Она не знала, что ей делать и как поступить, чтобы все исправить.
Она не спала ночами и все думала об этом, на работе оставалась допоздна, брала побольше поручений, стараясь загрузить себя до такой степени, чтобы думать обо всем было невозможно. Потому что уже было невыносимо ощущать себя пленницей собственных чувств. Но, несмотря на это, надоедливые мысли все же пробирались в ее сознание.
Вот и сейчас, взяв на себя всю недоделанную работу, Хейли сидела в офисе и заканчивала отчет. На ее рабочем столе царил непривычный беспорядок: раскиданные бумаги и эскизы неровными стопками громоздились где-то рядом с недопитым и уже остывшим кофе в пластмассовом стаканчике из автомата, разбросанные ручки и карандаши то и дело попадались под руку. Свободного места на столе не было совсем, а прибрать все Хейли даже не подумала.
Ее голову занимали другие мысли, и она, злясь на саму себя за это, звонко стучала по клавишам старой клавиатуры такого же старого компьютера. Но, к счастью, никто не видел ее раздражения и злости: темный офис давно пустовал, ведь на часах уже было около одиннадцати.
Хейли надеялась прийти позже Криса, когда тот уже будет спать. Тогда бы она не слышала его шагов, и сердце бы не сжималось от тоски.
И снова пальцы звонко ударили по клавишам. Хейли взглянула на экран, удалила последние несколько строк отчета, в которых нашла ошибку, и откинулась на спинку скрипучего офисного кресла. Протерев сонные, уставшие глаза, она вздохнула и попыталась собрать последние силы.
Надо было закончить отчет, и только тогда можно было бы идти домой.
Но только Хейли снова начала печатать, как тишину, царившую в офисе, вдруг нарушил протяжный скрип двери. Девушка забеспокоилась. Офис давно уже закрыт, и она не ожидала увидеть кого-то в столь позднее время. Бросив быстрый взгляд на недоделанный отчет, Хейли поднялась из-за рабочего стола, но не успела даже шагу сделать, как полоска желтого света от уличного фонаря скользнула от двери, и в полумраке появился чей-то силуэт. Хейли нервно сглотнула и попыталась справиться с овладевшим ей страхом.
– Извините, но издательство уже закрыто, – тихим, неуверенным голосом произнесла она.
Но ей никто не ответил. Ни сразу, ни через минуту.
Хейли нервно вглядывалась в темноту, напрягая зрение, и уже думала, что ей показалось и этот пугающий мрак не скрывает неожиданного гостя, как вдруг услышала насмешливые, колкие слова.
– Странно, – до боли знакомый голос разрезал застоявшееся молчание. – Я думал, что ты сразу после работы бежишь домой и готовишь ужин для Криса.
Свет от настольной лампы выделил знакомые черты лица, черные как мрак волосы, обсидиановые глаза и наглую усмешку на тонких губах. Хейли неловко отступила на шаг назад и наткнулась спиной на кресло, стоявшее позади. Тело ледяным прикосновением сковал испуг, вышибая из него холодный пот, выступивший между лопаток. Хейли дрожащими пальцами ухватилась за подлокотник кресла, словно это как-то могло помочь не выказать своего страха. В ее голове за одну секунду пронеслись неприятные воспоминания, и Хейли как будто снова ощутила все то, что чувствовала в тот день, когда в последний раз встретила Уилла и когда произошла та драка.
Она снова ощутила стыд и отвращение из-за тех прикосновений, снова ей было страшно, снова она готова была отдать все, лишь бы не видеть этих насмехающихся черных глаз.
– Ты что, следишь за мной? Что тебе нужно? – негромко спросила Хейли и услышала, как жалко звучит ее голос.
– Зачем же так грубо? – нарочито обиженным тоном ответил Уилл, и звук его приближающихся шагов усилил страх Хейли. – Я просто беспокоюсь. О тебе.
– Уйди, – поморщившись, словно от резкой боли, гневно прошептала Хейли. – Уйди, прошу.
– Ты не хочешь меня видеть? – казалось, в равнодушном голосе прозвучали нотки искреннего удивления, но Хейли уже давно поняла, насколько хорошо Уилл может притворяться и насколько мастерски он примеряет на себя любые роли.
– Я не хочу знать тебя.
Ее разгневанный голос растаял в тишине, и снова наступило молчание. Тяжелое. Неприятное. Но Хейли была рада, что не слышит этот равнодушный до омерзения голос.
Однако и это маленькое облегчение продлилось недолго.
Звонкие шаги начищенных туфель эхом отдались где-то между ребер. Движения Уилла были спокойными и уверенными. На его бледном лице, выделенном тенями, резко читалось ледяное спокойствие, смешанное с тайным удовольствием. Он наслаждался этой ситуацией. Ему нравилось, что Хейли робеет перед ним, дрожит, словно осенний лист на промозглом ветру, ему нравилось осознавать, что именно он вызывает в хрупком теле этой девушки такие сильные чувства, как страх, испуг… и ненависть.
– Я уже говорил, что ты очень изменилась? – с легкой иронией усмехнулся Уилл, выгнув правую бровь и подойдя ближе к Хейли. Свет настольной лампы ярче осветил его бледное лицо, и тени исчезли. – Ах, да. Говорил.
– Я устала от твоих глупых насмешек, – качнула она головой, как бы не соглашаясь с его словами. – Зачем ты пришел?
