[…………………………..]
…Завтра в колледж, твою мать! Выехать надо на рассвете, всего сорок миль. Хорошо, что Сью, соска, сучка ревнивая, не знает, где я, еще глаза выцарапает! Сейчас докурю, свистну той, что около меня ошивалась, глазенки голодные пялила. Как ее, кошку драную? Бетси? Точно, Бетси! Ничего, сойдет! У нее, кажется, все на месте — и бабки клянчить не станет. Мотельчик тут найдется, а если что, можно прямо в машине, резинки захватил…
[…………………………..]
Стой, куда?! Какой такой колледж? Какая Сью? Сигарета! Черт, дьявол, сигарета!..
[…………………………..]
…А может, снять ту, в белках? Это не Сью, подстилка плоская! Небось профи, год вспоминать будешь, это тебе не просто ноги на плечи! Жаль, баксов мало, такая не меньше трех сотен захочет, знаю, встречал. Когда мы с Гарри Портлендом, уродом сраным, были в Чикаго…
[…………………………..]
Дышать глубже! Еще глубже… Дышать!
[…………………………..]
…Только бы Том не заложил, сволочь черномазая! Он ведь мне Сью простить не может, сам хотел ее трахнуть, ублюдок…
[…………………………..]
Кажется, отдышался…
А если бы курил не на улице? В зале ветра нет, хватило бы пары затяжек.
Ай да Джимми-Джон, ловкач! Не ускорение программы, а… Потеря личности? Замещение? Как ни назови, лихо. Затянулся разок — и никакого тебе Голливуда, никакого экрана, все настоящее, веселенькое. Теперь ясно, почему пачка — восемьдесят баксов, почему картинка одноразовая! Этот файл пока (пока!) бесплатный, а потом все тинэйджеры последние штаны продадут, чтобы сюда попасть. Да разве только тинэйджеры?
А что в следующем файле, Акула? Концлагерь? Камера пыток?
34. СИГАРЕТЫ(Rezitativ: 3’21)
[…………………………..]
— Извольте пройти!..
Изволю, изволю. Тем более сегодня я ненадолго. На повестке дня всего два вопроса.
Посреди лестницы остановился. Вопрос первый, кажется, решен. Урегулирован, так сказать. Лакей тот же, слова те же, а главное…
(Лестница та же, светильники-птицы те же, дерево, которое справа…)
…Я уже вдохнул воздух — застоявшийся вчерашний (позавчерашний, поза-поза…) воздух дома, воздух призрачного мира. Не ошибешься — после первого же глотка.
— Здравствуйте, Эрлих!..
На Альде — знакомое синее платье. И улыбка знакомая. Все по кругу, разве что в глазах… Нет, показалось.
— Спасибо, что заехали за мной. Вчера вы так интересно рассказывали! В самом деле, вдруг мы все живем в каком-то выдуманном мире? Я вам чуть было не поверила.
Странно! Слова те же, буква в букву, но вот голос… Словно роль играет, причем абсолютно без всякой охоты. Нет, тоже показалось! Чья сейчас реплика?
— Да я чуть сам не поверил, Альда!
Уже взяли под руку, меня уже ведут. Надо спешить, Дайза ждет.
— Дайза ждет. Она мне телефонировала.
Угу. А я просто хотел извиниться. Не так важно, помнит ли стриженая, что было вчера (не вчера — в прошлое «сегодня»!) — не помнит, человек она — или программа…
Какие, интересно, номера на авто? «Alda-0003»! Почему «3»? Две первые машины успела разбить?
