– Ты гля. Анджело нам славный кокэль принес.
Миссис Райлли приняла вазочку для желе из рук Анджело и двумя глотками ополовинила коктейль.
– Ты откуда такую славненькую стырию взяла, голуба?
– Ты это про что? – спросила Санта.
– Да про фоногрыф твой, вон посередь пола стоит.
– Это племяшки моей. Нэнаглядненькая моя. Тока-тока школу Святого Одо закончила, а уже хорошо продавщицей устроилась.
– Вот видишь? – возбужденно воскликнула миссис Райлли. – Спорим, ей лучше выходит, чем Игнациусу.
– Боже ж ты мой, Анджело, – сказала Санта. – Хватит уже кашлять. Ложись полэжи в задней комнате, отдохни, пока старичок не пришел.
– Бедненький Анджело, – вздохнула миссис Райлли, когда патрульный вышел из гостиной. – Вот уж славный мальчонка. Вы с ним у меня такие хорошие друзья. И подумать только – мы все перезнакомились, когда он хотел Игнациуса арессовать.
– Интересно, чего это старичок никак нэйдет.
– Может, он и не придет, Санта. – Миссис Райлли допила. – Я себе еще сделаю, если ты не против, лапа. У меня промблемы.
– Давай, дэушка. Я твой польт на кухню снэсу, да посмотрю, как там Анджело. Хоть два человека пока у меня на вечеринке щасливые. Только б старичок не упал нигде по дороге, да ногу сэбе не сломал.
Когда Санта вышла, миссис Райлли наполнила свою вазочку бурбоном и на палец долила «Севен-Апа». Взяла ложку, попробовала картофельный салат и, промакнув начисто ложку губами, вернула ее на бумажную салфетку. Семейка на другой половине сдвоенного дома Санты, судя по звукам, подняла народное восстание. Отхлебывая из вазочки, миссис Райлли приложила ухо к стене и попробовала отфильтровать чуточку смысла из громких воплей.
– Анджело там от кашля принимает, – сказала Санта, входя в гостиную.
– Ох, и крепкие у тебя стены в этом доме, малыша, – сказала миссис Райлли, не в состоянии уловить суть спора по ту сторону стены. – Жили б мы в таком с Игнациусом – мисс Энни не на что было б кляузничать.
– Ну гдэ же ж старичок-то этот? – осведомилась Санта у ставней, выходивших на парадное крыльцо.
– Может, он и не придет вовсе.
– Мож, он забыл.
– Вот так обычно и бывает со стариками этими, милочка.
– Ну, не такой уж он и старый, Ирэна.
– А сколько ему?
– Где-то под семьсят, навэрно.
– Ну да, это не старый. Моя бедненькая танта[51] Маргерит, я тебе про нее рассказывала, ну еще как на нее пацанва напала, чтоб пятьдесят центов из ридикюля забрать, – так ей уже к восьмидесяти. – Миссис Райлли допила. – Может, он на какую хорошую кинокартину пошел поглядеть или еще чего. Санта, ты не против, если я себе еще стаканчик налью?
– Ирэна! Смотри тока под стол не завалысь, дэушка. Я этого старичка милого с пьянчужкой знакомить не собираюсь.
– Я – малюпусенький. У меня сегодня невры расходились.
Миссис Райлли плюхнула себе добрую порцию виски и снова уселась – прямо на мешок картофельных чипсов.
– Ох, боже-сусе, что я опять натворила?
– Чипсы размолола, что ж еще? – немного сердито ответила Санта.
– Ай, да там только крошечки теперь остались, – сказала миссис Райлли, извлекая мешок из-под кормы и изучая расплющенный целлофан. – Послушай, Санта, а скока время? Игнациус говорит, сегодня точно на него ломщики нападут, так чтоб я рано пришла.
– Ой, да выкинь из головы, Ирэна. Ты ж тока что сэла.
