— По-моему, он из какой-то иной эпохи.
— Из иной эпохи? И седой? Мэй, помнишь в «Сиянии» эту сцену, где Николсон обжимается с теткой в ванной? А потом тетка оказывается престарелой зомби?
Мэй не понимала, о чем Энни говорит.
— Вообще-то… — сказала Энни, и глаза ее остекленели.
— Что такое?
— Знаешь, с этим расследованием Уильямсон… нехорошо, что у нас по кампусу шныряет какой-то сомнительный тип. Свистнешь мне, когда он опять всплывет?
Мэй взглянула на Энни и впервые за все годы знакомства разглядела некое подобие настоящей тревоги.
В половине пятого Дэн прислал сообщение: «Пока великолепный день! Зайдешь в пять?»
Мэй зашла. Дэн поднялся, усадил ее в кресло, закрыл дверь. Посидел за столом, постучал по стеклянному экрану планшета.
— 97. 98. 98. 98. Замечательные средние показатели на этой неделе.
— Спасибо, — сказала Мэй.
— Просто блеск. Особенно если учесть нагрузку с нубами. Тяжко было?
— Первые пару дней — да, пожалуй, но теперь они обучены, и я им не очень-то нужна. Они все хороши, и вообще-то стало чуть легче — больше народу работает.
— Отлично. Приятно слышать. — Дэн поднял голову, заглянул ей в глаза: — Мэй, тебе хорошо в «Сфере»?
— Еще как, — сказала она.
Лицо его просветлело.
— Хорошо. Это хорошо. Прекрасная новость. Сейчас я тебя позвал, чтобы, ну, соотнести это с твоим социальным поведением, с тем, что оно транслирует. Видимо, я не очень понятно все тебе объяснил. И я виню себя за то, что плохо поработал.
— Нет-нет. Ты поработал замечательно. Ни малейших вопросов.
— Спасибо тебе, Мэй. Я это ценю. Но нам с тобой нужно поговорить о… в общем… Ладно, давай иначе. Ты ведь понимаешь, что наша компания работает, так сказать, не от звонка до звонка. Разумно?
— Да нет, я знаю. Я бы не… Я разве дала понять, что я считаю…
— Нет-нет. Ты ничего такого не давала понять. Но мы редко тебя видим после пяти и интересуемся, не рвешься ли ты, ну, уйти отсюда.
— Вовсе нет. Мне надо уходить попозже?
Дэн поморщился:
— Не в том дело. Ты прекрасно справляешься с работой. Но вечером в четверг на «Диком Западе» была тусовка, важный тимбилдинговый ивент, на тему продукта, которым мы все очень гордимся, и ты не пришла. Ты пропустила минимум два ивента для нубов, а в цирке мне показалось, что тебе не терпится улизнуть. По-моему, ты ушла минут через двадцать. И это бы можно понять, не будь у тебя такой низкий Градус Интереса. Знаешь какой?
Мэй предполагала, что 8 000 с чем-то.
— Кажется, знаю.
— Тебе кажется, — повторил Дэн, глянув в экран. — 9 101. Похоже на правду?
За последний час, с тех пор как она проверяла, ИнтеГра упал.
Дэн поцокал языком и покивал, словно раздумывал, откуда у него пятно на рубашке.
— Все это копится, и, в общем, мы переживаем, что как-то тебя отталкиваем.
— Да нет же! Ничего подобного.
— Ладно, поговорим про четверг, семнадцать пятнадцать. Было собрание на «Диком Западе» — это где работает твоя подруга Энни. Полуобязательная встреча с группой потенциальных партнеров. Тебя не было в кампусе, и я в растерянности. Ты как будто сбежала.
Мысли у Мэй заскакали. Почему она не пошла? Где была? Она даже не знала про этот ивент. Он на другом конце кампуса, на «Диком Западе» — как она умудрилась прохлопать полуобязательное мероприятие? Объявление, наверное, закопалось в недра ее третьего монитора.
— Боже мой, прости, — сказала она, наконец вспомнив. — В пять я уехала в Сан-Винченцо — в магазин здоровой пищи, за алоэ. Отец просил особый сорт…
— Мэй, — снисходительно перебил Дэн, — в магазине компании есть алоэ. Наш магазин обеспечен лучше любой лавки, и продукты качественнее. У нас за этим тщательно следят.
— Прости. Я не знала, что здесь будет алоэ.
— Ты сходила в наш магазин и не нашла алоэ?
— Да нет, я не ходила. Я сразу поехала в город. Но я так рада, что, оказывается…
— Давай-ка тут мы притормозим, потому что ты интересно выразилась. Ты не пошла в наш магазин первым делом?
— Нет. Прости. Я просто подумала, что таких вещей там не будет, и…
— Послушай. Мэй, я, признаться, в курсе, что в наш магазин ты не ходила. И об этом я тоже хотел поговорить. Ты не бывала в нашем магазине ни разу. Ты в колледже занималась спортом, а в наш спортзал ни разу не заглянула. Ты почти не исследовала кампус. Ты, по-моему, воспользовалась примерно одним процентом наших возможностей.
— Извини. Очень закрутилась.
— А вечером в пятницу? Тоже был большой ивент.
— Прости. Я хотела пойти, но пришлось мчаться домой. У отца был приступ — оказалось, что нестрашный, но это выяснилось, когда я уже доехала.
Дэн посмотрел на стеклянную столешницу и салфеткой потер пятнышко. Довольный результатом, перевел взгляд на Мэй.