…Она мыслит — следовательно, существует. Хамить же разумным существам не следует. Так чего я жду? «Извините, Альда!», ручку поцеловать — и можно тянуться за бабочкой-выручалочкой. Или просто по улице погулять, поискать книжный магазин…
Новый Берлин сегодня совсем не такой. Нет, это я не такой. Мне все начинает здорово не нравиться. Не люблю быть марионеткой (а кто любит?). В моем городе я тоже себе не хозяин, но там мы с Гипносферой на равных…
Альда смотрит в сторону. С нею тоже все не так, совсем не так. Между прочим, она и есть — Гипносфера, если Акуле верить. Только я не верю, Акула в лучшем случае метафорически выразилась. В худшем же… Да не в худшем! Соврать изволил джинсовый. Или загадочку подкинуть другу Том Тиму.
— Том Тим Тот — ваш псевдоним?
— Конечно, псевдоним.
Вот это и плохо. Он, австралиец наглый, меня куда-то ведет. Прямо-таки тащит. А я… А я ведусь. Тащусь известным персонажем по стекловате. Зачем он меня в стрип-бар звал? Силу показать, вот, мол, чего могу? И силу само собой. А заодно меня, грешного, на вшивость прощупать. А вдруг куплюсь на телеса да волоса?
И сюда пускает. А мог бы этот файл попросту задавить, ведь картинка вроде неудачная. Задавить… Раз, и нету! Альда… Не верится как-то. Нажал F8 — человек йок. Пусть даже и не совсем человек.
Теперь она насчет писательства скажет. И насчет родителей…
…Не совсем? А собственно, почему? Нас, сапиенсов, бесхвостых обезьян, тоже Кое-Кто сотворил! И свободу воли даровал. Но ты же не бог, Джимми-Джон?
Стоп! А вот туда не надо!
Дайза говорила, что вы писатель, но просила никому не рассказывать. Вы же знаете, Эрлих, ее родителей…
— Нет, не знаю… Альда, извини. Ты — не файл, ты такой же человек, как и я, как и мы все. Напрасно я тебя обидел! Если хочешь, я исчезну. И если скажешь — навсегда.
У нее странные глаза! Какие-то очень взрослые.
— Только не смей называть меня Л, Эрлих!
Вот так! Я не ошибся — и она не ошиблась. Поняла? Наверняка еще не все.
Руку поцеловать так и не догадался. Ладно, mo3.jpg, где ты?
— Погодите… Погоди!
Ее ладонь скользнула по руке. Сжала мое запястье.
— Я… Я не все помню, это сон… То есть похоже на сон, так?
— Очень похоже, — пожал я плечами. — Если честно, я и сам до конца не разобрался.
— Я тоже. Не исчезай, Эрлих! Иначе всю жизнь будет казаться, что я действительно живу в файле.
…До первого нажатия F8. Впрочем, и на меня есть свое «delete». И на всех остальных.
— Тебе кажется, что этот мир… Мой мир — ненастоящий, искусственный. Ведь так?
Да, помнит. Все помнит, молодец, стриженая.
— А вот мне кажется, Эрлих, что ты — призрак из города призраков. Но, может, все проще?
Может, и проще.
— Тогда пункт третий, резервный, — вздохнул я. — Начнем разбираться по порядку. Скажи, чтоб затормозили у ближайшего сигаретного киоска. Или магазина, все равно.
Эту мыслишку приберегал, как последний патрон. Станет Акула разнообразить фокусы? Едва ли, клиенты должны привыкнуть. Сигареты — вроде кода.
— Остановите здесь!
Это шоферу. Переспрашивать не стала. Молодец!
В бумажнике оказались евро, по виду совсем как настоящие. Целых пятьсот, десятками. А какие у нас цены на никотинчик?
Так-так… Сортов чуть ли не двести. Понятное дело, не стрип-бар в Огайо. И стоит все добро от пяти до пятнадцати. Дороговато, но явно не то. Или все-таки? Пачка, в уголке! Странная такая, маленькая совсем.
— Простите, сколько?
— Двести пятьдесят.
Есть!
[…………………………..]
Что за сигареты, Эрлих? Никогда таких не видела.
— Я тоже. Мы, кажется, приехали?