– Сказать тебе правду, Санта, так я, наверно, и вовсе не хочу со старичком этим знакомиться.
– Ну, так уже ж всэ равно поздно.
– Ага, а что мы с этим старичком делать-то будем? – малодушно осведомилась миссис Райлли.
– Ай, отдыхай сэбе, Ирэна. Ты меня нэврируешь. Уж лучше б я тебя и не звала. – Санта на мгновение отняла вазочку от губ миссис Райлли. – Тэперь послушай меня. У тебя ж гадкий артюрит был? А в кэгли поиграла – прошло. Прошло же ж? Ты дома сидела с этим самашетшим мальчишкой кажный вэчер, пока Санта не пришла. Сидела же ж? А теперь послушай Санту, ненаглядная моя. Ты ж не хочешь век свой вековать совсем одна, с этим Игнациусом на руках. А старичок, похоже, при деньжатах. И одет чистэнько. И тебя откуда-то знает. И ты ему нрависся. – Санта посмотрела миссис Райлли прямо в глаза. – Этот старичок может за тебя долг вэрнуть.
– Да-а? – Раньше миссис Райлли об этом как-то не подумала. Старичок внезапно показался ей чуточку привлекательнее. – И чистенький?
– А то не чистэнький, – рассердилась Санта. – Ты думаешь, я подруженьку свою с побродяжником сводить стану?
Кто-то легонько постучал в парадную дверь.
– Ой, это точно уж он, – нетерпеливо выпалила Санта.
– Скажи ж ему, что мне уйти нужно было, голуба.
– Уйти? Куда тебе уйти надо, Ирэна? Он же ж уже под самой дверью стоит.
– Уже ж, вот как, а?
– Дай-ка я пойду погляжу.
Санта открыла дверь и распахнула ставни.
– Эй, мистер Робишо, – окликнула она кого-то в ночи – миссис Райлли не видела кого. – А мы вас ждем-ждем. Моя подруга тут, мисс Райлли, уже прямо и не знает, куда вы запропастились. Заходите уже, не стойте на холодэ.
– Ага, мисс Батталья, вы уж простите, что припоздал малость – внучков надо было по кварталу поводить. Они лотурею с четками для сестер продают.
– Я знаю, – подтвердила Санта. – Я на днях сама у дитенка билетик купила. Да такие четки красивые. А дама одна знакомая вообще в прошлом году мотор к мотолодке выйграла по лотурее у сэстер.
Миссис Райлли вся аж замерла на диване, не отрывая взгляда от коктейля, точно обнаружила, что в нем плавает таракан.
– Ирэна! – вскричала Санта. – Чего ж ты делаешь, дэушка? Скажи мистеру Робишо «здрасьте».
Миссис Райлли подняла голову и узнала старика, которого патрульный Манкузо арестовал перед «Д. Х. Хоумзом».
– Приятно познакомиться, – сказала она коктейлю.
– Может, мисс Райлли и запамятовала, – сообщил мистер Робишо лучившейся радостью Санте, – но мы уже виделись.
– Подумать только – да вы старые друзья. – Санта была в восторге. – Нет, ну как мир-то тэсен.
– Ай-й-йя-яй-й, – выдавила миссис Райлли, и голос ее перехватило от страдания. – Э-э-ла-ла.
– А помните же ж, – сказал ей мистер Робишо, – это в центре было, возле «Хоумза». – Этот полицейский хотел вашего мальчонку заграбастать, а вместо него меня арессовал.
Санта выпучила от удивления глаза.
– Ох, да, – промолвила миссис Райлли. – Кажется, теперь помню. Немножко.
– Так вы ж там ни при чем, мисс Райлли. Это все полиция. Сплошные комунясы.
