобы они хорошо спрятались. Я хочу, чтобы беженцам было совершенно ясно, что я не собираюсь им угрожать.
Я бросила взгляд на Сибиллу, которая сидела, откинувшись на спинку сиденья. Этот день дался ей нелегко.
– Распакуй мое платье, то, что цвета слоновой кости, и белый шерстяной плащ.
Она кивнула и выбежала из кареты, чтобы забрать мой сундук.
Генерал Дрисколл все еще горбилась в дверях.
– Если вам еще есть, что сказать, войдите и закройте дверь. Здесь холодно, – она так и сделала. – Ну так что? – спросила я.
Она села на сиденье напротив меня и сложила руки вместе.
– Это ваше первое важное решение в качестве королевы, – сказала она. – У вас есть власть поступать так, как вы хотите. Но король Олдер всегда обсуждал важные решения со своими советниками. И, как единственный присутствующий советник, я предлагаю вам этот шанс. Если вам угодно.