Он прекрасно помнил, как обидно ему было, когда Хейли показывала свои рисунки не ему, а Уиллу, когда смотрела восторженным взглядом не на него, а на Уилла, когда так счастливо улыбалась не ему, а Уиллу.
Но от этого Крис только больше злился, хоть и не показывал ни одного из своих чувств, грубил и выглядел в глазах Хейли вечно хмурым, угрюмым грубияном.
Он усмехнулся, вспомнив все то, что было так далеко теперь. Они ведь уже не дети…
Его взгляд снова скользнул по лицу Хейли, и на секунду он даже усомнился в том, что они действительно живут вместе, что их отношения стали такими близкими и доверительными, что она считает его своей семьей. Но глупые сомнения отпали, когда Крис вспомнил про Уилла, который предал, избавился от них и теперь живет своей жизнью, наверняка даже не вспоминая про то, что у него есть младший брат.
– Да пошел он, – шикнул Крис точь-в-точь как тогда Хейли. То ли самому себе, то ли своим мыслям, то ли вовсе Уиллу, который так и норовил отравить сознание, и принялся рассматривать рисунки.
И тут же он почувствовал какое-то облегчение, словно камень с души упал, когда он увидел знакомые с детства штрихи, тонкие линии, умение накладывать тон и украшать черно-белые рисунки цветом, обычно акварелью. Он даже коснулся кончиками пальцев одного из рисунков, чтобы проверить, действительно ли перед ним нарисованный аккуратными штрихами полосатый кот, или же это фотография. На пальцах остался серебристый отпечаток от грифеля, и Крис улыбнулся уголком губ, вот уже в который раз поразившись таланту Хейли.
Но улыбка быстро сошла с его лица, когда с постели донесся шорох, и девушка, протерев руками глаза, медленно приподнялась, непонимающе оглядевшись вокруг себя. Крис тут же отложил папку с рисунками и подошел к кровати.
– Извини, я тебя разбудил? – прошептал он, внимательно вглядываясь в сонное лицо Хейли и пытаясь понять по нему, прошел ли жар, но свет тусклой лампы был недостаточно ярок и не мог осветить даже полкомнаты.
– Нет, – мотнула она головой, медленно вспоминая, почему Крис сидит в ее комнате, почему виски так неприятно покалывает и почему глаза так болят. Нечеткие картинки этого вечера так резко устранили ее непонимание, что девушка схватилась за голову, пытаясь унять кружившиеся воспоминания, которые были отнюдь не самыми приятными.
– Как ты себя чувствуешь? – все так же, не повышая голоса, спросил Крис и осторожно коснулся лба Хейли. Он оказался не таким горячим, как несколько часов назад.
– Немного лучше, – хрипло отозвалась Хейли, когда Крис, убрав руку, стал смотреть на нее внимательным взглядом, в котором читался вопрос, но парень уже решил для себя, что не будет спрашивать.
– Тебе принести чего-нибудь? Воды? Или, может, все-таки выпьешь горячего чая?
– Почему ты говоришь шепотом? – не отвечая на вопросы, удивилась Хейли, а потом улыбнулась и ее глаза, казалось, больше не отражали в себе прежней грусти. – Я же уже не сплю.
– Ты смеешься надо мной? – хитро сощурив глаза, нарочито угрожающим голосом спросил Крис.
– Ни в коем случае, – ответила Хейли, выпрямившись и приняв самое серьезное выражение лица.
– Рад, что тебе лучше, – уже без усмешки и без улыбки тихо произнес Крис, посмотрев на Хейли таким грустным, но в то же время светлым взглядом, что та замерла, не зная, что сказать или сделать.
Она вдруг четко ощутила стыд за свое поведение, за свои слезы, за свою истерику, которая Крису, наверное, показалась непонятной и беспричинной. Девушка опустила голову и зажмурилась, мысленно ругая себя за свое поведение. Она не должна была себя так вести, должна была сдержать себя, даже если было так больно, даже если спустя столько лет вновь увидела Уилла.
– Эй, – холодные пальцы коснулись ее щеки, и Крис нежно приподнял ее за подбородок и заставил посмотреть на себя. – Я сказал это не для того, чтобы ты еще больше убивалась. Я правда рад, что ты снова улыбаешься.
– Все равно прости, – Хейли отвела в сторону взгляд и смутилась, ощущая на своем лице его прикосновение.
– Единственное, за что тебе следует извиниться, – произнес Крис и, поднявшись с постели, уже смотрел на Хейли сверху вниз, словно пытался тем самым показать, какое значение имеют его слова, – так это за то, что не послушалась меня и совсем не отдохнула за последние дни.
– Извини, – послушно сказала девушка, подняв на Криса сожалеющий взгляд.
– Просто не загоняй себя, – почему-то он отвернулся и поторопился выйти из комнаты, как вдруг снова оглянулся на Хейли: – Если не собираешься дальше спать, пойдем на кухню. Тебе по-прежнему нужен горячий чай.
Хейли улыбнулась, откинула одеяло и медленно, все еще ощущая слабость, направилась следом за Крисом. На этот раз хозяйничал он. Уже через пять минут он поставил перед подругой кружку с горячим чаем, на поверхности которого плавали листья мяты.