– Только не так громко, – предостерегла миссис Райлли. – В этом доме такие стены тонкие. – Она подвинула локоть и сшибла свою опустевшую вазочку с подлокотника дивана. – Ох, хоссподи. Санта, может, сходишь скажешь Анджело, пусть бежит уже. А я себе и такси поймаю. Скажи, через черный ход можно выйти. Так ему легче будет. Понимаешь?
– Понимаю, малыша. – Санта повернулась к мистеру Робишо. – Послушьте, когда вы нас с подругой возле кэгеляна видели, вы с нами никакого мущину не замэтили, а?
– Вы, дамы, совсем одни были.
– А это не в тот вечер было, когда А. под арест попал? – прошептала Санте миссис Райлли.
– Ой, да, Ирэна. Ты ж за мной на этой своей машине заехала. Помнишь, еще бампэр перед кэгеляном совсем оторвался?
– Помню. У меня он на заднем сиденье валяется. Я ж это из-за Игнациуса всю машину разбила, он у меня сзаду сидел и так неврировал.
– Ай, нет, – изрек мистер Робишо. – Вот чего я терпеть не могу – неудачливых бедолаг или скучных компаний.
– Ежли мне кто грязью ляпнэт, – продолжала Санта, – я тока другую щеку подставлю. Понимаете? Вот это по-христьянски. Пральна же ж, Ирэна?
– Правильно, дорогуша, – нехотя согласилась миссис Райлли. – Санта, лапуся, не найдется у тебя славненькой аспирыны?
– Ирэна! – рассердилась Санта. – А знаете, мистэр Робишо, что б вы сказали, если б увидэли того полицая, который вас заграбастал?
– Надеюсь, я его никогда не увижу, – с чувством произнес мистер Робишо. – Он грязный комуняс. Такие вот и хотят полицейское государство у нас завести.
– Нет, ну прэдположим? Вы бы разве не простили его, не забыли бы?
– Санта, – перебила ее миссис Райлли, – я, наверно, сбегаю в кухню и поищу себе славненькой аспирыны.
– Позор-то какой, – продолжал рассказывать Санте мистер Робишо. – Вся моя семья про это услыхала. Полиция моей дочери позвонила.
– Ай, да это пустяки, – ответила Санта. – Всякого когда-нить в жизни загрэбают. Вот на нее хотя б поглядели. – Санта взяла фотографию, лежавшую лицом вниз на каминной доске, и показала двум своим гостям. – Бедненькая мамочка моя. Полиция грабастала ее на рынке «Лаутеншлэгер» четыре раза за нарушание опчественного спокойства. – Санта прервалась для того, чтобы одарить снимок влажным поцелуем. – Думаете, она пэрживала? Вот еще.
– Так это твоя мамуля? – заинтересовалась миссис Райлли. – Тяжко же ей пришлось, а? Матерям вообще тяжкая дорожка выпадает, вы уж мне поверьте.
– Так я ж и грю, – продолжала Санта. – Я б ни за что не растраивылась, если б меня арэстывали. У полисмэнов работа чижолая. И ошибутся, бывает. Они же ж люди, в конце концов.
– Я всегда была порядочной гражданкой, – сказала миссис Райлли. – Схожу сполосну бокал в раковине.
– Ох, да сядь ты, Ирэна. Дай мне поговорить с мистэром Робишо.
Миссис Райлли подошла к старому шкафчику радио и нацедила себе «Прежних времен».
– Я этого патрульного Манкузо никогда не забуду, – говорил между тем мистер Робишо.
– Манкузо? – с большим удивлением осведомилась Санта. – У меня много родни с тэм же самым именем. На самом дэле, один из них и в силах служит. На самом дэле, он как раз тут сейчас.
– Мне кажется, я слышу, как меня Игнациус зовет. Я, наверное, пойду уже.
– Зовет? – спросила Санта. – Что ты хочешь сказать, Ирэна? Игнациус отсуда шесть миль как из города ехать. Смотри, мы мистэру Робишо даже выпить еще не налили. Сделай-ка ему кокэль, дэушка,