– Я хотел бы сказать, что пришел закончить то, что мы начали у тебя на кухне, – омерзительная усмешка скользнула по тонким губам, – но, думаю, после прошлого раза ты меня к себе не подпустишь. Хотя я мог бы применить силу.
Хейли, вздрогнув, отошла на пару шагов назад, с грохотом выдвигая офисное кресло и ставя его перед собой.
– Шучу.
Ледяной шепот, казалось, коснулся кожи, и Хейли, передернув плечами, попыталась избавиться от этого мерзкого чувства. Напряженным, внимательным взглядом она уставилась в равнодушное лицо Уилла, ожидая очередных слов, которые снова нанесут незаживающие раны.
– Я просто хочу поговорить, – голос Уилла больше не казался насмехающимся, и он нагло уселся на край стола, за которым пару минут назад сидела Хейли
– О чем же? – сощуренным взглядом Хейли прошлась по его фигуре, ища в его движениях очередную уловку или насмешку.
– Разумеется, о тебе. Или, точнее, о вас с Крисом.
Хейли сжала руками мягкую спинку кресла и замерла на месте, не зная, что сказать. Крис словно ушел на второй план – она не думала о нем во время этого мучительного разговора с Уиллом. А сейчас она вдруг слышит его имя, да еще и в таком разговоре.
– Что же ты молчишь? Неужели все настолько плохо? – вздохнул Уилл и скрестил руки на груди. – Ну, я всегда знал, что мой братец умом не блещет, но ты… Вы уже переспали?
– Что? – вспыхнула Хейли, изумленно-испуганным взглядом уставившись на Уилла. – О ч-чем ты говоришь? – сбиваясь и все сильнее сдавливая спинку кресла, проговорила Хейли. Казалось, еще немного, и ткань прорвется от силы, с которой сжимались ее пальцы.
– Ой, да брось ты, – поморщился Уилл и обреченно покачал головой, отчего черные пряди волос слегка выбились из заплетенного хвоста. – Ты уже взрослая девочка, должна понимать. Парень и девушка целыми днями одни в квартире. Без родителей. – Его глаза злобно сощурились и блеснули в полумраке. – Без присмотра. Тем более в вашем возрасте и в вашей ситуации.
– Что ты несешь?! – густо краснея при каждом слове, раздраженно проговорила Хейли. – Какая еще ситуация?
– Боже, – изящная ладонь прикрыла разочарованное лицо. – Да он же влюблен в тебя еще с самого детства! Неужели ты настолько слепа? Хотя постой. Ты же была влюблена в меня.
– Заткнись! – уже не в силах сдерживать свою злость, возраставшую при каждом слове Уилла, Хейли вскрикнула и гневно оттолкнула от себя кресло. – Что ты можешь знать?! Ты бросил нас. Так что не делай вид, будто беспокоишься!
– Что я могу знать? – склонив голову набок, Уилл пронзительно посмотрел в глаза Хейли. – Ты остаешься на работе допоздна, хотя обычно бежишь домой встречать моего драгоценного братца. У вас явно что-то произошло. Или, может, Крис позволил себе лишнего? Как я.
В мыслях тут же всплыли горячие поцелуи в порыве страсти, смешанные со жгучими прикосновениями и сбитым дыханием.
Хейли ощутила, как покраснели кончики ее ушей, и нахмурилась, опустив виноватый взгляд в пол.
– О, вот, значит, как, – многозначительно протянул Уилл, с удовольствием наблюдая за реакцией Хейли. – Вы все-таки переспали.
– Н-нет, – совсем тихо произнесла она и, не зная, куда деть от волнения руки, в обиженном жесте скрестила их на груди. – Ничего не было. Мы просто… целовались и… Тебя это не касается! – Опомнившись, Хейли покраснела еще сильней, но, поборов смущение, устремила на Уилла злобный, разгневанный взгляд.
Но тот ничего не ответил. Его лицо вдруг стало таким серьезным, что Хейли забыла о своей злости, слегка насторожившись.
Тонкие брови мужчины сошлись на переносице, глубокая складка наметилась на лбу, а тонкие губы так плотно сжались, что побелели и потерялись на его бледном лице.
– Да, не касается, – после долгого молчания каким-то охрипшим голосом произнес наконец Уилл.
Хейли не могла понять, почему так быстро сменяются маски на его лице? Какую игру он ведет? И вдруг осознала, что устала от этого: от непонятных разговоров, двусмысленных слов и грубых насмешек, за которыми скрывалось нечто большее. Она чувствовала это и хотела, чтобы все прояснилось.
– Это все, о чем ты хотел поговорить? – желание все выяснить прибавило Хейли смелости.
Уилл будто очнулся от собственных мыслей и внимательно посмотрел на девушку.
– Нет, Хейли, – его голос прозвучал спокойно. Было непривычно не слышать в нем насмешки или грубости. – Я бы многое хотел тебе рассказать, но, видимо, еще не время.
Уилл бросил на нее привычный снисходительный взгляд и ушел, оставив после себя лишь эхо звонких шагов его начищенных туфель.
Тяжело выдохнув, она поняла: «Это еще не конец».
Отчет был закончен уже за полночь. И во многом благодаря тому туману из неясных мыслей и соображений, что заполонял голову Хейли. Она пребывала в каком-то странном безмятежно-спокойном состоянии, но при этом не могла не чувствовать нервного, быстрого биения сердца.