Воспаленное горло Хейли уже не болело и больше не напоминало о себе неприятными ощущениями при каждом новом глотке, а ее охрипший голос постепенно восстанавливался.
Они просидели на кухне до самого рассвета, разговаривая на разные темы и не упуская ни единой новости. Крис расспрашивал Хейли про ее успехи на работе и на курсах, и та с вдохновением и восторгом говорила, как ей нравится ходить на занятия и как потом она, счастливая, спешит на работу и там занимается любимым делом. Правда, про торговый центр она не говорила так восторженно, но эта работа тоже приносила свои плоды, так что не могла хоть немного не нравиться.
Они шутили, улыбались, смеялись, и совсем скоро кухня наполнилась давно позабытой атмосферой уюта и тепла. Хейли нравилось сидеть вот так, с горячей кружкой чая, обсуждать все интересующие ее вопросы и смотреть на Криса. Он всегда действовал на нее как-то успокаивающе. Наверное, его спокойное лицо заставляло ее чувствовать себя лучше или же просто разговоры с ним помогали забыть все плохое. В том числе и неожиданную встречу с Уиллом, о которой Хейли никак не решалась рассказать Крису.
Глава 12Не убегай
Пробыть дома два дня, не делая ничего особенного, кроме приготовления еды и незначительной уборки, – для Хейли казалось просто непозволительным. Она не могла просто так потратить время, когда надо было ходить на курсы и на работу. Но стоило Хейли только заикнуться об этом, как Крис смотрел на нее суровым взглядом, и она, стушевавшись, отворачивалась или уходила в комнату. Крис был против ее работы, пока она окончательно не выздоровеет. Кроме того, он пообещал себе, что подобного с Хейли больше не повторится. Он будет бдительно следить за ее состоянием и за тем, чтобы она достаточно отдыхала. Парень понимал, что упрямство Хейли будет для него проблемой, но он должен с этим справиться, потому что больше не хотел видеть ее лихорадочность, горящее от температуры лицо и тем более слезы, тепло которых он, казалось, до сих пор чувствовал на своих руках.
За то время, что Хейли пробыла дома, она успела доделать все свои невыполненные дела, задания, которые ей дали на курсах, и новые эскизы, которые она должна будет сдать в следующий рабочий день.
И хотя она уже чувствовала себя лучше, Крис постоянно интересовался, как ее самочувствие, не нужно ли ей чего-нибудь, и постоянно находился рядом, что бы Хейли ни делала. Когда она рисовала, он сидел на кресле и читал книгу. Выполняла задания для курсов на кухне – он сидел рядом и искал работу либо в газетных объявлениях, либо пытался найти подходящие вакансии в Интернете. На удивление, они говорили совсем мало. Только перекидывались парой фраз, да и то лишь по делу. И это их общение так резко отличалось от общения в ту ночь на кухне, что Хейли невольно задумалась об этом, внимательным взглядом изучая профиль Криса.
Крис листал газету и постоянно хмурился, словно то, что он видел, его совсем не радовало. Отросшие пряди черных волос падали на его бледные щеки, и он то и дело заправлял их за ухо. Это выглядело так мило, что Хейли не могла не улыбнуться.
Но все же она никак не могла понять, почему вдруг не может говорить с ним так же, как раньше. Словно между ними появилось что-то вроде невидимой стены, из-за которой они отдалились друг от друга. Совсем немного, но это не могло быть незаметно.
Хейли вновь отвлеклась от работы и задумчивым взглядом сначала прошлась по лицу Криса, а потом уставилась куда-то в пространство, медленно погружаясь в свои мысли. Она не могла перестать думать о той встрече с Уиллом. Ей казалось, что ее сердце не может до сих пор успокоиться вовсе не из-за удивления или испуга. Она четко ощущала совсем другое чувство, которое так неприятно ныло в ее груди.
Возможно, из-за этой встречи или из-за этих чувств Хейли вдруг стала по-другому смотреть на Криса. Под другим углом, и теперь она замечала то, чего никогда бы не заметила раньше. Например, то, насколько длинные у него ресницы, или то, насколько пронизывающий у него взгляд, или то, как часто он хмурится и все меньше улыбается. Хейли почему-то хотелось чаще видеть его улыбку, но Крис всегда показывает лишь спокойствие, равнодушие и угрюмость, которая и всегда была ему присуща. Девушке даже порой сложно было бороться с желанием встать и крикнуть: «Да улыбнись же ты, наконец! Хотя бы для меня!» Но она упорно себя сдерживала и продолжала ломать голову над этим изменением в их отношениях или, точнее сказать, в ее отношении к нему.
Ей сложно было это признать, но почему-то она все чаще стала замечать, что Крис не просто красивый, а по-настоящему привлекательный. В нем почти нет изъянов: эта чистая бледная кожа, жесткие угольные волосы, которые так хорошо сочетаются с его глубокими глазами, эта насмешливая ухмылка на тонких губах и вечное спокойствие, которое в сочетании с его немного худощавой, но сильной фигурой позволяет ему производить выигрышное впечатление. Да, он был привлекателен и если бы чаще куда-нибудь выходил, то наверняка без труда нашел бы себе девушку под стать ему. Красивую, элегантную, стоящую.