Да, стоим. Стеклянные двери, добрый молодец у входа. А за дверями — Дайза во гневе. Ведь я опаздываю на две минуты.
— Сделаем так, Альда. Мы зайдем, а потом я все-таки исчезну.
В темных глазах — испуг.
— Эрлих…
— Ненадолго, — улыбнулся я. — Просто превращусь в настоящего Эрлиха Грейвза. Хочу поглядеть на ваш мир изнутри. Соберу информацию.
…Инфор-ма-ци-я! Инфор-ма-ци-я!
Альда покачала головой.
— Эрлих Грейвз… Настоящий Эрлих — он… Не очень достойный человек.
— Скажи еще — мерзавец, — подхватил я. — Вот мерзавец мне кое-что и расскажет.
А заодно сигареты проверю. Если они действуют на меня, значит, могут подействовать и… Стоп, Джимми, кажется, объяснял — в упор не действуют. Только для гостей, only for whites, так сказать.
Пигалицу заметил издалека. Спешит, каблучками постукивает… Закурить, что ли? Нет, лучше потом.
— Альда, здесь есть одна картина. Хочу посмотреть.
Справа? Да, вторая справа, не спутаешь. Всюду золоченый багет, резьба, а тут…
— Опаздываете, Эрлих. Я вас две минуты жду!
— Сейчас, сейчас…
А вот и ты, Старый Берлин! Нет, конечно, не Берлин, дома бетонные, окна огромные, полно алюминия. Скорее, Нью-Йорк, 11 сентября.
— И что тут хорошего, Эрлих? Обычный эпатаж!
Пигалица!
— Погоди, Дайза! В самом деле… Странно, я была тут позавчера, но такого не видела. Картина что, новая?
А это уже Альда. Итак, новая картина. Уж не вместе ли со мной появилась? Никакого «позавчера» в мире-файле нет! Было «вчера» с раутом призраков — и вечное «сегодня». Они помнят… Но мы, люди, тоже помним все свои «позавчера»!
— Не хватает радуги, — решил я. — Радуги восьми цветов. Весь спектр — и черная кайма внизу. Символ Последнего Дня.
— Радуга?!
Пигалица шагнула ближе к полотну, наморщила лоб, всмотрелась. Так она еще и искусствовед!
— Ерунда! С радугой был бы вообще кич!.. Альда, мы с Эрлихом ненадолго.
Уходя в кильватерном строю, не удержался — поглядел назад. Девушка в синем платье смотрела на картину. Что она видела? То же, что и я? Каждый Охотник Желает Знать…
[…………………………..]
— У меня мало времени, Эрлих. Садитесь за стол — и записывайте. Да не за этот, за мой, у окна!..
Пепельница на столе есть? В наличии пепельница. А сколько в пачке сигарет? Так и знал, не двадцать, шестнадцать всего.
— Пишите! Ручка там, на пачке бумаг.
Предложить сигарету даме? Нет, лучше по порядку. Как говаривали в годы давние? Начни перестройку с себя? Ну, каков ты, Эрлих Грейвз?
— Первое… Сегодня же вам надо поехать к господину Немерсу и договориться по поводу оркестра. Слышите, Эрлих? Оркестра, а не вашей дурацкой рок-группы! На моей свадьбе… Да не курите тут, Эрлих, я же вас просила!..
Поздно, матушка, поздно.
— …На моей свадьбе все должно быть пристойно. Сколько раз я вам говорила: вы входите в наш круг, поэтому должны забыть о своих привычках!.. Вы записали?
Ладно, запишем. Пункт первый — оркестр. Как говаривал дед: «Может, тебе еще румынский оркестр пригласить, солдат Яшка?» Я так и не спросил, отчего именно румынский. Может, потому…
[…………………………..]
Так бы и врезал, блин, дешевке! Оркестр ей подавай, сучка наглая! Ничего, Густлав мне пленку подбросит, иначе запоешь! Думаешь, меня на крючок взяла?