— Это вполне понятно. Уверяю тебя, я считаю, что проводить время с родителями — это очень, очень круто. Я лишь подчеркиваю, что наша работа тесно завязана на сообщество. Наше рабочее пространство — это сообщество, и все, кто здесь работает, — часть этого сообщества. И чтобы все было хорошо, требуется некий градус участия. Это, знаешь, как в детском саду, у одной девочки день рождения, а пришло только полгруппы. Каково ей, по-твоему?
— Так себе. Я понимаю. Но я же была в цирке, и он был хорош. Прекрасен.
— Вот скажи, да? И прекрасно, что ты там была. Но об этом не осталось никаких сведений. Ни фотографий, ни кваков, ни отзывов, ни записей, ничего. Почему?
— Не знаю. Видимо, я увлеклась…
Дэн шумно вздохнул.
— Ты же знаешь, что мы любим обратную связь, да? И ценим мнение сфероидов?
— Конечно.
— И что «Сфера» в немалой степени базируется на вкладе и участии, в том числе твоих?
— Я знаю.
— Послушай. Вполне разумно, что ты хочешь побыть с родителями. Они же твои родители! Очень достойное поведение. Говорю же: очень, очень круто. Но еще я говорю, что нам ты тоже сильно нравишься, мы хотим узнать тебя получше. И, может быть, ты задержишься еще на пару минут и поговоришь с Джосией и Дениз? Ты их, наверное, помнишь — они проводили первую экскурсию? Они бы хотели продолжить нашу с тобой беседу, немножко углубиться. Ничего?
— Само собой.
— Тебе не надо бежать домой или?..
— Нет. Я в вашем распоряжении.
— Хорошо. Хорошо. Это приятно. Вот и они.
Мэй обернулась — Дениз и Джосия помахали ей из-за стеклянной двери.
— Как твои дела, Мэй? — спросила Дениз, когда они двинулись в конференц-зал. — Три недели прошло с первой экскурсии! Невероятно! Вот здесь посидим.
Джосия открыл дверь в конференц-зал — Мэй не раз ходила мимо. Зал овальный, стены стеклянные.
— Садись-ка сюда, — Дениз кивнула на кожаное кресло с высокой спинкой.
Они с Джосией уселись напротив, выложили планшеты и подрегулировали кресла, будто готовясь к многочасовой и почти наверняка муторной работе. Мэй выдавила улыбку.
— Как ты знаешь, — сказала Дениз, заложив за ухо темную прядь, — мы из отдела кадров, и сейчас у нас просто рутинная беседа. Мы каждый день беседуем с новыми членами сообщества по всему кампусу и особенно рады повидаться с тобой. Ты такая загадка.
— Я загадка?
— Еще какая. Я много лет не встречала сотрудника, настолько, как бы это выразиться, окутанного тайной.
Мэй не знала, что ответить. Она бы не сказала, что окутана тайной.
— И я подумала, может, нам стоит для начала поговорить о тебе, а потом, когда побольше о тебе узнаем, обсудить, как тебе комфортнее влиться в жизнь сообщества. Нормально?
Мэй кивнула:
— Конечно. — Она поглядела на Джосию — тот пока ни слова не сказал, только наяривал на планшете, печатал там и что-то двигал.
— Хорошо. И, пожалуй, первым делом нужно сказать, что ты нам очень нравишься.
Сверкнув голубыми глазами, наконец заговорил Джосия:
— Еще как. Очень нравишься. Ты суперкрутой член команды. Все так считают.
— Спасибо, — сказала Мэй, уверившись, что ее увольняют. Она переборщила, попросив добавить родителей в страховку. Как ее угораздило, ее же саму только что наняли?
— И работаешь ты замечательно, — продолжала Дениз. — Средний рейтинг — 97, и это великолепно, особенно для первого месяца. Ты удовлетворена своими показателями?
— Да, — наугад ответила Мэй.
Дениз кивнула:
— Хорошо. Но, как ты знаешь, у нас тут дело не только в работе. Точнее говоря, не только в рейтингах и одобрении. Ты не винтик в машине.
Джосия с жаром потряс головой — мол, нет, ни в коем случае.
— Мы считаем, что ты полноценный, познаваемый индивид с бесконечным потенциалом. И ключевой член нашего сообщества.
— Спасибо, — сказала Мэй, уже усомнившись, что ее увольняют.
Дениз болезненно улыбнулась:
— Но, как ты знаешь, с позиций сцепления с сообществом у тебя была пара глюков. Мы, разумеется, прочли отчет об инциденте с Алистэром и его португальским бранчем. Твое объяснение вполне понятно, и мы рады, что ты, похоже, отчетливо сознаешь, в чем тут суть. Но, с другой стороны, ты почти не ходишь на ивенты вечерами и по выходным — разумеется, это абсолютно по желанию. Хочешь ли ты что-нибудь добавить, прояснить нам ситуацию? Скажем, с Алистэром?
— Только то, что я ужасно сожалею и совсем не хотела его обидеть.
Оба улыбнулись.
— Хорошо, очень хорошо, — сказала Дениз. — И твое понимание ставит меня в тупик, потому что его не удается соотнести с твоими поступками после этого случая. Начнем с минувших выходных. Мы знаем, что ты уехала из кампуса в 17:42 в пятницу и вернулась в 8:46 в понедельник.
— А что, в выходные была работа? — Мэй порылась в памяти. — Я что-то пропустила?
— Нет-нет-нет. В выходные не было никакой, ну, обязательной работы. Но это не означало, что тысячи людей не тусовались в субботу и воскресенье, не развлекались в кампусе и не занимались кучей всего.
— Я понимаю, да. Но я была дома. Папа заболел, я ездила помочь.